Тот, кто ее увел, и тебя вокруг пальца сумел бы обвести. Операция проделана безукоризненно. Вопрос в другом: кому она понадобилась?
— Агентству «Сириус». Недооценил я этих щенков. Надо было собрать досье на всех, кто был хоть как-то с ними связан. А теперь они разбежались в разные стороны и пытаются нам мстить. Разорили осиное гнездо на свою голову.
Ингрид прошла к креслу и устроилась в нем, забросив ногу на ногу. Она даже в домашней обстановке носила элегантные туфли на высоком каблуке.
— А может быть, плюнуть на нее. Вряд ли девчонка сможет что-нибудь изменить. Работы подошли к завершающей стадии. Максимум неделя или две — и мы у цели.
— Мы не увидим никакой цели, пока девчонка жива.
— Ерунда, Шефнер выкрутится. Уж Ханса им голыми руками не взять. Ее показания сочтут за бред.
— Дело не в показаниях. Есть причины куда серьезнее. Если она дойдет своим умишком до сути, то все полетит прахом. Я уверен, что Наташа не вернется в Москву. Мои люди отслеживают путь в столицу и Смоленск. Пока результатов нет. Но долго они в Сафонове сидеть не будут. Возможно, они уже в Смоленске, нельзя исключить и такого варианта. А если предположить, что ее окружают такие ловкие сообщники, то опасность увеличивается во много раз. Ее нужно убрать любым путем. Мы не можем рисковать операцией, готовившейся годами, громадными средствами, многолетней работой — скрупулезной, рискованной. Скольких людей мы потеряли! И так, вдруг, ни за что ни про что загубить дело, стоящее миллионы долларов!
— Я не понимаю, о чем ты говоришь. Вы меня не посвящаете в свои тайны, забывая о том, что я не просто участник, но состою в доле. Мы ищем то, что здесь оставил мой отец. Советую этого не забывать. Только при моей помощи удалось составить более точный план и привязку к местности. Ради этого я здесь, а вы занимаетесь московскими шлюшками, которые якобы способны разрушать возведенное из крупповской стали здание. Мистика! Я в это не верю.
Крылов глянул на окно. Тюлевая занавеска колыхалась от ветерка, сквозившего через открытую балконную дверь.
— У тебя есть балкон?
— Очень смахивающий на стадион, — ответила Ингрид.
Крылов встал.
В ту же минуту Настя услышала стук в дверь, и ей пришлось вернуться с балкона в номер. Ей казалось, что к соседке кто-то пришел, и она хотела проверить ее номер, а заодно и послушать, о чем говорят.
Появление Вадима и Наташи ее не удивило, она давно ждала их.
— Живы и здоровы? Ну слава Богу!
— С тобой все в порядке? — встретил вопрос вопросом Вадим, заходя в номер. — Что за передислокация?
Настя провела гостей в апартаменты и усадила на диван.
— Вот, Наташа, познакомься. Своей свободой ты во многом обязана нашей скромной героине. Насте тебя представлять не нужно. Она тебя отлично знает и даже успела побывать в твоей шкуре.
Девушки кивнули друг другу и обошлись без дифирамбов. Настя тут же перешла к делу.
— Ту самую красотку из поезда зовут Ингрид, живет она в соседнем номере. Зарегистрирована под именем Магда Вяйле. Вчера у нее был гость с объекта. Как я поняла, работает прорабом. Зовут его Николай. Очевидно, Ингрид имеет свои интересы на раскопках и на нее работают какие-то люди. Николай ее любовник. Скорее всего, не он один. Шефнер и Крылов, судя по всему, конкуренты Ингрид, а не партнеры. Каждый из них играет на своем поле.
У Вадима отвисла челюсть.
— Ничего себе информация! Просто Мата Хари, а не Настя. Как накопала?
— У нас балконы рядом. Ходила к ней в гости.
— Кто помог?
— Тот, кто утром ушел за полчаса до вашего появления. У нас ничего задаром не делается. И еще, пожалуй, самое важное — работы ведутся на трех объектах. Я вчера купила карту Смоленской области и изучила ее. Ховрино, Курнаково и Балаханово. Все они разбросаны в западной части от Смоленска на расстоянии от восьмидесяти до ста километров. Ближайшее — Ховрино. Сегодня туда выезжает Ингрид, ее там будет встречать какой-то Гюнтер. Работами руководят немцы. Кроме Понтера есть еще Герман и Гельмут. Но Ингрид заинтересовалась поселком Курнаково, самым дальним. Я толком ничего не поняла, но она сразу оживилась, услышав о каких-то змеях. Может быть, это условный знак. Из разговора стало понятно, что работы близятся к завершению.
— Отлично! — Журавлев не скрывал своего восторга. — Теперь мы знаем точные координаты. Покажи-ка мне свой балкончик.
Настя и Вадим направились к окну, а Наташа решила принять душ с дороги. Она внимательно выслушала доклад Насти, но оставила его без комментариев.
На улице светило солнце, все говорило о том, что день будет хорошим. Как только они очутились на балконе и девушка хотела показать пальцем на соседний и похвастаться своей ловкостью, как ее движение руки оборвал приятный мужской голос.
— Доброе утро.
Ее палец повис в воздухе. На соседнем балконе стоял Крылов и улыбался.
— Кажется, нас ждет чудесная погода.
— Согласна с вами, — выдавливая из себя улыбку, пролепетала Настя.
Вадим замер за ее спиной и не знал, что делать. Он бежал от этого человека без оглядки, а тот его поджидает, сидя на месте. Чертовщина какая-то! Крылов подошел к краю балкона и покачал головой.
— Между нами расстояние чуть больше метра, но я бы прыгать не рискнул. Можно шею сломать.
— Интересно, а кому это надо? — удивилась Настя. — У каждого в своем номере места хватает, а в гости ходят через дверь.
Крылов даже не смотрел на Вадима, будто его не существовало. Он продолжал улыбаться и не отрывал взгляда от соседки.
— Тут вы правы, в гости ходят через дверь. Все, кроме жуликов и искателей приключений, а может быть, просто из-за любопытства. И этому есть подтверждение. Посмотрите на свои белые мраморные перила. На них отпечатался след от кроссовок. Тридцать седьмой размер. Ну кому придет в голову вставать ногами на перила?
— Четырнадцатилетнему мальчишке. В этом возрасте они носят примерно такой размер. Могу судить по нашему сыну, — Настя улыбнулась и оглянулась на Вадима.
У того был вид истукана с каменным лицом.
— Может быть, вы и правы, если бы я не видел такие следы на пыльном полу своего балкона.
— Пройдите по всем номерам подряд. На следующем найдете еще что-нибудь. Кто-то своеобразно веселится, прыгая по жердочкам, пренебрегая коридором с ковровой дорожкой. Всего хорошего.
Настя буквально втолкнула Вадима в комнату.
— Ну и рожа у тебя! Ты чего его боишься? Мужик как мужик. Слова доброго не стоит. Плюгаш!
— Пора уносить ноги, — очнувшись, буркнул Вадим.
— Забирай свою кралю из ванной, и уходим, а я позвоню своему ночному придурку. У него машина, и он знает местность.
Вадим ворвался в ванную и, схватив растерянную Наташу в охапку, втащил ее в гостиную.
— Быстро одевайся. Уходим.
— Но я мокрая, с меня течет…
— Крылов в соседнем номере.
Аргумент оказался более чем убедительным.
— Тут должен быть запасной выход, — суетился Журавлев.
В дверь постучали. Все замерли на месте.
***
Крылов вернулся с балкона в комнату. Ингрид пила кофе.
— Скажи мне, любезная леди, ты знакома со своими соседями?
— Нет, разумеется. Я даже из номера не выходила.
— В таком случае расскажи мне, кто приходил к тебе и о чем вы разговаривали?
— Что-то не так?
— Тебя могли слышать. Под окнами на полу балкона следы. Мысочки отпечатались без пяток. Значит, кто-то сидел на корточках, и довольно долго.
— Ты слишком мнительный, Юра. Приезжал прораб из Ховрина. Он должен меня сегодня отвезти к Гюнтеру. Но о чем мне с ним разговаривать? Обычный курьер.
— Разговор мог быть безобидным, но информативным. Вы упоминали в разговоре какие-нибудь имена или названия, адреса?
— Да, он доложил обстановку в Ховрине, Курнакове и Балаханове.
— Молодцы. Все точки на карте назвали. С вами не соскучишься. Хорошо. Езжай на место как планировала, я появлюсь там чуть позже, а пока мне надо здесь осмотреться.
Крылов встал и вышел из номера. Так просто он уходить не собирался. Ему хотелось поближе познакомиться с соседями. Подойдя к дверям их апартаментов, он постучал, но ему никто не ответил. Он повернул ручку, и дверь открылась.
В номере никого не оказалось, а главное, и вещей жильцов на месте не было. Уходили в спешке. В ванной текла вода, на полу полотенце, мокрая мочалка. Пять минут назад он разговаривал с соседями через балкон, а в это время кто-то находился в ванной. Судя по резиновым шлепанцам на полу — женщина. Мокрая дорожка вела в гостиную. В пепельнице окурок от сигареты со следами помады. Свежий. А девушка с балкона еще не успела сегодня сделать макияж и выглядела вполне по-домашнему.
Следы от кроссовок были обнаружены на балконе и в тумбочке для обуви. На этом осмотр номера был закончен. Крылов не собирался устраивать погоню. Он знал главное: если это те люди, о которых он думал, то они сами к нему придут. Ингрид дала им точные адреса.
Спустившись вниз, он подошел к администратору и положил на стойку пятидесятидолларовую купюру.
— Меня интересуют жильцы из двенадцатого номера. С подробностями, пожалуйста.
Администратор смахнул бумажку, словно муху, и она оказалась в его книге между страницами, которая тут же захлопнулась. Оригинальная закладка.
— Анастасия Викторовна Ковальская из Москвы. Приехала вчера в десять тридцать утра.
— Следом за клиенткой из тринадцатого номера?
— Одновременно, но только ее оформлял наш местный карточный шулер, завсегдатай фешенебельных отелей, который щиплет приезжих. Мы ему не отказываем в просьбе. Он попросил дать ему номер по соседству. Мы решили, что это его очередная жертва. А потом пришла девушка с паспортом на оформление.
— Как его зовут?
— Гоша. Фамилия неизвестна.
— Какая у него машина?
— Бежевая «волга». Номер не знаю.
— Сегодня видели девушку?
— Нет, ключи не сдавала. Должна быть на месте.
— Второй выход есть?
— Да, с того конца, по коридору до лифтов, во двор.
— Спасибо, квиты.
Крылов прошел по коридору и вышел через служебный выход во двор, где разгружалась машина с бельем. Шофер курил, сидя на подножке кабины, а грузчики таскали мешки.
— Скажи, приятель, здесь кто-нибудь выходил минут Десять назад?
Шофер кивнул.
— Две девчонки и два парня, побежали к воротам.
Крылов тоже направился к воротам. Значит, их не Двое, а четверо. Немного рассеивает внимание, но суть дела не меняет.
Он вышел на улицу и зашагал к ожидавшей его машине. За рулем был Жорж.
— А ну-ка, дружок, расскажи мне еще раз о парочке в вагоне-ресторане и о том, как кавалер дамочки исчез в пути. И не забудь описать их внешность.
— Хорошо, шеф, куда поедем?
— В Ховрино.
В том же направлении, но с отрывом в несколько километров мчалась бежевая «волга».
Гоша считал себя кидалой высшего пилотажа и уважал людей смежных профессий, но жить в таком темпе, как Настя, ему не нравилось. То ей надо за кем-то следить, то от кого-то скрываться. Ночь оказалась слишком короткой для Гошиных аппетитов. Спозаранку ему пришлось убежать по срочным делам, и он едва не проспал важную сделку. Покончив с делами, он помчался назад к Насте, чтобы получить то, что не успел получить из-за спешки. Он так к ней спешил и уже предвкушал сладость свежих ощущений… но не тут-то было. Не успел он войти к ней в номер, как его тут же вытолкнули в коридор и потащили к черному входу, и вместо постели он вновь очутился за рулем.
Теперь он вез их к черту на кулички и должен был подыскать им жилье в какой-то деревне. Гоша понял, что Настя для него кусок уже отрезанный. Мотаться к ней на случки за сто километров удовольствие не из приятных. Пусть она женщина высшего класса, но можно и местными обойтись. Те под боком и не такие шустрые. К тому же Гоше очень не нравился ее приятель с дутыми щеками и ноздрями, как у лошади.
— Поедем в Курнаково, Гошенька, — сказала Настя. — Мне очень хочется пожить на природе в какой-нибудь заброшенной деревеньке.
Гоша промолчал. Куда угодно — только бы побыстрее от них избавиться. Дорого приходится платить за одну ночь.
Бежевая «Волга» неслась в западном направлении от Смоленска. Дорогу окружали леса и болота да стелющийся в низинах туман.
7. Норильский округ
Старик выглядел бодро. По виду не подумаешь, что человеку перевалило за восемьдесят. А тут, как он рубил дрова огромным колуном, просто загляденье… Геракл, да и только! Больше всего Метелкина поразило, что в такой дыре, куда он добирался более суток, деревенские мужики не ходили в лаптях и обносках, а носили фирменные джинсы. Завидев незнакомца, старик вонзил топор в бревно и, выпрямившись, упер руки в бедра.
— Ищешь кого, сынок? — спросил он хриплым голосом. Обветренное, загорелое, морщинистое лицо украшали ярко-голубые глаза и короткий белоснежный ежик густых, как щетка, волос. О прошлом этого человека можно было судить по наколкам. Руки и грудь пестрили татуировками. Сухопарый, жилистый и вовсе не дряхлый. Свежий воздух и изнурительный труд уберегли этого человека от беспомощной старости, закалили, придали ему сил и воспитали в нем презрение к смерти. Какие они разные, подумал Метелкин, сравнивая генерала Скворцова — холеного интеллигента с утонченными манерами и белой кожей, и прожившего половину своей жизни в лагерях и ссылках волевого и несгибаемого агента вражеской разведки. Кем же из них восхищаться?
— Я ищу вас, Зиновий Карлович. Приехал специально к вам из Москвы. Разговор есть.
— Коли так, пойдем в избу. Гостей во дворе не держат.
Просторный, чистый дом, ничего лишнего, а все, что нужно, сделано своими руками. Поднаторел агент в плотницких делах, мастерски сработано. Да и не заходя в избу, по ее внешнему виду можно было понять, что хозяин не терпит халтуры. Добротно отстроено.
— Подыщи себе местечко почище и устраивайся, — предложил хозяин. — Сначала о деле, а потом трапезничать будем. Сголодался, поди, с дороги?
— Не очень, но лучше, конечно, начать с дела. Может, вы со мной и говорить не захотите.
— Да уж чую, что за ветер тебя ко мне занес.
Они устроились на дубовых резных лавках, стоявших по обеим сторонам огромного длинного стола с идеально гладкой поверхностью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46