Твердо веря в это, каждый из нас, начиная с самого молодого солдата и кончая самым старшим офицером, приносил невероятные жертвы.
Мы попали в окружение истощенными, изнуренными. Непрерывные оборонительные бои на фронте и в солончаковой степи нашли свое ужасное продолжение. И все же мы верили и надеялись на выручку и на конечную победу, потому что Гитлер недвусмысленно обещал нам это. «Гитлер не бросит нас на произвол судьбы. Он не может бросить армию в беде, он поможет, он уже помогает». Да, так сильна была наша вера – нам на гибель!
Однако эта гибель уничтожила последнюю веру в Гитлера. Полководец Гитлер оказался лжецом, преступником. Так было в Сталинграде, этой массовой могиле для тысяч и тысяч убитых, замерзших, погибших самым жалким образом.
С тех пор одно поражение следует за другим потому, что Гитлер построил свою власть не на верности и честности, а на вероломстве и обмане. В Сталинграде это впервые сделалось совершенно ясным целой армии. Одновременно, однако, Сталинград сделался предупреждающим сигналом для всего нашего народа.
Теперь готовится еще больший, величайший в истории Сталинград: гибель не только одной армии – нет, гибель целого народа.
Но вера в Гитлера уже уничтожена.
Признаки те же, что и под Сталинградом. Название этой драмы уж дано Гитлером в его самонадеянном выражении «крепость Европа"{94}.
Эту крепость защищает истощенный, изнуренный немецкий народ, окруженный и перемешанный с миллионами порабощенных народов, которые обречены в своей крепости на подневольный труд и ждут лишь последнего толчка, чтобы стряхнуть ярмо рабства.
В эту крепость вступают не гордые, воодушевленные борьбой войска для успешной обороны. В эту крепость шаг за шагом оттесняются, отбрасываются последние обескровленные резервы с фронтов на севере, востоке, западе и юге – быстро перебрасываемые то туда, то сюда, с одного фронта на другой, плохо обученные войска, которые даже не имеют достаточно оружия, не говоря уже о боеприпасах. На востоке это отступление в крепость происходит с такой быстротой, что целые подразделения уничтожаются, десятки тысяч солдат гибнут на широких просторах России.
Каждую ночь вражеские воздушные армады уничтожают в немецкой крепости кузницы оружия и склады с запасами. Каждую ночь вражеские воздушные армии уничтожают физические и духовные ресурсы немецкого народа. Долго ли это будет продолжаться? Один-единственный человек присваивает себе право решать это: Адольф Гитлер! Как под Сталинградом! Так и вам, немецкие мужчины и женщины на родине, он опять обещает чудо, вызволение и победоносное сражение. Так обещает он и вам, что об эту «крепость Европа» разобьются и погибнут вражеские войска всего мира.
Нам давно известно, что все вы сомневаетесь в этом, что миллионы из вас уже потеряли всякую веру в Гитлера и его обещания.
Только преступник, только сумасшедший, не знающий другого выхода, может требовать от вас гибели, как тогда от нас в Сталинграде.
Извлеките же, в конце концов, урок из крепости Сталинград и действуйте, пока еще новые сотни тысяч не погибли, не замерзли или не умерли от истощения физических и духовных сил – ведь любая жертва просто бессмысленна.
Объединяйтесь для открытой борьбы против своей собственной гибели – только в этом случае вы можете предотвратить в последний час верную гибель крепости Европа.
Не ждите, как ждали мы в Сталинграде, пока разразится катастрофа.
Требуйте единодушно и открыто отставки Гитлера и его пособников.
Только так вы можете отвратить от себя лично катастрофические последствия войны и исполненный гнева совместный штурм всех народов против всей Германии.
Мы заклинаем вас, предупреждая: «крепость Европа» накануне своего падения!
(Выступление по радио в октябре 1943 года.)
Обращение к офицерам Управления VII корпусного округа
Товарищи из Управления корпусного округа Мюнхен на Шенфельдштрассе!
Товарищи из VII корпусного округа!
Объявленная мертвой, сталинградская армия жива! Я, которого многие из вас знают, имею возможность обратиться к вам лично, хотя геббельсовская пропаганда снова объявила нас мертвыми. Мы действуем свободно и совершенно независимо, никем не принуждаемые, мы боремся за спасение Германии от гибели, за освобождение нашей родины от нацизма.
Мы узнали, наконец, что в действительности происходит в мире. Я живо вспоминаю многие наши беседы с некоторыми из вас два года назад, в декабре 1941 года. Как вы все были озабочены, какие сомнения высказывали мне – совершенно открыто! Я как раз вернулся с фронта под Москвой, где наша 7-я дивизия вела тяжелые оборонительные бои. У вас самих было немало сомнений и опасений. Уже без основания, так как незадолго до этого всему корпусному управлению было отказано в регулярно поступавших до этого оперативных сводках с фронтов. И вы надеялись узнать от меня правду о тяжелых боях под Москвой.
Быть может, за эти два года вам стали рассказывать больше о положении на фронтах? Нет, как раз наоборот! Официально вы узнаете еще меньше, и, уж конечно, не чистую правду. Быть может, за эти два знаменательных года обстановка изменилась к лучшему? Как раз наоборот!
Все наши опасения превратились в печальную действительность – худшую, чем мы тогда осмеливались предполагать. Хлопот в некоторых отделах Управления корпусного округа прибавилось. Я как бы слышу ваши нынешние размышления: «Откуда взять пополнение при таких требованиях, при таких потерях? Откуда взять вооружение, обмундирование, автотранспорт и многие мелочи, совершенно необходимые войскам для зимней кампании?»
Мне слышится ваш недовольный вопрос: «Как высвободить тех, кто получил броню в качестве незаменимых, это огромное число уклоняющихся от посылки на фронт во всех нацистских инстанциях?» Я думаю о вставших перед нами труднейших проблемах снабжения. Теперь Мюнхен – важнейший железнодорожный узел для снабжения нового фронта на юге. Разве кто-нибудь из нас думал тогда, что Роммель не удержится в Африке, что американцы сумеют высадиться на африканском побережье, что Италия объявит нам войну – на стороне англичан и американцев? Никто из нас не отваживался думать так, хотя все мы не могли скрыть неприятное чувство, когда стояли перед картой и вымеряли безграничные пространства, захват которых, как об этом стало каким-то образом известно сверху, являлся последней целью Гитлера. И все же и в Мюнхене я знаю людей, которые высказывали трезвые соображения и делали серьезные, очень серьезные выводы, так как они знали положение дел в мире и не переоценивали действительную мощь людских и материальных ресурсов Германии. В одном, однако, не сходились и эти немногие: в оценке силы русских.
Именно эту русскую силу многие из вас распознали, и вы находились под сильным впечатлением моих рассказов о том, что нам пришлось пережить в первый год войны с Россией.
И вот прошло два года. Вы отлично знаете, что они принесли нам. Вы еще лучше, чем я здесь, в Москве, ощущаете, что произошло за эти годы в Мюнхене, в Баварии, в Германии: поражение Гитлера на всех фронтах, поражение Гитлера во внутренней и внешней политике, полный провал Гитлера как полководца!
Теперь мы оказались перед вторым 1918 годом, который неотвратимо наступит, если мы будем идти прежним путем. Многие из вас хорошо помнят, что произошло тогда. Теперь нам грозит то же. Однако еще многое может быть спасено, еще все может быть направлено по другому, разумному пути.
На этот раз вы хорошо знаете, не так, как это было в 1918 году, что происходит в стране и на фронте. Все вы без исключения придерживаетесь, конечно, одного мнения, одной точки зрения, надеетесь на одно, начиная от командира корпуса до последнего ефрейтора, до солдата ландвера{95}, который стоит под ружьем у моста на Шенфельдштрассе. Вы все без исключения придерживаетесь одного мнения: Гитлер должен уйти. Мюнхен должен освободиться от коричневой чумы, которая кошмаром лежит на всем! Германия должна освободиться от оков нацистской партии, чтобы покончить, наконец, с войной и добиться мира, крайне необходимого нашему народу.
Мы не проповедуем удара кинжалом в спину{96}. Удар кинжалом в спину наносят те, кто хочет принудить нас продолжать безнадежно проигранную войну, что приведет к катастрофе невероятного масштаба. Враг находится в собственной стране, между вами, и, быть может, самый сильный – в ваших собственных сердцах. Назовем его прямо: нерешительность, несамостоятельность, робость, быть может, также недостаток гражданского мужества, боязнь ответственности, страх за свою жизнь, боязнь потерять должность, соображения престижа. Что еще? Ответьте на этот вопрос сами, но дайте себе отчет в том, что именно такой образ действий повлечет за собой катастрофу.
В движении «Свободная Германия» мы участвуем ради определенной ясной цели: спасти единство и свободу рейха. Не говорите, что нам было легче, чем вам. Хотя мы под Сталинградом остались в живых, смерть стократно витала вокруг нас. Мы отважились принять решение – и победили, хотя иначе, чем ожидал Гитлер.
С полным сознанием ответственности и с высоко поднятой головой боремся мы теперь за свободу Германии. У нас хватило смелости разделаться с противоестественными национал-социалистскими взглядами и с грубым насилием.
Каждый из вас уже много месяцев думает, где же выход. Пора принять решение совместно! Быстро и решительно, а затем – затем действуйте! Чем больший пост вы занимаете – с тем большим чувством ответственности и решительнее действуйте! Сейчас речь идет о нашей общей судьбе. Ваше решение, друзья, принесет успех всей Германии.
(Выступление по радио 20 октября 1943 года.)
К мужчинам и женщинам католического движения
Мужчины и женщины католического движения!
Вы все знаете, что война проиграна. Одно поражение следует за другим. Зима принесет еще больше ужасов не только Восточному фронту, но и вам на родине. Поэтому не вызывает удивления, что сознающие свою ответственность солдаты из всех слоев нашего народа, находящиеся здесь, в России, в качестве военнопленных, объединились в движении «Свободная Германия» с мужчинами и женщинами, которые из-за честных политических убеждений еще несколько лет назад были вынуждены покинуть нашу родину. Фронт, в котором представлены все политические течения от правых до левых, борется независимо от политических взглядов и вероисповедания, объединенный одной целью: все для свободной, независимой Германии – все для восстановления мира между всеми народами!
Мы присоединились к этому движению после зрелых размышлений. Сложная внутренняя борьба по серьезным вопросам нарушения присяги и права действовать самостоятельно, будучи военнопленным, которую пришлось пережить каждому из нас, должна подтвердить глубокую серьезность наших намерений. Для меня этот решающий шаг облегчался тем фактом, что я увидел русское государство и русский народ совершенно иными, чем их представляла геббельсовская пропаганда. Прежде всего, вам следует знать, что русскому человеку удалось сплотить свою семью народов вплоть до Дальнего Востока на основе связывающего всех учения о мире. В центре его государственной доктрины стоят самые гуманные требования. Благодаря им советским народам удалось создать те духовные предпосылки, которые сделали Россию способной победоносно вести свою отечественную освободительную войну. Здесь, в России, я смог вопреки нашим привычным представлениям объективно разобраться в вопросах положения церкви.
Вот несколько фактов:
1. При Президиуме Верховного Совета СССР существует Управление по делам православной церкви.
2. В Москве в сентябре состоялось заседание святейшего синода под руководством митрополита Сергия, патриарха всея Руси.
3. Представители высшего русского духовенства участвуют в работе государственных комиссий.
Здесь хорошо знают, что широкие католические и протестантские круги в Германии, несмотря на каверзы нацистов, стремятся решать все жизненные вопросы исходя из христианской морали. Здесь наряду с атеизмом признается свобода вероисповедания. Здесь знают, что из различия взглядов между христианами и атеистами настоящие христиане никогда не делали выводов, которые оправдывали бы низменную борьбу друг против друга. Особенно ценят здесь наше совершенно отрицательное отношение к нацистскому лозунгу расовой ненависти.
С большим уважением говорят в России о выступлениях влиятельных католических и евангелических высших деятелей и руководителей церкви именно потому, что эти люди, несмотря на преследования, совершенно открыто и в резкой форме выступают против заблуждений так называемого нацистского мировоззрения. В научном труде, изданном в России в 1936 году, дается положительная оценка нашей немецкой христианской оппозиции. В нем говорится, что демагоги национал-социалистов противостоят церкви, имеющие единую точку зрения, и что особенно католицизм борется против нее то открыто, то тайно, иногда с неоспоримой смелостью; именно он воспрепятствовал распространению гитлеровской «национальной религии».
Я полностью убедился, что русский народ и его государственные деятели проводят ясное различие между немецким народом, с одной стороны, и Гитлером и его правительством – с другой. Если наш немецкий народ отвернется от Гитлера, то аналогичным будет и отношение к Германии наших противников – союзников России.
Когда-то я верил, что могу быть полезен нашему народу, отдав все свои силы службе в качестве офицера вооруженных сил. Но многочисленные горькие уроки последних лет, показавшие подлинный характер национал-социалистской системы, и, главное, личные действия Гитлера сделали меня его противником.
Ведь не кто другой, как лично Гитлер, нарушив договоры, своими захватническими планами и планами порабощения соседних народов развязал эту бессмысленную войну. Теперь, друзья, вы понимаете, почему для меня и многих моих товарищей-единомышленников сделалось святой обязанностью поддержать вызволение Германии из рук Гитлера…
Требуйте немедленного прекращения бессмысленной войны!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60