Мало того, что ты волшебник, существующий в ее мире только в сказках, так еще и мис-хадоль.
Нет, возразил Гримбольд. Она чувствует мое недоверие. Я бы хотел ей доверять; меня пугает не сама эта молоденькая девушка, а то, что в ней заключено и может принести нам беду, Танет шутливо ткнула его в бок.
– Так вот в чем дело! – воскликнула она. – Вот до чего тебя довела излишняя осторожность.
Вислинг не обратил внимания на ее замечание.
Я знаю то, что знаю, и, может быть, больше, чем все остальные. Поэтому опасения представляются мне вполне весомыми.
– Наверно, так и есть, – согласилась Танет.
Некоторое время они оба молчали, затем Гримбольд задал следующий вопрос:
Вчера вечером ты сказала, что покидаешь Даркрун. Это ведь не только ради того, чтобы помочь девочке?
– Нет, – подтвердила Танет. – Руины города постепенно оживают. За последний месяц нападений скеллеров было больше, чем за все предыдущие годы. И у меня появилось ощущение, что пробуждаются и какие-то другие враждебные силы.
Я понимаю. У меня тоже возникло такое чувство. А с появлением твоей юной компаньонки…
– Ты не можешь ее в этом обвинять, – покачала головой Танет.
Я больше не стану ничего говорить, сказал барсук. В любом случае нам пора в путь.
– Пойду, соберу свои вещи и предупрежу остальных, – ответила Танет.
Она поднялась и пошла к Минде и меднику, а Гримбольд снова тяжело вздохнул. Он попытался еще раз рассмотреть лежащую перед ним карту, но никак не мог сосредоточиться. На душе стало тяжело и тревожно. Если бы только он мог быть хоть в чем-нибудь уверен!

– Тебе ни за что не сложить все это в один рюкзак, – сказала Минда.
Она подала меднику очередной котелок и покачала головой, глядя, как он пытается засунуть его внутрь. Однако в котелок поместилась туго свернутая рубашка, пачка чайной заварки, несколько рукояток для ножей, три кружки, вставленные одна в другую, и пучок соломы, перевязанный ленточкой, который, как объяснил Маркдж'н, был любовным талисманом, подброшенным в его рюкзак дочкой хозяина гостиницы. Наконец медник победно усмехнулся.
– Вот видишь, все поместилось, – сказал он.
Маркдж'н взял из рук Минды флейту, сыграл коротенькую трель и засунул в узкий наружный карман рюкзака. При этом он так сосредоточенно нахмурился, что Минда не могла удержаться от смеха.
– А это куда? – спросила она, поднимая пару мягких кожаных шлепанцев.
– В боковой карман.
– А топор?
– Я привяжу его сверху.
Так постепенно рюкзак увеличивался в объеме уже снаружи: постель была привязана снизу, сковородка пристроилась рядом с топором, еще в один наружный карман влезло несколько книжечек со старинными балладами.
– А это? – снова спросила Минда. Маркдж'н принял из ее рук очередной предмет и критически его осмотрел. Последним оказался довольно длинный, покрытый ржавчиной металлический стержень. По возвращении в Йенханвитль он должен был послужить для изготовления очередной партии ножей.
– Ах, это, – преувеличенно грустно вздохнул медник. Он забросил металлический прут далеко в кусты, где тот со звонким стуком ударился о камень. – Придется спрятать его здесь, пусть подождет моего возвращения.
– А вот у Гримбольда совсем немного багажа, – заметила Минда.
– Да, ему требуется самая малость, – подтвердил Маркдж'н, отряхивая ржавчину с ладоней. – Ему не надо ни постели, ни инструментов.
– Интересно, как это быть мис-хадолем? – спросила Минда. – Мне кажется, он вроде как в ловушке. Невозможно ничего поднять, да и вообще ничего нельзя сделать, кроме того, что могут животные, но во всем остальном он остается человеком.
– Знаешь, они хитрые создания. Многие из них становятся учеными или волшебниками. А еще у них прекрасная память на устные сказания – их барды помнят все истории о начале мира – с Авенвереса, или Первой Земли. Не стоит считать их людьми, запертыми в шкуре животных. Они гораздо более сложные создания. А что касается Гримбольда, так волшебник всегда остается волшебником, независимо от того, в чьей он шкуре. Я чувствовал себя немного неловко, когда Гримбольд впервые взял меня с собой, вернее, позволил мне плестись рядом. И не потому, что он – мис-хадоль, у нас они встречаются довольно часто, а из-за того, что он – вислинг.
– Это в старых сказках говорится, что не стоит вмешиваться в дела волшебников? – предположила Минда.
Маркдж'н рассмеялся:
– Ну, едва ли. Конечно, у Гримбольда, как и у всякого другого, непростой характер, но он совсем не такой страшный, как кажется. Все дело в том, что он замечает понятные только волшебникам предзнаменования и знаки – обычному человеку до них и дела нет. Все эти вещи не имеют никакого значения для тебя или меня.
В первую же неделю нашего совместного путешествия, а это происходило в горах Веланс на Турсте, мы разбили лагерь в ущелье между двумя вершинами. Около полуночи я услышал странные звуки, разносившиеся по склонам, – нечто среднее между завыванием ветра и птичьими трелями. И знаешь, что это было?
Минда, широко распахнув глаза, отрицательно покачала головой.
– Маленький горный человечек, всего двух футов ростом, с серой кожей и белыми как мел волосами. Странные звуки издавало его оружие; это был полый продолговатый кусок дерева с просверленными по бокам отверстиями, а свист получался, когда человечек, прыгая с камня на камень, вертел его над головой. Это был самый странный карлик из всех, кого мне приходилось видеть. Глаза большие, как блюдца, а ноги совсем крошечные.
Тропа, по которой мы шли, была обычным маршрутом медников, понимаешь? Мой отец, а до него мой дед проходили по ней сотни раз, и я уже не впервые путешествовал в этих местах, но ни разу не только не видел, но даже не слышал об этом человечке. Как бы то ни было, незнакомец плюхнулся на землю рядом с костром, и они с Гримбольдом всю ночь проговорили на каком-то незнакомом языке. Каждый раз, когда человечек вскакивал на ноги и взмахивал своим оружием над головой, вновь раздавались эти странные звуки. Ну а утром, когда горный человек ушел, я спросил у Гримбольда, что ему было надо, и…
– Вы готовы? – крикнула им Танет. Она уже подняла свой рюкзак и стояла рядом с Гримбольдом.
– Вот только застегну свой мешок, – отозвался Маркдж'н. Его смуглые пальцы ловко справились с многочисленными завязками и застежками, но когда он приподнял рюкзак, то поморщился от его тяжести. – Не хочешь со мной поменяться? – в шутку спросил он Минду.
– Нет, спасибо.
– Я так и знал. Но почему бы и не спросить? О, Баллан! С каждым разом вещи становятся все тяжелее. Или это я ослабел? Надо бы выбросить примерно третью часть, но так нелегко сделать выбор!
Медник взвалил свою ношу на плечи, и они с Миндой подошли к ожидавшим их Танет и Гримбольду.
– Так что было надо тому маленькому человечку? – спросила Минда.
– Что? Ах да. Он хотел заполучить меня на обед, и Гримбольд всю ночь отговаривал его от этой затеи.
– Но… – начала Минда и замолчала, не вполне уверенная, что Маркдж'н не дурачит ее.
Она посмотрела на вислинга, и барсук весело ей подмигнул.
Существует определенное правило для тех, кто общается с медниками, сказал он. Слушай только половину того, что он говорит, а верь одной четверти того, что слышишь.
– Хочешь, я открою тебе главную причину, по которой Гримбольд терпит мое присутствие? – снова заговорил Маркдж'н. – Чтобы при нем был кто-то, кого можно эксплуатировать. Да еще желание время от времени получать готовый обед, чтобы не рыться в лесу, как дикий кабан.
Гримбольд засмеялся: Ты забыл о своей обязанности расчесывать мою шерсть.
– Ах да. Но я до этого еще не дошел.
Так, подшучивая друг над другом, они тронулись в путь. Минда открыла для себя новую грань характера вислинга, и ее беспокойство прошло. А Гримбольд, со своей стороны, на время дружеской перепалки забыл о своих подозрениях.

Нас преследуют.
Минда посмотрела вперед, на Гримбольда, ковыляющего рядом с Танет. Шел уже третий день с тех пор, как они встретились в лагере вислинга и отправились к западным окраинам Даркруна в поисках Джазелхенджа. Они с Маркдж'ном шли ярдах в десяти позади этой парочки, а Рун, как всегда, убежал вперед на разведку. Полдень давно миновал, длинные тени каменных башен легли поперек дороги.
– Кто это может быть? – спросила Минда. Танет и Гримбольд остановились, поджидая их.
Не могу сказать. Нечто – возможно, отстает от нас на два часа, но быстро приближается..
– Хорн? – спросила Танет, озвучивая предположение Минды.
Вряд ли. Это нечто большее, чем рогатый охотник. Нечто… враждебное.
Маркдж'н положил ладони на рукоятки ножей, висящих у него на поясе.
– Может, мне стоит вернуться и посмотреть? – предложил он.
Нет. На следующем перекрестке я оставлю заклинание. Если повезет, это собьет их со следа. Сейчас нам надо только выиграть время. Врата уже недалеко, и за пределами этого мира мы легко ускользнем от преследователей. И все же странно: кто бы это мог быть?
– Ильдран? – ослабевшим голосом спросила Минда.
Пока Гримбольд обдумывал ее вопрос, она не могла не почувствовать внутреннюю дрожь, очень похожее ощущение вызывало прикосновение щупалец Повелителя Снов. Спокойствие и окрепшую в последние дни уверенность в поддержке – даже со стороны вислинга в обличье барсука – вытеснили старые страхи.
Трудно сказать…
Внезапное появление Руна заставило его замолчать. Волк подскочил к Танет. Ткнувшись мордой в ее колено, он без слов дал понять, что им надо идти вперед, и как можно быстрее.
Больше никаких разговоров, сказал Гримбольд. Идем до ближайшего перекрестка, и постарайтесь сдерживать свои мысли, поскольку они тоже могут навести на след.
Не дожидаясь ответа, вислинг с поразительной скоростью рванулся вперед. Длинные когти на его лапах застучали по камням, волк немедля потрусил следом. Остальные члены маленькой группы тревожно переглянулись и побежали вдогонку.
После короткой пробежки до следующей улицы Минда совсем запыхалась, стараясь не отстать от своих спутников. В самом центре перекрестка Гримбольд поднялся на задние лапы, а передними стал размахивать перед собой. В воздухе запорхали золотистые искорки, образующие недолговечные замысловатые фигуры. Минута тянулась за минутой, а вислинг повторял свои манипуляции, передвигаясь от одной башни к другой поперек каждой улицы. Закончив, он устало опустился на все четыре лапы и вернулся к тому месту, где стояли его спутники.
«Что же он делает? » – подумала Минда.
Она повернулась к Маркдж'ну, чтобы задать вопрос, но медник крепко сжал ее руку и приложил к губам палец, призывая к молчанию. После кивка Гримбольда все направились в ту сторону, откуда он начинал накладывать чары. При пересечении невидимого барьера Минда почувствовала легкое покалывание – оно возникло и тотчас исчезло, едва она его ощутила. Оглянувшись через плечо, она не заметила ничего определенного, только тени мелькали в густом кустарнике. Волки.
Хорошо бы это были волки из стаи Руна.
Она дотронулась до плеча Маркдж'на, и медник, оглянувшись, мрачно кивнул. Перемена в его лице ошеломила Минду. Привычное легкомыслие исчезло без следа. Походка стала легкой и стремительной, словно не давил на плечи рюкзак, по поводу которого всю дорогу раздавались потешные причитания.
Из-за кустов выбежали волки и окружили путников плотным кольцом. Минда встала поближе к Танет, а Гримбольд занял позицию позади женщин. Талисман на груди сильно нагрелся, предупреждая об опасности, но Минда старалась не впадать в панику. Спокойствие друзей придавало ей сил. Они подверглись опасности из-за нее. В случае нападения она не сможет спрятаться, когда остальные будут сражаться. Но как ей быть? Минда знала о сражениях так же мало, как и о…
Пронзительные крики прервали ее размышления. Минда подняла голову и ужаснулась: небо потемнело от бесчисленных скеллеров. Талисман огнем обжигал кожу. При виде ненавистных врагов волки обнажили клыки, и грозный рык вырвался из каждой оскаленной пасти. Путники бегом устремились к ближайшей башне. Только там они могли надеяться отразить атаку. В обеих руках Маркдж'на засверкали кинжалы.
– Посреди бела дня? – пробормотал он, поглядывая на небо.
Зло притягивает зло, послышался ответ Гримбольда. Кто бы нас ни преследовал, он послал их, чтобы не дать нам ускользнуть.
Впереди уже маячила громада башни. Как только они добрались до входа, последовала первая атака скеллеров. На клинках Маркдж'на блеснуло солнце, и в следующий момент они покрылись бледно-розовой кровью. Две гигантские летучие мыши замертво свалились к его ногам, а медник отбивался от третьей, вцепившейся в рюкзак. Только объемистый тюк спас его от острых когтей. Скеллер ослабил хватку, Маркдж'н развернулся и насадил чудовище на лезвие. Безжизненное тело с глухим стуком упало на камни.
Минда выхватила свой меч из ножен и с радостью увидела пробежавшее по клинку голубое пламя. Она неловко ухватила меч обеими руками и ударила по ближайшему скеллеру с такой силой, что чуть не выронила оружие. Чудовище рухнуло на землю, почти перерубленное пополам; розоватая кровь хлынула ей прямо в лицо.
Конец крыла следующего врага задел ее плечо так, что она упала на землю. Меч ослепительно вспыхнул голубым огнем, и его сила влилась в Минду. Она поднялась на ноги одним прыжком, разрубила надвое одного скеллера, потом второго… Сила меча забурлила в ней, яростно запела в крови. Чей-то чужой опыт помог ей отразить атаку сразу двух нападавших. Она сразила и этих врагов и увидела, как Гримбольд исчез, атакованный полудюжиной вопящих монстров. Минда рванулась на помощь, но вокруг вислинга взорвался золотистый столб света, и мертвые скеллеры разлетелись во все стороны. Тогда она поспешила к Танет. Когти скеллера вцепились ей в руку, и чудовище неистово хлопало крыльями, пытаясь оторвать свою жертву от земли. Минда зарубила скеллера и поддержала пошатнувшуюся Танет.
Внутрь! Внутрь!
Голос Гримбольда прогремел в мозгу Минды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38