Я думаю, что эта часть Германии, а именно угольный бассейн, должна считаться остающейся за Германией как в отношении репараций, так и в отношении снабжения продовольствием. Я считаю, что поляки не имеют права взять себе эту часть Германии. Мы сейчас обсуждаем вопрос о будущих границах Польши. Но я считаю, что здесь мы не можем разрешить этого вопроса, он должен быть разрешен на мирной конференции.
Сталин. Кто же будет добывать там уголь? У нас, у русских, не хватает рабочих для своих предприятий. У немцев все рабочие ушли в армию – пропаганда Геббельса добилась своей цели. Остается либо остановить всякое производство, либо передать это дело полякам. Другого выхода нет. Что касается угля, я должен сказать, что у поляков в старых границах был свой угольный бассейн, очень богатый. К этому угольному бассейну присоединился угольный район Силезии, который находился у немцев. Работают там поляки. Мы не можем взять уголь, добытый поляками.
Черчилль. Копи в Силезии разрабатываются, насколько я понимаю, польскими рабочими. Нет возражений против того, чтобы эти копи действовали в качестве агентства Советского правительства в советской зоне оккупации, но не польского правительства в зоне, которая не предоставлена Польше для оккупации.
Сталин. Это нарушило бы все отношения между двумя дружественными государствами. Затем я прошу г-на Черчилля обратить внимание на тот факт, что немцы сами испытывают недостаток в рабочей силе. Большая часть предприятий, которую мы застали во время своего продвижения, обслуживалась иностранными рабочими – итальянскими, болгарскими, французскими, русскими, украинскими и др. Все это были рабочие, которые были насильственно угнаны немцами со своей родины. Когда русские войска пришли в эти районы, эти иностранные рабочие стали считать, что они свободны, и уехали на свою родину. Куда же девались германские рабочие? Они оказались в большей своей части мобилизованными в германскую армию и либо перебиты во время войны, либо попали в плен.
Создалась ситуация, при которой большая германская промышленность работала при самом незначительном количестве германских рабочих и большом количестве иностранных рабочих. Когда эти иностранные рабочие были освобождены, они ушли и предприятия остались без рабочих. Сейчас положение таково, что надо либо эти предприятия закрыть, либо дать возможность работать на них местному населению, то есть полякам. Нельзя прогонять сейчас поляков. Такая обстановка сложилась стихийно. Винить тут, собственно, некого.
Эттли. Я хочу сказать несколько слов относительно настоящей ситуации с точки зрения оккупирующих Германию держав. Оставляя в стороне вопрос об окончательной границе между Польшей и Германией, мы видим, что перед нами лежит страна, в которой царит хаос и которая прежде составляла экономическую единицу. Перед нами страна, которая зависела в смысле снабжения продовольствием и отчасти углем от своих восточных районов, частично заселенных поляками. Я считаю, что ресурсы всей Германии 1937 года должны быть, использованы для поддержания и снабжения всего германского населения, и если часть Германии будет отторгнута заранее, то это создаст большие затруднения для оккупирующих держав в западной и южной зонах.
Если требуется рабочая сила для восточных районов, то она должна быть найдена из числа населения остальной части Германии, среди той части германского населения, которая демобилизована или освобождена от работы в военной промышленности. И эта рабочая сила должна быть направлена туда, где она может принести наибольшую пользу для того, чтобы союзники не были поставлены в затруднительное положение в ближайшие месяцы.
Сталин. Может быть, г-н Эттли примет во внимание, что Польша тоже страдает от последствий войны и тоже является союзником?
Эттли. Да, но она оказалась в преимущественном положении.
Сталин. Перед Германией. Так оно и должно быть.
Эттли. Нет, в отношении остальных союзников.
Сталин. Это далеко не так.
Трумэн. Я хочу откровенно сказать то, что я думаю по этому вопросу. Я не могу согласиться с изъятием восточной части Германии 1937 года в смысле разрешения вопроса о репарациях и снабжения продовольствием и углем всего германского населения.
Черчилль. Мы не кончили еще с этим вопросом. Кроме того, у нас имеются, конечно, более приятные вопросы. (Смех).
Трумэн. Я предлагаю сейчас закрыть заседание; может быть, подумаем пока над этими вопросами. Это меня устраивает.
Сталин. Можно, меня это тоже устраивает.
Трумэн. Завтра заседание в пять часов.
17 июля – 2 августа 1945 г
22 июля 1945 г.

Шестое заседание
Трумэн открывает заседание.
Сталин. Я хочу сообщить, что сегодня советские войска начали отход в Австрии, им придется отойти в некоторых районах на 100 километров. Отход будет закончен 24 июля. В Вену уже вступили передовые отряды союзных войск.
Черчилль. Мы очень благодарны генералиссимусу, что он так быстро приступил к выполнению соглашения.
Трумэн. Американское правительство также выражает свою благодарность.
Сталин. Что ж тут благодарить, мы это обязаны сделать.
(Далее английская делегация доложила, что министры иностранных дел на своем утреннем заседании обсуждали следующие вопросы.
Первый вопрос – Ялтинская декларация об освобожденной Европе.
Министры рассмотрели меморандум, который был представлен делегацией США 21 июля. Этот меморандум касался трех вопросов: во-первых, наблюдение за выборами в некоторых европейских странах; во-вторых, создание благоприятных условий для представителей мировой печати в освобожденных странах и бывших странах-сателлитах; в-третьих, процедура работы контрольных комиссий в Румынии, Болгарии и Венгрии.
Британская делегация выразила согласие с меморандумом США. Советская делегация не согласилась с предложением относительно наблюдения за проведением выборов.
Что касается второго и третьего вопросов – относительно представителей печати и процедуры для контрольных комиссий в Болгарии, Румынии и Венгрии, то было решено передать эти предложения на обсуждение подкомиссии в следующем составе: от США – Кэннон и Рассел, от СССР – Соболев, от Великобритании – Хейтер.
Советская делегация решила представить меморандум, показывающий недавние улучшения в статуте британских и американских представителей в контрольных комиссиях в Румынии, Болгарии и Венгрии. Советская делегация также согласилась подготовить меморандум относительно изменений, которые она считает необходимыми и желательными в связи с процедурой работы союзной комиссии в Италии.
Второй вопрос – экономические принципы в отношении Германии.
Был представлен доклад экономической подкомиссии. Делегация США попросила отложить обсуждение вопроса о репарациях до следующего заседания. Советская делегация предложила, чтобы были обсуждены те экономические принципы, которые были согласованы в подкомиссии. Министры иностранных дел решили поэтому обсудить только согласованные принципы и не касаться ни спорных принципов, ни вопроса о репарациях. Было решено, что вопрос о репарациях будет первым пунктом повестки дня заседания министров иностранных дел 23 июля.
Пункты 11, 12, 14, 15 и 17 были приняты при условии достижения соглашения по остальным пунктам, остающимся спорными.
Что касается остальных пунктов, то: по пункту 10 согласились исправить последнюю фразу, чтобы она звучала следующим образом:
«Производственные мощности, не нужные для промышленности, которая будет разрешена, должны быть либо изъяты в соответствии с репарационным планом, рекомендованным межсоюзной репарационной комиссией и утвержденным заинтересованными правительствами, либо уничтожены, если не будут изъяты».
Пункты 13, 16 и 18 были отложены для дальнейшего обсуждения.
Министры решили рекомендовать следующую повестку дня для сегодняшнего заседания глав правительств:
1. Западная граница Польши – возобновление дискуссии.
2. Опека – вопрос перенесен со вчерашнего заседания глав правительств.
3. Турция – вопрос также перенесен со вчерашнего заседания.
4. Частичное изменение западной границы СССР – предложение советской делегации.
5. Иран – меморандум представлен делегацией Соединенного Королевства 21 июля.
Некоторые другие вопросы было решено передать на завтрашнее заседание министров иностранных дел. Эти вопросы следующие:
1. Сотрудничество в решении срочных европейских экономических проблем – предложение делегации США.
2. Директива глав правительств относительно контроля над Германией в соответствии с принципами, ими согласованными, – предложение делегации США.
3. Танжер – предложение советской делегации.
4. Сирия и Ливан – предложение советской делегации).
Трумэн. Согласны ли вы передать эти вопросы на обсуждение министров иностранных дел на их завтрашнем заседании?
Черчилль. Я не знаю, что это за предложения насчет Сирии и Ливана. Этот вопрос затрагивает нас больше, чем какое-либо другое государство. Моих коллег этот вопрос не затрагивает, ибо там вовлечены только британские войска. Конечно, у нас были затруднения с Францией по этому поводу. Мы готовы уйти из Сирии и Ливана, мы там ничего не ищем. Но сейчас это сделать невозможно, потому что за уходом англичан последуют убийства французов. Я хотел бы знать, что именно имеется в виду, прежде чем я смогу принять какое-либо решение. Может быть, это можно будет сделать здесь?
Сталин. Пожалуйста. Имеется в виду следующее. Было обращение к Советскому правительству правительства Сирии, чтобы мы вмешались в это дело. Известно, что мы обратились в свое время с нотой по этому вопросу к французскому, британскому и американскому правительствам. Мы бы хотели, чтобы нам дали соответствующую информацию по этому поводу, потому что это нас также интересует. Конечно, можно предварительно рассмотреть этот вопрос на заседании министров иностранных дел.
Черчилль. Я предпочел бы, чтобы первые три пункта были переданы на рассмотрение министров иностранных дел, но чтобы вопрос о Сирии и Ливане был обсужден здесь.
Сталин. Пожалуйста.
Трумэн. Мое предложение заключается в том, чтобы первые три вопроса были переданы министрам иностранных дел и чтобы вопрос о Сирии и Ливане был рассмотрен главами правительств после того, как мы обсудим вопросы, внесенные в нашу повестку дня.
Переходим к первому вопросу повестки дня – западная граница Польши.
Что касается точки зрения на этот вопрос американского правительства, то она была мною изложена вчера.
Черчилль. Я слышал, г-н президент, что вы сказали, что ваша точка зрения была изложена вчера. Я также ничего не имею добавить к тем взглядам, которые я уже выразил.
Трумэн. (К Сталину). У вас есть что-нибудь добавить?
Сталин. Вы с заявлением польского правительства ознакомились?
Трумэн. Да, я читал.
Черчилль. Это письмо Берута?
Сталин. Да, письмо Берута и Осубка-Моравского.
Черчилль. Да, я его прочитал.
Сталин. Все ли делегации остаются при своем прежнем мнении?
Трумэн. Это очевидно.
Сталин. Вопрос остается открытым.
Трумэн. Мы можем перейти к следующему вопросу?
Черчилль. Что это значит – остается открытым? Это значит, что ничего по этому поводу не будет предпринято?
Трумэн. Если вопрос остается открытым, мы можем его еще раз обсудить.
Черчилль. Можно надеяться, что этот вопрос созреет для обсуждения до нашего отъезда.
Сталин. Возможно.
Черчилль. Было бы очень жаль, если бы мы разошлись, не решив этого вопроса, который будет, безусловно, обсуждаться в парламентах всего мира.
Сталин. Тогда давайте уважим просьбу польского правительства.
Черчилль. Это предложение совершенно неприемлемо для британского правительства. Вчера я указал целый ряд причин, почему это предложение неприемлемо. Это не пойдет на благо Польши – иметь такую территорию. Это поведет к подрыву экономического положения Германии и возложит чрезвычайное бремя на оккупирующие державы в отношении снабжения западной части Германии продовольствием и топливом. У нас имеются, кроме того, некоторые сомнения морального порядка относительно желательности такого большого перемещения населения. Мы в принципе согласны на перемещение, но в той же пропорции, в которой будет перемещено население с востока от линии Керзона. Когда же речь идет о перемещении 8 или 9 миллионов людей, то мы считаем это неправильным. Сведения по этому вопросу очень разноречивы. По нашим данным, там имеется 8 или 9 миллионов людей; по советским данным, все эти люди оттуда ушли. Нам кажется, что, пока эти сведения не проверены, мы можем придерживаться своих цифр. Пока мы не имели возможности проверить, что там происходит в действительности. Я мог бы привести и другие причины, но не хочу утруждать конференцию.
Сталин. Я не берусь возражать против причин, приведенных г-ном Черчиллем, но ряд причин считаю наиболее важными.
О топливе. Говорят, что в Германии не остается топлива. Но у нее остается рейнская территория, там есть топливо. Никаких особых трудностей для Германии не будет, если от нее отойдет силезский уголь; основная топливная база Германии расположена на западе.
Второй вопрос – насчет перемещения населения. Ни 8, ни 6, ни 3, ни 2 миллионов населения в этих районах нет. Там люди либо были взяты в армию и затем погибли или взяты в плен, либо ушли из этих районов. Очень мало немцев осталось на этой территории. Но это можно проверить. Нельзя ли будет устроить так, чтобы заслушать мнение польских представителей относительно границы Польши?
Черчилль. Я не могу поддержать этого предложения в настоящее время, ввиду взгляда, выраженного президентом относительно вызова представителей Югославии.
Сталин. Пусть пригласят представителей Польши на Совет министров иностранных дел в Лондон и заслушают их там.
Трумэн. У меня нет возражений против этого.
Черчилль. Но, г-н президент, ведь Совет министров иностранных дел соберется только в сентябре.
Сталин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58