«Шоу для избранных»: АСТ; Москва; 2002
ISBN 5-17-014714-7
Аннотация
Молодая актриса, мечтающая сыграть «роль своей жизни», принимает странное предложение…
Принимает — еще не догадываясь, что эта роль станет для нее настоящей жизнью. Новой, невероятной жизнью в мире темных соблазнов, пламенных страстей и неистовых, острых наслаждений.
О ТАКОМ невозможно даже подумать…
О ТАКОМ невозможно забыть!..
Зара Деверо
Шоу для избранных
Глава 1
— Я сыта этим по горло! — хлопнув дверью, в сердцах воскликнула Кейзия. — Ноги моей больше не будет в этой паршивой конторе.
Она скинула туфли, швырнула на пол прихожей сумочку и вытащила заколку из волос. Волнистые золотистые локоны рассыпались по плечам, лаская бархатистую кожу. Кафельные плитки приятно холодили ступни. Кейзия вздохнула и уставилась на свое отражение в зеркале, мысленно вернувшись к возмутившим ее событиям этого дня.
Владелец фирмы, выпускающей печатную продукцию, где Кейзия временно работала, давно положил на нее глаз. Но сегодня он окончательно вывел ее из себя.
— Зайдите ко мне на минуточку, мисс Линдон, — приторным голоском сказал он, упирая на слово «мисс».
Кейзия затравленно покосилась на табличку с надписью «Томас Митчелл. Директор», украшающую дверь, спиной к которой он стоял, и, понурившись, протиснулась мимо него в кабинет. Томас нарочно не отступил ни на шаг, чтобы она коснулась грудями его груди, и плотоядно ухмыльнулся. От него воняло дешевым одеколоном, настоянным на перегаре и поте. Директор хранил в сейфе бутылку виски и регулярно прикладывался к ней в течение рабочего дня. Сегодня было жарко, на лбу и над верхней губой у него выступила испарина. Томас Митчелл страдал ожирением и одышкой, на темечке у него образовалась лысина, но все это не мешало ему мнить себя сердцеедом. С подчиненными он держался заносчиво и грубо, поэтому все сотрудницы его презирали и ненавидели, за исключением, пожалуй, его верной секретарши. Эта сорокалетняя старая дева жила вместе с давно овдовевшей матерью и души не чаяла в своем начальнике. Очевидно, именно такой тип инфантильного и агрессивного эгоиста и был ее идеалом мужчины.
Кейзия смекнула, что Том Митчелл к ней неравнодушен, как только приступила к работе в его фирме. Работать оператором компьютера ее вынудили стесненные финансовые обстоятельства. По профессии она была актрисой, но устроиться по специальности ей пока не удавалось, а кипа неоплаченных счетов на тумбочке росла.
Кейзия облизнула пересохшие губки и прошла на кухню, чтобы приготовить чай. В доме было жарко и душно. Поставив на плиту чайник, она вышла во внутренний дворик, где был устроен маленький зеленый оазис. Здесь Кейзия сразу же повеселела и окинула взглядом свой любимый уютный уголок. Тихо журчала вода в фонтанчике у беседки, обвитой плющом, цвели цветы в горшочках и кадках, зеленели кустики. Мысленно поблагодарив свою покойную тетушку, подарившую ей этот дом, она села в плетеное кресло и вытянула ноги.
Тетушка Кейзии тоже посвятила жизнь служению Мельпомене и, зная капризный норов изменчивой фортуны актеров, вложила в этот дом все свои накопления. Она же вырастила и воспитала Кейзию, фактически брошенную еще в детстве ее легкомысленными родителями. Часто бывая с тетей в театре, девочка заразилась любовью к драматическому искусству и рано познала нравы закулисной жизни. В отрочестве она с удовольствием примеряла сценические костюмы, найденные в сундуках в чулане тетушки, а когда она окончила начальную школу, тетя отвела ее в актерскую студию своей подруги Розы Уилсон, где Кейзия получила прекрасные уроки сценического мастерства. Кейзия вздохнула, мысленно поблагодарив покойную тетушку за всю ее заботу о ней, и улыбнулась, представив, как тетя Делия поставила бы на место Тома Митчелла, будь она жива. Первое время Кейзия сильно тосковала по безвременно усопшей воспитательнице и наставнице, но время смягчило боль утраты. Теперь помочь Кейзии было некому, ей приходилось рассчитывать на собственные силы. Поэтому она сразу же оттолкнула наглого Тома Митчелла, когда он, закрыв дверь кабинета, попытался заключить ее в свои медвежьи объятия.
— Не ломайся, Кейзия! — брызжа слюной, воскликнул он. — Не строй из себя недотрогу. Знаю я вас, артисточек! Зачем, по-твоему, я взял тебя на работу? Ты ведь не имеешь диплома даже машинистки. А с компьютером управится любая выпускница средней школы не хуже тебя. Ты должна быть мне признательна!
— Я подам на вас в суд за сексуальное домогательство! — холодно заявила Кейзия, пятясь за письменный стол.
Но Митчелл умудрился схватить ее своей лапой и расстегнул молнию на ширинке. Из прорехи выскочил мясистый возбужденный пенис и уставился на Кейзию своим слезящимся глазом. Едва увидев этот грозный причиндал, Кейзия зарделась и вспотела, так что кремовая шелковая блуза прилипла к спине.
— Ну и как тебе это нравится? — осевшим голосом спросил директор, надвигаясь на нее со своей штуковиной наперевес. — Покажи, на что ты способна, и я повышу тебе жалованье. Сомневаюсь, что ты сможешь найти с твоим актерским дипломом хорошо оплачиваемую работу. Артисточек сейчас хоть пруд пруди, а на бирже занятости длиннющая очередь.
Ситуация складывалась нелепая, босс явно отстал от веяний времени, оставшись на уровне пещерного человека, но от этого Кейзии не стало легче.
С кухни донесся свисток — чайник подавал ей сигнал, что вода вскипела. Она прошла на кухню и залила кипятком пакетик с чаем, вспоминая, как директор бегал за ней по кабинету в сползающих на колени брюках и с торчащим из них членом. Кричать и звать на помощь было бесполезно, офис опустел, сотрудники ушли на обеденный перерыв. Том встал спиной к двери, перекрыв ей путь Кг отступлению, и принялся ожесточенно мастурбировать. Головка члена разбухла и побагровела.
— Не ломайся, крошка, снимай трусики и повернись ко мне спиной! — воскликнул он. — Тебе понравится.
— Катись к черту — крикнула Кейзия.
— В самом деле, мисс Линдон? — ерническим, слащавым голоском поинтересовался босс. — Как бы вам самой не пришлось вылететь отсюда, если не станете покладистее!
Головка разбухла и побагровела, готовая плюнуть в Кейзию своим молочным желе.
— Я подам на вас в суд за незаконное увольнение! — крикнула она, понимая, что не осилит долгий судебный процесс, на котором вдобавок ей вряд ли удастся что-либо доказать.
Митчелл побагровел и исторг сперму ей на юбку.
— Ах ты, похотливый козел! — в ярости вскричала она и, воспользовавшись временной невменяемостью Митчелла после эякуляции, отпихнула его и выскочила из кабинета. Разумеется, работать в этой конторе она больше не собиралась.
Возник вопрос, что делать?
Кейзия помрачнела, ибо ответа не знала. Из невеселых размышлений ее вывел звук поворачиваемого в дверном замке ключа. Затем входная дверь открылась и захлопнулась, послышались шаги по коридору. Она вскочила и выглянула из кухни. Пришел один из ее постояльцев — Саймон.
— Хотите чаю? — спросила она.
— Разумеется! — остановившись, ответил он. — Спросили бы еще, католик ли папа римский.
Кейзия покраснела под его изучающим взглядом и вновь с сожалением подумала, что природа порой вытворяет злые шутки с человеческой натурой. Она одарила этого человека чудесными карими глазами и вьющимися каштановыми волосами, высокой и стройной фигурой, симпатичным лицом с кожей оливкового оттенка, но наделила его противоестественной сексуальной ориентацией. Саймон снимал комнату вместе со своим любовником Карлом, танцором балета. Имея диплом архитектора, Саймон не утруждал себя работой и жил на неведомые Кейзии доходы.
— Почему у вас кислый вид? — спросил он. — Что стряслось?
Саймон был очень наблюдатели и безошибочно угадывал настроение Кейзии.
— Я поссорилась с директором и ушла с работы, — ответила Кейзия, наливая в чашку горячий чай.
— Наверное, приставал? — ухмыльнувшись, спросил Саймон. — Таковы уж все мужчины! У них одно на уме — как бы кому-нибудь засадить. Надеюсь, вы влепили ему пощечину?
Саймон взял у Кейзии чашку и уселся за стол, закинув ногу на ногу.
— Нет, но следовало бы его проучить, — сказала Кейзия. — Он обнаглел настолько, что стал мастурбировать в моем присутствии. Выплеснул сперму мне на юбку, мерзавец!
— Брр! — Саймон содрогнулся. — Какая гадость! Немедленно снимите ее и бросьте в стиральную машину!
Кейзия так и сделала, отправив следом за юбкой в стиральную машину блузку, кружевной бюстгальтер и чулки с поясом и подтяжками. Оставшись в трусиках, она сдернула с бельевой веревки сари и, обмотавшись им, удовлетворенно сказала:
— Вот теперь я чувствую себя человеком, пусть и безработным.
— И как же вы намерены выкручиваться? — спросил Саймон.
Они с приятелем занимали весь верхний этаж, но Кейзия была вполне довольна такими жильцами. Саймон и Карл выглядели опрятно, вели себя прилично и уважительно. Кейзия знала, что всегда могла рассчитывать на их поддержку и сочувствие. Даже ее любовник Торин не понимал ее так, как эти гомосексуалисты.
— Что-нибудь придумаю, — ответила Кейзия.
— Пора вашему дружку Тори ну устроиться на работу, — сказал Саймон. — По-моему, он засиделся на вашей хрупкой шее.
— Он пытался, вот и сейчас пошел на пробы, — вступилась за любовника Кейзия. — Четвертый канал набирает актерскую труппу для съемок нового драматического сериала.
— Не понимаю, как вам удается с ним ладить! Он тщеславнее меня, а это о многом говорит, — заметил, ухмыльнувшись, Саймон, на дух не переносивший Торина Макквейда.
— Я к нему привязалась, — со стыдом призналась Кейзия.
— У всех нас есть свои слабости, — успокоил ее Саймон. — Вы не представляете себе жизни без этого нахального паразита Торина, я — без Карла. Совершенных людей в мире нет. Но Карл трудяга, он не щадит себя на сцене. Вы же понимаете, каково ему таскать на руках балерин, когда он их терпеть не может.
— Торин тоже хочет работать, безделье его угнетает!
— И теперь вы будете унывать с ним на пару Веселенькая перспектива.
— Вы правы, я скучаю по сцене! Но устроиться в театр дьявольски сложно! — Кейзия села на табурет и тяжело вздохнула.
— Странно, — сказал, пожав плечами, ее собеседник. — Вы прекрасно выглядите. Сколько вам лет? Двадцать четыре? Самый расцвет! А мне в августе стукнет тридцать. Это ужасно, скоро я превращусь в старика.
— Не преувеличивайте, Саймон. Вы же знаете, что выглядите великолепно. — Кейзия рассмеялась. Саймон умел поднимать ей настроение.
— Жаль, вы не видели меня, когда мне было девятнадцать, — ответил Саймон, тяжело вздохнув. — Мужчины вились вокруг меня, как пчелы вокруг прекрасного цветка. Однажды я поехал на каникулы в Грецию… — Он мечтательно закатил глаза к потолку. — Я сам выбирал, кому уделить внимание.
— Это был лучший период в вашей жизни? — спросила Кейзия, поправляя прическу.
— Это был пик! Потом я покатился вниз и теперь у подножия.
В кухню ввалился Карл и, кинув на пол сумку, воскликнул:
— Опять предаешься воспоминаниям о своих похождениях в Греции? Бьюсь об заклад, что слово в слово повторю всю твою одиссею! Не верьте ему, Кейзия, он все выдумал.
— Да ты мне просто завидуешь! — огрызнулся Саймон. — Потому что своих поклонников ты можешь видеть только со сцены.
— Зато как они мне рукоплещут! — парировал Карл. — Я едва стою на ногах после репетиции. Наш новый хореограф — настоящий садист, ему только кнута в руке не хватает для полного сходства с надсмотрщиком рабов.
— Размечтался, шалунишка! — Саймон погладил его по коротко подстриженной голове. — Выпей с нами чаю, на тебе действительно лица нет.
— Но вы хотя бы занимаетесь своим делом, — сказала Кейзия, наливая ему чаю. — А я вот вынуждена прозябать в вонючей полиграфической фирме, которую вдобавок возглавляет недоумок-онанист. Нет, с меня довольно! Насмотрелась!
— Этот идиот стал мастурбировать у нее на глазах, — добавил Саймон. — Он перепачкал ей всю юбку.
— Может, набьем ему морду? — спросил Карл.
— Спасибо за сочувствие, но я не хочу, чтобы вас упрятали из-за меня за решетку, — сказала Кейзия. — Все, что ни делается, — к лучшему. Я наконец-то попытаюсь найти работу по профессии. Отсиживать задницу в конторе мне надоело.
— Вы так хотите вернуться на сцену?
— Разумеется!
— Не стану ничего обещать, Кейзия, но, кажется, смогу вам помочь Я случайно стал свидетелем разговора двух наших парней в столовой. Они говорили о том, что владелец какого-то частного театра набирает новую труппу. Им, вероятно, сказали об этом их агенты из бюро «Сцена».
— Это любопытно! — оживилась Кейзия. — Я сейчас же позвоню Чарльзу Хэгли. — Она подняла трубку и набрала номер телефона своего театрального агента. — Здравствуйте, говорит актриса Кейзия Линдон. Мне нужен Чарльз.
— К сожалению, его сейчас здесь нет. Что ему передать? — последовал ответ.
— Передайте ему, что я просила его срочно мне перезвонить!
Кейзия положила трубку и, вскочив со стула, взволнованно прошлась по кухне. Предстоящий разговор и, вероятно, встреча с агентом не случайно вывели ее из душевного равновесия. Чарльз давно уже будоражил ее воображение, хотя и был значительно старше ее: ему было за сорок. Однако Кейзия убеждала себя, что обязана хранить верность Торину, своему нынешнему любовнику, и упорно не шла с Чарльзом на сближение. Теперь, когда она все же позвонила ему, он непременно должен был ей перезвонить.
В кухню ввалился Торин и, не обращая внимания на сидящих за столом голубых, порывисто обнял Кейзию. Когда-то ей нравились его уверенные манеры и бесцеремонное поведение. Но в последнее время они начали действовать ей на нервы: уж слишком по-хозяйски вел себя любовник.
— Ну, как прошли пробы? — спросила Кейзия, встревоженная злым выражением его васильковых глаз.
— Я не дождался своей очереди и ушел из студии. Там собралось не менее полусотни неудачников, мне надоело среди них крутиться, — ответил Торин.
— Ты снова упустил свой шанс! — всплеснула руками Кейзия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23