— Ты бы нагрел попону, — тихо посоветовал Том.
Росс сердито обернулся к нему.
— Ты чертовски много болтаешь! — окрысился он. — Не одному тебе приходилось иметь дело с лошадьми.
— Некоторым хоть кол на голове теши, все равно ничему не научишь, — усмехнулся техасец.
На мгновение ему показалось, что Росс сейчас ударит его. Здоровяк злобно шагнул к нему, но Том, улыбаясь, открыто смотрел на своего противника. Несколько секунд Росс сверлил его взглядом, а потом резко отвернулся.
— Знаешь, Росс, — сказал Радиган, — если бы мы работали в одной упряжке, мы бы поладили.
Уолл ничего не ответил, но и не отвернулся в сторону. А Радиган тихо прибавил:
— Интересно, кем ты теперь будешь себя чувствовать? Я хочу сказать, сможешь ли ты уснуть ночью?
Росс замер, чуть не выронив из рук снаряжение. Когда Радиган снова сумел разглядеть его лицо, оно было мертвенно бледным. Но даже не взглянув в их сторону, Уолл сел в седло и произнес:
— Кокер, вы с Горманом остаетесь здесь. Я пришлю сюда людей и провизию. Ребята проложат тропу, так что вы сможете выбраться к ранчо. Ты позаботишься о пленниках.
— А то, — расплылся в ухмылке Кокер. — Я уж о них позабочусь. Харвей научил меня, как за это браться.
Росс Уолл молча погнал коня по снегу. Вдоль стены каньона шел узкий выступ, по которому можно было отъехать на некоторое расстояние от пещеры. А ниже за каньоном лежало плато, где сугробы, должно быть, не так велики. Однако одолев не более нескольких сотен футов, Росс понял, что дело плохо.
Шагнув с выступа, гнедой увяз в снегу по брюхо, потом еще глубже. Барахтаясь и шатаясь, несчастное животное изо всех сил пробиралось вперед. Сжав поводья, Росс хмуро оглядывал суровую безрадостную местность, поросшую густыми лесами. И ему в первый раз за все это время стало страшно.
Было холодно. Находясь в пещере, Уолл даже не представлял, что снаружи настолько холодно. Хотя ветра не было, конь уже покрылся сосульками. Росс понял, что Радиган был прав. Его легкий и быстрый гнедой как нельзя лучше подходил для езды но равнине. Но для прыжков по сугробам ему явно не хватало сил. Подмораживало, снегопад не утихал. В этом краю человек мог замерзнуть насмерть.
Росс не хотел возвращаться. Ему вовсе не улыбалось видеть то, что должно было произойти в пещере. Торп хотел, чтобы это свершилось, может, и Анджелина желала этого. Он, Росс Уолл, не бандит и не убийца. А что до Кокера, думал Росс, так не стоит торопиться посылать ему подмогу. Пусть посидит некоторое время в пещере. Если экономно расходовать пищу, то двоим ее хватит дня на два.
Внезапно сзади послышался выстрел. Далекий, еле слышный, но Росс понял, что стреляли из револьвера. Кокер не терял времени даром.
Глава 5
Кокер попросту обернулся и выстрелил, да так быстро, что пуля прошла как раз в том месте, где стоял Радиган.
Он застал техасца врасплох. Том предполагал, что Кокеру захочется сперва поговорить. Ведь этот головорез относился к той породе людей, которые прежде, чем убить жертву, любят корчить из себя важную персону. Но Кокер молча повернулся и нажал на спусковой крючок, причем с поразительной быстротой и точностью.
Радигана спасло только то, что он присел на корточки, чтобы подкинуть дров в затухавший костер. Пуля прошила воздух над его головой.
В ту же секунду Том перекатился вперед, схватил револьвер, который протянула ему Гретхен, и, вскочив на ноги, выстрелил.
И промахнулся.
Хотя стрелял он почти в упор, но Кокер двигался, а сам Радиган допустил ту же ошибку, что и Кокер, выстрелив слишком быстро. Но второй раз он не промазал. Пуля пронзила Кокеру горло и вышла чуть повыше уха.
Головорез был так уверен в себе и так торопился расквитаться с Гретхен за свои обожженные, распухшие губы, что даже не успел понять, что же случилось. Он стоял, пошатываясь, изо рта хлестала кровь, на лице было написано изумление.
Кокер еще успел совершенно автоматически второй раз нажать на спусковой крючок. Пуля вонзилась в костер, выбив сноп искр, но револьвер уже выпадал из разжавшихся пальцев. В глазах головореза застыл ужас. Глядя на Радигана, он осознал в этот последний ужасный миг, что умирает, и попытался что-то сказать.
Но колени его подогнулись, и он рухнул лицом вниз у входа в пещеру. Держа кольт наготове, Радиган мгновенно обернулся к Горману и увидел, как тот падает на пол. Чайлд оглушил его поленом. Из рассеченной головы ковбоя текла струйка крови.
Гретхен была смертельно бледна. Отвернувшись от убитого, она нервно заговорила:
— Нам нужна горячая пища, — голос ее прервался, девушка пыталась взять себя в руки. — Сейчас я…
Она покачнулась, ей стало дурно, но Радиган успел подхватить ее. Прильнув к нему, девушка старалась справиться с собой.
— Прости. Мне уже лучше.
Джон подобрал винчестер.
— Как по-твоему, Уолл слышал эти выстрелы?
— Слышал. Но он не вернется.
Чайлд подошел к выходу, за ноги вытащил Кокера из пещеры в снег и оставил там лежать лицом вниз. Вернувшись, он начал тщательно разбирать снаряжение и укладывать нужное.
Радиган жестом указал на Гормана.
— Оставь ему немного еды. Мы-то скоро доберемся до тайника, а он не причинял нам вреда.
Радиган подошел к телу Кокера, снял с него пояс и вытряхнул патроны. Осмотрев револьвер, который ему кинула Гретхен, и убедившись, что это его собственный, техасец перезарядил его и сунул в кобуру. Потом отыскал свой винчестер и тщательно проверил ствол и магазин. Покончив с этим, он вооружился длинным охотничьим ножом и начал мастерить снегоступы.
Сперва надо было заготовить подходящие ветви. Четыре отыскались на ближайшей сосне, а еще две Том срезал с соседней. Каждая ветка была тонкой и гибкой, как плеть, и около семи футов в длину. Аккуратно сострогав с них все мелкие веточки и иголки, техасец осторожно нагрел над костром, а потом, взяв одну из них, согнул и связал ее концы. Получилось нечто вроде овала.
Нарезав полоски сыромятного ремня, Радиган принялся плести поперек овала плотную сеть. Взяв вторую ветку, Джон Чайлд присоединился к нему. Тем временем Гретхен приготовила еду. Молча перекусив, друзья вернулись к работе. И тут наконец очнулся Горман.
Открыв глаза, он уставился на низко нависающий потолок. Потом попытался было вскочить, но от резкой боли схватился обеими руками за голову и начал в испуге озираться по сторонам.
Он увидел труп Кокера и заметался взглядом по пещере в поисках Уолла. Ведь когда тот уехал из пещеры, Горман спал. Наконец глаза его остановились на Радигане, который сказал:
— Попробуй только выкинуть что-нибудь — присоединишься к своему приятелю. А будешь сидеть смирно, мы оставим тебе еды дня на два. Дров тут хватит на несколько недель, так что если тебе вздумается высунуть отсюда нос, значит, ты просто рехнулся.
Горман кивнул в сторону Кокера.
— Я всегда терпеть его не мог.
— Ну и отлично, — без церемоний заявил Радиган. — Не лезь во все это, и мы не станем с тобой ссориться. Но только попробуй, и тут же последуешь за Кокером.
Ничего не ответив, Горман лег и отвернулся к стене.
Когда друзья наконец покинули пещеру, уже начинало вечереть. Возглавив отряд, Радиган быстрым шагом двинулся к югу. Он не ждал от снегоступов многого. Выдержали бы только, пока беглецы не доберутся до тайника на горе близ ранчо, и то хорошо.
Шагал он не очень быстро. Когда живешь в холодных краях, поневоле узнаешь, как вести себя на морозе. И первое, что следует помнить — нельзя потеть. Ведь если вспотевший человек останавливается или просто замедляет шаг, то пот застывает прямо под одеждой, покрывая тело тонким ледяным панцирем. А после этого, если не удастся очень быстро отыскать убежище, гибель становится лишь вопросом времени.
А еще Том понял, что не стоит слишком сильно закутываться. Лучше носить свободную одежду, чтобы вокруг тела образовалась прослойка теплого воздуха. И эскимосы, и северные индейцы издавна пользовали эти нехитрые приемы. Собственно говоря, если руководствоваться здравым смыслом и не пренебрегать полученными уроками, то вполне можно прожить в любом, даже самом суровом краю.
Ледяной воздух был прозрачен и ясен. Здесь, на высоте восьми тысяч футов, да еще в такую холодную погоду любой звук разносился на много миль вокруг. Но Радиган не боялся, что враги услышат их. Он знал, что наконец пришло время принять бой. Даже мороз был надежным союзником техасца. И сам Том, и его друзья привыкли к холоду, чего нельзя было сказать про их противников.
Росс Уолл, должно быть, все еще пробивается через снега к ранчо. Скорее всего, к этому времени он на собственном горьком опыте познал многое из того, о чем говорил ему Том. Его легкая лошадка не в силах долго везти по глубоким сугробам такого тяжелого седока, так что Уоллу очень повезет, если не придется через час-другой идти пешком. А может, уже и сейчас идет.
В хорошую погоду добраться до ранчо можно было бы за два-три часа. Теперь же Россу придется немало поплутать, выискивая места, где снег не так глубок. Радиган считал, что если Уолл преодолеет этот путь до темноты, то ему повезет.
— Он удачно отделается, если вообще доберется до «Р-Бар», — мрачно проронил Чайлд.
Друзья медленно продвигались вперед. Через некоторое время мышцы их разогрелись, так что идти стало легче, да и Радиган то и дело останавливался передохнуть. Благодаря отличному знанию местности он выбирал дорогу по тянувшимся к утесу у ранчо высоким холмам.
Снова поднялся ветер. Он завывал среди высоких сосен, словно хор заблудших потерянных душ, гулко стонал в оледенелых кустах и расщелинах скал. Низкое серое небо, пустое и безбрежное, навевало на путников тоску. Постепенно спускаясь с вершин, они все дальше углублялись в густые леса, а ветер дул все сильней.
Много ли они прошли? Пять, шесть миль? В эту пору дни коротки, скоро ночь, а в пути друзья находились уже около трех часов.
— Плохо дело, Том, — прокладывавший след Джон Чайлд внезапно остановился и повернулся к своим спутникам. — Поднимается буран.
— Да, не Стоит выбиваться из сил, — ответил Радиган. — Найдем, где переждать.
Друзья вновь двинулись вперед.
Ледяной ветер с ужасающей силой хлестал им в лицо. Они так закоченели, что вряд ли могли вымолвить онемевшими губами хоть слово. Правда, в таком шуме и расслышать-то ничего было невозможно.
Неожиданно Джон Чайлд свернул в заросли и остановился возле огромного поваленного дерева. По-видимому, недавний ураган с корнями выворотил и швырнул наземь здоровенную ель. Корни ее были сплошь облеплены землей, образуя широкую и прочную стену футов семи-восьми в диаметре.
Не обменявшись ни словом, Радиган и Чайлд вытащили ножи и двинулись в ельник. Нарезав веток, они быстро и умело соорудили навес. Верх плотно застелили лапником, и из него же соорудили теплую и мягкую постель. Рядом с земляной стенкой Радиган уложил несколько толстых деревянных чурок и устроил очаг. Жар костра, сохраняемый корнями, обогревал закуток под навесом.
— А разве нельзя было продолжать путь? — удивилась Грехен. — Наверное, осталось всего несколько миль?
— Можно, но от холода мы бы начали засыпать на ходу, да еще бы и страшно устали. Когда путешествуешь по морозу, никогда не выбивайся из сил. Поверь мне, замерзают насмерть только те, у кого их совсем не осталось. Если бы все путники знали это, никто бы из них не замерз. Найди или построй себе какое-нибудь убежище, свернись в нем и спи, пока не утихнет непогода.
— Но разве ты не замерзнешь во сне?
— Нет, если не окончательно изнемог. Но, конечно, если все твое тепло ушло на бесполезное барахтанье в сугробе, ты замерзнешь. Так что умей вовремя остановиться. Мне доводилось спать, когда мороз достигал сорока, а то и пятидесяти градусов.
Поваленная ель, под которой нашли приют друзья, находилась в неглубокой ложбинке. Снег продолжал падать, застилая крышу из еловых ветвей плотным тяжелым одеялом, от которого под навесом становилось еще теплей. Правда, в щель между навесом и земляной стенкой задувал ветер, поэтому Радигану с Чайлдом пришлось соорудить еще один дополнительный заслон из еловых ветвей.
Сгрудившись вокруг костра, беглецы вскипятили кофе и запили им вяленое мясо. Разговаривать не хотелось. Снаружи ревел и взметал снег бешеный ветер, и к тому времени, как они покончили с ужином, разыгралась настоящая буря. Что и говорить, лагерь они разбили вовремя.
Стоя у окна ранчо Радигана, Анджелина Фолей смотрела вниз на дорогу. Она была испугана и, хотя в уютной комнате вовсю полыхал в камине огонь, дрожала от холода. Это был некий внутренний холодок — холод страха и неведомой ей доселе ненависти. Джелина и сама не предполагала, что может с такой силой ненавидеть.
Позади девушки за столом напротив друг друга сидели Харвей Торп и Росс Уолл. Уставший ковбой появился всего несколько минут назад и без сил рухнул на скамью. Лицо его побледнело и осунулось от изнеможения. Он проплутал чуть ли не всю ночь, конь его погиб в глубоком снегу. Россу повезло, он наткнулся на рощицу, где сумел спрятаться от ветра и разжечь костер. К ранчо он добрался окончательно обессилев, шатаясь и падая с ног. Как он попал сюда, как ему удалось ночью выдержать ярость снежной бури, Росс и сам не знал. Чтобы попасть на ранчо ему пришлось преодолеть расстояние по крайней мере вдвое больше, чем от «Р-Бар» до пещеры.
— Значит, он мертв, — услышав в голосе Харвея удовлетворение, Джелина почему-то рассердилась и резко обернулась.
— Я поверю, что он мертв, только когда увижу его труп.
— Не будь дурочкой, — взглянул на девушку Харвей. При утреннем свете его бледно-голубые глаза казались совсем блеклыми — Кокер хотел убить его и не мог упустить такой возможности.
Поднявшись на ноги, Торп подошел к окну.
— Теперь тебе, Росс, надо разобраться с ранчо, собрать скот и начать вести хозяйство как можно лучше. Ты получишь четырех помощников.
Росс изумленно поднял глаза.
— А остальные?
— С ними разберутся. А ты ничего знать не знаешь и ведать не ведаешь.
Уолл обдумывал услышанное.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22