И рот тоже больше не горел, словно после наперченного харчо. Заодно он и согрелся.Ник сел и прислонился к стене. Стена оказалась слишком холодная. Так можно запросто заработать радикулит, и мучайся потом до конца жизни. Тогда он вышел на середину подвала и сел в позу лотоса. Попробовал медитировать. В теле сразу почувствовалась легкость и стало разливаться тепло. Ник знал, что очень скоро появится состояние полного покоя, когда кажется, что ты летишь и медленно растворяешься в воздухе, и время для тебя перестает иметь всякое значение. Не прошло и десяти минут, как Ник погрузился в нирвану. Это был не сон и не бодрствование. Это было пребывание в другой жизненной плоскости. Очень многие завидовали Николаю. Он легко достигал того, на то, чего большинство добивается долгими изнурительными тренировками.Было четыре часа утра, когда двери в подвал с шумом и лязгом отворились. Вошли два здоровяка. Они включили свет и с удивлением уставились на Николая.— Слуший! — воскликнул один. — Чито он делает?— Не видишь чито ли? Молится.— Слуший так не молятся.— Сейчас по всякому молятся.Они подошли к Нику и самым грубым образом, ногами по ребрам, вывели его из нирваны. Первые секунды Ник смотрел на них затуманенным взором, потом его взгляд стал осмысленным.— Пошли с нами, джигит! — сказал один из бандитов. — С тобой Казбек говорить будет.Ник послушно поднялся с пола.— Слуший! — опять воскликнул один из бандитов. — На нем кажется наручник бил. Я сам надел, понимаешь!— А, твой башка дурной! Если б надел, то на руке был. А так нет. Значит не надел. Или что, по твоему он его скушал? Как шашлык, да?— А гиде тогда мой наручник?— Патом паищеш. Пашли, Казбек ждать не любит.Бандиты вывели Ника из подвала и повели в гараж. По пути к ним присоединились еще три абрека, у ворот гаража их встретили еще двое. Так что внутрь гаража он вошел в сопровождении семи бандитов. Гараж был большой, просторный. В нем умещалось пять машин и еще оставалось места на столько же. В центра на свободном месте стояла николаевская девятка. На переднем кузове ее сидел Казбек. Сидел прямо в грубых армейских башмаках. Увидев это, Николай нахмурил брови.— А, Джигит! Здорово! Проходи, дорогой. Проходи. Говорить будем. Ну что, нашел деньги?Ник ухмыльнулся. Как же он интересно мог найти деньги, лежа на полу запертого подвала.— Опять смеешься! — удивился Казбек. — Слушай, тебе плакать надо, а ты смеешься. Надо мной что ли смеешься? Глупый вопрос задаю, да?Казбек спрыгнул с машины и обошел ее кругом.— Хороший машина, — сказал он. — Хороший. Белий цвет. Совсем белий. Как снег. И ты такой машин покупать не хочешь. Жаль. Мине он ведь тоже не нужен. Зачем мине чужой машин? У меня свой есть. Много машин. Хочешь Мерседес, хочешь Бэ Эм Ве! Хочешь Джип. Откритый джип, закритый. Много у мене машин. А у тебе только одна. И ты не хочешь купить. Последний раз тебе спрашивай. Будешь купить?От злости у Казбека еще явственней ощущался кавказский акцент. Он уже совершенно не следил за грамматикой. А Ник продолжал хранить молчание.Тогда Казбек поднял монтировку, которую ему услужливо протянул один из подручных и подошел к Нику.— Так как?Ник не ответил. Тогда Казбек отвернулся, подбежал к девятке и с размаху ударил по лобовому стеклу. Стекло разлетелось в пыль. Нику показалось, что это разлетелось на куски его сердце. Он еще не знал, что впереди его ждет куда более тяжкое испытание. Казбек опять подбежал к нему.— Я тебе последний раз спрашивай! Будешь платить? Хоть бы пять тысяч?Ник сжал губы.— Ты хоть отвечай, когда я тебя спрашивай! Меня бешенным не делай!Когда на Ника начинали давить, то он и вовсе не мог говорить. Молчал как скала. Сейчас же его зубы просто заскрипели, так плотно он их сжал.— Ладно, раз такой упрямий ишак. Я тебе накажу.Казбек подбежал к девятке и стал молотить по ней монтировкой. Через несколько секунд он просто взбесился и все свое бешенство стал изливать не несчастную девятку Николая.Сам же Николай стоял и молча смотрел, как гибнет его детище. Громко ржали бандиты. На своем языке они что-то кричали Казбеку, и тот входил еще в больший раж. Шум и грохот стояли невообразимые. Кончилось тем, что Казбек, словно горный козел совершил прыжок и вскочил на передний кузов.— Ну что, опять молчать будешь? — закричал он. — Опять?Он высоко подпрыгнул. Машина со стоном прижалась к земле. Казбек опять подпрыгнул. Весу в нем было не меньше ста килограмм. Девятка просто уткнулась в бетонный пол носом. Еще раз и еще. Когда она сделал это в пятый раз, отвалился бампер.Ник плюнул и кинулся к бамперу. Схватил его. Двое, что стояли за его спиной кинулись к нему. Но Ник уже выпрямился и с силой сунул один конец бампера в живот первому. Тот сложился вдвое, и второй налетел на него и перекувыркнулся. Упал на спину и тут же получил удар по голове другим концом бампера.Казбек так и застыл на девятке Ника. Потом опомнился и закричал:— Ты что делаешь, собака?Оставшаяся пятерка бандитов тоже бросилась на Ника. Бандиты никак не ожидали, что случится такое. Никогда еще в этом гараже пленники не вели себя подобным образом. От неожиданности они даже не схватились за оружие, и так торопились, что бросились на врага с голыми руками. Это была их роковая ошибка. Ник перехватил бампер за один конец и стал крутить его вокруг себя, словно дубину. Первые два бандита были им снесены словно молодые деревца под топором дровосека. Трое оставшихся тут же повернули обратно. Но тут уж Ник не дал им уйти. Он с ревом быка побежал за ними, продолжая вертеть над головой бампер. Тот сверкал в воздухе словно молния и гудел, как пропеллер вертолета.Бандиты заверещали от ужаса, но Ник догнал их и свершил свою месть. Двух прибил бампером, третий сам врезался в джип головой, сделал в его дверце глубокую впадину и сполз на пол. Тогда Николай повернулся к своему главному обидчику и пошел на него. Бампер он теперь держал над головой словно знамя.Казбек побледнел и судорожно стал искать пистолет. Но пистолет был в кобуре, и от волнения и охватившего его панического страха, он никак не мог расстегнуть его. Когда же расстегнул и достал, то оружие заплясало в его руке. А Ник был уже совсем рядом и поднимал бампер для удара.Казбек завизжал от ужаса и пистолет выпал у него из рук. Провалился сквозь разбитое лобовое стекло в салон девятки.— Слезай с моей машины, гад! — весь вне себя от негодования закричал Ник.— Хорошо, хорошо, дорогой! — жалобно запричитал Казбек. Торопливо соскакивая с машины. — Только не убивай! Прошу тебе, не убивай! Мамой прошу. У мене дети!Ник на него не смотрел. Он смотрел на свою изувеченную машину, и губы у него тряслись от ярости.— Не убивай! — продолжал умолять Казбек. — Не убивай! Хочешь на колени перед тобой встану?Ник покачал головой. Зачем ему надо было, чтобы кто-то вставал перед ним на колени. Он смотрел на девятку, и глаза его заблестели.— Что? Машин жалко? — спросил с тревогой Казбек.Ник так на него взглянул, да еще при этом поднял бампер, что Казбек сразу замахал руками:— Прости дорогой! Прости пожалуйста! Шайтан попутал. Ты со мной не хотел говорить. Я сердиться. Вах, вах! Я тэбе новый машин дам. Выбирай любой! Какой хочешь. Клянусь аллахом. Садысь! Езжай! Никто тэбе не остановит. Ты теперь мой брат! Жизнь мне пощадил! Не убил! Я такой не смогу забыть.Ник плюнул и сунул бампер в машину, прямо через окно. Тот так и остался торчать, словно кочерга. Затем он с трудом открыл дверцу. Влез внутрь и очистил водительское место от осколков стекла. Осмотрелся. Все было на месте. Даже ключ торчал в… Зажигания. Ник проверил бардачок и нашел в нем свой пистолет. Взял его и сунул за пояс. Там же был мобильный телефон. Его Ник машинально положил в карман рубашки. Казбек бегал вокруг и причитал:— Зачем другой машин брать не хочешь? Почему? Я от всего сердца дарю. Я твой машин бил. Ты мой забирай. Так положено. Не дай обычай нарушать.Ник повернул ключ. Тишина. Повернул еще раз, и двигатель отозвался и что-то жалобно проворчал. Словно пожаловался. Машина завелась с третьего раза. Ник выехал к воротам и ожидающе посмотрел на Казбека. Тот сразу понял.— Ворот открыть? Счас! Счас! Одна минут.Он вынул из кармана пульт и нажал кнопку, ворота плавно стали открываться. Когда они открылись, то целая толпа абреков подняв наизготовку оружие ввалилась в гараж и тут же отпрянула назад. Когда они увидели Ника в машине, то сразу защелкали затворы и предохранители. Николай замер на месте. Он смотрел на бандитов, бандиты на него.— Нэ стрелять! — закричал Казбек. Затем добавил что-то по своему, по казбековски. Бандиты молчали. Тогда он еще что-то долго им кричал. Наконец абреки молча опустили автоматы, ружья и пистолеты и расступились в две стороны. Ник дал на газ и выехал из гаража. Машина ехала медленно и бандиты отправились за ней. Они сурово, но в то же время с недоумением смотрели на Ника. Опять что-то закричал Казбек.Так в сопровождении толпы боевиков Ник и доехал до ворот, ведущих со двора. Ворота медленно и торжественно открылись. Ник выехал за ворота и выкатил на трассу. Девятка стонала, жаловалась своему хозяину на жизнь, а Ник гладил ее руль, словно успокаивал.В кармане требовательно запищал мобильник. Николай достал его и прижал к уху.— Ник это ты? — послышался встревоженный голос Марины.— Я, — ответил Ник, и ему стало легче от того, что он слышит Марину.— Где ты?— На Горьковском шоссе. А где вы?— А мы на Ульяновской трассе. У тебя все в порядке?— Все о,кей.— Что?— В порядке я, говорю. Правда, — Ник на мгновение задумался. — Машина слегка барахлит.— Машина барахлит?— Ага. Ну да ничего, с пивом потянет.— Тянет? Отлично! Будем ждать тебя на остановке деревня Тренькино. Будь там через полчаса.— Понял.— Дотянешь?— А то!— Тогда до встречи. И удачи тебе! Да, от Веры привет тоже!Ник сложил телефон, положил его в бардачок и повернул свою многострадальную девятку в сторону Ульяновской трассы. ТРАГЕДИЯ НА ТРАССЕ — Вот что, Ручкин, — положив ногу на ногу, сказала Марина. — Гони нам информацию про Свята. Кто такой, где живет?— А с чего это вдруг я должен вам гнать информацию? — удивленно спросил Петр. — Какое он имеет ко всему этому отношение?— Это уже не твое дело. Раз спрашиваю, значит отвечай.— Эх, Мариночка! Не ожидал я от вас такого. Не ожидал. И это после все, что было.— А что было? — в свою очередь удивилась Марина. — Ничего не было.— Вера, это правда? — громко спросил Петр. Теперь уж она не могла сделать вид, что не слышит. — Это правда?Вера не ответила.— Чего ты к ней пристал? — буркнула Марина. — Не видишь, не хочет человек с тобой разговаривать.— Тогда я тоже буду молчать!— А вот ты как раз молчать не должен. Ты должен говорить. Итак, повторяю. Где Свят?Багажник презрительно фыркнул и отвернулся.— Молчим? — удовлетворенно покачала головой Марина. — Так и будем молчать?— Да ты и в правду следователь, что ли? — не выдержал Петр.— Почти!— Тогда у меня с тобой только один разговор, — Багажник красноречиво провел ногтем большого пальца по шее. — Чик, пук!— Руки коротки!Так они еще некоторое время припирались, и в конце концов разговор зашел в тупик.— Вера, останови машину, — сказала Марина.— Не могу, — впервые нарушила молчание Вера, — нас Ник будет ждать. Времени в обрез.— Что это еще за Ник! — взорвался неожиданно Багажник. — Мне кто-нибудь скажет?— Не скажет! — отрезала Марина. — Пока ты нам не расскажешь про Свята.— Вера! — Петр опять повернулся к месту водителя. — Это твой любовник? Скажи честно!— Она тебе ничего не скажет, пока ты не дашь нам адрес или телефон Свята! — закричала в ответ Марина. В голосе у нее уже зазвенело отчаяние.— Черт побери! Дался же вам этот Свят! Вера, почему ты молчишь? Кто такой Ник?— Петр, расскажи про Свята, — глухо и по прежнему не оборачиваясь ответила Вера.— Ну хорошо, хорошо! — сдался Багажник. — У меня голова идет кругом. Прямо сумасшедший дом. Свят это смотрящий Борисо-Глебовского района. Настоящее его имя Силантий Топорков. Кажется, он раньше был священником. Были среди братвы такие слухи. Сейчас тоже помешан на религии. Церкви строит, часовни.— Так вот почему у него такое прозвище?— Ну да. Он даже одевается как поп. В рясе ходит и с крестом. В общем, чокнутый. Хотя мне до фене. Каждый по своему с ума сходит.— Ну да, — согласилась Марина. — Ты картины собираешь к примеру.— Ага.— Его адрес?— У него в Перловке хата.— Отлично. Телефон знаешь?— Двести двенадцать, ноль пять, ноль четыре. Теперь вы мне скажите?— Что?— Кто такой Ник? Вера, он твой любовник? Почему ты сразу мне не сказала, что у тебя кто-то есть?— Да ладно, остынь, — прервала Багажника Марина. — Не любовник он ее. Просто товарищ.— Как так товарищ?— Ну по работе что ли. Что тебе слово товарищ не нравится? Ну тогда пусть будет коллега. И он ей такой же любовник, как и папе с мамой. Все успокоился?Багажник действительно успокоился. Даже вздохнул с облегчением.— На все остальное мне плевать, — пробормотал он.— Это правильно, — одобрила его Марина. Она взяла мобильник и набрала номер, который ей продиктовал Багажник. — Алло? Это Силантий Топорков?— Да это я, — ответил ей густой низкий и окающий голос. — Раб божий, крещенный Силантием. Иванов сын.— Отлично, — обрадовалась Марина. — Я хочу с вами серьезно поговорить, Силантий Иванович.— А кто ты такая, дочь моя?— Кто я? Думаю, вам это знать не обязательно.— Зачем тогда беспокоишь божьего человека, женщина?— Зачем звоню? У меня деловое предложение. У нас есть сведения, что прошлой ночью, из особняка некоего гражданина Ручкина, вами, или вашими людьми была похищена картина. Это так?— Обижаешь! В воровстве уличить хочешь? Так ведь воровство это смертный грех. Сказано в Библии: не возжелай чужого осла, раба и жены.— Он действительно чокнутый! — хихикнула Марина, закрыв трубку рукой. Затем она снова заговорила в трубку. — Ну может быть это было не похищение.— Конечно не похищение.— А что же тогда?— Это было озарение, — ответил Свят. — Голос с небес повелел взять мне это полотнище.— Ну если голос с небес, — тут же согласилась Марина. — Значит картина все-таки у вас?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31