Помимо этого он частенько встречался с замужней дамой из высших слоев общества. Мари не тревожило, что она содействует супружеским изменам. Она свято верила, что, если человек захочет изменить жене, он найдет способ это сделать. Более того, Мари считала, что, предлагая любовникам свои услуги, она тем самым оказывает услугу их семьям, заботясь, о том, чтобы скандал не выплыл на поверхность. В случае с месье Дефоржем угрызения совести были и вовсе неуместны: кроме писем месье Мари постоянно приходилось иметь дело с записками мадам, чьи аппетиты намного превосходили аппетиты мужа.
– Мадам Дефорж считает, что служанка убежала, – заметила Мари. – Но я с ней не согласна. Как, впрочем, и остальные. – Не дожидаясь ответа своего любовника, она поинтересовалась: – Ты веришь в то, что клуб «Адское пламя» существует?
– Если и нет, то, учитывая все россказни, скоро появится.
– Ведет ли месье Дефорж общие дела с месье Ламартином?
– Разумеется, так же, как и Гарнетт. Им принадлежит половина предприятий на пристанях.
– А какого ты мнения об этих господах Дефорже и Гарнетте?
– Они попали в дурную компанию.
– Я тоже так думаю. Помолчав, Мари добавила:
– Это не последнее исчезновение.
– Откуда ты знаешь?
– Знаю, и все.
Мужчина не стал оспаривать превосходств ее интуиции. Она всегда оказывалась права.
– А еще я знаю, что должна остановить их.
– Как?
Пожав плечами, Мари повернулась лицом к своему любовнику:
– Я не должна знать все на свете.

Спустя много лет другая женщина точно так же стояла, вглядываясь в первобытную черноту ночи. Рядом с ней находился черный кот с янтарными глазами, которым, по всей видимости, владело то же беспокойство, что и его хозяйкой. Кот мяукнул.
– Знаю-знаю, – тихо успокоила животное Микаэла.
Все игроки прибыли, и игра вот-вот начнется… Но карты предупреждают о пороке, предательстве, предрекают опасность. Она видела красное, словно кровь, пламя свечи; сюрреалистическую темноту длинного туннеля; оранжево-алые языки пламени… Она видела смерть.
Смерть.
Мрачную, настороженную, неумолимую. Поглаживая висящий на шее крестик, Микаэла молилась. Молилась, чтобы удалось исправить все, что было неправильно в прошлом. Молилась, чтобы злу не удалось восторжествовать вторично. Чтобы любовь, наконец, победила.
На следующий день, в субботу, погода была ясной и солнечной. В половине четвертого в двери особняка Ламартин позвонили. Роуэн плохо спал ночью и теперь дремал, сидя в кресле в гостиной. На коленях у него все еще лежал дневник Энджелины. При звуке звонка он вздрогнул и проснулся. «Кто бы это мог быть?» – подумал он и положил дневник на стол. Когда он шел к дверям, его шаги гулким эхом отдавались по коридору. Открыв дверь и увидев, кто там, он в шоке застыл на месте.
После того, как первый неловкий момент прошел, Кей заявила:
– Надеюсь, ты пригласишь нас войти?
– Черт возьми, Роуэн, – встрял Стюарт, – должны же мы были узнать, отчего тебе так не хочется возвращаться!
– Ты же знаешь, как Стюарт любит действовать под влиянием момента, – извиняющимся тоном произнес Марк. Сьюзен, стоявшая рядом с мужем, улыбкой извинилась за столь неожиданное появление.
– Так ты впустишь нас или нет? – повторил Стюарт вопрос, минуту назад заданный Кей.
За возможность вежливо выпроводить своих друзей Роуэн, не задумываясь, отдал бы все свои деньги до последнего цента. Но он не мог этого сделать. Первый раз в жизни он понял, что означает попасть в капкан. Ловушка оказалась прочной…
– Разумеется, – он изобразил улыбку и отошел в сторону. – Просто вы, ребята застали меня врасплох.
Кей вошла первой и тут же бросилась на шею Роуэну:
– Привет, милый, – она поцеловала его.
– Привет, – отозвался Роуэн. Он чувствовал ее поцелуй, но никак не отреагировал на него. На секунду он прижал Кей к себе, понимая, что, если он не сделает этого, его поведение покажется странным. Эти мысли встревожили Роуэна. По идее, он должен сам хотеть обнять свою невесту…
Его друзья, по очереди войдя в дом, направились в гостиную.
– Чудесная комната, – отметила Сьюзен. – Ой, Марк, взгляни, какой милый дворик! Марк подошел к жене, и оба они долго стояли, глядя в залитый солнечным светом внутренний дворик.
– Красивая магнолия, – отметил Марк. – Этот цветок – оттуда?
– Что?
Роуэн в это время потихоньку, чтобы никто не видел, прятал дневник Энджелины в ящик стола. Эта потрепанная книжечка была первым, что он увидел, вернувшись в комнату. Она натолкнула его на мысль: что, если во время визита гостей в доме произойдет что-нибудь странное? Как он объяснит смену мебели и появление людей, живших в девятнадцатом веке? Роуэн догадывался, что подыскать правдоподобное объяснение этому будет нелегко.
– Это цветок с той магнолии, что растет во дворе? – повторил вопрос Марк.
Роуэн взглянул на цветок, который уже начал увядать:
– А… да, – ответил он.
– Честно говоря, – заявила Кей, глядя на дворик и дерево, – мне все это кажется достаточно мрачным. Один фонтан чего стоит! Ужас!
– А мне даже нравится, – возразила Сьюзен. – Дом такой старый… да и вообще.
– Чей кот? – спросил Марк.
– Что? – переспросил Роуэн, чувствуя, что не поспевает за ходом беседы.
– Вон там, в патио, сидит сиамский кот, – пояснил Марк.
Он подтвердил подозрения Роуэна: наверняка где-то в стене имеется дыра, сквозь которую кот приходит и уходит, когда ему заблагорассудится.
– Ничей. Хозяин дома просил изредка подкармливать его.
– Похоже, он решил здесь обосноваться, – заметил Стюарт. – Но до чего же мрачный двор! И дом не лучше.
– Неправда! – запротестовала Сьюзен. – Здесь очень красиво.
– Я же не говорил, что он некрасивый, – возразил Стюарт. – Я сказал, что он мрачный.
– Согласна, – тут Кей передернула плечами. – Здесь есть что-то, что пугает меня. Как ты можешь жить здесь, милый?
К счастью, ответить Роуэну никто не дал.
– Здесь особая атмосфера, – признал Марк.
– И наверняка водятся привидения, – не допускающим возражений тоном заявил Стюарт.
Роуэн взглянул на друга.
– Какие еще привидения? – заинтересовалась Кей.
– Дэвид говорил, что об этом ходят легенды, если, конечно, им можно верить. Дом, стоявший здесь, сгорел, затем был отстроен где-то в начале века, годах в двадцатых, что ли. Тип, который отстроил его, жил здесь меньше года, а потом заявил, что в доме обитают привидения, и уехал. Владельцы сменялись один за другим, но никто не жил здесь долго. Прежде чем Дэвид купил его, дом некоторое время пустовал. Он постарался восстановить его таким, каким дом был раньше.
– И чей призрак появляется здесь? – спросила Кей.
– Не знаю, – ответил Стюарт, – но это какая-то женщина.
– Неужели люди действительно верят в эту чушь? – воскликнула Кей. – Милый, а ты видел этот призрак?
Роуэн, который с каждой минутой этой беседы чувствовал себя все более неловко, был избавлен от необходимости отвечать.
– Ой, смотрите, – Сьюзен подошла к камину, – зеркало для нижних юбок!
– Что-что? – не понял ее муж.
– Женщины проверяли здесь, все ли в порядке с их нарядом… потихоньку, разумеется.
Раз уж внимание всех гостей оказалось обращено к камину, не было ничего удивительного в том, что они заметили портрет, висящий над ним.
– Боже мой, кто это? – воскликнул Марк. – Хороша, правда?
– Полегче, доктор Хаген, – поддразнила его жена, заметив вскользь: – она и в самом деле красива, но почему-то кажется грустной, правда?
Разговор о портрете привлек Стюарта и Кей. Картина потрясла Кей.
Пытаясь казаться беззаботным, Стюарт спросил Роуэна:
– Так это и есть та картина, насчет которой ты звонил Дэвиду?
Кей не сводила с портрета глаз, внимательно прислушиваясь к словам Роуэна. Стало ясно, что она была недовольна, что на обсуждаемой картине была изображена юная красавица.
Роуэн понял, что от ответа уйти не удастся. Он знал, что Стюарт приехал потому, что беспокоился о нем.
– Да, – он постарался, чтобы его тон не вызвал подозрений. – Не хотите ли чего-нибудь выпить? У меня в холодильнике безалкогольные напитки, да и бар доктора Белла весьма хорош.
– Мне кока-колу, – попросила Сьюзен.
– Мне тоже, – добавил Марк.
– Кто она? – Кей не отвлек разговор о напитках. Она не сводила глаз с портрета.
– Бывшая хозяйка дома, – ответил Роуэн притворяясь беззаботным.
– Как ее звали? – не унималась Кей. Роуэн смутился. Он не хотел называть ее имя никому, а особенно Кей.
Кей повернулась и, не моргая, уставилась на него. Роуэн никогда не видел, чтобы ее глаза цвета морской волны смотрели так пристально.
– Как ее звали? – повторила она.
Роуэн сунул руку в карман своих брюк цвета хаки, как будто это могло помочь ему со – i хранить незаинтересованный вид.
– Энджелина… кажется.
– Энджелина Ламартин, – повторила Сьюзен. – Красивое имя для прелестной женщины.
– Это про ее призрак рассказывают, что он появляется в доме? – как ни в чем не бывало, спросил Марк.
Все пристально посмотрели на Роуэна.
Марк и Сьюзен ждали ответа на интересующий их вопрос, выражение глаз Стюарта оставалось для Роуэна загадкой, а что думала, глядя на него, Кей и вообще было тайной за семью печатями. Роуэн рассмеялся:
– Не знаю, – солгал он. – Сказки про привидений рассказывает Стюарт. – С этими словами он повернулся и вышел из комнаты, добавив: – Пойду за кока-колой.
Когда он вернулся, друзья, к счастью, забыли о картине. Ближайшие полчаса все весело, роптали и смеялись. Марк и Стюарт потчевали Роуэна рассказами о том, что происходит в больнице. Он вполуха слушал. Кей сидела рядом с ним и при каждом удобном случае прикасалась к нему, дотрагиваясь то до затылка то до ладони, то до бедра. Роуэн обостренно ощущал каждое прикосновение, они действовали ему на нервы, и самое легкое из них казалось страшным, как будто по нему проехал грузовик. Духи Кей бесили его.
– Составим программу, – предложил Стюарт, как всегда, взяв инициативу на себя. – Сегодня поужинаем в самом шикарном ресторане города, затем проспим все утро, а завтра решим, что делать дальше.
Роуэн с самого начала подозревал, что друзья останутся на ночь, но надеялся, что ошибается. Сейчас все его надежды рухнули. Ему хотелось плакать, кричать, вышвырнуть их вон. Он не мог себе этого позволить. Как ни странно, в то же время он был бы рад видеть их… только не сейчас.
Все разбрелись по спальням. Роуэн уступил Кей ту, где спал он, намекнув, что сам переберется куда-нибудь. Он выбрал себе комнату, в которой появлялась Энджелина. Как и предполагалось, его решение не обрадовало Кей, но она промолчала. Она приняла это решение безропотно, но была разочарована.
Они договорились встретиться в семь часов в гостиной, чтобы к половине восьмого отправиться в ресторан Антуана. Как всегда, Стюарт в последнюю минуту умудрился заказать места. Роуэн собирался спуститься вниз первым, чтобы убедиться, что комната все еще принадлежит двадцатому веку… Хотя, если это окажется не так, то, что он сможет сделать?
Он осторожно открыл дверь в гостиную «Только не сейчас, – думал он. – Пожалуйста, не сейчас!» Когда Роуэн вошел в комнату, у него екнуло сердце: он увидел, что у двери, ведущей в сад, стоит человек. Роуэн испугало, что этот высокий, худощавый мужчина может оказаться Галеном Ламартином. При звуке шагов Роуэна человек обернулся.
– Похоже, что ты рассчитывал увидеть кого-то другого, – с улыбкой сказал Марк. Роуэн облегченно вздохнул:
– Нет, – возразил он. – Я просто надеялся оказаться первым.
– Я быстро переодеваюсь, и давно научился не путаться под ногами у Сьюзен.
Роуэн улыбнулся и подошел поближе к другу. Словно совершая некий ритуал, они одновременно сунули руки в карманы. Оба молча смотрели на дворик. Гортанно журчал фонтан, вызолоченный последними лучами заходящего солнца.
– Я говорил Стюарту, что нам стоит позвонить перед приездом, – заметил Марк. – Но ты ведь знаешь Стюарта. Пытаться его остановить – то же самое, что становиться на пути товарного поезда.
– Да уж, – ухмыльнулся Роуэн.
– Он беспокоится о тебе, – без обиняков заявил Марк. – Кей тоже.
– У меня все в порядке.
– Правда?
Роуэн хотел ответить утвердительно, как уже вошло у него в привычку, но вместо этого почему-то сказал:
– Нет.
– Хочешь поговорить об этом?
– Со мной что-то случилось в Мехико.
– Ты чуть не погиб, – Роуэн изумленно взглянул на друга. – Это единственное объяснение.
– Я не верю, что это могло так повлиять на меня.
– Веришь ты или не веришь, это не меняет положения дел. Что есть, то есть.
– Я видел свет, туннель. Кажется, слышал голос. Вернее, чувствовал его.
– Пойми, что во Вселенной существует высшая сила. Нечто, что сильнее тебя, Роуэн, – улыбнулся его друг.
– Кроме того, существует зло.
– Большинство мировых культур принимали это положение, учитывая, что наравне с ним наличествует и добро.
– А как насчет справедливости? Всегда ли добро побеждает?
– Хочется думать, что такое правило существует.
«Неужели я попал в эту ситуацию? – подумал Роуэн. – Неужели оказался замешан в вечную битву добра со злом? Может, мне предназначено исправить то, что было исковеркано много лет назад?»
Над этими вопросами он размышлял весь вечер, вместо того, чтобы прислушиваться к беседе своих друзей, вместо того, чтобы ответить на поцелуй Кей, когда она пожелала ему доброй ночи, вместо того, чтобы спать. Он мучился над этими вопросами почти до часу ночи. Без четверти час Роуэн услышал приглушенные голоса, доносившиеся из гостиной. Все остальное немедленно вылетело у него из головы.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

По мере того, как Роуэн спускался по лестнице, голоса становились все громче. Когда он был наверху, они звучали неразборчиво, но теперь стало ясно, что это – веселая болтовня на какой-то вечеринке. Боже, неужели он единственный, кто слышит это? Или просто он первым встал, а остальные скоро спустятся?
Достигнув последней ступеньки, Роуэн застыл в нерешительности. Дверь в гостиную оставалась закрытой, точь-в-точь как была, когда он уходил. Стоя в коридоре, он слышал веселый женский смех и звон тонкого хрусталя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40