— Мне незачем было его убивать, — отверг обвинение Матти.Ким Сэртайн пожал плечами.— Я только высказал предположение. Ну, мне пора. — Он поднялся и небрежно добавил: — Мне кажется, что Фэрроу надолго задерживался здесь, чтобы повидаться со своей возлюбленной Хэзель.— Как это может быть? — возмутилась Хэзель, вскакивая из-за стола. — Он же ездил без остановок, и у него оставалось только две минуты, чтобы сменить лошадь и все.— Да? А вот мне верится, что он отыскал способ продлить свидание. — Сидевшие за столом пожирали Кима глазами. — Если бы я оказался на его месте, уж как-нибудь ухитрился побыть подольше со своей любимой.— И как же? — вызывающе спросил Олли.— Отыскал бы, например, более короткий путь через горы. Или что-нибудь еще придумал, но выкроил бы лишний часок-другой.Матти откинулся на спинку стула и улыбался ехидной недоброй улыбкой. Верни испепеляющим взглядом уставился на Сэртайна. Хэт как прожженный игрок в покер сохранял бесстрастное лицо, а вот Олли почему-то бросило в пот.— Ну ладно, — помахал Ким. — Всем доброй ночи. Ты идешь, Бад?Когда они вышли, Бад вытер пот с лица.— Ты что, спятил? Выложить им все?Снова в окне шевельнулась занавеска, и Ким услышал, как дверь тихо открылась.— Вот так я себе это и представлял, — громко произнес он. — Кто бы ни убил того гонца, он знал о похищенном золоте. Мне кажется, что оно спрятано где-то поблизости, в холмах. Тот, кто его украл, не мог увезти его далеко. Нам надо поискать.Они перешли улицу и вошли в салун. Тут же за ними проскользнул туда Хэт.— Хотите выпить, парни? — радушно предложил он. — Чем худо по одной перед сном?— И не думайте, что мы откажемся, — ответил Ким. — И вы выпейте с нами.— Разумеется! — Он достал бутылку и стаканы. Казалось, старик ищет слова, чтобы сказать им что-то. — Да вот, — наконец начал он. — Я слышал, будто вы хотите отыскать то золото. На вашем месте я не стал бы этого делать. Подумайте, у вас тут нет друзей. Мы занимаемся своими делами и не любим, когда кто-то вмешивается.Ким усмехнулся и поднял свой стакан.— Золото интересует каждого, приятель. Оно ваше, если вы его нашли, и наше, если мы сумели сделать это. Оно принадлежит только тому, кто им владеет, и больше никому!Они выпили, и старик налил им снова.— Хорошо, — кивнул он печально. — Только не говорите, что вас не предупреждали. Рискуете головой, но все же я скажу вам. Здесь есть более короткий путь через горы.— Да? — Выражение лица Кима Сэртайна сразу стало твердым, он крепко сжал губы.— Угу. Это — старая тропа пиутов. Пройти там нетрудно, но мало кто о ней знает. Я показал ее Фэрроу, потому что он влюбился в Хэзель. Мне хотелось помочь парню.— Спасибо. — Ким Сэртайн приветственно поднял стакан, глядя на старика. — Увидимся завтра?У Хэта Морза дернулся вверх-вниз кадык, и он как-то странно посмотрел на них.— Думаю, что да.Поднявшись в свою комнату, Ким Сэртайн закрыл дверь и забаррикадировал ее стулом. Бад Фокс забросил свою шляпу на вешалку.— Вот теперь я и соображаю, зачем он нам все это сказал?В тусклом свете лампы волевое лицо Кима казалось резко очерченным, щеки еще более ввалившимися.— Ты и сам прекрасно знаешь почему — чтобы мы туда отправились. Что может быть лучше, чем прикончить двоих непрошеных гостей на глухой тропе, где кроме сарычей их никто не отыщет?Бад обдумал это, и его морщинистое лицо стало серьезным. Он стянул сапоги и растер затекшие ноги. Потом поднял глаза.— Ну, и что будем делать, Ким?— Это мы-то? — Ким усмехнулся. — Ну, Бад, ты же не хочешь разочаровывать их, верно? Конечно, мы пойдем. Глава 6 Утреннее солнце раскинуло теплые лучи по холмам, и в сухой траве вовсю стрекотали цикады. Кивая, конь под Кимом Сэртайном весело гарцевал, будто под звуки неслышной музыки. А сам Ким прямо сидел в седле, темно-синяя рубаха была аккуратно заправлена в серые брюки, а те — в черные сапоги ручной работы с большими мексиканскими шпорами. На его губах играла смутная улыбка.Казалось, горы расступились перед ним, и через гигантскую расщелину проник солнечный луч. Но темнота над тропой еще не рассеялась, и Ким въехал в этот полумрак, положив руку на бедро, в одном дюйме от взведенного револьвера в расстегнутой кобуре. Вокруг стояла звенящая тишина — ни звука, ни движения. Через милю расщелина стала шире и превратилась в зеленую долину, по которой и проходила старая тропа пиутов, извиваясь серой лентой вокруг нагромождения скал и выступов гор. Где-то слышался шум быстро текущей воды, повеяло свежестью. Пересекая поток, Ким дал лошади напиться.Впереди возвышалась громадная, с дом, скала, у подножия поросшая лесом. И вдруг из-за этого укрытия появился Матти Браун. Он вышел на яркий солнечный свет и стоял, пока Ким не увидел его. Потом Матти Браун сделал еще один шаг вперед и, четко выговаривая слова, произнес:— Сдается, что нам осталось только поговорить на языке оружия, Сэртайн. Ну-ка, посмотрим!Его правая рука быстро скользнула вниз и выхватила револьвер. Первая его пуля, не причинив никому вреда, ушла в голубое чистое небо, а сам Матти вдруг развернулся в полоборота и упал. Его рубашку спереди медленно залила кровь, и он уставился невидящим взором в пустоту бесконечного пространства, а из дула револьвера 44-го калибра Кима Сэртайна поднимался легкий дымок. И тут же Ким увидел, как из кустов вышли Хэт Морз, справа Олли и позади — Верни Стретчер.— Матти, — сказал Стретчер, — всегда считал, что стреляет быстрее, а вот как оказалось на самом деле. Он сам хотел попробовать, и мы позволили ему. А теперь, шпион, тебе пришел конец!— Эй, а где твой дружок? — вдруг встревоженно спросил Олли.Этого здоровенного мужика даже в пот бросило. Только Хэт Морз оставался совершенно невозмутим и спокоен, будто отравленный злобой.Вдруг сверху раздался голос Бада:— Я здесь, наверху, Олли. Попробуй-ка только достать свой револьвер!Олли поднял голову, и на его лице отразился страх, настоящий страх. Он не видел, откуда доносился голос, — он мог звучать из дюжины разных мест. Ким Сэртайн видел, что Олли трусил, но не отрывал взгляда от Хэта.— Может, оставим их, отец? — Голос Олли дрогнул. — Они подловили нас.— Нас трое против двоих, — прозвучал холодный презрительный голос старика. — Они нам ничего не сделают. Пусть Верни займется тем, другим, а мы возьмем на себя Сэртайна.— Нет! — в ужасе завопил Олли. — Не надо!Смерть Матти Брауна, труп, лежавший перед ними, окончательно лишил его самообладания.Ким успел на мгновение опередить выстрел Хэта и дважды быстро выпалил в него. Увидев, как Хэт конвульсивно дернулся, и тут же услышав свист пули рядом со своей головой, он быстро выстрелил еще раз, отклонив корпус вправо, и опустился на одно колено. Потом перевел револьвер на Олли. Вокруг гремели выстрелы, и одна пуля возле него подняла фонтан грязи, залепив ему рот и глаза. Ослепленный, он выронил револьвер, и покатился по земле, размазывая грязь по лицу и пытаясь протереть глаза. Как только ему это удалось, он выхватил револьвер, висевший под левой рукой, и приподнялся, стреляя. Старик Хэт лежал за камнем, нацелив на него револьвер.Ким вскочил и бросился к нему. Тут же грохнул выстрел, и пуля провизжала мимо уха. Ким резко остановился и направил оружие на старика. Хэт попытался поднять свой шестизарядник над камнем, но тут Ким выстрелил. Поднялась пыль, пуля пригвоздила старика к земле, и он выронил револьвер.Стрельба закончилась, и Ким быстро огляделся. Бад находился на том же самом месте, где сидел в засаде. Олли и Стретчер лежали на земле.Ким поймал на себе взгляд Хэта. Старик через силу ухмыльнулся.— Круто, — прошептал он. — Я же говорил Матти, что ты очень быстрый. А он не захотел послушать… старика. Олли совсем никуда не годится. Вот если бы он был похож на тебя… — Он говорил все тише и начал уже задыхаться.— Хэт. — Ким присел на корточки возле него. — Мы приехали сюда во имя Закона. От правительства Соединенных Штатов. Золото принадлежит ему. Вы сейчас покинете этот мир, но вы же не хотите ограбить правительство, не так ли, Хэт?— Правительство? — пролепетал старик онемевшими губами. Он поднял руку, стремясь указать на здоровенный обломок скалы, за которым они сидели в засаде.— Пещера… под тем камнем…Голос старика замер, его снова на несколько минут охватило удушье, Ким Сэртайн поднял глаза и увидел высоко в небе сарыча. А когда снова опустил взгляд, то Хэт Морз был уже мертв.Бад Фокс медленно поднялся.— Никогда мне не нравилось убивать. У меня нет к этому призвания. Но ты правильно сообразил, когда послал меня вперед, — оценил он придуманный Кимом план.— А ты выбрал подходящее местечко, чтобы ждать меня, — согласился тот.— Здесь только одно и есть такое. — Бад Фокс оглянулся вокруг. — Думаю, нам удастся погрузить золото на их лошадей. Ты хочешь теперь заняться этой девочкой, Дженни?— Ну конечно! — Ким свистом подозвал своего коня. — Мы заберем ее в Карсон. Мне представляется, что все долги ее теперь погашены. — Потом тихо добавил: — Я не сомневался в успехе с первого дня, как только мы сюда приехали. За бутылками в баре я заметил шило и шорную иглу. Бандиты взрезали шов на почтовых сумках, пока Фэрроу любезничал с Хэзель. И получали всю информацию, потом положили бумаги обратно и снова зашили сумки.За спиной стрелков остались три могильных холмика и крест, которым они отметили место успокоения Хэта Морза.— Крутой старикан! — мрачно заметил Бад Фокс.Ким Сэртайн посмотрел на освещенный солнцем путь впереди. Цикады как и прежде пронзительно стрекотали в кустах по сторонам тропы. Ким снял шляпу и вытер лоб.— Да, по-другому и не скажешь.ТОТ НОВИЧОК В ТРИГГЕРНОМЕТРИИ Игра слов: триггер — спусковой крючок револьвера, тригонометрия — раздел математики.

Вскоре после рассвета к главному дому ранчо Ювинга подкатил почтовый дилижанс. Джим Кэри, запрокидываясь назад, натянул вожжи, чтобы остановить запыленных, жующих удила лошадей. Он замотал вожжи вокруг рукоятки тормоза и слез с облучка.Поднимаясь по ступеням, он прятал в щетинистых усах ехидную улыбку. Потом приоткрыл дверь и просунул в щель голову.— Эй, Фрэнк! — закричал он. — Ты дома?— Ну ясное дело! — пророкотал в ответ низкий голос из комнаты. — Заходи, Джим!Кэри переместил свой шестизарядник в более удобную позицию и протиснулся в длинную столовую, где Фрэнк Ювинг восседал за столом, завтракая со своими ковбоями.— Я привез вам новую сельскую учительницу, — медленно произнес возница с хитринкой во взгляде. И тут же головы ковбоев поднялись, их глаза загорелись интересом.— Вот и здорово! — прорычал Ювинг. Даже когда он говорил очень тихо, его голос раздавался на площади в двадцать акров. — Ребятам не терпится посмотреть на нее! И Клэр будет рада. Мы поселим их вместе, и они не скоро вдоволь наговорятся!Джим Кэри взял кружку кофе, которую мамаша Ювинг поставила перед ним.— Не думаю, что ты сможешь это сделать, Фрэнк. Они не совсем подходят друг другу.— Что? — Фрэнк откинулся в своем кресле. — Хочешь сказать, что эта бостонская вертихвостка слишком хороша для моей дочери? Почему!..— Вовсе нет! — На лице Джима расплылась ехидная улыбка во весь рот. — Только новая учительница — не она, а он!— Что?Похоже, голос Фрэнка Ювинга заставил тревожно приподнять рогатые головы оленей, бродивших в кустарнике около Рэмпарта, что в десяти милях отсюда. Ковбои на миг остолбенели, их лица выражали разочарование и ужас, ужас от сознания того, что некто, носящий брюки, может и на самом деле учить детей в школе.— Чистая правда! — хихикнул Джим. — Она — это он! Он ждет там, снаружи.— Ну… — Мамаша Ювинг уперлась руками в свои мощные бедра. — А ты морочишь нас своими разговорами! Давай сюда бедного парня! Не заставляй его стоять там в одиночестве!Кэри поднялся, посмеиваясь, глядя на глуповатое выражение лиц ковбоев, и направился к двери.— Эй, вы! Заходите сюда и перекусите немного! Ну а я, — добавил он, оглядывая всех, — поеду. Некогда рассиживаться!Он немного помолчал, ухмыляясь.— Проследи, чтобы твои ребята не обижали его. Он совсем новичок на Западе. Пусть они лучше пасут своих ленивых коров-лонгхорнов где-нибудь подальше.А Стретч Мэгун с невинным выражением простецкого худого лица возразил:— Да что вы! Как вы могли такое подумать! Я полагаю, мы не позволим ему даже прикоснуться к старому Хэмпи!Ковбои расхохотались, и даже Клэр поймала себя на том, что улыбается его словам. А теперь, услышав приближавшиеся шаги в коридоре, все выжидательно замерли.Новый сельский учитель с темными вьющимися волосами, голубыми простодушными глазами и румянцем во всю щеку застенчиво вошел в дверь, держа в одной руке саквояж, а в другой — черную шляпу. На нем были новенький, еще не обвисевшийся черный костюм и белая рубашка с высоким воротником.Сам он светился дружественной мальчишеской улыбкой.Клэр выпрямилась, сидя на стуле, охваченная каким-то непонятным любопытством.— Входите и присаживайтесь, — приветливо пригласила мамаша Ювинг. — Вы как раз вовремя к завтраку!— Меня зовут Уэнс Бреди, — представился он. — Все называют меня Уэн.— А мое имя — Ювинг, — отозвался хозяин ранчо. — Это моя жена, а это — дочь, Клэр. Она учила малышей, но теперь они выросли, и ей с ними не справиться. — Он посмотрел на Бреди и добавил: — А некоторые из них выросли уж чересчур большими и донельзя вспыльчивыми.— Так и хорошо же! — ответил Бреди. — Это ничто иное, как кипучая энергия юности.Стретч Мэгун поднял свое длинное, меланхоличное лицо.— Замечание скорее всего относится ко мне, — печально промямлил он. — Кипучая энергия юности — это про меня. Я — Стретч Мэгун, — добавил он, — и мы сделаем все, чтобы ваше пребывание здесь стало незабываемым!Мамаша Ювинг нахмурилась, Стретч отвел глаза и скромно уставился в свою тарелку.— Полагаю, вы издалека к нам? — предположил Ювинг, пожевывая соломинку, вынутую из веника. — Из самого Бостона?— Я жил недалеко от Бостона, — с улыбкой ответил Бреди. — А где находится школа?— Вниз по дороге, около десяти миль, — ответил Ювинг. — Как раз за тем местом, где жил старина Шанахан.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20