Но на вопрос малыш все-таки ответил:
- А я в Африку уеду, куплю самое большое ружье и буду охотиться на львов. Или на слонов.
- Да ты его не поднимешь, это ружье, - засмеялся Маркел.
- А я перед этим найду такую больницу, чтобы стать как все. Мне наша медсестра говорила, в интернате, что есть такие на Западе.
- Это Матвеевна-то наша? Соврала поди, а ты и веришь, - съязвил Зубатик и тут же получил от Суслика удар подушкой по голове. Зарождающуюся драку оборвал Маркел.
- А ты сам-то что будешь делать с деньгами, Зубатик? - спросил он.
- Не знаю. По стране поезжу, Москву, Питер посмотреть охота, там красиво, говорят. Хорошо бы за границу съездить, в Штаты. В самом деле у них там так обалденно, как в кино, или врут?
- Да врут, - убежденно сказал Маркел. - Про нас тоже вон какие сказки снимают, а на самом деле все по уши в дерьме.
Он вздохнул и спросил соседа:
- Ну а ты, Летяга, куда, к морю?
- Да. Там хорошо. Сейчас там еще тепло. Я каждый раз в новостях погоду в Крыму слушаю. Знаешь, как это время у них называется? Бархатный сезон. А знаешь, какой у моря запах? Как у йода, я когда ногу сломал и меня перевязывали, сразу все вспомнил: море, цветную гальку, шум волн.
Он замолчал, и никто не решился спросить у него еще что-то или усомниться в сказанных им словах.
- Моня, а ты что делать будешь? - спросил уже Летяга.
- Попробую найти родственников, - из своего угла глухо отозвался тот. - Отец говорил, что его брат еще лет десять назад уехал в Израиль.
- А дед что же, адреса не знал?
- Он у нас идейный был, коммунист, фронтовик. Сына своего старшего, после того как тот уехал, проклял. Тот письма еще слал первое время, а дед рвал их не читая.
- Вот сволочь! - эмоционально прокомментировал Суслик. - Другим жить не дал и сам загнулся. Маркел, а сам-то ты куда двинешься?
- Не знаю. Я вообще из этого города уезжать не хочу.
Суслик и Чира, не сговариваясь, даже привстали с постелей.
- Ты что, дурак?! - спросил Чира. - На фиг он тебе нужен, этот вшивый город?
- Это его Лариска приворожила, - засмеялся Зубатик. - Он теперь от нее никуда.
- Дурак ты, Зубы, дал бы тебе по хлебалу, да вставать неохота, лениво процедил Маркел и, зевнув, повернулся на другой бок. - Спите, завтра вставать рано.
Маркел действительно никуда не хотел уезжать из Волжска, потому что через неделю после драки в парке познакомился с Ларисой. В тот жаркий день они всемером, как обычно, притащились на пляж. Собственно пляжем его можно было назвать с большой натяжкой. Заросшие густым тальником берега не подпускали людей к реке, да и дно ее чуть не по всему течению было илистым. И только в трех местах вдоль города пологие берега и песчаное дно позволяли без опасения входить в мутную воду. Один из таких пляжиков и облюбовали парни, он был по расстоянию самый близкий к "конторе".
Окунувшись в первый раз, Маркел уже выходил из воды, когда услышал сбоку восхищенный девичий голос:
- Тонька, смотри, это же тот самый парень, что на прошлой неделе Башку отхайдокал.
Маркел оглянулся на голос. В сторонке на большом полотенце сидели две девицы. Одна из них, с коротко стриженными под мальчишку и явно крашенными огненно-рыжими волосами, призывно помахала ему рукой. Ноги будто сами понесли парня в ту сторону.
- Привет. Тебя как зовут? - такими словами его встретила рыжая девица.
По внешнему виду ей можно было дать и пятнадцать лет, и все восемнадцать. С зелеными нагловатыми глазами, курносая, с щуплой, почти мальчишеской фигурой, Лариса в свои шестнадцать лет прошла огонь, воду и медные трубы. Из школы с видимой радостью и облегчением ее выперли после девятого класса. Местное ПТУ не добавило ей ангельского воспитания, зато за редкую энергию и подвижность как у ртути наградило кличкой Капля. Непременная участница всех дамских драк, она давно уже стояла на учете в милиции, два раза сделала аборт и прошла курс лечения от гонореи. Родители ее всю жизнь работали проводниками, дома бывали редко, а престарелая бабка не в силах была справиться с шустрой и языкастой внучкой.
- Меня? - почему-то смешался интернатовец. - Маркел.
- Это что, имя или фамилия? - засмеялась девица.
Он улыбнулся в ответ:
- Это кличка. А вообще-то я - Алексей.
- Леха значит, - продолжила допрос рыжая. - "Леха, Леха, Леха, мне без тебя неплохо..." - пропела она и только потом представилась сама: - А меня зовут Лариса, а ее Тонька. Здорово ты тогда Башку отхерачил. На моей памяти только одному каратисту такое удавалось.
- И что? - спросил Маркел.
- Да его прямо там же, на Бойне, задолбили, куда против толпы попрешь. Да ты присаживайся.
Она чуть подвинулась, освободив клочок махрового полотенца. Маркел сел, поневоле ощутив горячее бедро девушки.
- А это твой кодляк? - кивнула Лариса на беззаботно резвящихся в воде парней.
- Да, - подтвердил он.
- А откуда вы все взялись? Я парней почти из всех районов знаю, а тебя что-то не видела.
- Мы из интерната...
Постепенно девчонка вытянула из него почти все. Маркел умолчал только о том, где они живут и чем занимаются. Сказал только, что подрабатывают на станции разгрузкой вагонов, хотя и умолчал - что ночью и без разрешения хозяев.
Лариса включила на полную мощность свое природное женское обаяние, бессовестно строила невинному парню глазки, своим чуть хрипловатым голосом рассказывала похабные анекдоты и, смеясь над какими-то фразами Маркела, откидывала назад голову со своей огненной гривой. Через полчаса он был ее со всеми потрохами. Когда девчонки по естественной нужде отошли в прибрежные кусты, Тонька спросила подругу:
- Слушай, зачем он тебе нужен? С ним даже на дискотеку не покажешься.
- Дура ты, Тонька, - отозвалась Лариса, закуривая сигарету. - Зато посмотри, какой красавчик. А с дискотекой что-нибудь придумаем.
Эта проблема разрешилась через какие-то полчаса. На пригорке над пляжем, взревев мотором, остановился мотоцикл. Водитель, поставив свой "Иж" на подножку, начал спускаться вниз, на ходу расстегивая рубаху. Маркел, занятый только соседкой, не обратил на него внимания, зато Лариса сразу приподнялась со своего полотенца и крикнула:
- Санек! - она призывно помахала рукой. Парень подошел, и Маркел с удивлением узнал в нем своего старого знакомого - Башку.
- Привет, Санек, ты это откуда? - спросила Лариса.
- Да с картошки. Дед взял снова двадцать соток, пока тяпали, думал сдохну от жары.
- Ты этого парнишку не узнаешь? - Капля кивнула на своего соседа. Могу познакомить.
Башка, по своему обыкновению, откинул назад голову, прищурился. Маркел заметил, что сегодня у него очки в более солидной оправе.
"Что будет!" - Маркел весь внутренне подобрался. Но Башка вдруг засмеялся:
- А, старый знакомый! - И он протянул своему бывшему врагу руку. Как тебя зовут-то?
- Маркел, - назвался интернатовец, пожимая плотную, с солидными мозолями ладонь здоровяка.
- А меня Санька, или еще Башкой зовут, только не думай, что это оттого, что я такой умный.
Присев на корточки, главный забойщик центровых пустился в воспоминания.
- Ну и здорово же ты меня тогда уделал! Бля буду! Я вот только никак не пойму, что это у тебя за стиль такой, не то кикбоксинг, не то тоэквандо? Чем занимался?
- Да ничем я не занимался, - улыбнулся Маркел. - Просто драться часто приходилось.
- Он из интерната, - пояснила Лариса. - Они все оттуда.
- А, понятно, почему я тебя не видел раньше.
- Очки-то новые купил? - чувствуя некоторую вину, спросил Маркел. Ты уж извини, так получилось...
- Да ладно, - Башка только махнул рукой. - Они на мне как горят. Я уж заказываю сразу штук десять, на полгода хватает. Знаешь что, приходи сегодня на дискотеку и ничего не бойся. Ни тебя, ни твоих парней никто не тронет. Клык даю!
Пожав руку Маркелу, Санька пошел к воде, быстро разделся и махнув саженками пару раз речку от берега до берега, не вытираясь, пошел к мотоциклу. На прощанье он поднял руку и крикнул:
- Приходи, буду ждать!
- Башка парень что надо, - заметила Лариса, махнув рукой на прощанье. - Если он слово дал, то это железно.
На дискотеку никто из интернатовцев идти не согласился, у всех на памяти было прошлое посещение этого "очага культуры". Отговаривали они и Маркела, но тот был непреклонен.
Появление его на дискотеке действительно вызвало фурор. Лариса, уже ходившая с Маркелом в обнимку, просто млела от удовольствия, оказавшись в самом эпицентре внимания. Завистливые взгляды подруг доставляли ей особое наслаждение. Немного пообвыкнув и глотнув изрядно дармового пивка, Маркел вошел в раж и выдал такой удивительно красивый танец, что все просто вытаращили глаза. Когда музыка сменилась и он отошел в сторонку отдохнуть, Лариса попросила:
- Слушай, покажи, как ты это делаешь?
Она попыталась изобразить что-то руками и ногами, и Маркел ее не понял.
- Что показать?
- Ну как это ты сейчас вот? - она снова сделала попытку изобразить какие-то па. До Маркела дошло:
- Да разве помню я, что и как, просто танцевал и все.
Капля хотела было обидеться, но уже после следующего танца поняла, что ее новый друг действительно не шутит. Танец возникал в нем и умирал в зависимости от мелодии и ни разу за вечер не повторился.
Когда Маркел уже после дискотеки провожал ее до дома, Лариса у самого подъезда резко потащила его в сторону увитой плющом беседки.
- Пошли, - только и шепнула она.
В беседке они долго целовались, а потом Лариса принялась решительно расстегивать его джинсы. Еще на пляже чисто интуитивно она поняла, что Маркел еще не знаком с этой стороной жизни и взяла инициативу на себя. Хотя в интернате в Маркела были влюблены больше половины девчонок, но эти худосочные и страшненькие в большинстве своем подруги не вызывали у него никакого ответного чувства. Зато в эту ночь он узнал о любви почти все.
Лариса приковала его к себе крепко. Теперь все вечера он пропадал у нее. А еще Маркел стал своим в городе. Он уже участвовал в двух массовых драках за центровых, и на пару с Башкой выходил забойщиком. Проявил себя при этом он просто здорово, его уважали новые друзья и боялись враги. Вот поэтому Маркелу уже не хотелось ни в какие теплые края. Здесь были его друзья и жила его подруга - что еще надо для счастья?
12.
Этот осенний день мало чем отличался от десятков других. С утра зарядил мелкий противный дождь, серые тучи висели над головой так низко, что казалось, еще немного и они спустятся на землю, упрятав город в свою мокрую серую вату.
Но, как обычно, Геннадий Нечаев неторопливо совершал объезд своих владений. Он уже побывал на рынке, заехал в контору и переговорил с главбухом Шишкиным. Последним пунктом его поездки должен был стать бар "Ямайка", любимое место отдыха крутых ребят. Отделали эту бывшую пельменную по всем законам пиратской романтики: с "веселым Роджером" над входом, с грубо отделанной громоздкой мебелью и скелетом, сидящим в углу на сундуке с золотом и со старинным пистолетом в костлявой руке. Стены и потолок заведения были выложены грубыми булыжниками, создающими полную иллюзию, что посетители пришли в пещеру. Вот один из таких булыжников и выпал вчера ночью с потолка, изрядно напугав публику, особенно женскую ее часть. Теперь надо было решать, закрывать бар на ремонт или это просто досадная случайность.
Все утро Нечай с усмешкой посматривал на сидевшего за рулем джипа своего "адъютанта" Рыдю. Тот был не только его личным шофером. Именно с ним в свое время Нечай начинал борьбу за власть в этом городе. Именно Рыдя первый узнавал о всех планах и задумках патрона. Только в нем Нечай был уверен, как в самом себе, и за это прощал ему многое. Вот и сейчас, пропьянствовав двое суток, Рыдя все-таки приехал за Нечаем, отстранив другого, подменного шофера. Но выглядел он ужасно. Все последствия обширного "забега в ширину" были просто написаны на его своеобразном лице. Темные чуть раскосые глаза, странным образом соседствующие с сивой шевелюрой, налились кровью. Кожа лица (и без того красноватого цвета) теперь была ближе к багровому оттенку, а белый язык постоянно облизывал пересохшие губы. Наконец Нечай сжалился и сказал своему "адъютанту":
- Ну ладно, я вижу, до "Ямайки" ты не дотянешь, того и гляди загнешься в дороге, что я с тобой делать-то буду? Заверни к "Колосу", хлебнем пивка.
Рыдя благодарно кивнул и свернул к киоску, торгуюшему разливным пивом. Нечай взял себе кружечку "Жигулевского". Жажда его не мучила, просто интересовался, не стали ли продавцы сейчас, спустя два месяца после открытия, разбавлять пиво водой. На его удивление пиво оказалось превосходным. Рядом Рыдя поглощал вторую кружку, ухая после каждого затянувшегося глотка как лесной филин. Хотя он и был за рулем, Нечай не стал ограничивать его в потреблении пива. Машину Рыдя водил безупречно в любом состоянии, а останавливать его джип "чероки" с номером "600" в Волжске не решился бы ни один гаишник.
Прикончив третью кружку, Рыдя глянул на хозяина повеселевшими глазами, смешно потер свой короткий сломанный нос. Кровь уже отлила от его лица, и Нечай засмеялся:
- Ну теперь я вижу, на поминки расходов не будет.
Отставив в сторону свою недопитую кружку, на которую сразу положил глаз местный бомж, Нечай подошел к машине. Оба, не сговариваясь, закурили. Как раз в это время мимо них проехал точно такой же, как у них, джип черно-серого комбинированного цвета с тонированными стеклами. Больше того и номера у них были одинаковые.
- О, родной братишка нашему, - добродушно заметил Рыдя, кивая вслед проехавшей машине. Они докурили сигареты и только после этого тронулись с места.
Вот так пятиминутная задержка Нечая у "Колоса" во многом изменила течение событий и для многих стала просто роковой.
Саратовский предприниматель Рафик Кртян не первый раз приезжал на местный рынок за товаром. Уже лет пять он довольно успешно торговал косметикой, но на заднем сиденье, под объемными сумками с губной помадой, тушью, тенями лежала маленькая шкатулочка с кокаином, заморским кайфом для привередливых богатых наркоманов. Белый порошок все больше входил в моду, и нынешняя партия была в два раза больше, чем предыдущая.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22