Аня закашлялась. Неожиданно Скотт подался вперед и, недвусмысленно смотря на нее, вкрадчиво заговорил:– Я сожалею. Надеюсь, вы примете мои искренние извинения за то, что я опрометчиво не поверил слову дамы...– Ловко сработано, – заметила она, стараясь не выдать свое волнение.Он рассмеялся.– Вы странный человек.– Я рада, что вы, наконец, поняли это.– Тогда не стоит волноваться по поводу нового испытания...«Испытанием» оказались извинения крайне подавленного Шона Монро, с трудом выдавившего из себя несколько общих слов, не лишенных, однако, некоторой язвительности.– Не помню, что я такое наделал, но, по словам дяди Скотта, вел себя как несносный мальчишка, а потому мне, видно, надо извиниться за это... и что бы там еще ни было... и спасибо, что помогли, когда мне было плохо...Аня не стала продлевать его мучения и приняла извинения. В глазах Шона не было и намека на ухмылку, а значит, он действительно ничего не помнил.– Весьма разумно с вашей стороны было дать ему понять, что он выставил себя в глупом свете, – заметила она Скотту, когда его племянник вышел. – Может, впредь постарается держать себя в руках.– Может быть. Он хочет стать профессиональным регбистом, и у него есть к тому способности, но не знаю, хватит ли ему характера. Его беда в том, что он вошел в роль суперзвезды и думает, что так будет всегда.Скотт проводил Аню до двери.– Шон расстроен, что ему придется две недели сидеть дома, и он пропустит тренировки. Наверно, вы считаете, что это слишком мягкое наказание?– Честно говоря, я думаю, вы правильно делаете, что не перегибаете палку, – заметила она. – За исключением, пожалуй... – она немного замешкалась, – за исключением тех случаев, когда речь идет о наркотиках...Лицо Скотта заметно помрачнело.– Не беспокойтесь, мы с ним разобрались с этим. Я склонен ему поверить, что это случилось только однажды, потому что он боится потерять спортивную форму. Но его родителям – все же, когда они вернутся, нужно обратить на это внимание.Установившееся между ними взаимопонимание чуть было не разрушилось, когда Скотт не позволил Ане идти домой пешком, несмотря на се уверения, что она полностью оправилась после маленького происшествия. Он заставил девушку согласиться с тем, что он отвезет се домой.Оказавшись с ним в машине, она почувствовала еще большее волнение от его присутствия. Аню беспокоила мысль, что ему, пожалуй, захочется зайти к ней домой. Она не смогла бы просто так отказать Скотту, но ясно, что стоит лишь ему побывать в ее доме, как его образ, и без того не дающий ей покоя, еще прочнее отпечатается в се сознании.Однако, к се облегчению и разочарованию одновременно, он просто высадил ее у ворот, как она и просила, и посоветовал в беседе с Марком постараться быть непринужденной и удивленной, а не злой и шокированной. ГЛАВА ПЯТАЯ – Что ты намерен? – воскликнула Аня, не веря своим ушам.Марк Рэнсом, сдаваясь, поднял руки.– Послушай, это не войдет в твою характеристику.– Ты отстраняешь меня!– Ничего подобного, – глядя на нее с сожалением, поспешил возразить он. Для директора школы в свои тридцать семь он был еще молод. Ане нравились его серьезность и преданность ученикам, а когда знаки внимания с его стороны приняли более личный характер, она начала задумываться о будущем.До этого дня!После того, как Скотт привез ее домой, она заглянула в почтовый ящик и нашла записку Марка:«Аня, я заезжал, пока тебя не было. Не мог ждать. Позвони, как только сможешь».Не успела она позвонить ему и переодеться, как Марк вновь оказался на ее пороге.– Это лишь для того, чтобы избежать неприятностей, не более того. Возможно, мне придется попросить тебя немного отдохнуть в первые дни семестра, – пояснил он, нервно теребя галстук. Поскольку у них с Аней не бывало размолвок, он не привык к ее возражениям. – Но я надеюсь, что до этого дело не дойдет, потому что к началу занятий все само собой утрясется.– Ты надеешься? – в отчаянии воскликнула Аня, меряя шагами свою маленькую кухню. – Мистер Тайлер говорил тебе, что это была частная вечеринка, а я объяснила, почему отправилась туда. Не понимаю, зачем нужно так раздувать это дело!Она не стала рассказывать о звонке Лиз и визите в «Сосны» этим утром, и, конечно же, Марку и в голову не могло прийти, что она может взять инициативу в свои руки.Марк смущенно провел рукой по своим коротко стриженным пшеничным волосам.– Если бы это зависело только от меня, Аня, но мне утром звонила директриса Истбрукской школы и предупредила, что вынуждена наказать двух девочек, которые были на вечеринке, устроенной ребятами из школы в Гунуа...Аня повернулась.– Девочки в то время были в лагере, мальчишки из Гунуа – на каникулах, на школу нельзя возлагать ответственность...– Не совсем так, – мрачно прервал ее Марк. – Мне звонила еще одна родительница. Ее сын, заявившийся домой пьяным, узнал о вечеринке из объявления в школьном интернете. Необходимо выяснить, кто разместил это объявление. И еще ей хотелось знать, почему не было изъято спиртное, если за вечеринкой присматривал учитель из школы.– Но я не присматривала за вечеринкой...– Знаю, но начнутся пересуды, если мы не объявим, что проводится расследование, – сказал Марк, невольно повторив слова Скотта Тайлера. – Ты же знаешь, как опасны намеки на то, что учителя сбивают учеников с верного пути. Речь идет о нравственном авторитете.– Но ты ведь можешь поручиться за мою порядочность! Ради всего святого, Марк, мы же встречаемся...– Видишь ли... в этом-то как раз и проблема, разве не понимаешь? – неловко проговорил он. – Если я замну это дело, могут подумать, что дело в наших личных отношениях. Я должен быть совершенно беспристрастным. – Он взглянул на нее из-под нахмуренных бровей. – Неужели не ясно?– Значит ли это, что ты не повезешь меня обедать? – сухо спросила она. Все их прежние свидания носили случайный характер, но на этот раз Марк заказал столик в ресторане заранее.Он со смущенным видом засунул руки в карманы.– Если ты не против... Я думаю, не стоило бы именно сейчас...Она с деланной улыбкой кивнула.– Может показаться, будто мы в сговоре.Было видно, что он почувствовал облегчение оттого, что она так просто согласилась. Должно быть, он ожидал, что она устроит ему скандал.– Это, конечно, смешно, но ты ведь знаешь, какими подозрительными бывают люди. Буду подробно тебя информировать. Но думаю, слухи скоро утихнут. Тем более, если мы отвлечем внимание на поиски и примерное наказание этого хакера, который дал объявление в интернете.У двери он повернулся.– Кстати, неплохо было бы, если бы ты поладила со Скоттом Тайлсром. Если узнают, что вы враждуете, то примутся гадать, не пошла ли ты на вечеринку, чтобы намеренно насолить ему. Знаю, что он издевался над тобой на собеседовании, но не надо принимать это близко к сердцу, – уверен, в этом нет ничего личного. В ваших общих интересах выступить единым фронтом.Закрыв за Марком дверь, Аня вылила в раковину остывший кофе. Итак, ее жизнь снова не заладилась. И на этот раз все куда серьезнее, чем прежде. Ну, так что же? Она это переживет, как переживала уже не раз.Аня оглядела комнату, в которую было вложено немало сил: выбранные и собственноручно наклеенные обои, подновленная подержанная мебель, милые сердцу мелочи. Она постаралась сделать свой дом уютным. Все здесь было ее, и только ее... Осталось рассчитаться с долгами. Со временем она это сделает.У учителя не очень большая зарплата, но это регулярный заработок от работы, которую она любила. Если пострадает ее репутация, и она не сможет больше работать, что ж, придется попытаться в другой области.Через застекленную дверь Аня внезапно увидела, что Марк разговаривает... со Скоттом Тайлером и его дочерью. Стараясь не выглядеть смущенной, Аня подошла к ним. Уж не проговорился ли Скотт о ее визите?– Мы как раз говорили с Марком, что было бы неплохо, если бы мы восстановили дружеские отношения, – сообщил он, не дав ей и рта раскрыть. – Приношу свои извинения за то, что вы оказались втянуты в проблемы, связанные с моим племянником. Кстати, моя дочь пришла в восторг, узнав, что вы кузина всемирно известной пианистки. Петра берет уроки музыки.– На этом я вас покину, – сказал Марк, бросив на Аню довольный взгляд.Приятно пораженная словами Скотта, Аня даже не заметила отъезд Марка.– Что вам на самом деле нужно? – подозрительно спросила она.Скотт пристально посмотрел на нее, заметив напряженное выражение ее лица.– Как вы себя чувствуете? Обнаружили новые ушибы?– Нет. Вы вернулись, чтобы это спросить?Он вздохнул.– Похоже, извиняться за своих родственников входит у меня в привычку.Он повернулся, подошел к машине и принялся копаться в багажнике. Аня перевела взгляд на Петру, та пожала плечами и дерзко усмехнулась.– Извините. Он все узнал. Я так и думала, но рискнуть стоило.– Ты сама призналась или он догадался?Уголком глаза она видела, что Скотт направляется к ним.– И то, и другое.– Я заметил, что с дикого винограда сорваны все листья и ветки от земли до окна Петры, – подойдя к ним, объяснил Скотт. – Поскольку вы мало смахиваете на вора-домушника, то не трудно было догадаться, что произошло. Ты уже извинилась? – недовольно проворчал Скотт, обратившись к дочери.– Честно говоря, она сделала это еще дома, – вмешалась Аня.– Вы сказали мне, что упали, – сверкнул глазами Скотт.– Сказала. Как-то не пришло в голову признаться, что на меня свалилась ваша дочь. А это что такое? – сменила тему Аня, указывая на предмет в его руках.– Новый аккумулятор для вашей машины. Я нашел его у себя в гараже.– Спасибо, но я уже договорилась с механиком.– Я отменил вызов. Зачем платить, если можно получить бесплатно?Она с сомнением посмотрела на него.– Вы умеете менять аккумулятор?На нем были все те же темные брюки, но вместо рубашки он надел футболку. Не похоже, чтобы ему часто доводилось лежать под машиной.– У мужчин врожденные навыки обращения с техникой. Это в генах.В ответ на ее презрительное фырканье он усмехнулся.– В моем случае – в буквальном смысле слова. Мой отец был достаточно хорошим механиком, пока не умерла мама, и он не пристрастился к выпивке. Потом я отчасти заменил его. – Он отправился к открытым дверям ее гаража. – Почему бы вам не пригласить Петру в дом, пока я буду возиться с аккумулятором?Петра уже шла по дорожке к дому, Аня, чуть помедлив, кинулась за Скоттом.– Сколько я вам должна за аккумулятор?– Ничего.– Даром ничего не дается, – подчеркнула она.Он остановился.– Жизнь моей дочери – ничто для вас?Она подумала о том, каким для него потрясением было вдруг обрести дочь. Он, наверно, и не догадывался, сколько в его душе таилось любви. И хотя он был подчеркнуто бесстрастен, рассказывая об обстоятельствах рождения Петры, Аня ощутила в его словах горькую обиду на то, что его полностью вычеркнули из жизни дочери. Ему внушили, что он ничего не может ей дать, и где-то в глубине души он, видимо, и сам стал думать, что так оно и есть.– Я лишь хотела сказать, что не хочу быть у вас в долгу... – пояснила она, ощущая неловкость.– Вы полагаете, мне хочется быть в долгу у вас? – строго спросил он.– Не знаю, – ответила она, стараясь побороть легкое головокружение. – И вам, верно, тоже. С появлением Петры вы во всем, наверное, сомневаетесь.– И не пытайтесь проникнуть в мои мысли, – проворчал он. – Я же не ваш ученик...– Слава богу!– Я намерен заняться делом, так почему бы вам не убраться восвояси и не найти для себя одно из тех приятных занятий, которым предаются изнеженные дамы, пока другие делают за них грязную работу?У Ани сверкнули глаза.– Вот как, да вы женоненавистник! Я не просила вас пачкать руки ради меня!– В этом вы похожи на собственную сестру. Кейт не любит просить, но умеет дать понять, на что она рассчитывает. Ее драгоценным ручкам ни к чему пачкаться, потому что всегда найдется кто-то, готовый дорого заплатить за право исполнить все ее желания. Не будь у нее доказательств, я бы ни за что не поверил, что она родилась на ферме.Она вздрогнула от точности его характеристики ее двоюродной сестры.– У меня совсем другая жизнь и другие жизненные ценности, так что не смейте нас сравнивать! – произнесла она дрожащим от сдерживаемого гнева голосом. – Может, я и не умею менять аккумулятор, но могу поменять шину и проверить воду и масло, как и все владельцы автомобилей. И я вовсе не изнеженная! – не сдержавшись, яростно прошипела она.– А мне вы кажетесь изнеженной. – В глазах Скотта заплясали чертики. – Особенно в сексапильном зеленом белье, с маленькими грудками, так и напрашивающимися на поцелуи.Анины щеки все еще пылали, когда она, хлопнув дверью, вошла в дом.– Что-то случилось? – Петра подняла голову, сверкнув при этом маленькой золотой сережкой в левой ноздре.– Да! Этот... этот человек! – Аня сжимала и разжимала в ярости кулаки.Петра огляделась в тревоге.– Какой человек?– Твой отец!– А, – голубые глаза Петры загорелись от любопытства. – В чем дело? Я думала, он оказывает вам услугу.Аня глубоко вздохнула.– Так и есть. Просто ему не надо быть таким... – она старательно подбирала слова, – таким высокомерным!– Думаю, это не так просто... если он такой умный и прочее...Аня на миг тупо уставилась на девочку, прежде чем до нее дошло, что над ней подшутили.– Знаешь, когда ты так издевательски тянешь слова, то становишься похожей на него. Смотри, в твоем возрасте не к лицу быть циничной.– Вы и вправду считаете, что я похожа на него? – спросила Петра делано равнодушным тоном.– Иногда. Глаза у тебя папины. Какой у тебя натуральный цвет волос?Петра скорчила гримасу.– Каштановый. Слишком обычный. Мама взбесилась, когда я сделала это... – Она потянула пряди, – Но мне хотелось быть другой...– Можно с уверенностью утверждать, что ты в этом преуспела, – сообщила ей Аня с легкой понимающей улыбкой. – По крайней мере, внешне.– Я и внутри изменилась, – спокойно, с уверенностью сказала Петра.– Настолько, чтобы сбежать из дома?Она пожала плечами.– Мама ничего не хотела слышать об отце. Его имени нет даже в моем свидетельстве о рождении. А мне ужасно хотелось его увидеть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14