Аннотация
Осенью 1998 г. в ходе предвыборной кампании в Законодательное Собрание г. Санкт-Петербурга заместитель директора Агентства Журналистских Расследований Николай Повзло волею случая сталкивается с целым рядом странных событий, на первый взгляд никак не связанных друг с другом. Но все эти события так или иначе затрагивают не только простых граждан, но и весьма влиятельных политиков Петербурга и России. Сначала журналист, почувствовавший связь между загадочными событиями, руководствуется ложными логическими посылами, но потом он, не без помощи сотрудников ФСБ, понимает, что все странные и кровавые преступления выстраиваются в стройную и страшную цепь, имя которой — террор.
Андрей Константинов Александр Новиков
Ультиматум губернатору Петербурга
Российским предвыборным кампаниям посвящается
Сексуальная одержимость и социальный оптимизм,
Хорошие эпиграфы из вилланделей, сонетов, канцон,
Полудетективный сюжет, именуемый — жизнь.
…Пришлите мне эту книгу со счастливым концом!
Бродский. Книга
Авторское предисловие
Книга, которую Вы, Уважаемый Читатель, держите в руках, задумывалась как книга-предостережение. Мы закончили работу над ней в августе 1999 года и не предполагали, что она окажется еще и в некотором смысле пророческой, потому что уже в сентябре всем нам пришлось столкнуться с самым настоящим БОЛЬШИМ ТЕРРОРОМ. Авторы не ставили перед собой целью проанализировать истоки и корни этого явления.
Мы писали художественное произведение, в центре которого самые обычные люди, их сложные, порой искалеченные судьбы. Почти каждый из нас может вольно или невольно оказаться на месте наших героев. Такова сегодняшняя действительность.
Что же касается аналогий с реально произошедшими в Петербурге событиями… Наверное, эта книга будет особенно интересна тем из наших Читателей, которые умеют читать между строк. Безусловно, мы использовали при написании книги реальные факты, с которыми сталкивалось реальное Агентство Журналистских Расследований. Однако в результате получилось все-таки художественное, а не документальное произведение.
Никого не выделяя специально, мы бы хотели поблагодарить всех, кто помогал нам в работе над книгой, в том числе и не доживших до ее опубликования.
Андрей Константинов Александр Новиков Октябрь, 1999 г.
Пролог
Он повернул налево и сразу оказался будто бы в другом городе. Шумный, ярко освещенный, людный даже в это позднее время Невский проспект остался за спиной. А здесь, в переулке, было пустынно, темновато, мела поземка и скользили ноги по гололеду. Незаметно Николая охватило чувство тревоги. Впрочем, чувство это возникло гораздо раньше. Николай Повзло жил с нехорошим предчувствием беды уже неделю, с того самого дня, как неизвестные преступники расстреляли в подъезде депутата Государственной Думы Галину Старухину.
Итак, поздним вечером 28 ноября девяносто восьмого года Николай Повзло шел по Санкт-Петербургу — криминальной столице России. Именно так величали Питер московские средства массовой информации. Истерия нарастала. Город жил в состоянии недоумения, напряженности, тревоги…
Николай шел на встречу с человеком, который, возможно, прольет свет на историю убийства Старухиной. Часы показывали двадцать три ноль-ноль. Он опаздывал.
На противоположном конце переулка человек, назначивший эту встречу, тоже посмотрел на часы. И что-то недовольно прошептал себе под нос. На прошлой встрече он попытался объяснить журналисту, что точное выполнение инструкций — залог безопасности. Журналист согласился, но, видимо, так до конца и не осознал, по краю какой пропасти он идет.
Игорь внимательно осмотрелся и пошел к ярко освещенной кабине телефона-автомата.
Да, видно, не осознал журналист. Хотя работает в серьезной конторе. А ты, ты — профессионал, давно ли осознал всю степень опасности? Тебе с твоим опытом сам Бог велел… Нет, и я оказался лохом. Попался, как фраер… Игорь Шалимов выплюнул окурок на покрытый ледком асфальт. Ветер мгновенно подхватил его, завертел и унес вдоль улицы на длинном снежном шлейфе… Нет, и я ничего не осознал. Когда месяц назад шеф поставил задачу присмотреть за должником, все казалось простым. А потом события понеслись, завертелись, закручивая человеческие жизни, как ветер крутит окурки. Даже когда события перестали поддаваться хоть какой-либо логике и дело стало обрастать трупами, ты все еще был заложником привычных схем. И только месяц спустя, в салоне машины, быстро уносящей тебя по улице Декабристов, ты начал понимать. Ты лихорадочно протирал руки спиртом, чтобы уничтожить следы пороха и не бояться парафинового теста… вот тогда ты и понял. Руки задрожали, пузырек со спиртом выпал, правая рука так и осталась недомытой. Незнакомый водитель гнал «девятку» к центру, а ты сидел на заднем сиденье, и все события последнего месяца вдруг оформились в простую и логичную схему. Именно так надо и рассказать все этому журналисту. Это уже ничего не сможет исправить, тем более не сможет обезопасить от Большого Папы. От зачистки.
Игорь вспомнил, что хотел выйти на Агентство журналистских расследований еще месяц назад. Хотел, но не сделал этого…
А если бы сделал? Возможно ли было что-то изменить? Наверно, возможно… или нет? В любом случае теперь уже поздно.
Игорь взялся за ручку двери телефонной будки. Снова посмотрел на часы: двадцать три ноль три. Где этот журналист?
…Коля опаздывал на встречу. Безусловно, это недопустимо… но в самый последний момент ему снова показалось: что-то здесь не так. Уже несколько дней его не отпускало ощущение чужого присутствия рядом. Совсем рядом, за спиной. Коля проверялся. Даже просил ребят из Агентства походить за ним. Ребята, отрываясь от основной работы, ходили, но срубить слежку так и не смогли. Нервы, Коля, говорили они, нервы… нет за тобой хвоста… все чисто.
Вечер. Поземка. Гололед. Тревога. И шаги за спиной.
Ладно, говорит себе Коля, ладно… пусть будут нервы. Все это — нервы: шаги за спиной, чей-то внимательный взгляд в метро, странное напряжение в потрохах телефонной трубки… нервы — универсальное объяснение на все случаи.
Коля ускоряет шаг. Он опаздывает потому, что в последний момент решил заложить еще один контрольный кружок. Вдали, в конце переулка, уже видна телефонная будка. И темная фигура человека внутри. Он? Возможно — он.
Коля видит, как человек набирает номер. И сразу же слышит пиликанье своего сотового. Значит — он. Повезло вынимает из наружного кармана куртки трубку.
— Где вы? — спрашивает человек, не называя себя.
— Я здесь, Валентин. В пятидесяти метрах. Уже вижу вас.
Валентин произносит с явным облегчением:
— Ну… слава Богу. Вы опаздываете больше чем на три минуты. Вы определенно не понимаете, чем мы оба рискуем…
Сорок метров до будки… тридцать. Валентин поворачивает лицо к Коле, всматривается в темноту.
— Сейчас я выйду, — говорит он. — И пойду налево, под арку. Вы следуете за мной.
Двадцать метров до будки. Теперь уже можно разглядеть лицо. Ярко освещенная телефонная будка кажется игрушкой с новогодней елки, волшебным фонарем из рождественской сказки.
Посвистывает поземка, ржаво скрипит вывеска над закрытой аптекой. Десять метров. Валентин уже собирается повесить трубку, когда рядом с телефонной будкой резко тормозит черный БМВ.
Он быстро оборачивается к автомобилю.
— Беги, Повзло, — кричит он. — Беги! И гремят выстрелы из приспущенного правого заднего стекла БМВ. Раз, другой, третий… С грохотом расцветают желто-белые бутоны на черном стебле пистолетного ствола. Медленно рассыпаются стекла телефонной будки. А яркие цветы все вспыхивают, освещают черный полированный бок автомобиля, и лед под ногами, и косо летящие снежинки… и напряженное лицо стрелка. Ошеломленный Коля Повзло с телефонной трубкой в руке еще продолжает по инерции идти вперед. А уже открывается левая задняя дверь БМВ, и высокий мужчина, стремительно вынырнувший из салона, протягивает руку над крышей автомобиля в сторону Коли…
— Падай, Повзло! — кричит кто-то сзади. Коля понимает, что кричат ему, но ничего не может сделать. Он завороженно смотрит, как медленно сползает по стенке телефонной будки человек.
— Падай, Повзло! — снова кричит кто-то хрипло.
Через секунду Коля ощущает резкий удар по ногам, сильный толчок — и летит лицом в покрытый ледком асфальт. Сверху на него падает чье-то крупное тело. «Телефон! — мелькает в голове глупая мысль. — Не разбить бы телефон…» А темное ущелье улицы уже наполнено грохотом выстрелов и странным свистом. Такой свист он слышал в Чечне. И в Приднестровье. И в Таджикистане. Кто слышал этот свист над головой, тот не забудет его никогда. Жесткая снежная крупа сечет лицо, рот наполняется солоноватым вкусом крови.
Коля Повзло пытается подняться, его удерживают.
— Лежи, мудак! — кричит кто-то прямо в ухо. Оглушительный грохот выстрела прямо над головой. Стреляет, видимо, тот самый человек, что сбил Колю с ног. В кого, интересно?… Сыплется сверху разбитое стекло, светят прямо в лицо фары БМВ, сильная рука прижимает Повзло ко льду. И все внезапно смолкает: звуки выстрелов, рев автомобильного двигателя. Становится тихо. Звучат в тишине незнакомые голоса, страшные слова пробиваются в сознание: Готов. — А тот?… — Тоже готов. — Во блядь! Звони в управление… — Ага, там нас по головке погладят — три трупа…
Николай Повзло поднимает голову, сплевывает кровь из разбитой губы, видит на льду свой телефон и цилиндрическую желтенькую гильзу.
— Вставай, Повзло. Цел?
Это они про меня? Да, это про меня. Господи, как хорошо, что это про меня. А могло бы быть по-другому: Готов… — А тот?… — Тоже готов… А про меня: Цел.
Но все же стоит впереди ярко освещенная телефонная будка с мертвым человеком внутри. Весело болтается на шнуре телефонная трубка… лежит на поребрике простреленная голова, неживые руки крепко сжимают помповое ружье. Ветер треплет рыжеватые волосы, катит по льду пластиковые ружейные гильзы. Другое тело распласталось на проезжей части… Готов… А тот?… Тоже готов.
Резко тормозит рядом серая «волга», Николая быстро впихивают внутрь. Он оказывается зажат между двумя крепкими мужиками.
— Э-э… а мой телефон?
— Ну ты и мудак… радуйся, что жив остался. «Волга» рвет с места, ее заносит на льду, Коля в последний раз встречается глазами с мертвым человеком, лежащим на полу телефонной будки. Его начинает колотить.
«Волга» выскакивает к Фонтанке, стиснутой холодным гранитом. Над черной водой несутся мириады снежинок. Колю колотит крупная дрожь. Машина мчится в сторону Литейного, свет мигалки отражается на обледеневшей дороге.
— Куда мы едем? Молчание в ответ.
— Я журналист… Куда вы меня везете? Снова молчание. Дрожь, солоноватый вкус крови во рту и глупая мысль: за телефон Андрюха меня взгреет. «Волга», почти не сбрасывая скорость на поворотах, вылетает с Пестеля на Литейный. Шипованные шины рвут лед на асфальте.
— Оружие есть? — спрашивает один из мужчин, между которыми зажат Повзло. Голос звучит бесцветно и буднично. В первый момент Николай даже не понимает, что вопрос обращен к нему.
— Оружие есть, журналист?
— Вы что, охренели? Какое оружие? Его быстро, тактично и профессионально ощупывают. Находят портативный диктофон, без слов извлекают кассету.
— Вы убеждены, что ваши действия законны? — спрашивает Николай.
Он начинает злиться, предательская дрожь улеглась.
Машина тормозит у Большого Дома, и Николая Повзло быстро ведут внутрь. Никаких наручников, вывернутых рук… нет этого всего. Но и дергаться бесполезно… Сколько уже раз Николай бывал в этом здании? И на комитетских этажах, и на гувэдэшных. Вот только входил он сюда в ином качестве…
Когда Повзло и его конвой оказались внутри здания, волкодавы, кажется, несколько расслабились. А Коля — наоборот — напрягся.
Лестница, коридор, еще лестница, еще коридор.
— Ждите здесь, — сказал один из конвоиров и скрылся за дверью. Коля остался под присмотром второго — высокого мужчины в кожаной куртке. Хотелось курить… Он посмотрел на часы: двадцать три двадцать семь. Через девяносто три минуты он должен отзвониться в Агентство. Если звонка не будет — ребята начнут его искать. Вот только…
— Входите.
Повзло автоматически засек номер кабинета, в который его пригласили. Он перешагнул порог и оказался в довольно-таки безликом помещении, каких уже навидался до черта… Стол, сейф, телефоны, портрет Андропова, свет настольной лампы и среднего роста мужчина с усталым лицом. Коля попытался навскидку определить его звание и должность. По возрасту, вероятно, майор… возможно — подполковник…
— Садитесь, — сказал майор или подполковник. Коля опустился на стул, пощупал языком внутреннюю сторону губы, разбитой при падении. Кровь еще продолжала сочиться… Сейчас он представится, и я узнаю, кто…
— С какой целью вы хотели встретиться с Шалимовым?
— С кем, простите?
Комитетчик слегка поморщился и посмотрел Коле в глаза.
— С человеком в телефонной будке.
— Я ни с кем не пытался встретиться. Я шел по улице…
— Бросьте, Повзло. Ваш разговор по телефону записан.
…Значит, все-таки следили. Значит, все верно. Шаги за спиной. Похоже, это конец… отвоевался, инвестигейтор. Не обмануло предчувствие.
— Что вы молчите?
— Какой разговор? — переспросил Коля, понимая уже, что это глупо.
— Бросьте. Глупо же… Ваш разговор с человеком в телефонной будке. Хотите услышать запись?
…Похоже — конец. Странно только, что они привезли меня сюда, могли бы кончить прямо там. Хотя чего тут странного? Им нужно меня выпотрошить, выяснить, что конкретно я знаю и кому успел рассказать. Значит, я правильно их вычислил, правильно… Но кому от этого легче? Что ты можешь сделать в этой ситуации, когда все заодно: и губернатор и гэбисты? Пять миллионов баксов — большие деньги. За такую сумму убивают не задумываясь. Сколько уже трупов в этой истории? Сколько еще будет?
— Ну, хотите услышать запись?
1 2 3 4 5 6 7 8