Уинди уставился на него презрительным взглядом, Алек медленно поднимался, опираясь правой рукой на стойку бара, остальные рассыпались в стороны, открывая ему дорогу. Это дело касалось только братьев Джунов.— Ну и что? — угрожающе спросил Уинди.— Я назвал вашего брата Тома вором, и ему это не понравилось.— Ты назвал Тома Джуна вором? — спросил Уинди низким от удивления голосом. — И ты еще жив?— Я отобрал у него револьвер, связал и намерен отвести к шерифу.— Ты отведешь, глупый щенок!— Я забираю его, и так как вы все работаете вместе, то лучше будет, если ты и Алек тоже пойдете со мной.Уинди обалдел. Никто в жизни не говорил с ним так, да еще в его городе. Что вообразил себе этот мальчишка! Но тут же вспомнил, как стоявший перед ним молокосос отделал Абеля Котча, и поджал губы.— Лучше убирайся отсюда, пока цел! — взревел Уинди.Но тут бармен решил его предостеречь.— Будь осторожен, Уинди. Я знаю этого парня. Это он привез тогда двоих ребят из Коттонвуда, одного — мертвого, а второго — почти мертвого.Уинди усмехнулся.— Смотри, парень! Мы не хотим убивать тебя, но, если ты полезешь к нам, тебе крышка. У тебя нет никаких шансов даже против одного меня, а ведь нас двое.Шенди Гэмбл не двинулся с места.— Тебе лучше пойти со мной, Уинди, потому что я все равно заберу тебя, живого или мертвого.Джун мгновенно выхватил револьвер. Раздался грохот выстрелов. Б тесном помещении салуна послышались крики людей. Зал заполнил едкий пороховой дым. Шенди выскочил на середину, его револьверы изрыгали пламя. Продолжая стрелять, он двигался вперед. Вдруг Алек сложился пополам и рухнул к ногам Уинди, выронив револьверы на пол.Уинди продолжал отстреливаться, но через секунду Гэмбл увидел, как тело его дернулось от удара пули 44-го калибра и тот упал на колени. Кровь хлынула у него изо рта. Глаза его померкли, и из двух револьверов, которые он сжимал в громадных ручищах, вылетели в пол две бесполезные пули. Тогда Шенди выстрелил снова, и Уинди Джун упал поперек тела Алека и замер. Потом у него судорожно дернулась нога, и в тишине, наступившей после этой канонады, как-то уж очень громко звякнула шпора на его сапоге.Холодные глаза Шенди пробежали по лицам посетителей салуна.— Я не хочу больше никаких неприятностей. Пусть двое из вас погрузят тела погибших на их лошадей. Я забираю их с собой, как и сказал.Абель Котч сидел на полу с разбитым и окровавленным лицом и с изумлением смотрел на распростертых на полу приятелей. Он ни во что не ставил этого котенка, а вот теперь перед ним трупы этих бесстрашных горных львов. Он предпочел не вмешиваться, потому что хотел выжить, и не собирался делать ни одного движения, которое могло бы быть неправильно понято.Горожане вынесли тела из салуна и привязали их к лошадям, принадлежавшим братьям Джунам. Шенди сбегал на конюшню и взял свою лошадь, затем прошел под навес, где оставил Тома Джуна, который лежал и смотрел на него.— Что случилось? Я слышал стрельбу?— Да.Гэмбл схватил его за воротник и поволок по земле из-под навеса. Подтащив к крыльцу салуна, он бросил его поперек его лошади. Связанный человек увидел два окровавленных трупа. Он вскрикнул, а потом разразился проклятиями.— Эй, парень!Шенди Гэмбл не сразу понял, кто его окликнул, но, подняв голову, увидел двух мужчин с явными признаками клана Джунов. С хмурыми решительными лицами к нему направлялись Пит и Бак.Ковбой быстро отошел от лошадей на середину улицы.— Вы можете опустить оружие и пойти со мной! — крикнул он.Никто из этих мужчин не ответил. Они двигались на Шенди твердо и неотвратимо. И тут случилось неожиданное. За их спиной появилась кавалькада всадников. И ковбой узнал своего босса, который возглавлял ее. А рядом мчались Джонни Смит и Джим Финнеган. За ними — другие парни с ранчо «КТ».— Не трогать его, Джун! — Голос босса прозвучал резко и ясно. — Нас тут девять готовых к драке опытных бойцов. Какой смысл вам умирать?Джуны остановились.— Бесполезно, Бак, — сказал Пит Джун. — Здесь все против нас.Босс подъехал, остановился, посмотрел на мертвых Джунов и связанного Тома, потом так взглянул на Шенди, будто видел его впервые.— Что на тебя нашло, приятель? — спросил он. — Мы бы так ничего не узнали, если бы не Джонни. Это он рассказал нам, что, услыхав о Джунах, ты взял револьверы и уехал. А потом Джонни вспомнил, что ты спрашивал про Котча, который всегда болтался вместе с ними.Шенди пожал плечами, закуривая.— Да ничего особенного. С Котчем у меня свои счеты. Но вот в чем все дело. — Он вытащил из кармана кусок кожи с клеймом. — Том начал свалку, когда увидел, что я нашел это.Шенди Гэмбл вскочил в седло.— Я так думаю, что Джуны теперь скажут вам, где наши коровы. Да, босс. — Шенди наморщил лоб. — Можно мне съездить в Перигорд? Хочу купить новое седло.— А у тебя есть деньги? — И босс потянулся к карману.— Деньги есть, — улыбнулся Шенди. — Я взял их у Котча. Он брал их у меня на хранение.— И ты доверил деньги Котчу? — взорвался Финнеган.Котч подошел к двери и выглянул наружу. Заметив его; босс присвистнул.— Ну, доверил или нет — это еще вопрос, но теперь они у него точно есть. МУЖЧИНА БЕЗ ПРОБЛЕМ Глава 1 К концу дня он вошел в грязный запущенный бар, где размещалась еще и маленькая лавчонка. Постоял, внимательно осматриваясь, а потом увидел меня. Я сидел в углу, привалившись спиной к стенке. Передо мной на столе лежал револьвер. А левой рукой я наливал в стакан текилу.Он направился через комнату прямо ко мне, мужчина с лицом школяра, но твердым взглядом уверенного в себе человека.— Когда я сказал, что мне нужен стрелок, достаточно сильный, чтобы завалить гризли, — заявил он, — меня послали к вам.— Сколько? — спросил я. — И кто тот самый гризли?— Его зовут Генри Веттерлинг, он хозяин Бэттл-Бейсин. И я даю вам тысячу долларов.— Что я должен сделать?— Там есть девушка, ее зовут Нана Мадуро. У нее ранчо на Вишневом ручье. Веттерлинг хочет эту девушку и это ранчо. А я хочу, чтобы ему не досталось ни то, ни другое.— Вы предлагаете мне его убить?— Для меня важно, чтобы он исчез оттуда. А вы уж сами думайте, что вам делать. Когда я кого-то нанимаю на какую-нибудь работу, я не объясняю ему, как он должен ее выполнить.Этот человек с юным ликом был не так уж мягок, в случае необходимости он мог показать характер.— Хорошо, — согласился я.— Только еще одно. — Он чуть улыбнулся, как бы заранее радуясь тому, что собирается сообщить. — Этот Веттерлинг — крепкий мужик, кроме того, у него всегда при себе пара телохранителей. Их зовут Клевенджер и Мак.Владелец бара принес лимон и соль, и я принялся пить текилу.— Мой ответ остается прежним, — кивнул я, — но цена будет выше. Пять тысяч долларов.Выражение его лица не изменилось, он полез в карман, вытащил бумажник и начал выкладывать зеленые банкноты на грязный стол, отсчитывая две тысячи.— Мне нравятся люди, которые назначают правильную цену за свою работу. Остальное — когда все будет закончено.Он отодвинул стул и встал, а я смотрел на эти зеленые бумажки и думал, сколько долгих месяцев мне пришлось бы пасти коров за эти деньги, если только кто-нибудь и где-нибудь осмелился бы дать мне работу.— А в чем ваш интерес? — спросил я. — Вы сами хотите эту девушку или ранчо, за которым охотится Веттерлинг?— Я вам плачу за работу, — отрезал он, — а не за вопросы.На своем Рыжем я въехал в Бэттл-Бейсин в тихое послеобеденное время, когда ярко светило солнце и тени от облаков проплывали по окрестным холмам.Все люди на пыльной улице с интересом уставились на меня, да им и было на что посмотреть. Я весил двести сорок фунтов, но при росте в шесть футов и три дюйма выглядел фунтов на двадцать пять легче. Из-под плоских широких полей черной шляпы на плечи спадали темные кудри. Я носил тогда модный жилет, ярко-красную рубаху и сапоги на высоких каблуках, в которые заправлял старые джинсы, местами вытертые до черноты. На левой щеке у меня красовался глубокий шрам. Мне разнесли ее ножом до самой кости. А человек, которому принадлежал тот самый нож, оставил свои кости в гнусной крысиной норе по дороге на Сонору.Должен сказать, что мой конь производил неизгладимое впечатление. Рыжий был высоким, крепким конем и имел семнадцать ладоней Ладонь — мера длины, равная 10, 16 см.

в холке и весил тринадцать сотен фунтов. Он уродился с черными гривой и хвостом, а шкура отливала красноватым оттенком.— Вот это конь! — восхитился мужчина в белом фартуке. — На таком может ездить настоящий мужчина.— Вот я и езжу на нем, — ответил я и прошел мимо любопытных горожан в бар. Мужчина в белом фартуке последовал за мной.— Я пью текилу, — сообщил я ему.Он принес бутылку, открыл ее, а потом разыскал лимон и соль. Я опрокинул одну порцию, потом другую, осмотрелся, и все показалось мне очень знакомым. Вспомнились времена…— Я разыскиваю ранчо на Вишневом ручье. Оно принадлежит Нане Мадуро.Лицо бармена изменилось прямо у меня на глазах, и он принялся протирать стойку бара.— Берегитесь Веттерлинга, он метит прибрать к рукам и то и другое.— Мне надо повидаться с хозяйкой, — ответил я и поставил стакан.По улице быстро проходила девушка с огненно-рыжими волосами и карими глазами. Когда она увидела Рыжего, то остановилась как вкопанная. А я уже стоял под навесом, курил и наблюдал за ней, понимая, что происходит в ее душе.Она оглянулась на стоявших вокруг людей.— Я хочу купить эту лошадь. Кто ее хозяин?Один из мужчин указал на меня через плечо большим пальцем, и она сделала шаг в мою сторону. Ее губы немного раскрылись, и глаза расширились.Она была женщиной до кончиков ногтей и всегда оставалась такой, гордо и с вызовом несла свое женское естество, как развевающееся знамя. И это мне ужасно в ней нравилось.— Лошадь ваша?Я вышел из тени навеса на солнечный свет с сигаретой в зубах. Я почернел от загара, а ее кожа осталась нежной и золотистой, несмотря на солнце пустыни.— Хэлло, Лу! — воскликнула она. — Хэлло, Лу Морган!— Столько времени прошло, как мы виделись в Мазатлане, — ответил я. — А ты все так же хороша!— Так ты же остался на острове. Сидел в тюрьме. Я думала, что ты и сейчас там.— Вспомнил тебя, и никакие стены не смогли удержать меня, — ответил я, слегка улыбнувшись. — Вот и нашел способ уйти оттуда. В тюрьму я еще успею.— А как ты узнал, что я здесь?— Никак. Помнишь, я из-за тебя убил человека, а ты сбежала, не сказав ни слова и не оставив ни строчки. Ты бросила меня, как грязь на улице! — произнеся это, я прошел мимо нее и вскочил в седло. Глядя на нее сверху вниз, заметил: — А ты совсем не изменилась. Несмотря на манеры настоящей леди, ты по-прежнему просто бродяжка.Высокий молодой человек, стоявший на тротуаре и переполненный юношеской гордостью, решил, что настало время ему вмешаться в наш разговор. Я направил своего жеребца к нему и, когда поравнялся с ним, схватил его за ворот рубашки и, приподняв, полузадушенного, держал на уровне глаза на согнутых руках, уперев костяшки пальцев ему в голову. Потом хлестнул его по побледневшему лицу так, что на нем остался след от моей руки, и выпустил. При этом Рыжий отступил в сторону. Я поехал прочь из города.Но инцидент с пощечиной принес некоторое облегчение моей душе и освободил меня от части той злости, которую я испытывал. Но это была не совсем злость, а скорее мужское чувство, которое снова поднялось во мне, сильное, физическое влечение, испытываемое мною к этой женщине. Все случившееся возбудило меня и заставило сильнее сжать челюсти.Нана Мадуро! И тот человек с худым лицом в баре, который нанял меня освободить ее от этого — как бишь его зовут? — Веттерлинга!Нана Мадуро, полуиспанка и полуирландка, в которую я влюбился в семнадцать лет и которую так страстно желал! Ради нее я убил человека, за что меня приговорили к повешению. Он был опасным и очень влиятельным сеньором в Мексике, но я думаю, что мало кто огорчился, когда его не стало. Это мне помогло, казнь заменили пожизненным заключением, а через два года я убежал и скитался в горах, а еще через два года узнал, что все документы пропали, и я снова стал свободным как птица.В свои пятнадцать лет Нана Мадуро была вполне сложившейся женщиной и телом и духом, но еще невинной, что причиняло ей беспокойство.А я в семнадцать оставался мальчишкой по мозгам и темпераменту, хотя успел стать грубым и сильным. Искал золото, умел охотиться и ездить верхом. Вот, пожалуй, и все.Сейчас, когда прошло семь лет, все изменилось. Нана расцвела и превратилась в великолепную женщину. На мою же долю за эти годы выпало много бед. Теперь я разъезжал вооруженным до зубов и всегда один, нанимался сражаться за деньги и сдавал внаем свое мастерство и оружие.Я три дня скитался по холмам и не видел ни одной живой души, хотя смотрел на окружающий мир не только невооруженным глазом, но и в бинокль. И я многое увидел и понял.Вишневый ручей оказался чудным местом, где под ветром развевались душистые травы высотой по колено и цвели дивной красоты цветы. Даже сухие участки поросли кустарником и высохшие на вид растения пустыни представляли собой неплохой корм для овец и коров. Здесь имелась вода и спасительная тень от полуденного солнца, и скотине не приходилось далеко ходить на водопой.И все это принадлежало Нане Мадуро, той самой Нане, в которую я влюбился мальчиком, хотя желал ее как мужчина. А любил ли я ее как мужчина? Кто теперь может это сказать?Ее стадо насчитывало тысячи голов, а таких домов на ранчо, как у нее, я никогда не видывал, — невысокий, красивый и удобный, расположенный как раз там, где следует жить человеку. И клеймо «НМ». И сосед по имени Веттерлинг.Ранчо Веттерлинга находилось к северо-востоку отсюда. За грядой холмов, достаточно высокой, чтобы скот мог через нее переходить. Тоже хорошее ранчо, как и многие другие в округе, но только деревьев поменьше, да трава похуже. Такой красоты переливающегося моря травы, как на Вишневом ручье, по правде говоря, я никогда не встречал.Потом я увидел их вместе. Он был крупный, светловолосый, сильный мужчина. По меньшей мере на два дюйма выше меня. Он легко двигался и хорошо справлялся с лошадью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20