Он только втихую посмеивался, когда Шерлок Холмс или я хватались за эти явные улики. И в то же время Рэбби искренне радовался, когда мы не замечали то, что, по его мнению, должны были обязательно заметить. Но особое удовольствие ему доставляло искусное умение Холмса обнаружить те улики, о которых сам Рэбби даже не подозревал. Тогда он просто светился от восхищения.Иногда ему удавалось совершенно поставить нас в тупик своими головоломками, и мы пребывали в полной растерянности. Я уверен, что он порой специально стремился нас одурачить.Тем вечером Рэбби воткнул в петлицу своего достаточно потрёпанного пальто цветок. Это был прелестный жёлтый экземпляр, немногочисленные соцветия которого размещались на единственном стебле. Бутоньерка придавала Рэбби обеспеченный вид, что, впрочем, соответствовало его характеру. Он жил припеваючи, не задумываясь ни о чём серьёзном.Я не припоминал, чтобы мне раньше встречалась такая разновидность цветка — улицы Лондона, где я вырос, были не совсем подходящим местом для изучения ботаники. Поэтому я присматривался к цветку в некотором недоумении. Очевидно, Рэбби приготовил нам какую-то ловушку.Доктор Ватсон первым устремился в атаку:— По дороге сюда он проходил через Ковент-Гарден, — уверенно начал он. — Где бы ещё он мог достать подобный цветок в такое время года?— Действительно, Ватсон, — заметил Шерлок Холмс. — Навещая меня, вы каждый раз демонстрируете рост своих дедуктивных способностей.— Надеюсь, я прав? — обратился доктор Ватсон к Рэбби.— Нет, сэр, — ответил мальчишка.— Что? — воскликнул доктор Ватсон. — Ты не сорвал цветок в Ковент-Гардене?— Нет, сэр, — повторил Рэбби.Доктор Ватсон тотчас пришёл в дурное расположение духа. Шерлок Холмс только слегка ухмыльнулся:— Дорогой Ватсон, вы должны были более внимательно рассмотреть этот цветок. Ни один лондонский цветочник не станет иметь дело с подобными дикими растениями. Вот если бы он применялся в медицинских целях, то его ещё можно было бы встретить в саду Физического общества. Но сомневаюсь, чтобы его позволили использовать для бутоньерки. Вы были в Челси, Рэдберт?— Нет, сэр, — снова сказал Рэбби. Услышав это, Шерлок Холмс уселся на диван рядом со мной и задумчиво оглядел Рэбби.— Действительно, Ватсон, мы оказались в трудном положении! Обычный дикий первоцвет почти в конце лета — и вдруг в самом сердце Лондона! Кроме того, он распустился и теперь украшает петлицу Рэдберта. Откуда же он взялся? А что вы думаете, Портер?— Мне кажется, что он был на Спиталфилдском рынке, — предположил я.Я пришёл к такому выводу, изучив грязь на правой штанине Рэбби. Шерлок Холмс одобрительно кивнул, поскольку пришёл к такому же заключению.Однако я тут же добавил:— Но я не знаю ни одного тамошнего владельца лавки, который мог бы предложить подобное растение.— Очень хорошо, Портер, — сказал Шерлок Холмс. — Итак, цветок ты взял на Спиталфилдском рынке?— Нет, сэр, — был ответ Рэбби.— Я отказываюсь поверить в то, что цветочницы у Оксфорд-серкес продают первоцветы.— Конечно, сэр.— Итак, где же ты его взял?— Миссис Малленс вырастила его в горшке, — объявил мальчишка.Шерлок Холмс просто потерял дар речи, а потом от души расхохотался. К нему присоединились мы с Доктором Ватсоном.— Ну что ж, Ватсон, он положил нас на обе лопатки, — наконец произнёс Холмс. — Пусть все это послужит нам уроком. Ни одна логическая цепочка не может считаться надёжной, когда её способна разрушить женщина, выращивающая растения в горшках. Ты говорил, что ночуешь в конюшне человека по имени Малленс, не так ли? Тогда миссис Малленс — его жена?— Его мать, сэр.— Она выращивает красивые цветы.— Благодарю вас, сэр. Я передам ей ваше мнение.— А вы всё-таки были сегодня у Ковент-Гардена или, по крайней мере, около него, на Мэйден-Лейн, хотя ваша бутоньерка и не оттуда, — заметил Холмс.Теперь Рэбби выглядел озадаченным. Я давно приметил маленькое желтоватое пятнышко на его левой штанине. Но пока Шерлок Холмс не заговорил, я никак не мог вспомнить, где же мне встречался этот тип грунта.— Все очень просто, — продолжал Шерлок Холмс, — вы не торопясь шли по тротуару. Затем, вместо того чтобы повернуть в переулок, вы шагнули в сторону и попали в раскоп, который в течение последних пяти дней украшает проезжую часть Мэйден-Лейн. Вы сегодня не обедали у Рула, Рэдберт?— Нет, сэр, я только относил послание одному джентльмену, который обедал там, — ответил Рэбби.— Всё сходится, — кивнул Шерлок Холмс. — Вы также были сегодня на Лейчестер-плейс. Разве вы с приятелем не досаждали опять швейцару гостиницы «Европейская»?— Всего лишь совсем чуть-чуть, — сконфуженно пробормотал Рэбби.— А он подумал, что вы перешли все границы. Разве не он кинул в вас помидором?— Откуда вам это известно? — недоуменно спросил Рэбби. — Ведь он промахнулся!— Но он же чуть не попал в вас, поскольку на штанине остались семечки. Если вы не будете осторожны, однажды он запустит в вас чем-нибудь тяжёлым. И тогда уже не промахнётся. Но ладно, покончим с этим. Что вы приготовили для меня на сегодня?— Питахайга, сэр, — ответил Рэбби.— Питахайга? — повторил за ним Холмс. В его голосе наконец послышалась настоящая заинтересованность.— Питахайга?! — в свою очередь воскликнул доктор Ватсон. — Что это такое — питахайга?— Не знаю, сэр, — ответил Рэбби.Шерлок Холмс протянул руку к одному из толстых томов, что валялись по всей комнате, словно просыпались недавно с потолка дождём. Найдя нужное место в книге, он произнёс:— Питахайя. Вот как это должно называться. Рэдберт обладает удивительным даром наблюдения и извлечения выводов. Однако я замечал, что он не всегда силён в правильном произношении слов. Должно быть, вы провели бурный день, — продолжал он, обращаясь уже и к Рэбби. — Это название плода одной из разновидностей эхиноцериуса. Данное семейство кактусов произрастает в Мексике и в юго-западной части Соединённых Штатов. Судя по описанию, он привлекателен на вид и очень вкусен, относится к деликатесам. Некоторые экземпляры достигают величины кабачка, различаются по цвету в зависимости от вида и места произрастания. Хорошо известен на рынках Мексики. Легко сделать вывод, что он представляет необычайную редкость на рынках Англии. Может быть, это было скорее питахайя, чем питахайга, Рэдберт?— Да, теперь и мне так кажется, сэр, — согласился мальчик.— Как же случилось, что вы встретились со столь необычным для Лондона фруктом, Рэдберт? Разве ваша миссис Малленс и его выращивает в горшке?— Нет, сэр.— Или швейцар «Европейской» стал бросать в вас вместо помидор такие экзотические фрукты?— Нет, сэр. Сегодня утром, когда я проходил мимо Спиталфилдского рынка, я услышал, как одна женщина спрашивала о питахайях.К этому времени доктор Ватсон потерял всякий интерес к происходящему. Он начал ёрзать в своём удобном кресле, что обычно предшествовало объявлению об уходе. Шерлок Холмс, напротив, возбуждённо подался вперёд, его пронзительные серые глаза сияли, узкое лицо напряглось. Он выглядел как хищник, приготовившийся к прыжку.— Что же это была за женщина? — спросил он.— Старуха. В грязной залатанной одежде. Башмаки совсем сношенные. В руках у неё была старая дырявая корзинка.— Хм, — задумчиво протянул Холмс. — И что вы думаете об этой бедно одетой старой женщине, Рэдберт?— Мне показалось, в ней было что-то странное, сэр. Несмотря на старые тряпки, её нельзя было назвать грязной. И она сжималась от страха, когда кто-нибудь пытался задеть её. Она обходила конский навоз. Обычно нищенки так себя не ведут. Кроме того, у неё было белое лицо. Видимо, мало бывала на солнце. И ещё она правильно говорила и совсем не размахивала руками.— Превосходно! — воскликнул Шерлок Холмс. — А вам не показалось, что под личиной старухи скрывалась молодая женщина?Рэбби решительно покачал головой:— Нет, сэр. Морщины были настоящие.Шерлок Холмс восхищённо потёр свои тонкие худые руки:— Превосходно! Итак, у нас есть пожилая женщина, опрятная и воспитанная, которая переоделась в лохмотья. Но для чего ей это переодевание? Чтобы начать расспрашивать о питахайе на оптовом рынке, где и своим поведением, и манерой говорить она явно выделялась из толпы. Ну как, Рэдберт, я точно описал ситуацию?— Не совсем так, сэр, — ответил Рэбби. — Она была…— Подождите, Рэдберт, — остановил его Холмс. — Сегодня я ничем серьёзным не занят. Давайте рассмотрим все варианты. Кто-то решил подшутить над несчастной женщиной. Какой-то шутник отправил её на Спиталфилдский рынок, чтобы она поискала там то, что, как он заранее знал, вообще невозможно купить ни на одном из лондонских рынков. Заслуживает ли рассмотрения этот вариант?— Нет, сэр.— Почему вы говорите об этом с такой уверенностью?— Потому, что она вовсе не хотела найти питахайги, то есть, я хотел сказать, питахайи. Или они ей вовсе не были нужны. Она двигалась от одного прилавка к другому и всем задавала вопрос: «У вас есть питахайя?» Но она не дожидалась, пока ей ответят. Она просто спрашивала, а потом торопилась прочь.— Хм. А владельцы лавок имеют представление о том, что такое питахайя?— Нет, сэр. Они выглядели растерянными. А некоторые тут же пытались узнать, что именно хочет старуха. Но она куда-то ушмыгнула раньше, чем её успели расспросить. Я сам потом наводил справки. Никто из продавцов не слышал о такой вещи.Шерлок Холмс снова потёр руки.— Я весьма вам благодарен, Рэдберт. Это самая прелестная загадка из всех, что встречались мне за последние месяцы. А что вы думаете обо всём этом, Ватсон?Доктор Ватсон приподнялся:— Все очень просто. Женщина собралась позвать гостей или устроить приём. Для этого ей захотелось приготовить что-нибудь необычное. Кто-то рассказал ей о питахайях — просто так, а может быть, и для того, чтобы подшутить над ней. Возможно, она где-то прочитала о питахайях, но не поняла, что в Лондоне их нельзя достать. Вот ей и захотелось обязательно подать их на стол, поэтому она отправилась на рынок, чтобы купить немного. К тому времени, когда с ней повстречался Рэдберт, она начала осознавать, что её одурачили или она совершила ошибку. Вот почему она так спешила и не хотела вступать в разговор.— А как вы объясняете, Ватсон, её грязную одежду? Почему она так странно вырядилась, если собралась за обычной покупкой?— А, это. — Доктор Ватсон равнодушно пожал плечами. — Женщине срочно понадобились питахайи, а никого из слуг не оказалось поблизости. Может быть, она вознамерилась сделать кому-то сюрприз. В любом случае она не хотела, чтобы её узнали, застав за столь унизительным для неё занятием. Потому и переоделась. Я уверен, что при ближайшем рассмотрении вы обнаружите, что мотив был до абсурдного банален.— Возможно, и так, Ватсон, — пробормотал Шерлок Холмс. — Вполне возможно. Вы должны идти?— Да, иначе жена моего коллеги будет волноваться, не случилось ли чего со мной, — ответил доктор Ватсон. — Он болен, и я обещал ей его навестить. Рад был повидаться с вами, Рэдберт. Мне не нужно быть Шерлоком Холмсом, чтобы прийти к выводу, что вы значительно подросли со времени нашей последней встречи. Об этом говорит полоска кожицы, выглядывающая из-под ваших брюк. Наблюдать и делать выводы — вот ваш девиз, так, Холмс?— Совершенно верно, — ухмыльнулся Холмс. — Быстрый рост — естественное неудобство, свойственное юношескому возрасту.Доктор Ватсон простился со мной, и Шерлок Холмс вышел в прихожую проводить его.Вернувшись, он предложил Рэдберту расположиться поудобнее за столом, рядом с коробкой печенья, а затем попросил миссис Хадсон поторопиться с чаем. После этого он устроился на диване, вытянул перед собой руки, соединив кончики пальцев, и прикрыл глаза. Это была его любимая поза для размышлений.— А каково ваше мнение, Портер, о поведении этой леди? — наконец осведомился он. — Она действительно искала деликатесы для званого вечера?— Нет, сэр, — сказал я.Шерлок Холмс бросил на меня проницательный взгляд, затем перевёл глаза на потолок.— А что же она делала?— Передавала какое-то сообщение, — ответил я.— Да, действительно. И вы полагаете, что «питахайя» — это сигнал или пароль, предназначавшийся владельцам лавок на рынке?— Одному из них, сэр. Но очевидно, что она не знала, кому именно. Вот почему она обращалась ко всем подряд. Однако никто из них не откликнулся и не передал обратного сообщения. Вот почему она так странно вела себя после того, как задавала свой вопрос.Шерлок Холмс задумчиво кивнул:— Портер, но мы же не можем быть полностью уверены в том, что её сообщение предназначалось владельцу лавки. Может быть, его должен был услышать какой-нибудь прохожий..Он помолчал.— А что вы думаете о её неумелом переодевании?— По-моему, здесь не было ничего странного, сэр. Всё выглядит так, будто человек хотел замаскироваться, но не знал, как это сделать.— Хм, может быть, так оно и есть. Или это было лучшее, что она успела сделать, так как спешила. Я совершенно уверен в вашей правоте. Но почему такое поручение доверили столь неопытному человеку, совершенно к этому не приспособленному? Или она вынуждена была заменить кого-то в последний момент, не совсем понимая, что ей следует делать? Да, конечно, и это возможно.Он снова уставился в потолок и погрузился в обычное для себя глубокое раздумье. Однако вскоре ему пришлось вернуться к действительности, так как в комнату вошла миссис Хадсон с чаем и с тарелкой бутербродов.— Угощайтесь, Рэдберт, — пригласил Шерлок Холмс. — Как давно вы не ели?— Утром я позавтракал, благодарю вас, сэр, — отозвался Рэбби.Шерлок Холмс с улыбкой опустился на диван и стал наблюдать, как Рэбби опустошает тарелку. Я раньше поел очень неплотно, поэтому присоединился к нему.Когда мы покончили с едой и отодвинули от стола свои стулья, Шерлок Холмс сказал:— А теперь, Рэдберт, расскажите нам всю историю с начала и до конца. Что вы делали на рынке и как долго следили за этой женщиной?— Я направлялся на Олдгейт-стрит с поручением от мистера Петтигрю.Шерлок Холмс кивнул:— А, мистер Петтигрю, знаю: он — портной. Полагаю, у него кончились пуговицы или что-то в этом роде.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34