– Что ж, Брейс, – сказал он, – может быть, я именно так и поступлю.
– А как насчет наших… э… дальнейших заданий? – спросил южанин.
– Мы хотим на время воздержаться от проведения акций. Коль скоро мы намерены легализовать нашу организацию, надо продемонстрировать общественности, как мы боремся с преступностью. Посмотри, что получается: мы избавили общество от некоторых коррумпированных элементов, но одновременно породили беспокойство из-за прокатившейся по стране волны насилия. Вспомни заголовки в газетах «Опять убийства», «Банды объявляют войну» и прочая чепуха. Скоро в наши ряды вольются все полицейские страны. Полицейские, которые сейчас вынуждены повиноваться продажным политиканам и беспринципным начальникам, будут в недалеком будущем снабжать нас информацией. Мы будем крепко связаны между собой и не побоимся действовать. Заполним тюрьмы. Превратимся в более могущественную организацию, чем ФБР.
– А что, если у нас не получится с легализацией? – спросил южанин.
– Тогда мы просто вернемся к действиям, – со злой ухмылкой ответил Макгарк. – Но уверяю тебя, все получится. Начнем с крупных акций, которые взбудоражат всю страну. Объявим общенациональную войну преступности, и догадайся, с расследования каких двух дел мы начнем?
Южанин молчал, и Макгарк сам ответил на вопрос:
– Мы начнем с того черного короля из западных штатов и торговца оружием из Массачусетса. Помнишь, ты спрашивал, зачем я храню те вещественные доказательства? А вот зачем – у нас в руках как бы вторые половинки улик, и мы их предъявим в нужный момент, так, чтобы все стало ясно. Такой успех на старте сразу же вызовет приток новых людей. Мы станем крупнейшей организацией страны.
– Так как насчет того, чтобы выставить свою кандидатуру на пост президента?
– А ты проголосуешь за меня?
– Столько раз, сколько мне это удастся.
Макгарк ухмыльнулся.
– Ну как я могу отказаться, имея такую поддержку? А вообще-то, может, было бы не так уж и плохо, если бы хозяином Белого дома стал полицейский… хотя бы годика на четыре, чтобы подправить дела в стране.
– Аминь!
– Во всяком случае, – сказал Макгарк, снова переходя на деловой тон, – на следующей неделе О'Тул разошлет телеграммы всем членам организации – и тебе тоже, – чтобы они договорились с начальством и приехали на сбор. Тогда снова увидимся.
– Билл, похоже, грядет праздник.
– Ага. И для страны все это обернется тоже добром, – в тон ему сказал Макгарк, имитируя речь южанина.
– Никогда бы не подумал, – вторил ему, пародируя сам себя, южанин, что ты земляк. По этому случаю ставлю всем выпивку!
Послышался звук отодвигаемых стульев. Они поднялись, собираясь, видимо, уходить. Потом открылась дверь, и Римо услышал, как Жанет О'Тул что-то тихо сказала.
– Что за сверток, Жанет? – раздался гулкий голос Макгарка.
– Подарок папе на день рождения. Я хочу пока положить его в стенной шкаф.
– Хорошо, хорошо! Я пойду провожу своего приятеля. Скоро вернусь. Ты как, в порядке?
– Все хорошо, инспектор, спасибо! – Она говорила тихо, чуть ли не извиняющимся тоном.
Скрипнула дверь кабинета Макгарка. Послышались тяжелые удаляющиеся шаги двух мужчин, потом приближающаяся к шкафу легкая поступь девушки.
Дверца шкафа распахнулась, в лицо Римо ударил яркий свет. Рука с упакованным в фольгу свертком потянулась к полке, и Жанет О'Тул увидела Римо. Она готова была закричать и уже открыла было рот, но Римо мгновенно зажал его рукой, а затем ловко втащил ее к себе на полку.
Дверь за Макгарком и Рэнсоном захлопнулась.
– Все, что хотите, – прошептал Римо, – только не выдавайте меня! – И он тихо всхлипнул.
Глава 15
Плачущий мужчина не внушает страха. Римо удалось выдавить из глаз настоящие слезы. Ему удалось также так деликатно убрать руку от рта Жанет, что она этого не заметила. Похоже, она не осознавала, что лежит рядом с ним в стенном шкафу на полке. Мне так стыдно, – шепнул он сквозь слезы.
– А что вы, собственно говоря, делаете здесь? Вы ведь мистер Бедник, не так ли?
– Да, Римо Бедник. Я пришел сюда, чтобы посмотреть на вас, но они чуть было не застали меня подглядывающим за вами. Пришлось спрятаться, и вот теперь вы меня здесь обнаружили… Я так смущен, мне так стыдно!
– Но это же глупо, Римо! Почему вы хотели меня видеть?
«Полегче, Римо, подумал он, – не следует спешить».
– Не знаю, – сказал он вслух. Просто хотел и все.
– Хорошо, но почему бы просто не войти в дверь и не сказать: «Привет!»
– Я боялся, что вы посмеетесь надо мной, – всхлипнул Римо.
«Ты самый гнусный из всех гнусных ублюдков, мысленно сказы себе Римо. Чиун был прав у тебя нет характера».
Но это робкое самобичевание пришлось проигнорировать. Его внимание переключилось на блузку с глубоким вырезом покоящуюся на его руке головку и теснящуюся в блузке пышную грудь.
– С какой стати стала бы я смеяться над вами? – спросила она.
– Не знаю. Девушки всегда смеются надо мной! Наверное, потому, что я застенчив и боюсь женщин.
– Когда вы в тот день были в моем кабинете, инспектор Макгарк вышел из своего офиса, и мне показалось, судя по его словам, что вы вообще ничего не боитесь.
– Так то мужчины! Мужчин я не боюсь. Только женщин… Это у меня с детства.
Теперь она прижималась к нему всем телом. Было дьявольски неудобно, но Римо не смел шевельнуться, чтобы Жанет не спохватилась и не вспомнила, что они находятся на верхней полке стенного шкафа. Если он хочет ее вылечить, это надо делать здесь. Ради духовного здоровья надо идти на все!
Он снова зашмыгал носом. Хорошо бы закрыть эту чертову дверцу – тогда, если он вдруг не сдержится, она не заметит в темноте его ухмылку.
– Ах ты бедняжка! – сказала она – Ну, не плачь. – И нежно, как ребенка, похлопала ладошкой его по щеке.
Его левая рука была вытянута в сторону. Он ждал, когда она наконец опустит на нее голову. Вот наконец-то! Шея плотно лежит у него на руке. Пальцы быстро нащупали нужные точки. Осторожно, нежно, так, чтобы она не всполошилась, он принялся массировать ей шею сзади и под подбородком.
– Не надо бояться женщин, – мягко сказала она. Они не причинят вам никакого вреда.
– Я почему-то был уверен, что вы меня не обидите, – сказал Римо. – Поэтому я и пробрался сюда в надежде увидеть вас.
Теперь его пальцы быстро двигались по ее шее, выбивая нежную дробь кончиками пальцев.
– Нет, Римо, я никогда не обижу тебя, – сказала она. – Только не я! Только не тебя!
Она приблизила лицо вплотную к его лицу. Он приглушил рыдания. Не надо доводить дело до абсурда. Теперь она нежно гладила его по щеке. Ее пальчики скользили от виска к подбородку и обратно. Так она реагировала на массаж ее шейных нервов.
– Как ты теперь себя чувствуешь? – спросила она. – Успокоился?
– Вы такая отзывчивая! – сказал Римо.
– Да, я понимаю тебя и твои проблемы. Знаешь, по-моему, тебе просто попадались не те женщины. Они видели в тебе не то, что ты есть на самом деле… Они думали, что ты будешь ими помыкать, и требовали от тебя больше, чем ты мог им дать.
Тем временем его правая рука скользнула по ее бедру и сквозь тонкую ткань блузки ощутила нежную кожу ее спины. Пусть говорит!
– Но я не такая, – продолжала она, – и ни один мужчина не будет никогда больше помыкать мною. Никогда!
Она замолчала.
– Я знал, что вы поймете, – сказы Римо.
– Пойму? Конечно, я понимаю. Единственное, чего тебе не хватало в жизни, это немного силы воли. Тебе нужно, чтобы тобой кто-то руководил. О-о! У-ух!
Пальцы его теперь массировали одновременно и ее шею и спину. Она плотнее прильнула к нему.
– Я поняла, как только увидела тебя впервые, что у тебя какие-то трудности, что-то не так Разговаривая со мной, ты краснел, не смел взглянуть мне в глаза. Я сразу поняла: тебе нужно, чтобы кто-то повелевал тобою. О-о! У-ух! Расстегни ремень!
Оставалось надеяться, что Макгарк задержится и вернется не слишком быстро. Римо расстегнул пряжку ремня.
– Мне надоели начальственные мужчины, – сказала она тоном, в котором не чувствовалось ни нежности, ни покорности. – Миром должны управлять женщины.
– Я тоже так думая, – отозвался Римо.
Она расстегнула молнию у него на брюках. Он снова принялся за ее шею.
– У-ух! – вырвалось у нее. – В сексе ведущая роль принадлежит женщине. Именно мы пробуждаем в мужчине страсть.
Римо стал гладить ей ягодицы.
– У-умммм, – простонала она. – Да, несомненно, женщины должны быть ведущими, а не ведомыми. Ты согласен? Скажи, что ты согласен!
– Я согласен, – сказал Римо. – Я согласен.
Жанет приподняла длинную юбку и в мгновение ока очутилась сверху.
– Даже в этой ситуации, – сказала она, – даже в этой ситуации женщина должна быть наверху!
– О, нет, не говорите так, – взмолился он, – вы меня пугаете!
Теперь, когда обе его руки были свободны он принялся массировать ее шею с обеих сторон.
– Я буду говорить так, как мне заблагорассудится, – резко ответила она, – и чем раньше ты это поймешь, тем лучше! Понятно?
– Да, понятно.
Ну, хватит!" – решил Римо и теперь уже всерьез принялся за нервные узлы эрогенной зоны у нее на шее, и внезапно, в безотчетном порыве она не только оказалась на нем, но словно бы поглотила его целиком.
Впившись губами в его губы, она втягивала в себя его плоть.
– У-ух! У-уммм! Делай, как я говорю. Вверх! Вверх и внутрь! Еще раз и обратно! Нет, не еще раз и обратно, а снова вверх и внутрь. Дальше, дальше! Долой изнасилование и… вперед! Вверх, вверх и назад! Полетим со мной! Полетим со мно-о-о-ой!
Она замерла, опустив голову Римо на грудь.
Он пару раз судорожно вздохнул, как бы подавляя рыдания.
– Все! Никаких слез! – скомандовала Жжет. – То, что мы сейчас испытали, нормально и полезно для здоровы. Правильно? Правильно. Повтори: нормально и полезно.
– Нормально и полезно.
– Поверь, это действительно так. И к тому же дьявольски приятно.
– Это я тоже должен повторить? – спросил Римо.
– Нет, не должен.
– Хорошо, – сказы Римо. – Такого со мной никогда прежде не случалось, – добавил он, и это была истинная правда, поскольку он не мог припомнить, чтобы когда-либо прежде его вот так разложили в шкафу.
Впрочем, нет, нечто подобное однажды случалось в шкафу, но не на полке! А заниматься любовью на полке – совсем другое дело. То есть когда мы говорим «шкаф», это вовсе не значит, что мы имеем в виду любой шкаф и любое место в нем. В прошлый раз, например, это был даже не шкаф, а кладовка, к тому же с кушеткой. Почти комната. А вот полка, дорогуша, есть полка и, как таковая, не может подпадать под категорию «шкаф». Следовательно, ничего подобного с ним действительно прежде не случалось. Правильно? Скажи, Римо, «Правильно»! Правильно.
И все-таки он не был уверен в правомерности своих суждений. По возвращении домой надо будет посоветоваться с Чиуном.
– Такого, может быть, ты никогда прежде не испытывал, – сказала Жанет О'Тул, – но сможешь вновь испытать, если будешь меня слушаться.
– Я буду, буду.
– Хорошо. Не забудь это. И знаешь, Римо, я действительно рада, что помогла тебе избавиться от твоей проблемы.
– Я тоже.
– А теперь нам надо выбраться отсюда, прежде чем кто-нибудь здесь появится.
Римо думал о том же. Они спустились с полки, и через несколько минут, когда вернулся Макгарк, Жанет как ни в чем не бывало сидела за столом, а Римо пристроился на нем с краешку, восторженно и застенчиво глядя на нее.
– Бедник, – удивился Макгарк, – а вы что здесь делаете?
– Я проходил мимо, – вставая и поворачиваясь к нему, сказал Римо, – и решил заскочить. – Он подмигнул Жанет.
– У вас здесь вроде бы никаких дел нет?
– Не-а.
– Тогда очистите помещение. Достаточно того, что мне приходится терпеть подобных вам в управлении.
Римо пожал плечами.
– Как вам будет угодно.
Он наклонился к Жанет, и Макгарку бросилась вдруг в глаза ее помятая блузка и взъерошенные пепельные волосы.
– Мы еще увидимся? – спросил Римо.
– Не звони мне. Я позвоню сама. Может быть, ответила она мягко, но решительно.
Римо изобразил смущение, адресованное только ей, потом повернулся и быстро направился мимо Макгарка к выходу. Макгарк внимательно глядел ему вслед.
– Я не доверяю этому типу, – сказал он Жанет. – В нем есть что-то животное, звериное, одна походка чего стоит. Вышагивает, как тигр в клетке, ждущий, когда откроется дверца и ему бросят кусок мяса.
Жанет О'Тул хихикнула.
– Тигр? По-моему, он больше похож на котенка.
Макгарк взглянул на нее в упор, и, кажется, впервые она не отвела взгляда.
«Похоже, Смит установил в комнате какое-то сигнальное устройство, подумал Римо. – Только войдешь – звонит Смит!»
– Ну? – послышался в трубке властный голос.
– Что «ну»?
– Есть какие-нибудь новости? Могу сообщить, если вы еще не знаете, что вчера имело место несколько инцидентов, и наш друг в Вашингтоне обеспокоен.
– Он всегда чем-нибудь обеспокоен, – сказал Римо. – Не уподобляйтесь ему.
– Ситуация очень серьезная.
– Теперь она стала еще более серьезной, поскольку сегодня имел место еще один инцидент.
– И вам не удалось предотвратить его?
– Предотвратить? Наоборот, я помогал, как мог. Это была великолепная идея. Только представьте – сорок полицейских мотаются по стране, убирая за всех нас мусор! Это как… нет, Смитти, поговорим об этом в Нью-Йорке.
– Вы сказали «сорок полицейских»? – удивился Смит.
– Сорок.
– Это невозможно!
– Оказывается, возможно, Их именно столько.
– Слишком много операций совершается постоянно, причем в разных концах страны. Усилиями сорока человек немыслимо достигнуть таких результатов. – Он помолчал. – Впрочем, если они разрабатывают графики операций, маршруты и прочее с помощью компьютера, то почему бы и нет. Замысел, конечно, блестящий! – В Смите взыграл бюрократ, восхищающийся другим бюрократом, которому удалось придумать что-то новое и более эффективное.
– Что, нравится? – спросил Римо.
– Прекрасно, ничего не скажешь! Кто руководит противником – Макгарк?
– Пока точно не знаю. И не называйте его противником. Я считаю, он делает полезное дело.
– Я начинаю думать, Римо, не слишком ли вам близки по духу эти люди.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19