Это соглашение подписано представителями трех держав – США, Великобритании и СССР. В соглашении сказано, что по окончании войны с Германией армия Болгарии должна быть демобилизована и доведена до размеров мирного времени. Это мы должны сделать, и это будет сделано. Болгария не может сопротивляться выполнению соглашения, она должна будет его выполнить.
Таковы грехи сателлитов против союзников, и против Советского Союза в особенности.
Если мы начнем им мстить на основе того, что они причинили нам большой ущерб, то это будет одна политика. Я не сторонник этой политики. После того как эти страны побеждены и контрольные комиссии трех держав находятся в них для того, чтобы они выполняли условия перемирия, пора перейти к другой политике – к политике облегчения их положения. А облегчить их положение, это значит отколоть эти страны от Германии.
Теперь конкретное предложение. Насколько я понял, президент Трумэн не предлагает немедленно выработать договор с Италией. Президент Трумэн предлагает только расчистить путь к заключению такого договора в ближайшем будущем, а пока что он предлагает создать некоторое промежуточное положение между условиями капитуляции, принятыми Италией, и будущим мирным договором.
Я думаю, что трудно возразить против такого предложения. Оно вполне практично, и оно назрело. Что касается других сателлитов, то я считаю, что можно было бы начать с восстановления дипломатических отношений с ними. Могут возразить, что там нет свободно избранных правительств. Но нет такого правительства и в Италии. Однако дипломатические отношения с Италией восстановлены. Нет таких правительств во Франции и Бельгии. Однако никто не сомневается в вопросе о дипломатических отношениях с этими странами.
Черчилль. Это были союзники.
Сталин. Я понимаю. Но демократия есть всюду демократия – у союзников или у сателлитов.
Трумэн. Насколько я понимаю, положение таково. Я сделал конкретное предложение относительно Италии. Условия перемирия подписаны всеми тремя нашими государствами.
Иден. От имени доминионов мы не подписывали.
Трумэн. В отношении других сателлитов доминионы тоже не подписывали. Но вернемся к обсуждаемому вопросу. На повестку дня был поставлен, вопрос о политике в отношении Италии. Советская сторона подняла вопрос о Румынии, Болгарии, Венгрии и Финляндии. Насколько я понял, генералиссимус предложил передать вопрос об Италии и о других странах-сателлитах на рассмотрение наших министров иностранных дел.
Речь идет о выработке предварительных условий до заключения мирного договора. Я целиком согласен с генералиссимусом, что эти договоры должны быть основаны не на чувстве мести, ненависти и обиды, а на чувстве справедливости для создания возможности мирного существования всего человечества. И я думаю, что мы можем достигнуть этого целиком здесь.
Я должен сказать несколько слов относительно репараций с Италии. Положение в Италии сейчас таково, что перед нами стоит вопрос о том, чтобы предоставить Италии помощь в размере от 700 миллионов до 1 миллиарда долларов. Но я должен заявить, что мы не можем оказывать такую же помощь другим странам, не получая ничего взамен. Я думаю, что здесь мы должны постараться подготовить условия, при которых эти страны могут жить на собственные средства.
Я считаю, что оба эти вопроса могут быть переданы на рассмотрение министров иностранных дел, и они сумеют найти основы соглашения, чтобы мы могли прийти к общему мнению в отношении всех этих стран.
Черчилль. Я думаю, мы все согласны, что вопрос об Италии должен быть передан министрам иностранных дел. Я только возражал против отмены существующих условий капитуляции, что лишило бы нас весьма существенных прав. Я соглашаюсь с президентом, что необходимо облегчить условия и сделать соответствующий жест в отношении Италии. Я не возражаю, чтобы здесь было заявлено о том, что для Италии подготавливается мирный договор.
Я совершенно соглашаюсь со всем тем, что было сказано генералиссимусом и президентом по поводу того, что нельзя определять будущее в духе мести за причиненные обиды. Я выслушал с большим удовольствием это заявление от лидеров великих народов, которые они здесь представляют. Я питаю большие симпатии в отношении Италии, и в этом духе будет действовать правительство Великобритании. Я употребил в отношении Италии слово «репарации», но мы, конечно, не ищем для себя никаких репараций; мы имели в виду Грецию.
Трумэн. Я бы предложил, чтобы вопрос относительно Италии и других стран был передан трем министрам иностранных дел.
Черчилль. Я согласен, чтобы подготовительная работа по выработке мирного договора с Италией была передала Совету министров иностранных дел.
Сталин. Какому Совету?
Черчилль. Будущему Совету министров иностранных дел. Я только сделал оговорку относительно временных мер. Это можно обсудить на ежедневных совещаниях наших министров иностранных дел.
Сталин. Я бы предложил, чтобы министры иностранных дел обсудили также вопрос о других странах – сообщниках Германии. Прошу, г-н Черчилль, не возражать против этого. (Общий смех). Я прошу, чтобы три министра иностранных дел наряду с вопросом об Италии обсудили также вопрос и о других странах.
Черчилль. Я никогда не возражал. (Смех).
Трумэн. Я также согласен.
Переходим к следующему вопросу. Следующий вопрос – сообщение премьер-министра о положении в Австрии, и в частности в Вене.
Черчилль. Я очень сожалею, что во время сегодняшней дискуссии мне приходится несколько раз не соглашаться с мнением советской делегации. Но я считаю, что положение в Австрии и в Вене неудовлетворительное. Было условлено, что мы будем иметь различные секторы, различные зоны в Австрии. Это дело продолжается уже долгое время.
Более двух месяцев назад я просил, чтобы британских офицеров пустили в Вену для того, чтобы осмотреть помещения, которые нам будут необходимы, аэропорты, места для размещения наших войск. Все это было в принципе заранее согласовано. Наши офицеры посетили Вену, но результаты их посещения оказались неудовлетворительными, наши миссии были вынуждены оставить город и вернуться ни с чем. Нам теперь не только не разрешен въезд в Вену, но и ввод наших войск в ту зону, о которой было достигнуто соглашение.
Уже три-четыре месяца прошло с момента освобождения Австрии советскими войсками. Я не понимаю, почему в этом простом деле существуют такие трудности, и это после того, как было заключено по этому поводу соглашение. Я получаю неудовлетворительные сообщения от фельдмаршала Александера. Мы до сих пор не имеем места, где бы мы могли расположиться. Я считаю, что ввиду подписанного соглашения нам следовало бы дать такое разрешение.
Вчера меня просили выяснить, не может ли русская делегация посетить немецкие суда, которые находятся в руках англичан. На этот вопрос я ответил: окажите нам взаимность. Если немецкие суда, находящиеся в Англии, могут быть осмотрены русскими представителями, то, мне кажется, мы должны получить право доступа во вражеские города, которые находятся под русской оккупацией. Мы вывели свои войска из русской зоны оккупации на севере Германии, американские войска также отошли из этой зоны; мы же не имеем права ввести свои войска в нашу зону в Австрии.
Сталин. Соглашение насчет зон в Австрии имеется, но не было никакого соглашения насчет зон в Вене. Понятно, что требовалось известное время, для того чтобы осуществить это соглашение. Это соглашение теперь достигнуто, оно достигнуто вчера. Надо было договориться насчет того, какие аэродромы кому передаются. Это тоже требует времени. Соглашение по этому вопросу тоже достигнуто. От французов мы получили ответ только вчера. Теперь назначен день, когда ваши войска должны вступить в Вену и когда наши войска должны отойти. Это можно начать сегодня или завтра.
Г-н Черчилль сильно возмущается, но дело обстоит не совсем так. Нельзя так выражаться – не пускают в нашу зону. (Смех). Нельзя так говорить. Нас в течение месяца не пускали в нашу зону в Германии. Мы не жаловались, мы знали, насколько сложно отвести войска и подготовить все для вступления советских войск. У Советского правительства нет никакого намерения нарушить достигнутое соглашение. Если вопрос о положении в Австрии, и в частности в Вене, заключается только в этом, то он уже разрешен. Более разумно действовали в районе Берлина, и там вопрос разрешился скорее.
Менее умело действует фельдмаршал Александер, и это тоже явилось одним из факторов, почему это дело задержалось. Он держит себя так, как будто русские войска ему подчиняются. Это только задерживало разрешение вопроса. Английские и американские военные руководители в зоне Германии не так поступили. В настоящее время никаких препятствий нет к тому, чтобы каждая армия вступила в свою зону, идет ли речь о Вене или о Штирии, и это потому, что теперь достигнуто соглашение.
Черчилль. Я очень рад, что это дело, наконец, улажено и мы будем допущены в нашу зону. Что касается фельдмаршала Александера, то, мне кажется, нет повода на него жаловаться.
Сталин. На Эйзенхауэра не жаловались, на Монтгомери не жаловались, а на Александера жалуются.
Черчилль. Мы очень просим представить нам эти жалобы.
Сталин. Я не хочу свидетельствовать против Александера, я выступал не с прокурорской речью. (Смех).
Черчилль. Я чувствую себя обязанным сказать, что ввиду отсутствия специфических жалоб на Александера правительство Великобритании сохранит к нему полное доверие. Мы будем поддерживать все предпринимаемые им меры.
Сталин. У меня лично никаких жалоб нет, я только передал то, что мне сообщили командующие, указывая на это как на одну из причин задержки разрешения вопроса.
Черчилль. Не только мы заинтересованы в этом деле. В нем заинтересованы и американские командиры.
Трумэн. Я считаю, что достигнуто полное согласие по этому вопросу.
Следующий вопрос – о западной границе Польши. Я так понимаю, что у советской делегации есть соображения по этому вопросу.
Сталин. Если мои коллеги не готовы к обсуждению этого вопроса, то, может быть, мы перейдем к следующему вопросу, а этот вопрос обсудим завтра?
Трумэн. Лучше обсудить его завтра. Этот вопрос будет первым вопросом повестки дня завтрашнего заседания.
Следующий вопрос – о территориальной опеке.
Сталин. Может быть, этот вопрос тоже рассмотреть завтра?
Трумэн. Я согласен. Наша повестка исчерпана. Завтра заседание в 5 часов.
17 июля – 2 августа 1945 г
21 июля 1945 г.

Пятое заседание
Трумэн. О сегодняшнем заседании министров иностранных дел будет докладывать г-н Бирнс.
Бирнс. Министры иностранных дел обсудили вопрос о дате официального учреждения Совета министров иностранных дел и согласились, что Совет должен быть учрежден не позднее 1 сентября. Они согласились также, что нужно послать телеграммы правительству Китая и Временному правительству Франции с приглашением принять участие в работе Совета до того, как будет публично объявлено об учреждении Совета. По просьбе британской делегации редакционной комиссии, которая занимается этим вопросом, было поручено внести некоторые небольшие поправки в имеющийся текст предложения.
Следующий вопрос – экономические принципы в отношении Германии. Так как доклад подкомиссии по этому вопросу был только что представлен и наши делегации не имели возможности как следует изучить его, то согласились отложить обсуждение этого вопроса до завтра.
Следующим был польский вопрос – о ликвидации лондонского правительства и выполнении Ялтинской декларации. Председатель подкомиссии, которая занималась этим вопросом, сделал от имени подкомиссии доклад. Ввиду того, что подкомиссия была не в состоянии достигнуть полного соглашения, вопросы, по которым остались разногласия, были обстоятельно обсуждены министрами иностранных дел. Министры достигли соглашения по некоторым из этих пунктов, но нижеследующие пункты передаются главам правительств для окончательного решения.
Я думаю, что эти разногласия, передаваемые на ваше разрешение, станут вам более понятными, если вы будете иметь перед собой доклад председателя подкомиссии. Вопросы, передаваемые на ваше разрешение, следующие: а) пункт, относящийся к передаче активов польскому правительству и к признанию польским правительством обязательств в отношении правительства Великобритании и США; b) пункт, который относится к проведению выборов и к свободе печати.
Относительно первого пункта разногласий, которые касаются передачи активов польскому правительству и признания последним обязательств в отношении английского и американского правительств, председатель подкомиссии доложил следующее. Британское правительство и правительство США уже приняли меры к предотвращению передачи польской собственности другим лицам, собственности, расположенной на территории Великобритании и США и находящейся под контролем их правительств, в чем бы эта собственность ни выражалась. Они готовы немедленно принять меры к передаче, в соответствии с требованиями закона, этой собственности польскому национальному правительству. С этой целью они готовы обсудить с соответствующими представителями Временного польского правительства способы и сроки передачи этой собственности.
Редакция этого предложения стала предметом разногласий. Позиция правительства США заключается в том, что вопрос об активах должен явиться предметом обсуждения между правительством Польского государства и правительством США. Одновременно между ними должен быть обсужден также вопрос об обязательствах польского правительства. Правительство США уверено, что у Временного польского правительства нет никаких сомнений в том, что мы готовы передать в его распоряжение всю собственность, которая ему принадлежит, в соответствии с существующими у нас законами.
Поэтому мы предложили сформулировать пункт, касающийся этого вопроса, следующим образом:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58