так пошло оно и дальше.
Невзлюбила мачеха падчерицу и не знала, что бы такое и придумать, чтоб было ей день ото дня и того хуже. А была она к тому же завистлива: ведь падчерица была и мила и красива, а родная её дочь уродлива и противна.
Однажды зимой, когда наступили лютые морозы и всё кругом позамерзло, горы и долины засыпало снегом, сшила мачеха платье из бумаги, подозвала девушку и говорит:
– Надень это платье, ступай в лес да принеси мне полное лукошко земляники: мне хочется ягод поесть.
– Господи, да ведь зимой земляника не растёт, – молвила девушка, – земля-то ведь вся промёрзла и снегом покрыта. И как пойду я в бумажном платье? На дворе ведь так холодно, что дух захватывает, ветер продует меня насквозь, а колючий терновник разорвёт мне платье.
– Ты что это? Перечить мне вздумала? – сказала мачеха. – Ступай живей и не смей мне и на глаза показываться, пока не наберёшь полное лукошко земляники.
Она дала ей кусок чёрствого хлеба и сказала:
– Этого тебе хватит на целый день, – а сама подумала: «На дворе ты замёрзнешь, и с голоду пропадёшь, и никогда назад не вернёшься».
Девушка послушалась, надела бумажное платье и вышла из дому с лукошком. А кругом одни только снега да снежные просторы и дали, и ни одного зелёного стебелька не видать.
Пришла она в лес, видит – стоит маленькая избушка; и выглядывают из неё три маленьких лесовика. Поздоровалась она с ними и робко в дверь постучалась. Они крикнули: «Входи!» – и она вошла в комнату и села на скамейку у печки, – ей хотелось согреться и съесть свой кусок хлеба. А маленькие человечки и говорят:
– Дай и нам кусочек.
– Хорошо, – ответила она и разломила свой кусок хлеба надвое и отдала им половину. А они потом спрашивают:
– Отчего ты в таком тоненьком платье зимою в лесу?
– Ах, – ответила девушка, – я должна набрать полное лукошко земляники, а без этого мне домой вернуться никак нельзя.
Когда она съела свой кусок хлеба, они дали ей метлу и сказали:
– Теперь подмети снег у чёрной двери избушки.
Она вышла, а маленькие человечки стали между собой говорить: «Что бы это нам ей такое подарить, ведь она прилежная и ласковая, и хлебом своим с нами поделилась».
И сказал первый из них:
– Я одарю её тем, что будет она день ото дня становиться всё краше.
Второй сказал:
– А я одарю её тем, что будут у ней изо рта, только скажет она слово, падать червонцы.
Сказал третий:
– А я одарю её тем, что явится король и женится на ней.
Исполнила девушка то, что сказали ей маленькие человечки, промела метлой снег у избушки, – и, как вы думаете, что же она нашла? Спелую землянику! Она пробилась тёмно-красной ягодкой из-под снега. И набрала девушка на радостях полное лукошко; поблагодарила маленьких лесовиков, попрощалась с каждым из них за руку и побежала домой, желая принести мачехе то, что та ей велела.
Воротилась она домой и только сказала «добрый вечер», как тотчас выпал у неё изо рта червонец. Потом она рассказала, что случилось с нею в лесу, и при каждом её слове падали у ней изо рта червонцы, так что вскоре вся комната была завалена ими.
– Поглядите-ка на это чванство! – закричала её сводная сестра, – так деньгами и швыряется. – Но втайне она ей позавидовала, и захотелось ей тоже пойти в лес за земляникой.
Мать стала её отговаривать:
– Нет, милая доченька, на дворе слишком холодно, ты можешь замёрзнуть. – Но та всё её упрашивала, и мать, наконец, согласилась, пошила ей роскошную меховую шубку и дала ей на дорогу хлеб с маслом и пирожки.
Отправилась девушка в лес и пошла прямо к той маленькой избушке. Три маленьких человечка, как и в тот раз, выглянули из окошка, но она с ними не поздоровалась и, не глядючи на них и не сказав им ни слова, ввалилась в комнату, уселась у печки и начала жевать свой хлеб с маслом и пирожки.
– Дай и нам немножко, – воскликнули маленькие человечки.
Но она им ответила:
– Мне и самой-то не хватит, чего ради буду я ещё с другими делиться?
Когда девушка поела, они сказали:
– Вот тебе метла, вымети чисто перед чёрной дверью.
– Э, да метите вы сами! – ответила она. – Я вам не служанка. – А когда она поняла, что они дарить ей ничего не собираются, она ушла от них.
И стали говорить между собой маленькие лесовики: «Что бы это ей такое подарить за то, что она такая недобрая, и с таким злым, завистливым сердцем, и не хочет делать никому добра?»
Первый сказал:
– Я одарю её тем, что будет она с каждым днём всё уродливей.
Второй сказал:
– Я одарю её тем, что при каждом слове, что вымолвит она, будет у ней изо рта выскакивать жаба.
А третий сказал:
– А я награжу её тем, что она умрёт лютою смертью.
Стала девушка искать землянику, но не нашла ни одной ягодки и воротилась с досады домой. Только она открыла рот, чтобы рассказать матери, что случилось с нею в лесу, как стало выскакивать у ней изо рта при каждом слове по жабе, и все почувствовали к ней отвращение.
Стала мачеха ещё пуще прежнего злиться на свою падчерицу и придумывать, как бы ей досадить, а падчерица становилась с каждым днём всё красивей и красивей.
Наконец достала мачеха котёл, поставила его на огонь и стала кипятить в нём пряжу. Когда та проварилась, взвалила она пряжу на плечи бедной девушке, дала ей в руки топор и велела идти на речку вырубить в ней прорубь и хорошенько помыть пряжу.
Девушка послушалась, пошла и вырубила во льду прорубь. Но когда она колола лёд, подъехала пышная карета, и сидел в ней король. Карета остановилась, и король спросил:
– Дитя моё, ты кто такая и что ты тут делаешь?
– Я бедная девушка, мою пряжу.
Король её пожалел и, увидев, что она такая красивая, сказал:
– Хочешь, поедем вместе со мной?
– Ах, с большою охотой! – ответила она, обрадовавшись, что ей не придётся идти назад к мачехе и сестре.
И она села в карету и поехала вместе с королём. Прибыли они в замок и отпраздновали там пышную свадьбу, и было это ей в награду от маленьких лесных человечков.
Спустя год родила молодая королева сына; и когда мачеха услыхала о таком великом счастье, то пришла со своей дочерью в замок, будто желая её проведать. Но как раз на ту пору король куда-то отлучился и при ней не было никого; тогда схватила злая женщина королеву за голову, а дочка взяла её за ноги, они подняли её с постели и бросили через окошко в реку, протекавшую около самого замка. Потом мачеха положила в постель свою уродливую дочь и укрыла её с головой одеялом.
Воротился король, и захотелось ему поговорить с женой, но старуха закричала:
– Тише, тише, сейчас нельзя, она лежит в сильной испарине, нынче её надо оставить в покое.
Король, не подозревая ничего дурного, пришёл только на другое утро, и когда он заговорил с женой, то при каждом слове выскакивала у неё изо рта жаба, а прежде, бывало, падал червонец. Тогда король спросил, что это значит, и старуха объяснила, что это у неё, дескать, от сильной испарины и что это скоро пройдёт.
А в ночи увидал поварёнок, как приплыла по водосточной канаве какая-то утка и спросила:
Король, как ты поживаешь?
Бодрствуешь иль почиваешь?
Но когда он ей ничего не ответил, утка спросила:
А как мои гости, сидят?
Ответил ей поварёнок:
Нет, они крепко спят.
Стала она тогда спрашивать:
А как родимый сыночек?
И ответил поварёнок:
Он спит себе в люльке всю ночку.
И обернулась тогда утка королевой и вошла в замок, покормила ребёнка, покачала его в колыбельке, укрыла его и опять уплыла по канаве. Так являлась она подряд две ночи, а на третью сказала поварёнку:
– Ступай и скажи королю, чтоб он взял свой меч и трижды взмахнул им надо мной на пороге.
Побежал поварёнок и рассказал о том королю. Явился король и трижды взмахнул мечом над привидением; и только взмахнул в третий раз, вдруг видит – стоит перед ним его жена, жива, здорова и невредима, как была прежде.
И был король в великой радости, но продержал королеву в потайной комнате до воскресенья, когда должны были крестить ребёнка. А когда его окрестили, король спросил у старухи:
– Как должно поступить с человеком, который стаскивает кого-нибудь с постели и бросает его в воду?
– Никак иначе, – ответила старуха, – как посадить такого злодея в бочку, утыканную гвоздями, и скатить её с горы в реку.
И сказал король:
– Ты сама себе вынесла приговор.
И он велел принести бочку, утыканную гвоздями, и посадить в неё старуху с дочкой. Забили бочку наглухо и спустили с горы, и покатилась она прямо в реку.
14. Три пряхи
Жила-была девушка, ленивица да прясть не охотница; и что ей мать ни говорила, а заставить её работать никак не могла.
Вот, наконец, у матери терпенья не стало, разгневалась она и побила свою дочь, а та и разревелась вовсю. А как раз в это время проезжала мимо королева; услыхала она плач, велела остановить карету, вошла в дом и спрашивает у матери, за что та бьёт свою дочь так, что слышен крик даже на улице.
Стыдно было женщине рассказывать, что дочка у ней такая ленивая, и она сказала:
– Да вот никак не могу оторвать её от прялки, у неё всё охота прясть да прясть, а мне-то, по бедности, откуда достать столько льна?
И сказала королева:
– Нет для меня ничего приятней, как слышать, когда прядут, и нет ничего мне милее, когда жужжат веретёна. Отдайте мне дочь свою в замок, льна у меня достаточно, и пусть себе прядёт, сколько ей вздумается.
Мать была этому рада, и королева забрала девушку с собой. Вот прибыли они в замок, повела королева её наверх и показала три светёлки, а набиты они были сверху донизу самым отборным льном.
– Вот этот лён ты мне и перепряди, – сказала она. Коль управишься с этой работой, я выдам тебя замуж за старшего своего сына. Я не посмотрю на то, что ты девушка бедная, твоё усердие будет вместо приданого.
Испугалась девушка: ведь она не могла перепрясть столько льна, даже если бы сидела над пряжей каждый день с утра и до вечера целых триста лет.
Осталась она одна и стала плакать и просидела так, сложа руки, целых три дня. А на третий день пришла королева и, увидев, что девушка ничего не напряла, удивилась, но та ей объяснила, что не могла начать работать, тоскуя по материнскому дому. Королева этим объяснением удовлетворилась, но, уходя, сказала:
– Ну, завтра, смотри, за работу принимайся.
И осталась девушка опять одна, и, не зная, что ей начать, что и придумать, подошла в горе к окошку. Она увидела, что идут три женщины: и была у одной из них ступня широкая, а у другой такая толстая нижняя губа, что прямо вся к подбородку свисала, а у третьей был широкий большой палец.
Остановились они у окошка, посмотрели наверх и спросили девушку, чего ей не хватает. Она стала жаловаться на своё горе; и вот предложили они ей помочь и сказали:
– Если ты пригласишь нас на свадьбу и нас стыдиться не будешь, а станешь называть нас своими тётушками и к себе за стол посадишь, то мы весь лён тебе перепрядем, и сделаем это быстро.
– Я буду очень рада, – ответила она, – входите и принимайтесь скорей за работу.
Она впустила трёх диковинных женщин и освободила для них место в первой светёлке. Они сели и начали прясть. Одна тянула нитку и вертела колесо, другая её смачивала, а третья сучила и пальцем о стол постукивала, – и падал ворох пряжи наземь, и была пряжа самой тонкой работы. Девушка скрывала от королевы этих трёх прях, и когда та приходила, показывала ей целый ворох готовой пряжи, и похвалам королевы не было конца. Когда в первой комнате льна уже не хватило, они перешли во вторую, наконец – в третью, а вскоре и в этой льна больше не хватило.
Потом три женщины попрощались и напомнили девушке:
– Смотри же, не забудь, что нам обещала; и будет тебе счастье!
Девушка показала королеве пустые комнаты и большую груду пряжи, и та стала готовить ей свадьбу; и радовался жених, что женится на такой искусной и прилежной девушке, и всячески её расхваливал.
– Есть у меня три тётки, – сказала девушка, – они мне сделали много добра, и я не хотела бы позабыть о них в своём счастье, – так вот, дозвольте мне пригласить их на свадьбу и посадить рядом с собою за стол.
Королева и жених отвечали:
– Ну, конечно, мы разрешаем!
И вот, когда начался свадебный пир, вошли во дворец три женщины в странном одеянии, а невеста им и говорит:
– Добро пожаловать, милые тётушки!
– Ах, – говорит жених, – как ты можешь дружить с такими противными бабами? – И он подошёл к той, у которой была широкая ступня, и спрашивает:
– Отчего это у тебя такая широкая ступня?
– От работы на прялке, – ответила она, – от работы на прялке.
Потом подходит жених ко второй и спрашивает:
– Отчего это у тебя губа такая отвисшая?
– Оттого, что лён смачивала, – ответила она, – оттого, что лён смачивала!
Спросил он третью:
– Отчего у тебя палец такой широкий?
– Оттого, что нитки сучила, – ответила она, – оттого, что нитки сучила!
Испугался тогда королевич и говорит:
– С этой поры никогда моя милая невеста не должна к прялке и близко подходить.
Так избавилась она от ненавистной ей пряжи.
15. Гензель и Гретель
Жил на опушке дремучего леса бедный дровосек со своей женой и двумя детьми; мальчика звали Гензель, а девочку – Гретель. Жил дровосек впроголодь; вот наступила однажды в той земле такая дороговизна, что не на что было ему купить даже хлеба на пропитание.
И вот, под вечер, лёжа в постели, стал он раздумывать, и всё одолевали его разные мысли и заботы; повздыхал он и говорит жене:
– Что же теперь будет с нами? Как нам прокормить бедных детей, нам-то ведь и самим есть нечего!
– А знаешь что, – отвечала жена, – давай-ка пораньше утром, только начнёт светать, заведём детей в лес, в самую глухую чащу; разведём им костёр, дадим каждому по куску хлеба, а сами уйдём на работу и оставим их одних. Дороги домой они не найдут, вот мы от них и избавимся.
– Нет, жена, – говорит дровосек, – этого я не сделаю; ведь сердце-то у меня не камень, я детей одних бросить в лесу не могу, там нападут на них дикие звери и их разорвут.
– Эх ты, простофиля! – говорит жена. – Ведь иначе мы все вчетвером с голоду пропадём, и останется только одно, – гробы сколачивать. – И она донимала его до тех пор, пока он с ней согласился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15