Макар махнул рукой и побрел по вымощенной круглобокими камнями дорожке к парадному крыльцу.— Почему она это сделала? — задал он риторический вопрос, войдя в гостиную и рухнув на диван. — Неужели из-за этого? — Он потряс в воздухе запиской и горестно уставился на нее. — Анастасия, вы ведь были с ней подругами. Она наверняка делилась с тобой секретами. Ты можешь понять, почему Любочка решила все свои вопросы вот таким способом?Настя этого понять не могла. Более того, самоубийство настолько не вязалось с Любочкиным мироощущением, что она даже не нашлась, что сказать раздавленному горем мужу.Возвратившись к себе, она вошла в комнату, где сидел Владимир, и несколько раз прошлась туда-сюда, заложив руки за спину. Тот не обернулся, углубленный в процесс починки. Тогда Настя не сдержалась и сообщила его замечательно вылепленной голове, развернутой к ней затылком:— Представляете, моя соседка по даче покончила с собой!— Да что вы говорите? — живо обернулся он. — Из-за чего?— Ощущала себя никому не нужной, — со вздохом сделала вывод Настя. — Мы с ней приятельствовали, ее муж в трансе.— От души ему сочувствую.Настя вспомнила про листок с телефоном, который дала ей Любочка накануне, и в порыве печали извлекла его из сумки. Повертела в руках, разглядывая прелестно выписанные буковки, и только тут заметила, что на обратной стороне тоже что-то есть. В ее ловких пальцах листочек сделал сальто, и Настя увидела, что прямо поперек него торопливо написано: «Меня хотят убить».Некоторое время Настя тупо смотрела на эту фразу, потом тихо ахнула. Был ли это сигнал SOS? Немой вопль? В голове ее завихрились мысли, толкаясь и мешая друг другу, словно дети на переполненном катке.«Господи, неужели я прошляпила Любочкину жизнь? — покрываясь холодным потом, подумала Настя. — Она надеялась, что я ей помогу, а я…»Почему же Любочка тогда, в ресторане, не дала ей понять, что в записке нечто важное? Почему не намекнула на опасность? Понятное дело — из-за усатого. Он не позволил ей уйти в дамскую комнату, встал неподалеку и слушал, о чем они говорят. Значит, именно усатый причастен к смерти Любочки!А как же тогда письмо, которое показывал ей Макар? Оно определенно настоящее, Макар не дурак и опытный адвокат к тому же. Допустим, Любочку и в самом деле убили. Убийца, дабы замести следы, силой заставил жертву написать предсмертную записку. В этом случае письмо должно быть коротким и предельно лаконичным. Не таким, какое оставила Любочка.Настя держала записку в дрожащих пальцах и не знала, что с ней делать.— Вам разговоры не будут мешать? — наконец спросила она у погруженного в компьютерную нирвану Владимира. — Я хочу позвонить подруге, а телефон только в этой комнате.— Звоните, конечно, — замахал тот руками. — Зачем вы вообще спрашиваете? Это ваш дом.Настя дрожащими пальцами набрала номер и сказала:— Люся, ты должна уделить мне несколько минут.— А почему у тебя такой голос? — тут же заметила та.— Помнишь мою соседку Любочку Мерлужину?— Отлично помню, — напряженно ответила Люся. — И?— Она сегодня ночью покончила с собой.— Да ты что? — ахнула впечатлительная Люся. — Как? Почему? Она же была такая вся благополучная!— Вся, да не вся, — отрезала Настя. — Впрочем, я тебе не сплетничать звоню, а посоветоваться.Кинув взгляд в сторону копошащегося над компьютером Владимира, она понизила голос и продолжала:— Дело в том, что вчера вечером я видела Любочку.Она сказала мужу, что поедет ночевать к тетке, а сама отправилась в городскую квартиру Но перед этим ужинала в ресторане с мужчиной.— Хочешь сказать, у нее был любовник?— Возможно, любовник. А возможно, и нет. Как бы то ни было, она этому типу слепо подчинялась. Когда я заговорила о Макаре, она тут же начала оправдываться.Говорила, что это вовсе не то, что я подумала, что она мечтает освежить свои с Макаром отношения, а этот тип вроде как ей помогает.— Ну-ну, — пробормотала Люся. — Здорово он ей помог.— Ох, Люся! Я боюсь, как бы он ей в прямом смысле не помог отправиться на тот свет!Она в двух словах рассказала про записку.— Да брось! — отмахнулась Люся. — Это какая-то ерунда. Забудь и не бери в голову. Просто глупое совпадение. Она ведь была в ресторане, а не в пустыне. Могла закричать, позвать на помощь, разве нет?— Да, — уныло согласилась Настя.— Тогда перестань комплектовать.— Но я комплексую! — призналась Настя. — Понимаешь, я не знаю, что делать. Не могу же я обо всем рассказать Макару! Однако на душе так неспокойно!Тот тип, с которым Любочка ужинала, возможно, был последним, кто видел ее живой. По этому поводу хотелось бы задать ему парочку нелицеприятных вопросов.Но я не знаю, как его найти.— Может быть, сообщишь в милицию? — неуверенно предложила Люся.— Ага. Ты ничего не забыла? Макар — адвокат, до него наверняка дойдет вся без исключения информация. Вот это будет фишка: сразу после гибели жены узнать, что она бегала на сторону!— Н-да, — согласилась Люся. — Нескладно.— Но и оставить все так, как есть, я не могу. Представляешь, какую я ощущаю ответственность?— Послушай, а Любочка не упоминала о том, как зовут парня, с которым она ужинала?— Нет, — с сожалением ответила Настя.— Но ты могла бы его узнать?— Конечно, могла бы. Только где я его возьму?— Сосредоточься, — велела Люся. — Что, если ты запомнила какую-нибудь деталь, которая станет зацепкой?— Так ты тоже считаешь, что его надо разыскать?— Конечно! — с большим жаром подтвердила Люся-. — Расскажи-ка мне, как он выглядел.— Ну… Он высокий… И хотя довольно строен, морда у него сытенькая. Знаешь, есть такие типы, у которых каждый ген заражен самовлюбленностью. Да!И еще усы. У него короткие усы щеточкой.— Он с тобой разговаривал? — поинтересовалась Люся.— Нет, буркнул только: «Благодарю». Дело в том, что, когда я проходила мимо, он уронил визитную карточку. В углу было написано какое-то слово. Вот была бы зацепка, если бы я сумела разглядеть, какое!— Думаешь, в углу была его фамилия? — засомневалась Люся.— Вряд ли. Скорее всего название конторы, в которой он служит.— Но вспомнить название ты не можешь? — уточнила Люся.— Не могу. — Настя вздохнула и почесала переносицу — Видеть я его видела, но о-о-очень мельком.— Простите, что встреваю, — совершенно неожиданно подал голос Владимир, поворачиваясь на своем крутящемся стуле лицом к хозяйке. — Я невольно слушал ваш разговор…— Подожди, — велела Настя Люсе и, прикрыв трубку ладонью, вежливо наклонила голову:— Да-да?— Я могу вам помочь вспомнить это название, — признался тот. — Заявляю это совершенно серьезно.— Люся, — сказала Настя в трубку, — тут у меня человек… Он.., э-э-э… Говорит, что может помочь мне вспомнить это слово.— Твой новый друг блондин? — с легкой иронией уточнила Люся.— Нет, совсем наоборот.— Брюнет, — хихикнула та.— Точно.— С карими глазами?— Как в воду глядишь.— Стриженый, словно новобранец, и с родинкой на щеке?— В яблочко.— Надеюсь, ты шутишь, — пробормотала Люся.— Ничего подобного.— И откуда он взялся? Шагнул на грубый дощатый пол прямо из твоего сна?— Не сейчас.— А блондин-то, блондин куда делся?! — никак не успокаивалась Люся. — Ах да, ты ведь не можешь говорить! Так брюнет собирается помочь тебе вспомнить слово на визитке?— Кажется.Настя мельком посмотрела на Владимира и увидела, что тот, сложив руки на груди, изучает ее мягким и проницательным взглядом психоаналитика.— Вы хотите использовать свое незаконченное медицинское образование? — высказала она догадку.— Точно, — подтвердил он. — Если вы видели слово на визитке, оно застряло в вашем подсознании, словно елочная иголка в ковре.— Люся, я тебе позже перезвоню, — заявила Настя и, положив трубку, снова обратилась к Владимиру:— А вы умеете работать с подсознанием?— Я владею гипнозом. Только перед сеансом вам нужно расслабиться. У вас есть вино?— Учтите: я, как выпью, сразу забываю про манеры и веду себя с мужчинами совершенно неприлично.— Ну, хорошо. Можно ограничиться горячим сладким чаем.Он сам напоил ее чаем, уложил на диван и снял со стеллажа декоративные часы с серебряным маятником, приказав смотреть на него не отрываясь. Настя обратила внимание на то, что руки у него и в самом деле докторские — белые и ласковые.— А что, если я не поддамся гипнозу? — спросила она, неотрывно следя за этими руками.Больше ей сказать уже ничего не удалось — язык стал тяжелым, и руки стали тяжелыми, и веки тоже.Она закрыла глаза и провалилась в бездонную яму. Глава 3 Очнувшись, она с трудом поняла, где находится.В комнате было темно и тихо. Под боком у нее лежало что-то большое, теплое и пахнущее мужским лосьоном. Перекатившись через препятствие, Настя мигом очутилась на полу.Точно зная, что торшер стоит справа от окна, она на четвереньках побежала в нужном направлении и дернула за веревочку. На ковер тотчас же свалился кружок света, очерченный абажуром. Все еще на четвереньках, Настя обернулась назад и увидела, что Владимир лежит на боку, повернувшись лицом туда, где только что находилась она сама. К невыразимому ее облегчению, он был полностью одет. Не сумев совладать со своими чувствами, она вскочила на ноги и гневно закричала:— Эй! С чего это вы разлеглись на моем диване?Владимир резко поднялся и одним движением сбросил ноги на пол.— Я не смог вас разбудить, а было уже три часа ночи.— Надо заранее предупреждать, что вы только вводите в транс, а выводить не умеете!— Я умею, — обиделся Владимир. — Я вас давно из транса вывел. Вы сразу же решили выпить вина, а потом уложили меня на диван рядом с собой, обняли, стали говорить хорошие слова…— Хорошие — это какие? — мрачно поинтересовалась Настя. — И вообще: почему я решила пить вино?— Откуда я знаю?— А кто знает? — рассердилась Настя. — В здравом уме я бы ни за что не пила. Значит, вы меня не до конца разгипнотизировали. Кроме того, я же вас предупреждала насчет вина!— Я пытался вас остановить, — обиделся Владимир.— И что?— И вот, — он показал запястье, которое украшала красная лунка от зубов. — Вам до такой степени хотелось выпить, что вы изволили кусаться.— Ну, в общем, мне все ясно. А компьютер вы починили?— Ясный пень.— Почему же тогда домой не уехали?— Не хотел оставлять вас одну в состоянии прострации. Тем более ваша соседка сегодня покончила с собой. Все это так трагично. Женщина не должна быть одна, когда ей тяжело.— Ну, ладно, — смилостивилась Настя. — Вы все очень хорошо объяснили. Вот только утаили самое главное: я вспомнила слово, которое видела на визитке?— Конечно. Я ведь обещал, что вспомните.— И что это за слово?— Из трех букв.Настя мгновенно покраснела и пробормотала:— Значит, вот что сидит у меня глубоко в подсознании!— В сущности, это не слово в прямом смысле.— А что? — напряженно спросила она.— Аббревиатура. Вы видели аббревиатуру «КЛС».— «КЛС»? — Насте на ум тут же пришли люди в комбинезонах, которых она приняла за грабителей. — Да вы ошиблись! — закричала она. — Эти буквы я видела вовсе не на визитке, а на микроавтобусе вчера утром.— — Ничего не знаю про микроавтобус, — уперся Владимир, — но за свои слова отвечаю. Именно на визитке было начертано «КЛС».— Вы шарлатан, — обвиняющим тоном заявила Настя. — Гипнотизер-недоучка! Мне лучше знать, откуда в моей голове взялось «КЛС»!— Вместо того чтобы обвинять, как следует пошевелите мозгами! Ведь эта аббревиатура могла быть и там, и там!— И на визитке, и на микроавтобусе? — слегка остыла Настя.— А почему нет?«Действительно, почему нет? Если люди из „КЛС“ как-то связаны с Макаром Мерлужиным, один из них вполне мог оказаться знаком с Любочкой. Может быть, этот усатый тип вообще друг семьи?»— Надо все-таки вытащить из Макара, что это за зверь такой — «КЛС», — вслух подумала Настя. — Тогда можно будет попытаться найти усатого. Знаю, что Макар сейчас не в лучшем состоянии, но ведь это важно! С утра пораньше сбегаю к нему.— С утра вряд ли получится, — заметил Владимир, хрустко зевая. — Ваш Макар уехал.— Да, я как-то не подумала, что он не будет сидеть здесь, когда тело Любочки там… Господи, я поверить не могу в то, что она наложила на себя руки!— Так вам что-нибудь дают эти буквы? — поинтересовался Владимир. — Я имею в виду — «КЛС»?— Наверное. Когда выясню, что это такое, найду усатого и допрошу.— А если он не захочет отвечать на ваши вопросы?— Захочет! Я видела его, вот как вас. И хорошо запомнила. И он наверняка меня вспомнит, не отвертится.— Послушайте, а вы не боитесь? — неожиданно спросил Владимир. — Вы же сами сказали, что Любочка во всем слушалась этого усатого и даже боялась при нем говорить открыто. И сунула вам записку.Настя не хотела думать о таких страшных вещах. Поэтому быстро ответила:— Но милиция ведь не лыком шита! И есть предсмертное письмо… Я, конечно, сообщу о той записке, которую сунула мне Любочка. Просто не хочется смущать Макара рассказом об этой встрече в ресторане…Где-то на улице неожиданно звонко залаяла собака, в заключение тирады выдав длинную трель. Настя посмотрела на сереющий лоскуток неба в окне и невольно поежилась:— С ума сойти, уже светает. А мы сидим тут с вами, как два любовника.Владимир закинул руки за голову и завел нараспев:— «Вот опять окно, где опять не спят. Может — пьют вино. Может — так сидят…»Настя внимательно посмотрела на него и осторожно спросила:— Не хотите поспать еще немножко?— Нет, — ответил декламатор, вперив мечтательные глаза в потолок, под которым летали писклявые комары. — «Или просто рук не разнимут двое…» Вы любите Цветаеву, Настя?— Не до такой степени, — пробормотала та. — Если вы не хотите спать, то стоит, наверное, выпить черного кофе и отправиться домой? Вам на работу когда?Владимир махнул рукой и легкомысленно заявил:— А! Возьму отгул.Это Настю по-настоящему обеспокоило.— А вам вообще есть где жить? — осторожно поинтересовалась она.— Конечно. У меня четырехкомнатная квартира в Строгино. Только что сделал евроремонт.— Гипнозом подрабатываете?Владимир не обратил на шпильку никакого внимания. Вместо этого он потер глаза кулаками и спросил:— Может быть, подумаем, что такое «КЛС»?
1 2 3 4 5 6