Они поймут, что княгиня приходила ко мне."
Елизавета Викентьевна заметила только внешние перемены в облике своего любовника. На самом деле профессор давно уже сломался и внутренне. Он слишком близко знал власти предержащие нынешнего режима. Помнил серого невзрачного палача Урицкого, лечил опухшего жабообразного Зиновьева. Людям этой формации ничего не стоило послать под нож гильотины полстраны. Что значит для них жизнь одного, хотя и очень хорошего врача?! И тогда его многочисленная горячо любимая семья останется без кормильца. Больше всего Мезенцев любил своего сына, позднюю радость, наследника фамилии.
Два часа профессор провел в тягчайших душевных муках. Наконец он снял трубку телефона и сказал робким, не похожим на свой обычный голосом:
-- Барышня, мне ОГПУ. Соедините меня с товарищем Глебом Бокием...
Вырезка из газеты:
"Нашими доблестными пограничниками в районе финской границы пресечена попытка группы бывших буржуев перебраться в их капиталистический рай. В завязавшейся перестрелке все четверо перебежчиков были убиты, в том числе одна женщина. Легкое ранение получил красноармеец Семенов. Слава нашим недремлющим стражам границы!" 14. УТРО НЕСОСТОЯВШЕЙСЯ ЛЮБВИ.
Силин проснулся еще ночью, от холода. Его удивили две вещи: небо, затянутое сплошной пеленой и не пропускающее блеска звезд, и то, что он кое-что запомнил из сна. Какие-то обрывки, что-то, связанное с его любимой монетой, лица людей, мужчины и женщины, некоторые фразы, даже запах хорошего табака. Раньше от него ускользало все, оставалась лишь досада, что он не может ничего вспомнить.
Приподняв голову, Нумизмат осмотрелся, все было спокойно, тихо. Достав из сумки свой термос, он напился кофе и с большей бодростью стал ожидать рассвета.
Сергея он разбудил с первыми лучами зари. Тот хорошо выспался, воспрял духом. Про Марину этого сказать было нельзя. Нахохлившейся птичкой она наблюдала, как мужики раскочегаривают примус.
-- Марин, не грусти, все будет нормально, мы прорвемся! -- попробовал подбодрить ее супруг, но девушка словно не услышала его слов. Так же молча она ела приевшуюся китайскую лапшу, ковырялась с ней дольше всех, от кофе отказалась совсем. Чуть задержал их Силин, впервые за многие дни побрившийся и сменивший свою грязную одежду на все новенькое. Теперь в его облике не осталось ничего угрожающего или ужасного. Сергей преображение попутчика воспринял как должное, но Марина насупилась еще больше.
-- Ну что, поедем? -- спросил голосом, полным энтузиазма, Козлов.
-- Сейчас я выйду на дорогу, посмотрю что почем, если все нормально, то дам тебе знать, -- предложил Михаил.
Дорога оказалась всего-то в пятидесяти метрах. Судя по разбитому асфальту, вела она к какому-то колхозу. За все утро Силин расслышал лишь утробный рокот грузовика, да кто-то промчался на мотоцикле с пробитым глушителем.
Постояв с минутку на шоссе, просмотрев и прослушав округу, Михаил сунул два пальца в рот и громко свистнул. Через пару минут негромко заурчал двигатель "газели", Нумизмат поправил на плече свою сумку-неразлучницу. Скошенная кабина машины уже показалась из леса, когда внимание Силина привлек какой-то посторонний звук. Он повернул голову налево и в ту же секунду из-за поворота метрах в двухстах от них показался стремительно несшийся автомобиль. Это была бежевая "шестерка" с помятой облицовкой и выбитой левой фарой.
-- Назад! -- крикнул Силин, отчаянно махая рукой.
Сергей также увидел машину преследователей, включил заднюю скорость, но, видно, сделал это слишком резко, и двигатель заглох. А бежевый "жигуленок" неотвратимо приближался, было видно, как внутри салона оживленно задвигались люди. Жбан все-таки выследил убийц своего брата. Звериное чутье заставило его остаться вчера здесь, в районе, где он потерял строптивую "газель". Как ни уговаривали его подельники ехать дальше, Жбан упрямо продолжал курсировать по единственному проселку, куда могли свернуть его кровники. И он угадал, подсек их на выезде, как карася на крючке.
Силин рванулся было к заглохшей машине, затем остановился и, выхватив из кармана пистолет, поднял его двумя руками, поймал на мушку темную фигуру водителя и нажал на спуск.
Когда первая пуля ударила в ветровое стекло "жигулей", расстояние до стрелявшего составляло не более сорока метров и с каждой секундой неудержимо сокращалось. Нумизмат продолжал вести огонь, упрямо стараясь удержать прыгающую мушку на том месте, где должен располагаться шофер. Попал он или нет, Силин не знал. Густая сеть трещин покрыла стекло. Выплюнув последнюю пулю из обоймы, пистолет замолк. Казалось, что машина сейчас собьет Нумизмата, отскочить он не успевал. Но случилось чудо: "шестерка" вильнула, шины засвистели на заносе. Миновав остолбеневшего Михаила, автомобиль по диагонали пронесся еще метров тридцать, завалился набок и перевернулся вверх колесами в противоположном кювете.
Двигатель "шестерки" заглох, в наступившей тишине было слышно, как продолжают крутиться колеса машины. Силин, переведя дух, махнул рукой Сергею: давай, дескать, выезжай. Но в этот момент со стороны "шестерки" послышались удары, звон разбитого стекла, а потом загремели и выстрелы.
Услышав свист пуль над головой, Силин стремительно рванулся в сторону кювета и упал в него прежде, чем ошеломленные катастрофой бандиты успели получше прицелиться. Лежа на спине, он лихорадочно искал у себя в кармане запасную обойму, потом вспомнил, что патроны лежат в сумке. А со стороны противоположного кювета в его сторону уже бежали двое, стреляя на ходу.
"Кажется, все!" -- мелькнуло в голове у Нумизмата. Но в этот момент рядом, со стороны "газели", загремели ответные выстрелы.
"Сережка!" -- понял Силин, открыл молнию и начал лихорадочно шарить в сумке. Когда он сменил обойму и выглянул на дорогу, она была пуста. Сергей от волнения ни в кого не попал, но шуганул обоих бандитов, заставив их снова попадать в кювет.
Разобравшись в обстановке, Нумизмат, пригнувшись, пробежал к машине и вытащил из кабины словно окаменевшую Маринку. От ужаса она ничего не соображала, очутившись на земле, кинулась было бежать не за машину, а на дорогу, хорошо, Силин успел ее ухватить за руку и убрать из зоны обстрела.
-- Куда, дура, здесь сиди! -- прикрикнул на Маринку Нумизмат и осторожно выглянул из-за кабины. Тотчас же две пули прошили капот, а где-то за "газелью" солидно бабахнул пистолет Сергея.
"Одиночными стреляет, молодец," -- мысленно похвалил "личного шофера" Нумизмат. Больше высовываться из-за машины он не стал. Оглянувшись по сторонам, Михаил запрыгнул на борт, а оттуда уже со змеиной грацией проскользнул на тент. Приготовив пистолет, Силин осторожно приподнялся, поймал на мушку голову одного из бандитов, что-то рассматривающего на другой стороне дороги, -- а они были метрах в двадцати, не больше, и выстрелил. По тому, как дернулась и исчезла голова "дорожного стервятника", Нумизмат понял, что попал.
-- Серега, один готов, -- крикнул он водителю. -- У тебя сколько патронов осталось?
Через пару секунд тот ответил:
-- Один.
-- Лови еще обойму, -- Приподнявшись, Михаил бросил в сторону парня обойму, и тут же две пули пропороли под ним брезент. Чертыхнувшись, Силин перекатился левей, а затем и совсем спрыгнул с кузова. Дождавшись, когда начнет стрелять Сергей, он проскочил открытое пространство одним броском и упал рядом с шофером.
-- Ты как, цел?
-- Да, а вы?
-- Я тоже. Маринка за машиной. Сколько их было?
-- Двое. Сейчас стреляет только один.
-- Ага, понятно. Давай сделаем как в кино. Ты прижмешь его к земле, а я проскачу на ту сторону и возьму его сбоку.
Увы, как в кино не получилось. Когда они приготовились по-голливудски рвануться вперед, то увидели на противоположной стороне за дорогой, уже у самого леса, фигуру бегущего человека.
-- Ах ты, падла, уйдет! -- скрипнул зубами Силин и трижды выстрелил вдогонку последнему бандиту.
-- Да черт с ним, пусть бежит, -- попробовал остановить его Сергей. -- Мы все равно сейчас уедем.
-- А ты что, возвращаться из Москвы не хочешь? -- спросил Нумизмат. -Если он еще таких же братков приведет? Нет, я его возьму. Готовь машину!
Последние слова Силин крикнул уже на ходу. Быстро перебежав дорогу, он вломился в осенний чахлый лес и метрах в тридцати от себя заметил последнего из бандитов. Тот сильно припадал на левую ногу: одна из пуль Нумизмата все-таки чирканула его по бедру. Оглянувшись, он заметил Силина, вскинул пистолет и выстрелил в его сторону, но пуля ушла выше. Нумизмат же не стрелял, он понимал, что бандит никуда от него не уйдет.
Так они и продвигались вперед. Еле ковыляющий "дорожный стервятник" время от времени останавливался и стрелял в сторону своего преследователя, Силин же патронов не тратил, но неумолимо сокращал расстояние. Погоня продолжалась не долго. Отчаянно продиравшийся сквозь густой подлесок и кустарник последний волонтер Жбана неожиданно для себя вывалился на открытое поле. Лес кончился, дальше до горизонта расстилалась черная пашня. На секунду раненый опешил, затем оглянулся. Увидев, что его загонщик уже совсем близко, вскинул пистолет, выстрелил, и тут же затвор откинуло назад, оголив ствол. Это был последний патрон, а Силин все шел. Отбросив пистолет в сторону, бандит, от страха забыв про боль, кинулся очертя голову бежать, но быстро увяз в разбухшем от дождей черноземе и упал на четвереньки. При этом боль так полоснула его, что он застонал, обхватил руками раненое бедро и перекатился на спину, встретившись глазами с уже поднявшим пистолет Нумизматом. Силин стрелял с опушки леса, не заходя на пашню, и пулю он положил точно между обезумевших глаз своей жертвы.
-- Ну вот, -- пробормотал он себе под нос. -- Быстро и справедливо. Ни суда, ни следствия.
Назад он возвращался неторопливо, по-прежнему продолжая видеть перед собой эти нечеловеческие глаза бандита.
"Как они все боятся смерти! А что смерть? Это даже не жизнь, бесчувствие и все. Жить гораздо страшнее."
"Газель" уже стояла на дороге, но Сергей с озабоченным видом возился в моторе.
-- Что там? -- спросил Силин. -- Серьезно?
-- Да нет... вот и все. Сейчас поедем.
-- А где Марина? -- удивился Силин, не видя девушки.
-- Вон идет, -- Сергей кивнул в сторону леса. -- Живот от страха прихватило.
Действительно, от ближайших деревьев отделилась тонкая фигурка девушки, вскоре она подошла к мужчинам. Лицо ее было более чем бледным, Сергей, как раз закончивший ремонт, обнял девушку за плечи и веселым голосом спросил:
-- Ты что такая смурная, Маринка?..
Он хотел добавить что-то еще, но не успел. Откуда-то сзади треснул пистолетный выстрел, девушка вздрогнула и начала оседать. А выстрелы все продолжали звучать, пули свистели рядом, пролетали выше, рикошетили об асфальт и с воем летели дальше.
Силин рванулся было в сторону, но потом побежал прямо по дороге к перевернутой машине. И пули, словно заговоренные, миновали его. Подбежав вплотную, Нумизмат понял, что произошло. Жбан, получив три пули в грудь и одно касательное ранение в голову, все-таки сумел выбраться из машины. От чудовищной потери крови он не мог подняться на ноги, не видел своих врагов, лишь слышал их голоса и куда-то туда, в мутную красную пелену кружащегося мира, на звук выпустил всю обойму своего "ТТ". Совершив то, что хотел, Жбан на этом не успокоился, ворочался на земле в тщетных попытках сменить пустую обойму. Кровь заливала его лицо, булькала в пробитых легких, а он все-таки на ощупь пытался воткнуть полную обойму в рукоять пистолета и снова убивать, убивать, убивать!
Силин как завороженный несколько секунд смотрел на агонию этого чудовища, затем вскинул пистолет и вогнал в голову главаря "дорожных стервятников" все, что осталось в обойме.
Когда Силин вернулся к "газели", растерянный Сергей дрожащими руками расстегивал кожаное пальто жены и бормотал жалобным голосом одно и то же:
-- Ну потерпи, Марина, потерпи! Ну потерпи, потерпи!
Силин помог -- ножом вспорол остальную одежду и чуть не ахнул: пуля, попав в спину, разворотила на выходе в районе солнечного сплетения огромную дыру. Девушка еще дышала, но про себя Нумизмат уже попрощался с ней. На всякий случай он прикрикнул на растерянного Сергея:
-- Быстро, чего ждешь! В машину ее!
В кабине Нумизмат пристроил Марину у себя на руках, тщетно стараясь не запачкать кровью новенькую одежду. Сергей вел машину словно на "автопилоте". Руки, ноги -- все работало за счет навыков, а не работы мозга. Поминутно он с растерянным видом поглядывал на лицо жены, и только окрики Силина снова заставляли его смотреть на дорогу. При этом Сергей умудрялся даже обгонять попутные машины, вовремя включать и выключать поворотники. Но за всю дорогу он не вымолвил ни слова.
Вскоре им попался дорожный указатель с названием небольшого городка, районного центра.
-- Сворачивай! -- велел Силин, и Сергей послушно свернул с магистрального шоссе на дорогу местного значения. Сразу резко поубавилось попутных и встречных машин, вот только не повезло перед самым городом. Переезд через одноколейку оказался закрыт, Сергей хотел было объехать шлагбаум, но тут подкатил маневровый тепловоз, неторопливо тянувший за собой бесконечный состав с песком. Сергей вскрикнул, как от боли, стукнул кулаками по баранке и закричал: "Ну быстрей!". По лицу водителя текли слезы, и он не заметил главного, того, что ощутили руки Нумизмата: короткую агонию Марины.
-- Сергей, -- обратился к нему Силин. -- Верни мне пистолет, тебе он больше ни к чему.
Тот, не глядя на Силина, послушно протянул оружие. Тогда Нумизмат решился сказать о главном:
-- По-моему, все. Она умерла.
Сергей растерянно посмотрел на Силина, затем на лицо жены.
-- Марина, Мариночка... как же это?.. Марина.. Мариночка... -- затянул он свой бесконечный речитатив.
Нумизмат открыл дверь, осторожно выбрался из-под тела девушки. Пока муж ее причитал, качаясь вверх-вниз, Силин коротко глянул на проплывающие мимо с противным скрежетом вагоны, потом снял пистолет с предохранителя, вскинул оружие и выстрелил в макушку склонившегося шофера.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56