Возьмем то же дело Моксона. Почему из банков регулярно поступали сведения о купюрах из "черного" списка? Потому что Френч заранее позаботился о рассылке соответствующего циркуляра в соответствующие организации.
Однако сведения, полученные на этот раз, были иного свойства. Мало того что они были абсолютно неожиданными, сам Френч и его помощники не имели ни малейшего отношения к их появлению. Безусловно, тут немалую роль сыграли обстоятельства, при которых было совершено преступление, и тем не менее то, что эти сведения вдруг стали известны, было скорее игрой случая, а не закономерностью.
Как водится, сообщение поступило по телефону. Начальник полиции города Кале уверял, что располагает некой весьма огорчительной информацией, которая, возможно, напрямую связана с делом Моксона. Он полагает, что офицеру, ведущему расследование, необходимо поскорее прибыть сюда к ним, причем непременно вместе с человеком, хорошо знавшим всех руководителей фирмы.
Спустя четыре часа Френч и Ноулз вышли на пирс города Кале. Они прибыли туда на пароходе "Кентербери". Их с необыкновенным радушием встретил офицер полиции и проводил в Управление полиции. Там снова начались изъявления восторга. Как выяснилось, мосье начальник много слышал о мосье Френче от своих дьеппских коллег и теперь был просто счастлив с ним познакомиться. А это мосье Ноулз? Очень, очень приятно. У него, у мосье начальника есть для мосье Френча кое-какие новости. Он не знает, важные ли это новости, поэтому решился побеспокоить своего выдающегося confrere Собрата (фр.), призвав его сюда, в Кале, чтобы он мог разобраться на месте. А сейчас, если мосье Френчу будет угодно, лейтенант Гаспар объяснит, что, собственно, произошло. К великому сожалению, сам он должен срочно уйти, ибо приглашен на званый вечер. Но он надеется, что их дорогой гость великодушно его простит.
Дорогой гость между тем пребывал в крайнем недоумении. Мосье начальник ни словом не обмолвился о том, что случилось. И лейтенант Гаспар, которому было велено все объяснить, не изъявлял никакого желания выполнить приказание своего шефа. Сказал только, что "нужно будет пройтись, тут совсем недалеко", а по дороге все твердил Френчу, что напрасно он и его компаньон так спешат. Мосье Гаспар повел их с Ноулзом на окраину города, весьма непрезентабельную, и вскоре они подошли к стоящему на отшибе домику, видимо заброшенному.
- Что и говорить, местечко не самое приятное,- загадочно произнес он, нажимая кнопку дверного звонка. Когда же Френч поинтересовался, что это, собственно, за местечко, их провожатый коротко ответил:
- Это городской морг.
Дверь открыл служитель. Увидев лейтенанта Гаспара, он подобострастно поклонился и отошел в сторону. Лейтенант двинулся вперед по каменному коридору с отмытыми добела стенами, от которых отдавалось гулкое эхо, гулкое и торжественно-зловещее. У самой крайней дверцы мосье Гаспар остановился, молча ее распахнул и жестом показал, что Френч и Ноулз могут войти.
- Местечко, конечно, не из приятных,- снова повторил он.
Это было небольшое помещение, без всякой мебели, посреди которого возвышался помост, а на помосте стоял стеклянный ящик, странно напоминавший огромное блюдо накрытое квадратной прозрачной крышкой. Пол был каменным, стены белыми, на потолке был застекленный "фонарь" с открытыми сейчас вентиляционными решетками по бокам. Воздух был тяжелым, и вообще действовало все это подавляюще.
Все трое подошли к помосту и заглянули сквозь стекло внутрь ящика. Там лежало тело мужчины, вид его был чудовищным. Ноулз вскрикнул от ужаса, и даже привычному к подобным картинам Френчу стало не по себе.
Человек этот умер, по-видимому, очень давно. Ибо время успело нещадно исковеркать разлагающуюся плоть. Судя по всему, труп долго находился в воде. Одежда - вернее, то, что осталось от легкого костюма для отдыха,- уже утратила цвет, ткань разбухла и местами расползлась. Лодыжки мужчины были несколько раз обмотаны якорной цепью, видимо, кто-то предусмотрительно позаботился о том, чтобы труп потом не всплыл. Отвратительное, леденящее душу зрелище. Не верилось, что это бесформенное, это жуткое существо было когда-то человеком.
Френч, преодолевая отвращение, смотрел на останки, но абсолютно не понимал, зачем его и Ноулза сюда затащили. Да, разумеется, жаль человека, но он-то тут при чем? Какого черта его вызвали в Кале и привели в этот морг?
Гаспар обогнул помост, приглашая посмотреть с другой стороны.
- Видите, мосье,- сказал он, указывая на раздувшуюся бесформенную голову,- его не сразу утопили. Видите, вот там - отверстие, пробитое пулей. Задета сонная артерия. Он умер от потери крови.
Это было очевидно. Человека застрелили. Огромная дыра зияла на его шее, и, безусловно, пуля пробила и сонную артерию. Все верно, только с какой стати он, английский полицейский, должен вникать в подробности гибели какого-то француза?
...Прозрение настигло инспектора внезапно. Каким-то образом память его все же уловила в этом раздувшемся, Донельзя искаженном лице знакомые черты. Френч никогда не видел этого лица наяву, только на фотографии, правда, знал уже наизусть описание этих черт... Но неужели это так? Неужели это останки того человека, на поимку которого Скотленд-Ярд мобилизовал лучшие свои силы, задействовав к тому же и полицейских всего мира? Неужели это труп - Эсдейла!
Френч обернулся, ища глазами Ноулза. Но его рядом не было, однако по раздавшемуся в отдалении странному покашливанию Френч понял, что увиденное оказалось слишком жестоким испытанием для его спутника. Френч резко обернулся к лейтенанту.
- Эсдейл!- воскликнул он таким тоном, будто обнаружил привидение.
Гаспар закивал головой.
- Да-да,- торопливо подтвердил он.- Именно так мы и подумали. Что это Эсдейл. Вы ведь его узнали, да?
- Я никогда его не видел, но он похож на человека на фотографии,- с горечью произнес Френч и повернулся к Ноулзу.- Прошу прощения, мистер Ноулз, но, к сожалению, вам придется еще раз взглянуть. Скажите, это он?
На смертельно бледном лице Ноулза мелькнула гримаса отвращения, но он послушно приблизился к стеклянному саркофагу.
- Это он, мистер Эсдейл,- пробормотал он, кивнув, и торопливо зашагал к двери.
- Вы совершенно в этом уверены?- спросил Френч, устремляясь за ним.
Да, Ноулз был уверен. Несмотря на страшные метаморфозы, произошедшие с убитым, никаких у Ноулза сомнений не возникло.
Пока они возвращались в Главное управление полиции, Френч запрещал себе думать о последствиях этого опознания, о том, какая участь теперь ждет все его тщательно выстроенные версии. Теперь они шли, можно сказать, черепашьим шагом.
Французские коллеги предъявили Френчу вещи, найденные в карманах покойного. Золотые часы с монограммой "Дж. Э.", изящный портсигар, записная книжка в кожаном переплете со слипшимися страницами, на которых вместо записей были теперь размытые чернильные пятна, и книжечка билетов на поезд. Френч аккуратно разложил вещи по пакетам, надеясь, что в Лондоне без труда сможет все это идентифицировать.
- Расскажите, как было найдено тело,- попросил он.
Хотя бы тут было все более или менее понятно, обошлось без мистических тайн. Эта кошмарная добыча случайно попала, в сеть траулера, вышедшего на лов в Ла-Манш (он же Английский Канал). Как только рыбаки вернулись в порт, сразу вызвали полицию, а полицейские вызвали спецмашину и отвезли останки в морг. Поначалу никому и в голову не приходило, что утопленник имеет какое-либо отношение к делу Моксона, но когда стали анализировать детали, возникли определенные подозрения, которые подтверждались сначала одним фактом, потом другим, потом третьим... И так далее.
Во-первых, черты лица, телосложение и одежда - очень многое совпадало с описанием объявленного в розыск Эсдейла. Далее, когда посмотрели карту Канала, выяснилось, что когда трал был уже спущен в воду, траулер проплывал по тому месту, где "Чичестер" заприметил "Нимфу". Это во-вторых. А в третьих, патологоанатом, осматривавший труп, определил, что этот мужчина погиб примерно полтора месяца назад, а приблизительно столько же времени прошло с того дня, когда была найдена "Нимфа" с телами двух убитых. И наконец, сама рана, ее специфика. При подобном поражении бывает обильное кровотечение, что вполне сообразуется со всеми этими кровавыми пятнышками, пятнами и тем более - с лужей крови. Видимо, в Эсдейла выстрелили, когда он находился рядом с трапом. Лужа крови натекла, пока его лодыжки обматывали цепью, а цепочка из кровавых пятен образовалась, когда тело тащили к бортовому порту, потом его, видимо, открыли и выкинули тело в воду.
Факты были настолько красноречивыми, что к ним необходимо было привлечь внимание Скотленд-Ярда. Мосье начальник явно наслаждался эффектом, который произвела на "выдающегося confrere" ( так он упорно продолжал называть Френча ) их находка. При этом он деликатно намекал, что совсем не прочь передать останки на родину усопшего, то есть в Англию.
Френч был словно в тумане, почти машинально отдавал нужные распоряжения и оформлял бумаги. Отправил телеграмму в Ярд с просьбой оповестить родных Эсдейла, затем последовала процедура, эквивалентная английскому дознанию, после чего Френч препроводил гроб в Англию, точнее, к месту последнего упокоения Эсдейла - на ближайшее от его дома кладбище. Отныне Эсдейл перестал быть подозреваемым убийцей, переход в иной мир вернул ему статус добропорядочного гражданина. Ну а если он действительно был одним из сообщников? Даже если и был, никаких доказательств тому нет. И в конце концов, он уже мертв. И у него осталась семья. А у его близких, между прочим, двойное горе: они потеряли не только дорогого человека, но и кормильца.
И вот наконец настал миг, когда Френч не без трепета решился проанализировать теперешнюю ситуацию в расследовании.
Ну и как теперь оценивать его замечательную версию? А ведь он тогда словно наяву видел, как Эсдейл стреляет в своих сообщников, как он потом спрыгивает в лодку и запускает мотор. Так все гладко складывалось, не версия была, а конфетка, все факты сходились. А что теперь! Френч готов был честно признать свою неправоту. Никто не застрахован от ошибок. Но это еще полбеды. Самым неприятным было другое... Инспектор чувствовал себя полным банкротом. Тупик. Он абсолютно не представлял, куда идти дальше.
Даже сэр Мортимер Эллисон, которому, по идее, полагалось изображать из себя ангела мщения, пожалел Френча.
- Не стоит так себя терзать, Френч,- дружески пожурил его он.- Все рано или поздно утрясется. Возьмите пару выходных и выкиньте все эти лодки, трупы и алмазы из головы, ей-богу. А потом со свежими силами начнете сызнова. Закрыть это дело мы не имеем права, как вам известно.
Френч был благодарен шефу за заботу, но выходных он брать не стал и действительно все начал сызнова. Перетасовал все факты, снова их взвесил, прошелся по всем цепочкам рассуждений и выводов. В тысячный раз напряг свою память и воображение в робкой надежде, что выплывет что-то существенное, на что он раньше не обращал внимания. Но небеса к нему не благоволили.
Прокручивая в голове все имеющиеся на данный момент сведения, Френч пришел к давным-давно сделанному выводу: убийца был человеком, которому его жертвы всецело доверяли. Это раз. Его предательство было для них абсолютно неожиданным. Это два. А после он пересел на лодку и скрылся с места преступления. Убийца тоже должен был находиться на яхте вместе со своими будущими жертвами. Иначе ему там было просто неоткуда взяться. И еще он должен был уплыть на лодке. Иного пути к отступлению не было. Предположим, что ему удалось скрыться с места преступления на чем-то еще. Тогда, спрашивается, куда подевалась лодка? Френч чувствовал, что эти пункты в его версии можно считать абсолютно надежными.
Что и говорить, Эсдейла он подозревал напрасно, вообразил его эдаким коварным злодеем. А потом вон как все обернулось. Главный бухгалтер тоже стал жертвой этого мерзавца, как Моксон и Дипинг. Выходит, на борту яхты был кто-то еще. Но кто?
Внезапно перед мысленным взором инспектора возникла загорелая и мрачная физиономия Ноулза. Ноулз! Как же он мог упустить этого типа! Непростительная, чудовищная оплошность!
Ноулз всегда казался ему загадочной личностью, неизвестной величиной в уравнении. Может ли это неизвестное оказаться тем самым числом, которое ему требуется получить?
Разумеется, Френч и раньше обдумывал вариант с Ноулзом. Но всякий раз делал это скорее для проформы. Всякий раз находились более подходящие кандидатуры, и он внутренне был заранее настроен на то, что Ноулз ни при чем, ведь у него неопровержимое алиби.
Но ничего, если это Ноулз, тут все еще можно поправить. Этого гуся он может поймать в любой момент. Поскольку он даже не пытался исчезнуть. Возможно, потому что невиновен, а возможно - из-за самонадеянности.
Френч не мог и не хотел терять ни минуты. Он схватил листок бумаги и вдохновленный новой идеей стал записывать свои рассуждения.
Отправная точка для этих рассуждений была такова: Ноулз - темная лошадка. Ведет себя так, что никому и в голову не придет в чем-то его заподозрить. Уточним: знает, как нужно себя вести. Френч написал словно "характер" и трижды его подчеркнул, ибо оно было ключевым для нового этапа расследования.
Мотив был очевиден. Что называется, сотни раз апробированный и универсальный: колоссальное количество денег. С мотивом-то никаких проблем не было.
Другое дело - реальная возможность осуществить запланированное преступление. Да, пожалуй, прежде чем думать о характере и мотиве, надо разобраться с возможностью...
Ладно, начнем с его замечательного алиби. Ноулз говорит, что был болен. "Грипп, пришлось даже вызвать врача". А был ли он, собственно, болен?
Френч вообще не особо доверял всяким алиби. Вдруг ему вспомнилась одна замечательная подробность. Тот факт, что Ноулз действительно приболел, был подтвержден только его женой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36