— удивилась Кэти.
— Я ничего не говорил, — отозвался на другом конце телефонного провода Эрик.
— Это я не тебе, — объяснила она, а Сету ответила: — Это невозможно.
— Что «невозможно»? — удивился Эрик.
— Послушайте, вы меня просто достали! — воскликнула она. — Не говорите одновременно.
— Дай-ка трубку. — Сет завладел телефоном. — Эрик, что там у вас происходит? Гобелен не нравится? Кэтлин подробно мне его описала. Ей гобелен понравился, а у нее прекрасный вкус.
Потом Сет замолчал, слушая, что говорит Эрик. Кэтлин нервно покусывала губу. Она уже предвидела, к чему идет дело.
— Что ж, пусть приедет и поможет вам, — кивнул Сет.
Снова пауза. Кэтлин затаила дыхание. Может быть, Эрик все-таки откажется?
— Нет, что вы, она будет только рада, — продолжал Сет. — Здесь она почти все закончила. Я хотел сам посмотреть, как идет подготовка, но все уже сделано… Хорошо, я сейчас ее пришлю. — Он засмеялся. — Кстати, не пугайтесь. Сегодня Кэти похожа на школьницу.
Сет повесил трубку, и Кэтлин с трепетом приготовилась выслушать вердикт.
— Он очень просит, чтобы ты ему помогла. Отправляйся туда, увидимся дома.
— Сет, но я не хочу от тебя уезжать…
— Почему? Ты боишься, что на меня нападет Дед Мороз?
— Я не хочу, чтобы ты перерабатывал.
— Я отлично провожу время. Со мной все в порядке. Давай, отправляйся. Эрик ждет. Увидимся вечером.
Разве у нее был выбор? Если бы она начала упрямиться, Сет мог бы заподозрить неладное.
Несколько минут спустя, накинув вельветовую куртку, Кэти спустилась к машине. Ноябрьский вечер выдался промозглым, над заливом клубился туман. Кэти ехала медленно, с включенными противотуманными фарами.
Ладони, лежавшие на руле, были влажными. Кэти пыталась уверить себя, что ее опасения лишены основания. Эрик просто хочет, чтобы она ему помогла. Поможет — и сразу домой. И вообще, вполне возможно, что он там не один. Кажется, он не ночевал дома. С кем он был, с Тамарой? Может быть, они решили начать свой карибский медовый месяц прямо сейчас?
Кэти припарковала свой «мерседес» возле дверей очаровательного домика. Настроение у нее было преотвратное, и кнопку звонка она нажала чуть ли не с яростью.
Настроение ее ничуть не улучшилось, когда Эрик, распахнув дверь, вместо того, чтобы поздороваться, громко расхохотался.
— Чего это ты развеселился? — спросила Кэти, испугавшись, что у нее чернильное пятно на носу или еще что-нибудь похуже.
— Извини, деточка, но печенье для девочек-скаутов в этом году я уже купил. Приходи через годик, когда подрастешь.
— Очень смешно, — сухо заметила она.
— Правда? — обрадовался Эрик. — Сет предупредил меня, что сегодня ты похожа на школьницу, но я все равно потрясен. Правда, в этом амплуа я видел тебя и раньше. В отличие от Сета.
Они замолчали, глядя друг другу в глаза. Воспоминания о счастливых днях, проведенных в лагере «Горный», воскресли в их памяти. В особенности же — о быстрой горной речке и о том, что произошло на ее берегу…
Чтобы избавиться от нахлынувших воспоминаний, Кэтлин сказала:
— Да, Сет меня такой еще не видел.
— Ладно, заходи, — вздохнул Эрик, поняв, что чудесное мгновение окончилось.
Она вошла в гостиную и увидела, что вся мебель, заказанная во время похода по магазинам, уже доставлена. Лишь окна по-прежнему оставались голыми. Жилище приобрело гораздо более уютный вид, хотя по-прежнему сразу было видно — здесь живет холостяк. Но в камине жизнерадостно потрескивал огонь, в углу под абажуром горела лампа.
— Очень мило, — одобрила Кэтлин. — Ты расставил мебель именно так, как я тебе нарисовала.
— И все равно здесь чего-то не хватает, — вздохнул Эрик, скептически оглядывая комнату.
— Не чувствуется женской руки, — необдуманно заявила Кэтлин и тут же пожалела о сказанном.
Если бы Эрик был джентльменом, он оставил бы это замечание без комментария. Но, как уже было сказано однажды, Эрик считал себя человеком честным, но не дураком, а потому не упустил предоставленного шанса. Хищно осклабившись, он сказал:
— Ты ведь женщина. Дай-ка сюда твою руку.
Она быстро отвернулась и скинула куртку — в комнате почему-то вдруг стало очень жарко.
— Где гобелен?
— Вон там. Я разложил его на полу. — Она посмотрела туда, куда он показывал, и увидела разложенный на полу гобелен. — Он очень красивый. Теперь он нравится мне еще больше, чем тогда. Огромное тебе спасибо.
— И Сету, — быстро, пожалуй, даже слишком быстро добавила она.
— Да-да, конечно. И Сету тоже. — По лицу Эрика пробежала тень.
Наступила неловкая пауза. Они стояли и разглядывали гобелен, словно два колдуна, пытавшиеся оживить взглядом неодушевленный предмет. В конце концов Кэтлин нарушила молчание:
— Верхушка вот здесь. — Она опустилась на колени и нащупала стержень, на котором крепилась ткань. — Вот, видишь, здесь четыре крючка. Нужен молоток и гвозди. — Она встала, отряхнула руки. — У тебя есть молоток и гвозди?
— В машине. — Он вышел и через несколько секунд вернулся. — Думаю, это тебе тоже понадобится.
Эрик протянул ей складной метр.
— В каком смысле «мне»? Ты хочешь сказать, что вешать гобелен буду я?
— Разумеется, ведь ты такая хозяйственная. — Он улыбнулся. — Чем я могу тебе помочь?
— Принеси стремянку.
— Стремянку? Ты слишком многого хочешь! Она уперлась руками в бока, не понимая, что эта поза выглядит провокационно.
— У тебя что, и стремянки нет? Как же я туда залезу? — Она показала на деревянную стену, куда нужно было повесить гобелен.
— Ага, все-таки «я»! — торжествующе воскликнул Эрик. — Может, тебя стул устроит? Дотянешься со стула?
— Попытаюсь.
Эрик притащил с кухни грубый деревянный стул.
— Какая прелесть! Где ты его раздобыл?
— На мебельной фабрике. Называется «полуфабрикат». Купил столы и стулья. Покрыл лаком — и готово. Неплохо получилось, правда? — Он приставил стул к стене и спросил: — Ну что, поехали?
Кэти метнула на него уничтожающий взгляд, потом опустилась на корточки и измерила метром расстояние между крючками.
— Пятнадцать сантиметров, — прошептала она.
Потом скинула туфли и осторожно встала на стул.
— Как ты думаешь, этот шов на стене приходится по центру?
— По-моему, да.
— О'кей, — сосредоточенно протянула Кэти, прикидывая расстояния на глаз.
Она приложила метр, сделала пометки и удовлетворенно сказала:
— Вот так будет нормально. Дай гвозди и молоток.
Гвозди она засунула в рот и принялась за работу.
Когда дело было сделано, спросила:
— Как будем поднимать?
— Сейчас принесу еще один стул.
Эрик принес второй стул, снял теннисные туфли, и вдвоем они осторожно повесили тяжелый гобелен на стену.
— Теперь спускайся и посмотри, ровно ли он висит, — приказала Кэтлин.
Эрик беспрекословно повиновался.
— Ну как?
— Идеально.
— Тебе нравится?
— Просто красота.
Его тон показался ей подозрительным. Кэтлин обернулась и увидела, что Эрик смотрит вовсе не на гобелен, а на ее ягодицы.
— Эрик!
— Что? — пробурчал он, и в следующую секунду его руки сжали ее бедра. — У тебя такая потрясающая попка! В жизни такой не видывал! Даже роды не испортили твоей фигуры!
Его руки вели себя все нахальнее. Он гладил ее спину, и она ахнула, когда Эрик резко притянул ее к себе.
— Эрик, — выдохнула она, чувствуя, как его вездесущие руки забираются к ней под рубашку.
— Эрик, — строже прикрикнула Кэтлин. — Не могу же я торчать тут на стуле.
Это и в самом деле становилось небезопасным, потому что у нее начинали дрожать колени.
— Так спускайся, — обрадовался он, взял ее за талию, спустил вниз и повернул лицом к себе.
Зеленые глаза заглянули в глаза голубые, все было понятно без слов. Эрик крепко обнял ее, прижал к себе и, по-прежнему не отводя взгляда, принялся расстегивать пуговицы на ее рубашке.
— Кэтлин, — в его голосе звучала мольба. Кэти вцепилась руками ему в волосы и прижала его голову к своей груди.
Тогда он подхватил ее на руки, бережно отнес к камину и опустил на ковер.
Она сладко застонала в его неистовых объятиях, приоткрыла губы, готовая принять от него и наслаждение, и муку. Их руки и ноги сплелись, и, забыв обо всем на свете, влюбленные покатились по мягкому ковру.
Кэти рывком сдернула с него свитер, и волосатая грудь Эрика прижалась к ее животу. Затем Эрик, в свою очередь, сорвал с нее блузку и лифчик. Одежда летела во все стороны.
— Ты не похожа на других женщин, — хрипло шептал он. — Ты пахнешь иначе, у тебя другой вкус. Боже, как я тебя хочу!
— Эрик, ласкай меня, я хочу ощущать твои руки, твои губы. Мне так хорошо!
Он покрывал поцелуями ее шею, нежно куснул зубами за мочку уха, а руки тем временем шарили по телу, каждый изгиб которого они знали так хорошо.
Кэтлин чувствовала, как его язык описывает круги вокруг ее сосков, а потом ощутила колючее прикосновение его усов.
Самозабвенно повторяла она его имя, а Эрик тем временем расстегнул на ней джинсы и, стянув их, отшвырнул в сторону.
— О, какая ты красивая, — прошептал он, рисуя пальцем контур темного треугольника в низу ее живота.
Кэтлин зажмурилась, всецело отдавшись волшебному ощущению. Казалось, они занимались любовью уже много лет, и у них нет секретов друг от друга.
— Эрик, — простонала она, — я ничего не забыла.
— Я тоже. Но ты еще слаще, чем мне помнилось.
Он расстегнул «молнию» на джинсах, спустил их до колен и…
В этот момент зазвонил телефон.
17
Они замерли. Второй звонок. Третий. Яростно выругавшись, Эрик вскочил на ноги.
— Возьми… Возьми трубку, — пробормотала Кэти, обхватив себя руками. — Может быть, это…
— Твой муж? — с горечью спросил он и взял трубку.
— Алло? — рявкнул он. — Нет, Сет, у нас все в порядке. — Он покосился на Кэти, и та стыдливо закрыла лицо руками. — Просто я стоял на стуле и не мог сразу подойти… Да, выглядит просто классно. Еще раз спасибо… Да, у нее вообще много всяких талантов.
Как зверь, доведенный до неистовства, Эрик был готов кидаться на кого угодно. Его гнев обрушился на Кэтлин, хотя она была ни в чем не виновата. Он сам знал, что ведет себя глупо, несправедливо, но буйный скандинавский темперамент взял верх. Язвительно скривившись, он поглядел на Кэтлин.
— Хочешь с ней поговорить? Она здесь, всегда к твоим услугам.
Каждое слово, произнесенное им, звучало двусмысленно.
— Как, прямо сейчас?.. Но зачем?.. Ладно… — Эрик тяжело вздохнул. — Сейчас едем.
Он повесил трубку и, мрачно усмехнувшись, объявил:
— Давай, одевайся. Твой муж желает нас видеть.
Кэти непроизвольно закрыла руками грудь. Как он несправедлив! Можно подумать, страдает он один. Ловким жестом она протянула руку и коснулась его бедра. Но Эрик поморщился и отшатнулся:
— Одевайся!
— Эрик, мне очень жаль. Я не хотела… Но так даже лучше. Я бы не смогла жить, если бы…
— Если бы я запятнал тебя своей похотью? — сладеньким голосом закончил он за нее и, выругавшись, принялся метаться по комнате, очень похожий на запертого в клетку зверя.
— Только не вешай на меня свой комплекс вины! Я не в таком настроении, чтобы проявлять сочувствие! — Он свирепо оглянулся на нее и рыкнул. — Да одевайся же ты, черт тебя подери! Или, может, тебя изнасиловать? Я ведь тоже не железный!
Кэтлин поспешно бросилась собирать одежду, кое-как натянула ее на себя. Засовывая ноги в джинсы, она тоже разозлилась. Что он на нее так накинулся? Можно подумать, это она во всем виновата.
— Такого эгоиста я в жизни не видывала! — возмущенно возопила она. — Ты думаешь только о себе!
— А о ком мне еще думать? Сына ты у меня украла, а на всех остальных мне наплевать.
— Но… Ты мог бы подумать и обо мне, — дрогнувшим голосом сказала она.
Эрик закинул голову и расхохотался злым и горьким смехом.
— Ой, не надо! Сейчас ты меня спросишь: «Ты меня по-прежнему уважаешь после того, что случилось?» Да?
— Скотина, — прошипела она.
— Знаешь, ты тоже не ангел. По-моему, с тебя насильно одежду не срывали. — Он показал на ковер. — И учти: больше я на твою удочку не клюну. Я знаю, кто ты такая. Тебе нравится доводить человека до исступления, а потом давать задний ход. Ты просто извращен-ка! Представляю, как ты мучаешь бедного Сета.
Кэти задохнулась от обиды и шагнула вперед, чтобы отвесить ему оплеуху, но Эрик перехватил ее руку.
— За это я могу тебя прикончить, даже если мой сын останется сиротой. Давай договоримся: больше не крути своей задницей у меня перед носом. Ты меня не интересуешь.
— Ну и пошел к черту!
— Там я уже был, — усмехнулся Эрик.
Кэтлин так и не придумала, что на это ответить. Она вся клокотала от ярости.
— Я просто с ума сошла! Как я могла позволить, чтобы ты меня хватал своими ручищами?! Гнусный, подлый эгоист. Ты, наверное, думаешь, что все женщины от тебя без ума. Так вот что я тебе скажу. — Она помахала пальцем у него перед носом. — Настоящий мужчина — это не только бицепсы. Сет в пять раз мужественнее тебя. Он знает, что такое нежность, сочувствие и прощение. И он ни за что не стал бы домогаться жены своего друга.
Эти слова прозвучали похоронным набатом, ибо вслед за ними воцарилась полнейшая тишина. Эрик дернулся так, словно его потянули за невидимую нить. Долго смотрели они друг на друга, не произнося ни слова.
Потом Эрик закрыл руками лицо, тяжело вздохнул. Казалось, ему не хватает воздуха.
— Ты совершенно права, Кэтлин, — бесцветным голосом сказал он. — Мое поведение непростительно. Я знаю, что тебе трудно меня простить, но все же попытайся.
Кэти хотела сказать, что виновата не меньше, чем он, но Эрик уже направился к выходу. Плечи его понуро обмякли.
— Твой муж даст мне сто очков вперед во всех отношениях, — сказал он и первым вышел на улицу. Ей оставалось лишь следовать за ним.
Каждый сел в свою машину, и они поехали к Кирхофам. Когда они вошли в дом, можно было подумать, что это двое вежливых, но малознакомых людей. В холле их встретил Джордж и сказал, что Сет у себя в кабинете.
— А вот и вы! — весело воскликнул Сет. — Очень рад. Джордж как раз намеревался снова обставить меня в шахматы. По-моему, он ворует с доски фигуры, но застукать его я никак не могу.
Джордж улыбнулся и предложил всем выпить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37