– Отвечай, золото все еще не доставили?– Нет, мастер.– И ничего не известно? Никаких слухов, никаких следов?– Никаких следов золота. Только предзнаменования твоего возвращения.– Предзнаменования?– Да, мастер. Прошлой ночью грянул гром среди ясного неба, а сегодня над заливом сияли радуги.– Радуги?– Да. Они как будто знали о твоем возвращении и, признавая твое превосходство, предпочли раствориться в водах залива.– Римо, ты слышал? Радуги! Даже во времена Великого Ванга, самого могущественного из мастеров, радуги не возвещали о его возвращении.– Истинно, тебе суждено прослыть в веках Чиуном Великим, – подобострастно изрек Пуллянг.– Хотел бы я посмотреть на эти радуги, – протянул Римо.– Они исчезли. Мастер вернулся, поэтому в них больше нет необходимости.– Покажи мне, где были радуги.– Римо. – В голосе Чиуна сквозило нетерпение. – У нас есть дела поважнее, чем гоняться за радугами.– Сдается мне, что это были не радуги, отец.– А что же?– Масло, – произнес Римо.Кореец нахмурил брови:– Не смеши людей. Масло не может нести благую весть.– Может, если ты ищешь пропавшую подлодку, – возразил американец, устремив взгляд на берег залива, туда, где возвышались скалы-близнецы, известные друзьям Синанджу как Рога Гостеприимства, а врагам – как Рога Предостережения. Глава 20 Побывав в «Гранд Кайман траст», Харолд В. Смит из Джорджтауна полетел не домой в Рай, штат Нью-Йорк, а в Вашингтон.Там он снял комнату в дешевой гостинице и купил в «Рэдио-шэке» «Рэдио-шэк» – сеть магазинов, специализирующихся на продаже бытовой электроники, компьютеров, товаров для радиолюбителей и пр. Насчитывает более 2 тысяч магазинов по стране.

портативный компьютер, в обоих случаях расплатившись наличными, чтобы не оставлять следов. Закрывшись в комнате, Смит подсоединил модем к телефонной розетке.Включив компьютер, Смит набрал номер бесплатной информационной сети «Электроник линк ап».В прошлом, когда еще не существовало информационных магистралей, такое было бы невозможно. Теперь же благодаря электронным сетям, работавшим в режиме поступления данных, для каждого мало-мальски разбиравшегося в компьютерах американца открывался свободный доступ к настоящему кладезю полезной информации.Пробежав глазами меню, глава КЮРЕ нашел в нем длинный перечень тем: от газетных публикаций до обзора телевизионных ток-шоу. Он набрал в приглашении к вводу данных название корпорации: «Экс-эл Сис. корп.». Его интересовала сфера деятельности компании.На экране появился список из 567 отдельных пунктов. Смит выбрал компьютер с зеленым монохроматичным экраном и предварительно убедился, что производитель его не «Экс-эл Сис. корп.», скрывающаяся под торговой маркой «Тэнду» Компания, владеющая сетью магазинов «Рэдио-шэк».

.Харолд В. Смит методично, один за другим, принялся вызывать каждый из перечисленных в досье 567 пунктов, задерживаясь на тех, которые могли бы пролить свет на тайную сторону деятельности «Экс-эл Сис. корп.».Он узнал, что корпорация возникла в 1974 году под названием «Эксэльсиор компьютере», в 1981-м стала именоваться «Эксэльсиор системе», затем в 1990-м превратилась в «Эксэл системе корпорейшн» и, наконец, год назад преобразовалась в «Экс-эл Сис. корп.».Корпорация являла собой образец современной, вертикально интегрированной компании. За три года до описываемых событий в «Экс-эл Сис. корп.» произошло массовое сокращение персонала, что позволило ей в короткие сроки стать самой конкурентоспособной компанией на рынке информационных систем.Смит с удивлением обнаружил, что «Экс-эл Сис. корп.» обслуживала многочисленные правительственные заказы, в том числе и заказы ЦРУ. Затем ему на глаза попалось сообщение о проекте стоимостью восемь миллиардов долларов, согласно которому «Экс-эл» должна была полностью заменить допотопную компьютерную сеть «Зилог», установленную в Федеральном налоговом управлении. Смит затаил дыхание.В следующее мгновение, осененный внезапной догадкой, Харолд В. Смит похолодел от ужаса.Какой-то злой гений натравил ФНУ на «Фолкрофт»! Это было частью тщательно разработанного плана. Смит помнил наверняка, что не получал никакого письменного извещения о предстоящей ревизии. Кому-то удалось проникнуть в компьютерную сеть ФНУ и изменить соответствующий файл таким образом, чтобы из него следовало, что извещение направлено должным образом и – более того – от Смита получен ответ.Чисто сработано. Таким образом, компьютерная система была полностью удовлетворена и ничтоже сумняшеся распорядилась о проведении ревизии в «Фолкрофт», а простые смертные, не имея возможности отличить заслуживающую доверия информацию от фальшивки, с покорностью роботов исполнили инструкции.С мрачной решимостью Смит продолжил изучение досье. Еще больше он помрачнел, узнав, что «Экс-эл» была успешно преобразована в так называемую виртуальную корпорацию.Это означало, что любой из тысяч программистов, инженеров-компьютерщиков и субподрядчиков, работавших с «Экс-эл Сис. корп.» на основе договора, любой из них мог быть ответственен за разорение «Гранд Кайман траст» и за массированную электронную атаку на КЮРЕ.Смит втайне надеялся – хотя уже одна мысль об этом и наполняла его ужасом, – что в заговоре замешана верхушка корпорации. Разумеется, это означало бы, что он имеет дело с куда более грандиозным планом, чем могло показаться на первый взгляд, но вместе с тем проблема становилась более осязаемой – ему совсем не улыбалась перспектива проверять всех внештатных работников крупнейшей в Америке виртуальной корпорации. Только на то, чтобы поднять личные досье, потребовался бы не один месяц.Собрав всю свою волю в кулак, Харолд В. Смит продолжил поиски; время от времени он прикладывался к стакану с разведенной в воде таблеткой «Бромо-Зельцера», чтобы унять желудочные колики. Все то время, пока он рыскал в киберпространстве в поисках ответа, ему не давала покоя одна-единственная мысль: куда шли деньги? * * * Джереми Липпинкот был аристократом по рождению, но работал в банке.К двадцати пяти годам Джереми Липпинкот умудрился не обнаружить решительно никаких наклонностей. У него не было ни серьезных познаний в какой-либо области, ни интересов, которые помогли бы ему найти свое место в жизни. Он даже чековую книжку не мог заполнить самостоятельно – ему всегда помогал камердинер. Джереми, правда, удалось окончить Йель – там он проявил себя честной посредственностью – главным образом благодаря тому, что в университете прекрасно понимали, что благополучие кафедры финансов, на которой специализировался юноша, во многом зависело от расположения семейства Липпинкот. А расположение семейства Липпинкот проявлялось исключительно в денежном выражении.Однако все в Джереми Липпинкоте: манеры, осанка, характерный выговор – он произносил слова, не разжимая рта, – выдавало представителя элиты, одного из тех, кто причислял себя к «коренным» американцам, чьи предки – белые протестанты англосаксонского происхождения – первыми из европейцев ступили на Американский континент. Джереми был из тех, кому не приходилось думать о том, как заработать на жизнь, – деньги доставались им по наследству. Джереми излучал уверенность в себе и спокойную сдержанность.Банк был для него самым подходящим местом.Поскольку Липпинкоты считались одним из самых старых и самых богатых семейств в Америке, устроить это не составляло труда – дяде Уильяму стоило только прозрачно намекнуть личному банкиру.Намек сей выразился в нескольких скупых фразах, которые Уильям Липпинкот буквально процедил сквозь зубы, презрительно скривив рот. Ему не требовалось открыто говорить: «Слушай, устрой моего непутевого племянника к себе, иначе я заберу семейные миллионы из твоего банка и переведу их к твоему конкуренту», – его банкир и без того все прекрасно понял.Именно так это и делалось. Высказывалась не прямая просьба – и уж конечно, не откровенная угроза, – а всего лишь завуалированное предположение.Джереми Липпинкота взяли в отдел «Никел бэнк оф Лонг-Айленд», где он не мог причинить большого вреда. В костюмах от «Брукс бразерс» и дорогой обуви он выглядел безупречно. Молодой человек носил неизменную консервативную прическу и всегда был гладко выбрит. Время от времени ему поручали навещать богатых вдовушек, где он пил некрепкий чай и сухим, но уверенным тоном призывал, чтобы они и впредь доверяли банку свои вклады, – вдовы в таких делах разбирались крайне слабо, Джереми, впрочем, не разбирался вовсе.Работа была необременительной, но весьма скучной, и по выходным Джереми разнообразил свое монотонное существование прогулками на принадлежавшей ему сорокафутовой яхте, мечтая о «Кубке Америки» или о том, как году в 2020-м выйдет на пенсию.Все пошло наперекосяк в результате банковского кризиса. «Никел бэнк оф Лонг-Айленд» стал жертвой рискованных займов. Спасти положение могли только срочные финансовые вливания.Тогда семейство Липпинкот, порывшись в карманах, решило выкупить банк. На это имелось по крайней мере три причины. Во-первых, хотя семейство и владело корпорацией «Липпинкот бэнкорп», которая, в свою очередь, контролировала многочисленные банки, носившие имя Липпинкот, клан терпел убытки из-за того, что ему катастрофически не хватало финансовых заведений для размещения семейных денег таким образом, чтобы отдельные вклады не превышали ста тысяч долларов – абсурдного лимита, установленного ФКСД Федеральная корпорация страхования депозитов – государственная корпорация, созданная в 1933 году. Согласно Закону о федеральном страховании депозитов от 21 сентября 1950 года, страхует счета вкладчиков в банках – участниках ФКСД на сумму до 100 тысяч долларов.

.Во-вторых, это была выгодная сделка, поскольку «Никел бэнк» доставался Липпинкотам почти даром.Наконец, в-третьих, надо было что-то делать с Джереми, который, проведя десять лет в банковском бизнесе, так и не поднялся выше трастового управления.И вот его сделали президентом.На самом деле шаг не столь опрометчивый, как могло показаться навскидку. Главной целью приобретения банка «Липпинкот сэйвингс бэнк» – так стал именоваться «Никел бэнк» сразу после заключения сделки – было обеспечить надежный контроль над семейными капиталами.В этом смысле на Джереми, который являлся Липпинкотом до мозга костей, вполне можно было положиться. К тому же его хорошо знали вкладчики. * * * Появившись на работе, как и подобает джентльмену, в 10 часов – ни минутой раньше, Джереми Липпинкот быстрым шагом проследовал мимо стойки, где сидели кассиры, представлявшие самые разные этнические группы населения. Их нанимали специально, чтобы создать благоприятное впечатление у клиентов, а также удовлетворить требования федерального трудового законодательства, которое – в те безмятежные дни, когда в американском обществе доминировали Липпинкоты и им подобные, – осуждалось разве что завсегдатаями дешевых забегаловок. Джереми, глядя прямо перед собой – он даже не посмотрел в сторону кассиров, оформлявших ссуды (у некоторых из них – подумать только! – был иностранный акцент), – проследовал к своему кабинету.Войдя в приемную, он снисходительно кивнул секретарше и сквозь зубы процедил:– Доброе утро, мисс Чалмерс.Та натянуто улыбнулась, чем напомнила молодому человеку его мамашу; захватив корреспонденцию, он прошел в кабинет и закрыл за собой дверь. Джереми всегда закрывал дверь.Швырнув бумаги на стол, Джереми снял неудобный – от «Брукс бразерс» – пиджак, раздраженно сорвал галстук и скинул туфли. Куда приятнее ходить по ковру в носках.Опустив жалюзи, директор банка затем освободился и от рубашки, стянул брюки и, облачившись в маскарадный костюм, превратился в розового кролика.Приготовившись таким образом к тяжелому рабочему дню, Джереми Липпинкот сел за стол и стал просматривать корреспонденцию.Обычная рутина. Большую часть он сразу же выкинул в мусорную корзину.Раздался сигнал интеркома.– На первой линии мистер Ролингс, – сообщила мисс Чалмерс.– Соедините, – сказал Джереми, нажимая на первую попавшуюся кнопку. Он так и не научился обращаться с телефонной связью, а потому сделал из многоканального аппарата одноканальный, но с множеством мигающих лампочек. Теперь, какую бы кнопку Джереми ни нажимал, он неизменно попадал на первую линию.– Да, Ролингс, – произнес он. Но тут на глаз ему упало длинное, подбитое белым шелком ухо. Джереми досадливо поморщился и попытался его сдуть, отметив про себя, что придется сделать замечание камердинеру – тот обязан был проследить, чтобы уши крахмалили как следует.– Отмечена необычная активность на одном из коммерческих счетов, – доложил Ролингс.– На каком именно?– «Фолкрофт санитариум».– Чудовищное название.– Счет за одну ночь подскочил до двенадцати миллионов с мелочью!– Резво.– Похоже на телеграфный трансферт, однако нет никакого письменного уведомления.– Это так важно?– По крайней мере необычно. И никто из персонала не помнит, чтобы имел дело с этим трансфертом.– Ну, кто-то же наверняка занимался. Иначе этих денег просто не было бы, верно?– Верно, мистер Липпинкот. Но все это в высшей степени странно и противоречит всяким правилам.Джереми тряхнул своей пушистой розовой головой, смахнув наконец с глаза надоедливое ухо, которое снова встало торчком у него на макушке.– Мистер Липпинкот, может быть, мне стоит заняться этим делом персонально? – спросил Ролингс.– Вы говорите, что на счету некоего клиента появились двенадцать миллионов долларов, которых там быть не должно?– Именно так.– Не надо ничего предпринимать.– Но, сэр?..– Вероятно, это ошибка компьютера.– Мистер Липпинкот, подобной ошибкой не объяснить, почему наши компьютеры зарегистрировали двенадцатимиллионный трансферт. Возможно, речь идет об электронной афере.– Даже если и так, то пусть об этом болит голова у – как вы сказали? – «Фолкрофт санитариум». А, Ролингс?– Вероятно.– Если их уличат, правоохранительные органы будут разбираться с ними, а не с нами, верно?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33