– Я пытался их остановить, но этот люди плохой воин.
– А теперь они и вовсе никуда не годятся. Хочешь присоединиться к их компании?
Китаец быстро заморгал:
– Не хочу, пожалуйста.
– Тогда говори, какую информацию ты должен был получить.
– Не знай. Круглоглазый знай. А мы только передай ее дальше.
– Куда именно? Коленопреклоненный бандит нерешительно помедлил, потом качнул головой. Римо взял его за глотку, нащупал нужную точку и прижал ее пальцем. Китаец выпучил глаза, словно на него обрушилась невыносимая боль, о существовании которой он даже не подозревал.
– Это лишь цветочки, – сообщил Римо, отводя руку. – Ягодки впереди. Надеюсь, тебе не захочется попробовать их на вкус.
Китаец устремил на Римо исполненный страдания взгляд. По его болезненно-желтым щекам катились слезы, оставляя блестящие дорожки.
– Последний раз спрашиваю, – продолжал Римо. – Кому предназначались сведения? Куда ты должен был их передать?
Ответом ему было молчание. Римо протянул руку, готовясь продолжать пытку, и в этот миг пленный выпалил одно-единственное слово:
– Пекин!
Что ж, в этом был свой смысл. Китайцы и сами располагают запасами урана, но в наши дни радиоактивный материал оружейного качества никогда не бывает лишним. Сумей Пекин сторговаться с Малайзией либо низложить нынешнее правительство и заменить его коммунистическим режимом, последователи Мао оказались бы на коне. Ценность любого месторождения определяется его богатством, доступностью, простотой разработки и множеством других факторов, но у Римо не было времени на размышления.
Ему удалось выявить участников одной из команд, которые вели игру, и убедиться в том, что в ряды американской экспедиции затесался лазутчик, хотя прямых доказательств до сих пор не было.
– Благодарю за помощь, – сказал Римо китайцу и прикончил его молниеносным ударом, которого тот даже не заметил.
В лесу царила могильная тишина, но Римо знал, что максимум через час после его ухода сюда придут охотники за падалью, привлеченные свежим запахом мертвечины, и на поляне начнется пир.
– Приятного аппетита, – сказал Римо в темноту и отправился в обратный путь к лагерю.
– Я не могу поверить, что они попросту исчезли, – заявил Саффорд Стокуэлл, не отрывая взгляда от костра.
– Быть может, они не в силах дать о себе знать, – предположил Сибу Сандакан.
– Сразу оба? Кстати, чем они занимались за пределами лагеря?
– Именно это я и хотел бы узнать, – сказал Чалмерс, стоявший в отдалении от огня с трофейным автоматом, висящим на бедре.
– Мне показалось... – Профессор Стокуэлл запнулся и покачал головой. – Нет, это невозможно.
– О чем вы, доктор?
– В самый разгар схватки случилось мгновение, когда я был почти уверен в том, что вижу доктора Уорда, – промолвил Стокуэлл, обращаясь к Сандакану. – Мне показалось, что он вынырнул из леса вон там, пересек поляну и скрылся среди деревьев на противоположной стороне. Должно быть, я ошибся. Вы точно видели его, Чалмерс?
– Никаких сомнений, – отрезал великан. – А еще я видел проклятых желтопузых с русскими автоматами, такими вот, как этот. – В подтверждение своих слов Чалмерс взмахнул «Калашниковым». – Я свалил одного из них вон там, – похвастался он, – и, может быть, пристрелил еще парочку.
– Ваши действия заслуживают похвалы, – признал Стокуэлл, – и все же я теряюсь в догадках, отчего нападавшие обратились в бегство. Один ствол против многих, и вдруг они исчезают.
– Все зависит от того, в чьих руках этот ствол, – заявил Чалмерс, горделиво выпячивая грудь. – По-моему, они сообразили, что со мной шутки плохи.
– Где же в таком случае Одри? – опечаленно спросил Стокуэлл. – Готов поклясться, я слышал ее голос.
– Крик, – уточнил Сибу. – Я тоже его слышал.
– Крик раздавался за пределами лагеря, как вы и сказали, – подхватил Пайк Чалмерс. – Ей не стоило шляться по джунглям. И Уорду тоже.
– Господи, а если ее похитили? – выпалил профессор.
– В таком случае можете навсегда с ней распрощаться, – сказал Чалмерс.
– Мы должны попытаться вернуть ее!
– Втроем? Не смешите меня. – Англичанин осекся и торопливо поправился: – Конечно, я могу выследить бандитов и попытаться захватить их в одиночку, это проще пареной репы. Но вы двое лишь сдерживали бы меня, особенно если бы дошло до драки...
В его голосе угадывалась явная насмешка, но ни Стокуэлл, ни Сандакан не спешили переубеждать Чалмерса, отлично сознавая свои скромные возможности в роли солдат.
– Но если она еще жива...
Профессор умолк, подыскивая слова, и в этот миг на поляне появился Кучинг Кангар, который ненадолго отлучался из лагеря, чтобы попытаться найти следы Одри или пропавшего змеелова. Он вступил в круг света, отбрасываемого костром, и приблизился к огню. В его левой руке болтался рваный грязный кусок ткани.
– Это шарф Одри! – воскликнул Стокуэлл, поднимая трясущуюся руку. – Где вы его нашли?
– В зыбучем песке, вон там, – отозвался Кучинг Кангар, кивком головы указывая на северо-восток в сторону ручья.
– Зыбучий песок? – В устах профессора эти слова прозвучали проклятием.
– Нет дна, – продолжал проводник. – Женщина утонуть, теперь слишком поздно.
– Господи!
– А тот, другой? – спросил Чалмерс.
– Ничего нет, – сообщил малаец. – Много следов, много мертвых людей вокруг. Семь трупов и еще один, которого вы убивать.
– Ах ты, черт! Должно быть, я застрелил больше бандитов, чем думал.
– Только один убит пулей, – сказал Кучинг Кангар. – Остальные убиты рукой. Я найти один человек, там, в лесу, который висеть на дереве, проколотый своим автоматом.
– Что это значит? – спросил Сибу Сандакан.
– Чушь собачья, вот что, – заявил Чалмерс. – Судя по его словам, чертовы желтопузые прикончили друг друга. Какой в этом смысл?
– Но если Проводник утверждает, что они не застрелены...
– Откуда ему знать, ведь он рассматривал трупы в темноте. Кто он такой, черт возьми? Патологоанатом?
– Да, но если речь идет о человеке, которого пригвоздили к дереву штыком, ошибки быть не может, – сказал Стокуэлл.
– Не поверю, пока не увижу собственными глазами.
– Итого восемь трупов, – продолжал профессор. – Сколько пуль осталось в магазине вашей винтовки?
– У меня был еще револьвер, – ответил Чалмерс, нахмурив брови.
– Вы стреляли из него?
На щеках англичанина вспыхнул гневный румянец.
– Если вы доверяете какому-то желтопузому больше, чем моим словам, – что ж, пожалуйста, мне плевать, – сказал он. – Теперь, когда у вас появился новый советчик, на мою помощь не рассчитывайте.
– Будьте благоразумны, господин Чалмерс...
– Мы должны повернуть назад, – вмешался Сибу Сандакан. Его уверенный тон сбил профессора с мысли.
– Назад? – Казалось, это слово внесло в голову Стокуэлла полную сумятицу. – Зачем? Ведь мы почти у цели!
– На нас напали мятежники, и они могут вернуться в любую секунду. Двое наших пропали, причем женщина наверняка погибла. Этого достаточно.
– Вам, может быть, и достаточно, – отчеканил Стокуэлл, впервые за все время повысив голос, в котором прозвучала непреклонная решимость. – Я рискнул своей репутацией и забрался в эти забытые Богом джунгли вовсе не для того, чтобы на полпути повернуть назад, поджав хвост. Если здесь есть что искать, я обязательно найду! Я уверен, Одри поддержала бы меня.
– Но, доктор...
– Мистер Чалмерс, если вы останетесь с нами, получите премию в размере половины обещанного жалованья, – сказал Стокуэлл.
– Удвойте сумму, и я согласен, – произнес охотник.
– По рукам, – отозвался профессор, не задумавшись ни на секунду. – А вы согласны сопровождать нас? – спросил он, повернувшись к Кангару.
– Я получай деньги, чтобы найти Нагака, – ответил малаец.
– Я не могу позволить вам...
– Прошу прощения, господин заместитель, – произнес Стокуэлл, – но если вы твердо намерены идти назад, вам придется отправиться одному. Можете забрать с собой свою долю провианта. В конце концов мы не варвары.
– Я не имею права бросить вас. На мне лежит ответственность за вашу безопасность.
– В таком случае пора спать, – сказал профессор, мрачно сверкая ввалившимися глазами. – Ночь уже кончается, выступаем на рассвете.
Глава 13
Римо добрался до поляны, на которой были расставлены палатки, но присоединяться к спутникам не спешил. Пайк Чалмерс стоял на часах, обвешанный трофейным оружием. Мнимая гибель сулила определенные преимущества, и Римо решил сыграть в Тома Сойера, побывавшего на собственных похоронах.
Впервые нечто подобное случилось с ним в штате Нью-Джерси. «Смерть» Римо на электрическом стуле позволила ему начать новую жизнь. Потом было знакомство с Харолдом В. Смитом. Работа в КЮРЕ. Ну и, разумеется, Чиун и бесконечные часы уроков Синанджу. Поначалу Римо проявлял вполне понятную строптивость, но теперь, взвесив все обстоятельства, он нипочем не согласился бы обратить время вспять и вернуться к былой жизни даже за миллион долларов золотом.
Итак, Римо вторично перебрался через Стикс, но в этот раз его ждали куда более скромные приобретения. И все же он счел нелишним узнать, что будут говорить о нем люди в его отсутствие, тем более что они полагали Римо погибшим. Допрос главаря бандитов не принес существенных результатов, и теперь оставалось лишь ждать и наблюдать. Римо был уверен, что лазутчик вот-вот проявит себя, особенно сейчас, когда путешественники решили продолжать экспедицию, невзирая на понесенные потери.
Это решение несколько удивило его. Зная упрямство Стокуэлла во всем, что касалось ископаемых древностей, Римо тем не менее ожидал, что скорбь по Одри Морленд и грозная опасность, затаившаяся в джунглях, заставят профессора отступить. Вместо этого он закусил удила, выказав удивительную, даже безрассудную отвагу. Легкость, с которой он усмирил Сибу Сандакана и расположил к себе Пайка Чалмерса, соблазнив его взяткой, никак не вязалась с образом робкого, застенчивого ученого. Однако наибольшую тревогу Римо вызывал проводник-малаец и его безразличное отношение к опасностям, которым не было конца.
«Я получай деньги, чтобы найти Нагака», – заявил Кучинг Кангар, как будто в этих словах заключался ответ на все вопросы. Личный опыт Римо свидетельствовал о том, что наемники первыми удирают, когда запахнет жареным – в особенности туземцы, ибо они прекрасно знают местность, опасности, которые она сулит, а также вопиющую неполноценность своих подопечных. А Кучинг Кангар не просто согласился сопровождать экспедицию, хотя в затылок дышали вооруженные бандиты, – Римо был почти уверен, что малайцу не терпится вновь отправиться в путь.
Что-то здесь было не так, но Римо не мог взять в толк, что именно. Может быть, проводник и есть шпион? Это казалось еще менее осмысленным, ибо Кучингу Кангару было куда сподручнее искать самому, нежели тащить за собой толпу неуклюжих круглоглазых.
Нет. Сплошная нелепица. Каковы бы ни были мотивы поступков Кучинга Кангара, логика подсказывала, что уран – а может быть, даже деньги – здесь ни при чем. За малайцем следовало приглядывать, как, впрочем, и за Чалмерсом, Стокуэллом и даже за Сибу Сандаканом.
Римо сидел и наблюдал за крохотным лагерем. Ночь подошла к концу, и небо осветилось первыми лучами восходящего солнца. Пайк Чалмерс дважды клюнул носом, однако оба раза успел проснуться, прежде чем выпустил из рук трофейный «АК-47». На рассвете он поднял остальных, и путешественники принялись разогревать завтрак в пластиковых контейнерах.
Пища немилосердно воняла, а на взгляд напоминала что-то вроде консервированного говяжьего рагу с овощами.
Римо коротал долгую ночь, предавшись размышлениям. Он уже почти смирился с гибелью Одри Морленд, воспринимая ее смерть как удар судьбы, от которой человек не в силах защититься и которую невозможно изменить. Одри нравилась ему, хотя в этой симпатии было нечто непристойное, и Римо понимал, что их отношения неминуемо должны были закончиться, как только он выполнит свое задание. В свое время они с Джин Рис расстались по-хорошему, и все же в глубине души Римо чувствовал, что семейная жизнь не для него – особенно если принять во внимание выпавший ему жребий. Размышляя об этом, Римо осознал, что его образ жизни чем-то похож на монашеский, но он был доволен своим нынешним существованием, которое нельзя было даже сравнивать с его прошлой жизнью.
Ему будет не хватать Одри, точнее, того наслаждения, которое Римо получал от ее роскошного тела и, в свою очередь, доставлял ей, но он понимал, что эта привязанность преходяща, как, скажем, зуд или простуда. Их общение ограничивалось мимолетными беседами, предмет которых лишь изредка выходил за рамки нынешнего задания Римо. Он понимал, что по окончании работы тут же забудет Одри и вряд ли будет о ней вспоминать.
Эта мысль отдавала черствостью и равнодушием, но тут уж ничего нельзя было поделать, и не только потому, что Римо принадлежал к числу профессиональных ассасинов, касты людей, всецело сосредоточенных на своей миссии. Последнее обстоятельство доставляло ему боль, страдание, которое могло отчасти унять лишь ощущение сопричастности к деятельности КЮРЕ, которая стояла на страже отчизны, родины свобод. К тому же его прошлая жизнь кончилась, и возврата не было. Теперь Римо принадлежал Дому Синанджу, приняв предписанный им образ жизни, который, с одной стороны, был чем-то, что невозможно променять на уют домашнего очага, а с другой, как бы невероятно это ни прозвучало, – заурядным рутинным трудом.
Путь Синанджу был профессией, и эта работа поглощала Римо без остатка. И смилуйся Господь над тем, кто попытался бы лишить его этой работы.
Римо следил за тем, как поредевшая экспедиция снималась со стоянки, и заметил, что на поляне остались две палатки – его и Одри.
– Мы сможем захватить их на обратном пути, – заявил Пайк Чалмерс. – У нас и без того достаточно груза.
– Да, вы правы, – отозвался профессор, бросая прощальный тоскующий взгляд на палатку Одри.
Путешественники отправились в дорогу в половине восьмого утра, сразу взяв энергичный темп.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32