Мы с ребятами его сцапаем и допросим. Поверь, он все расскажет, кто и почему тебя жаждет убить. А не расскажет сегодня, расскажет завтра, послезавтра, через неделю. Мы его здесь держать будем, в подсобке.
– У тебя все просто выходит, – фыркнула она. – А если он приведет толпу отморозков?
– Не-а, не приведет. В его задачу входит ввести нас в заблуждение, сделать так, чтоб мы поверили, будто он родственник, и узнать, где ты находишься. Далила, не век же тебе тут сидеть?
– А я уже привыкла! – с вызовом сказала она. – Игорь, мне не по себе. Не думаю, что у тебя получится...
– Получится! – прикрикнул он. – Думаешь, умнее этих уродов нет на свете никого? Все, хватит попусту болтать. У меня есть просьба... нет, приказ. Что бы в мастерской ни происходило, сиди, как мышь, не пикни. Даже если меня пытать будут, поняла? Или тебя связать и кляп в рот сунуть?
– Слушаюсь, товарищ командир, – пробурчала она, отвернувшись. – Забыла спросить: машина ездила за тобой сегодня?
– Не заметил. Значит, не ездила.
– Точно: этот Алейников из шайки.
– Вот и встретим его, – улыбнулся Игорь, открывая дверь.
Работы было немного, два парня управлялись без Игоря, а он объяснял им, что и как делать, когда придет некий Вячеслав Алейников.
В мастерскую вошли два типа примерно до тридцати, в кожаных и потертых куртках, в джинсах и кроссовках. Руки держали в карманах, осматривались, оценивая мастерскую. Ничего в них особенного не наблюдалось, таких клиентов приходит много, но что-то сквозило настораживающее в данных субъектах. Может быть, так казалось Игорю ввиду сложившейся обстановки? Он посмотрел на часы – для визита американца рановато: только двадцать минут первого. Однако ребята – Вася и Ашот – двинули на заданные точки, не сговариваясь, небрежно протирали тряпками инструменты, а под руками у них находились заготовленные ломики в виде выхлопных труб, бывших в употреблении.
– Кто Игорь? – спросил тот, что помощнее телом, очевидно, много потратил времени в спортзалах, качая бицепсы. Второй так себе, вроде не доходяга, но рыхловат, черты лица тупые.
Игорь сунул монтировку в карман комбинезона, вышел из-за авто, вытирая руки, остановился, не доходя до предположительных клиентов (о, если б это было так) метров пять:
– Ну, я.
Два метра красоты, как говорит Далила, впечатлили и клиентов. Во всяком случае, оба несколько с лица спали, разглядывая Игоря.
– Поговорить надо, – сказал качок.
– Алейников из вас кто? – поинтересовался Игорь, чтоб уточнить, с кем имеет дело. Не нравились ему молодые люди.
– Никто, – ответил качок. Второй, кажется, немой. – Выйдем?
– Выйти приглашают, когда собираются морду бить, – пошутил Игорь. – А я вроде как с вами не цапался. Говорите здесь.
Качок почесал затылок, сморщив нос, он думал. Потом покосился на товарища, снова остановил тусклый взгляд на Игоре, замер, не мигая. Нехорошее предзнаменование.
– Тетку ищу, ты ее знаешь, – сказал. – Далилой зовут.
– Конечно, знаю, – не отнекивался Игорь. – Она твоя тетя?
– Не моя. Просто тетка.
– Не знаю, где она, – развел руками. – Уехала куда-то, мне не сказала. Но могу помочь. У нее есть бывший муж, он наверняка знает...
– Так он нас к тебе направил.
– Иди ты! – поднял брови Игорь. – Ну, тогда... извини, друг.
Он повернулся спиной и зря это сделал. Качок молниеносно подскочил, ударил ногой по позвоночнику, Игорь упал плашмя. Вася с Ашотом выхватили по трубе, ринулись на обидчиков шефа и тут же остановились, видя направленное на них оружие. Второй оказался тоже говорящим:
– Лежать! Всем лежать! Ну!!!
Против пули лом бессилен, Вася с Ашотом медленно легли на цементный пол, уложив трубы рядом.
В настоящей западне ощущала себя Мила. Ребенок украден, это факт. Муж в это не верит, у него лопается терпение – тоже факт. Свекровь еле сдерживает себя, чтобы не закатить скандал Миле, – видно невооруженным глазом. Пригласили доктора, значит, думают, она рехнулась. В сущности, инцидент с девицей в туалете ресторана дает им полное право так думать. Положение ужасающее. И усугубляется оно идиотизмом вокруг. Если некие люди провернули удачно дело, выкрав ребенка Милы, то зачем какая-то незнакомая девица упомянула о нем так, будто знает, где он? Она спровоцировала скандал. Где же логика? И те двое мужиков, которые ходят за нею, кто они? Мила связала их с девицей в туалете и затряслась. Да, они чего-то хотят. А происшествие на мосту? Может, он не насиловать собирался и не разозлился на отчаянное сопротивление, а караулил ее, чтобы сбросить с моста? Но зачем, кому это надо? Нет даже малейшего объяснения. Тут действительно недолго помешаться.
Мила понимала, что самой сына не найти, но есть один ход: бродить по городу. Двое мужчин и девица обязательно что-то предпримут, пойдут на сближение. Учитывая нападение на мосту, это очень опасно. Как Мила может защититься? Пистолета у нее нет, да и не выстрелит она в человека, какой бы сволочью он ни был. Но меры безопасности надо принять. Во-первых, находиться следует среди большого числа людей. Во-вторых, ее время только день, вечером и ночью опасность удваивается. В-третьих... А третий и самый надежный способ защиты не пришел в голову. Но вдруг явилась идея, Мила побежала к Серафиму, который чистил туфли в прихожей:
– Серафим! Послушай меня... Может, они хотят попросить у нас выкуп?
– Кто? – ничего не понял он. Мила последнее время изъяснялась так, словно все без исключения должны уметь читать ее мысли.
– Те, кто меня преследует... Девица из ресторана, которую я побила. Ты только не сердись...
– Я не сержусь, – хмуро сказал он. – Так что хочет девица?
– Она знает, где ребенок. И те двое тоже... знают... – Глядя на его измученное лицо, Мила гасла. – Серафим, я думаю, они потребуют выкуп за сына. А ты как считаешь?
– Хорошо, если так. Но почему они тянут?
– Не знаю, – окончательно сникла она. – Ладно, поживем – увидим. Не обращай внимания на меня.
– Если пойдешь гулять, не отходи от дома. Пока.
Он ушел и не поцеловал ее на прощание. Трещина налицо, а вина Милы. Серафима надо оставить в покое, самой действовать. Она быстро собралась, выключила телефон, чтоб не мешал звонками, и, невзирая на то что не придумала третьего способа защиты, вышла из дома.
Ходила, ходила... По сторонам косилась, преследователей не замечала. Зашла в магазин игрушек, ей не давала покоя собственная беззащитность. Может, здесь найдет какое-нибудь игрушечное оружие? Мальчик стрелял из водяного пистолета возле прилавка. Замечательная игрушка! Мила попросила продавщицу дать ей такой же. Ей показали, как заправлять его водой. Мила купила пистолет и в туалете набрала воды, испробовала. Прекрасно! В крайнем случае, плеснет водой в лицо, если на нее нападут. Ненадежно, конечно, зато неожиданно. Надо бы в воду добавить, например, перца... Нет, глаза выжжет. Дома подумает, какую безвредную смесь сотворить, чтоб ненадолго ослепить.
Сунув пистолетик в сумку, Мила двинула по улице, скользя рассеянным взглядом по витринам, в которых отражались люди. Набрела на круглую тумбу с афишами. Гастроли, концерты... как это все далеко. И все же затосковала по работе, подошла ближе, обошла, отыскивая афиши филармонии. Есть. Алик солирует, надо отдать ему должное, он упорный...
Внезапно из-за тумбы выглянул человек, сто раз встречавшийся на улицах. Это один из тех двух, кто постоянно попадается Миле на глаза. Они всегда держались поодаль, а теперь он буквально в метре от нее. Возможно, он же и сбрасывал ее с моста, тогда Мила не видела его лица. А тут дорога... без ограждения... автомобили мчатся со страшной скоростью... От ужаса у Милы перехватило горло, сдавило грудь. Что ему нужно от нее здесь, где полно прохожих?
– Сыночка ищешь? – осклабился он.
В каком-то отсеке головного мозга блеснуло понимание, что идет некая игра в одни ворота, игра без правил, рассчитанная на слабость Милы; в какой-то части души сидел страх, что этот человек опасен, способен уничтожить ее прямо на проспекте, но... Милу заклинило. Он знает, где сын. Надо задержать его, позвать милицию, те выяснят, кто он и откуда. Она раскрыла сумку и прямо оттуда пустила струю воды в лицо мерзавцу. Разумеется, он не ожидал этого, зажмурился, поднес руки к глазам. Мила схватила его за воротник и, поливая из пистолета, который вынула из сумки, кричала:
– Милиция! Помогите! Милиция! На помощь!..
Он начал вырываться, однако, получая струю воды в глаза, терял ориентир. Два милиционера – на проспекте они, к счастью, дежурят – подлетели к странной потасовке:
– В чем дело, гражданка?
– Возьмите его! – закричала Мила. – Он напал на меня.
– Да отвали, – пытаясь освободиться от нее, рычал мужчина. – Кто на кого напал? Видите? Эта идиотка меня держит! Пусти, я сказал! Задержите ее, она ненормальная. Я вообще ее не знаю...
Вокруг собралась немногочисленная толпа любопытных, некоторые смеялись, показывая на детский пистолет, а Мила с жаром объясняла ментам:
– Он преследует меня. Нарочно попадается на глаза. Есть еще один, тоже ходит за мной. Они по очереди ходят. Прошу вас, поедемте в отделение, я объясню все...
– Ваши документы.
Негодяй достал паспорт, ругался, называя Милу сумасшедшей, а у нее документов не оказалось. Нашлись свидетели, которые видели, как она «первая начала, мужчина ничего ей не сделал, просто стоял». В результате Милу повезли в отделение, оттуда позвонили мужу, он приехал за ней.
– Мила! – уже дома разорялся Серафим. – Ты что делаешь? Ты хоть немного соображаешь? Уже кидаешься на людей! Прямо на улице! Тебя забрали менты за нападение с детским пистолетом!!! С детским!!!
– Я купила его, чтоб защищаться.
Она дрожащими руками прикрыла лицо, чтобы ни свекровь, которая примчалась по зову сына, ни Серафим не видели ее слез. И старалась держаться, изо всех сил старалась, а внутри бурлил тайфун протеста – она же права.
– Нормальный человек не станет хулиганить с игрушкой. – В ярости Серафим метался по комнате. – Нет, это вообще!.. Напала на мужика и кричала «помогите»! С детским пистолетом!!!
– Выходит, я ненормальная! – взвилась Мила.
– А раз ненормальная, то лечись! – закричал он в ответ и кинулся к телефону. – Все, с меня хватит, я вызываю «Скорую»...
– Не смей этого делать! – Мила встала.
– Милочка, тебе надо полечиться, – подала голос свекровь. – Пойми, дорогая, это опасно для тебя... и для всех...
– Не смейте, – отступая, сказала Мила. – Я не дамся...
Она убежала в комнату, заперлась. Приехали врачи. Мила не открыла, рыдала. Взломали замок и сопротивляющуюся Милу увезли в... туда, где и нормальные люди становятся сумасшедшими...

23

Качок снял с пояса Игоря мобильник, пнул лежачего ногой и немного отошел, поглядывая на Васю с Ашотом. Те наблюдали за ним и его товарищем с пистолетом, приподняв головы.
– Клешни на голову! – рявкнул качок.
Поверженная троица исполнила приказание. Качок изучал мобильник, явно что-то там искал, не нашел, приблизился к Игорю:
– Где она?
– Вот пристал, – буркнул Игорь. – Откуда мне знать?
– Ты – друг? Почему нет ее номера?
– А на фиг он мне? Я звонил ей, она ни разу не ответила, значит, не хочет меня видеть. Может, обиделась. Баб без нее полно и помоложе.
Качок не поверил, ударил со всей силы ногой по ребрам Игоря, который от боли застонал...
В это время Вячеслав подошел к двери в мастерскую, но его остановил стон. Насторожился. Так стонут от боли, но не случайной, когда палец прищемило, а когда боль причиняют. Он прислушался...
– Ну ты, козел! – гаркнул качок. – Скажешь, где она? Или тебе ребра переломать? Я могу. И трупом тебя сделать могу.
– Сказал бы, если б знал, – стонал Игорь, боль была адская. – Что она тебе сделала?
– Мне нужна твоя старая телка по имени Далила. Где она? – долдонил качок. – Считаю до трех...
– И после трех не скажу, потому что не знаю, – психанул Игорь.
Вячеслав понял: не он один ищет Далилу. И дело хреновое, надо что-то предпринять, а оружия нет. Забыл, что он в России... Остается попробовать спугнуть тех, кто захватил мастерскую. Но сколько их? Не попасть бы самому в заложники. Вячеслав рванул к машине, сел в нее, приказал водителю:
– К воротам стань и сигналь! Живей!
Подъехали. Водитель просигналил беспрерывными и рваными гудками, Вячеслав подкрепил криком:
– Хозяин! Открывай! – потом обратился к водителю: – Покричи, пусть знают, что я не один.
Водитель заорал во всю мощь хрипловатым голосом:
– Эй! Открывай, мать твою!
Из мастерской вывалили два молодых парня, прошмыгнули мимо автомобиля. Наблюдательный глаз Вячеслава заметил торчащее из рукава куртки дуло пистолета. Ого, пацаны крутые. Оба прыгнули в иномарку и газанули прочь.
– Сиди, – сказал Вячеслав водителю, выходя из машины.
Он протиснулся в щель ворот, остановился, очутившись в мастерской. Два парня помогали подняться крупному мужчине, который морщился, видимо, ему и досталось от пацанов. Парни усадили его в старое кресло.
– Извините, я Алейников, – сказал Вячеслав.
– А-а... – протянул Игорь, рассматривая пришельца. – Вовремя.
– Я почти все слышал. Решил спугнуть захватчиков, удалось. Кто эти парни?
– Для американца вы слишком хорошо говорите по-русски, – заметил Игорь.
– Так я русский американец, – улыбнулся Вячеслав. – Как вы себя чувствуете?
– Нормально. Ребята...
Получив сигнал, Вася и Ашот схватили выхлопные трубы, галопом подскочили к Вячеславу, тот не успел опомниться, как его подтолкнули трубой на середину мастерской. Игорь упредительно поднял руку:
– Спокойно, мистер, спокойно. Это для нашей безопасности, вам ничего не угрожает. Одни только что интересовались Далилой, вы их видели. Садитесь. (Вячеславу подставили стул под зад, он сел.) Ну-с, мистер Твистер, говорите: зачем вам Далила?
– Я искал мать Далилы, она умерла...
– Вы не родственник, – сделал вывод Игорь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41