- Понятно. Я стараюсь все учитывать.
- Боюсь, что сейчас допрашивают Стефани Фолкнер.
- Наверняка. И не только Стефани, а еще моего сына с женой. Слушай, Перри, чем больше у них будет версий, тем сильнее они запутаются. Не знаю, как ты все это устроил, но это просто чудо. Если я потребуюсь, то звони в мотель и передай все Люсилл.
- О'кей, - ответил Мейсон. - Если меня не будет на месте или если будешь звонить ночью, держи связь через Детективное агентство Пола Дрейка. Кстати, счет за разговоры может оказаться большим.
- Я не собирался пользоваться твоими услугами бесплатно.
- Учти, я подключил к работе несколько частных детективов. Я просто хотел убедиться, что...
- Делай все, что надо делать, - прервал его Гарвин. - В расходах не стесняйся. Я безропотно оплачивал все твои счета раньше и не собираюсь протестовать и сейчас, но помни о Стефани. Будь здоров!
Едва положив трубку на рычаг, Мейсон услышал, как в дверном замке повернулся ключ. Адвокат резко повернулся - на пороге стояла Делла Стрит.
- В чем дело? - удивился он. - Я ведь тебе сказал: иди домой, прими снотворное и...
- Не потребовалось, шеф. Я купила внизу таблетки от головной боли, поехала домой, немного отдохнула и почувствовала себя вполне прилично. Ну... и вспомнила, что говорил Гарвин про машины...
- Выкладывай, - сказал Мейсон, выпрямляясь в своем кресле.
- В конце концов, накладно каждый раз покупать новую машину, и если есть хороший знакомый, который может помочь приобрести подержанную машину, да еще со скидкой...
- Делла, - прервал ее Мейсон, - не хочешь ли ты сказать, что вместо дома ты поехала на стоянку к Гарвину и...
- Я не больна, шеф. Просто разболелась голова, я плохо спала ночью, ну а после таблетки пришла в себя.
- Продолжай. Что ты сделала?
- Так вот, я уже говорила, что все время думала о том, что Гарвин нам рассказывал. Знаете, моя машина что-то последнее время стала барахлить. Вот я и заехала к нему. Тем более это мне по пути. Всего несколько кварталов от меня.
- Хорошо, хорошо, но что же ты сделала?
- Младшего не оказалось на месте, но меня встретил обходительный молодой продавец, который знает, что вы с боссом друзья. Я сказала ему, что Гарвин предлагал нам купить машины, а у них как раз там оказалась одна просто мечта!
- И ты ее купила?
- Да вот все раздумываю. Я оттуда пыталась дозвониться до вас, хотела посоветоваться, но что-то случилось на линии.
В этот момент раздался условный стук в дверь, которым обычно Пол Дрейк возвещал о своем приходе.
- Впусти Пола.
- Привет, Делла! - сказал Пол, входя в кабинет адвоката. - Перри, будь готов к визиту официальных лиц.
- А что такое?
- Полиция рвет и мечет. Им не пришла вначале в голову мысль отыскать ту пулю, которая поцарапала стол Гарвина. Они спохватились только несколько минут назад. Сержант Голкомб отправился туда с экспертом, и как ты думаешь, что они там обнаружили?
- Что?
- Кто-то утащил ее. Она отскочила от стола и застряла в стенке. Так вот, кто-то проделал в штукатурке аккуратную дырочку, извлек пулю и был таков.
Мейсон нахмурил брови. С минуту думал, потом повернулся к Делле Стрит.
- Подумать только! - воскликнула та. - Кто бы мог это сделать, Пол?
- Какой-нибудь охотник за сувенирами, - ответил Дрейк и добавил:
- Это может весьма осложнить работу полиции.
- Не понимаю почему? - удивилась Делла.
- Потому что в цепи доказательств не окажется одного существенного звена, - объяснил Дрейк. - Полиция не в восторге от этого. Они просто в бешенстве, потому что фактически остались в дураках по собственной вине.
- Откуда у тебя эта информация, Пол? - спросил Мейсон.
- Да вот узнал кое от кого, - уклончиво ответил детектив.
- Давай, давай, выкладывай.
- Этот Кроу, репортер, тиснул свою статейку, и она вызвала определенный интерес. Вполне естественно, он постарается не упустить своего и быть в курсе всех событий.
Мейсон понимающе кивнул.
- Так вот, - продолжал Дрейк, - он с одним старшим продавцом Гарвина в большой дружбе. И когда полиция явилась к Гарвину и выяснила, что кто-то их опередил, этот продавец тут же обо всем доложил Кроу. Тот завтра собирается дать продолжение этой истории в своей колонке. Конечно, полиции об этом неизвестно. В бюро у Кроу я имею своего человека. Стало быть, я сообщил этому "источнику", что очень нужен любой материал по этому делу. Несколько минут назад он позвонил и передал то, что я тебе рассказал.
- Отлично, - сказал Мейсон, - огромное спасибо, Пол. Продолжай в том же духе и сразу все передавай мне. Если нужно, подключай к работе как можно больше ребят.
- И копать под определенным углом?
- Никаких углов, - ответил Мейсон. - Меня интересуют только факты.
- О'кей. Буду копать дальше.
- Еще раз спасибо, Пол, за последнее сообщение. Оно может оказаться весьма кстати.
- Я рад, - сказал Дрейк, заметно польщенный. - Что появится интересного - сообщу, Перри.
Как только за ним затворилась дверь, Мейсон повернулся к Делле Стрит.
- Ну а теперь выкладывай правду. Ты...
Дверь внезапно распахнулась, и на пороге возник сержант Голкомб.
- Небольшое совещание, а?
- Небольшое совещание частного характера, - сухо заметил адвокат.
- Отлично, - ухмыльнулся Голкомб. - Можете продолжать вашу беседу. Я специально запретил Герти докладывать обо мне. Я заявил, что пройду к вам и все тут.
- Я вижу, что вы чувствуете себя здесь как дома, - заметил Мейсон.
- Совершенно верно, - согласился Голкомб, оставаясь стоять в дверях. Я представляю Его Величество Закон. А ему не полагается высиживать в приемной в ожидании, пока его соизволят принять. Когда нам нужен кто-то, мы с ним видимся немедленно.
- Можно было бы сообщить о своем приходе.
- Некоторые так и делают, но не я. Зачем кого-то предупреждать заранее? Мне интересно узнать реакцию человека в первые мгновения... видеть его лицо...
- Что же вы установили по выражению моего лица?
- Немного. Хотя бы то, что вы чертовски не рады моему появлению.
- Раз уж вы вошли, то присаживайтесь. Снимайте шляпу, и посмотрим, чем я смогу быть вам полезен.
- Мне и здесь хорошо.
- Как хотите... Так что от меня нужно?
- Сами знаете.
- Я не умею читать чужие мысли, сержант, потому и не хочу зря терять время, пытаясь их разгадать, хотя весь опыт нашей работы подсказывает мне, что вы отлично умеете выражать свои мысли, желания, симпатии и антипатии. Так что выкладывайте.
- Это вы должны выкладывать, - сказал Голкомб. - Ведь не я стрелял в стол Гарвина-младшего.
- Случайный выстрел, мой дорогой сержант, - улыбнулся Мейсон. - Я как раз собирался возместить Гарвину ущерб. Пострадавших нет, и мне совершенно непонятно, почему такой ничтожный инцидент вызывает интерес у полиции?
- Интерес у полиции, - едко заметил сержант Голкомб, - вызывает факт, который вы считаете ничтожным, а именно: выстрел был произведен из револьвера, который явился орудием убийства Джорджа Кассельмана накануне вечером.
- Вы уверены в этом?
- Разумеется. Абсолютно уверен. И потому хотелось бы узнать, откуда у вас этот револьвер?
- Его, - ответил Мейсон, - мне дал Гарвин-младший. Я поинтересовался, есть ли у него под рукой оружие. Он ответил, что есть, поскольку имеет дело с крупными суммами денег. Насколько мне известно, у Гарвина имеется разрешение на ношение оружия, по крайней мере, он так утверждает. Во всяком случае, вам это легче выяснить, чем мне.
- Значит, Гарвин дал вам этот револьвер?
- Он подвинул его мне или, вернее, положил на стол. Я протянул руку, взял оружие и стал примерять. Знаете, так обычно делают, когда хотят проверить балансировку. При этом я совершенно случайно спустил курок. Гарвин не предупредил меня, что он заряжен.
- А вы думали, он будет защищаться незаряженным револьвером?
- Я как-то об этом не думал в тот момент. Я не могу утверждать однозначно, что хотел или не хотел спускать курок. Я просто прикидывал оружие в руке, а все остальное случилось само собой.
- Что было потом?
- Стефани Фолкнер - моя клиентка. Я чувствовал, что ей грозит опасность. Ее отца убили несколько месяцев назад, и это убийство осталось нераскрытым. Я сказал молодому Гарвину, что было бы неплохо одолжить на некоторое время этот револьвер Стефани. Видите ли, он со Стефани был в очень близких отношениях до того, как женился.
- Понятно, - сухо заметил Голкомб. - Однако, черт возьми, вы знаете, что револьвер, который вы получили от Гомера Гарвина, вовсе не то оружие, из которого застрелили Джорджа Кассельмана.
- Рад слышать это, сержант. Я тоже такого мнения. Но поскольку полиция так упорно утверждала, что этот револьвер является орудием убийства, я просто не осмелился им перечить.
- Вы меня прекрасно поняли, - продолжал сержант Голкомб. - Вы ведь подменили оружие. У вас оказался револьвер клиента, из которого застрелили Кассельмана. Когда вы явились к Гарвину, он был у вас. Вы спросили у Гарвина-младшего, есть ли у него оружие. Он ответил утвердительно и положил свой револьвер на стол. Вы выстрелили из этого револьвера, чтобы отвлечь внимание, и в этот момент поменяли револьверы.
- Выходит, - спросил Мейсон, - теперь вы считаете, что револьвер Гарвина-младшего не был орудием убийства?
- Выходит так.
- И вы считаете, что при мне было орудие убийства и что я поменял револьверы?
- Совершенно верно.
- Это легко проверить, сверив номер револьвера, послужившего орудием убийства, с регистрационным номером.
- Мы так и сделали. Выяснилось, что этот револьвер был приобретен Гомером Гарвином-старшим.
- В таком случае как он попал к младшему?
- Отец среди прочей недвижимости держит магазин спорттоваров. Он взял из него три одинаковых короткоствольных револьвера. Два оставил у себя, а третий отдал сыну.
- Два оставил у себя?
- Так утверждает сын.
- В таком случае регистрационный номер подтверждает, что револьвер, который я получил от молодого Гарвина, был, в свою очередь, получен им от отца, не так ли?
- Номер указывает только на то, что револьвер, с помощью которого совершено убийство, один из трех, принадлежавших Гомеру Гарвину-старшему. Теперь, черт возьми, нам известно, что револьвер, который вы получили от молодого Гарвина, не является орудием убийства.
- Откуда вам это известно?
- Молодой Гарвин доказал, что его револьвер все время был у него, когда произошло убийство.
- Следовательно, это не может быть орудием убийства.
- Именно это я пытаюсь втолковать вам.
- Так как же? - удивился Мейсон. - Нужно определиться. Сперва вы заявляете, что это - орудие убийства, потом говорите обратное.
- Вы отлично понимаете, так как совершили подлог. Вам стало известно, что орудием убийства явился один из револьверов, приобретенных Гомером Гарвином-старшим. Он передал его Стефани Фолкнер, которая отправилась к Кассельману и убила того. Потом бросилась к вам искать защиту. Вы прихватили с собой этот револьвер, когда поехали к Гарвину-младшему, взяли у молодого человека его револьвер, выстрелили из него, потом в суматохе ухитрились подменить оружие и устроили все так, что молодой человек сам передал Стефани Фолкнер орудие убийства.
- Вы можете привести убедительные доказательства, зачем мне потребовалось передавать Стефани револьвер, из которого был убит Кассельман, да еще и оставлять его там, где полиция его легко обнаружит? спросил Мейсон.
Сержант Голкомб задумчиво погладил подбородок.
- Я не знаю, для чего вам все это понадобилось, но именно так вы поступили. Более того, слушайте сюда, умник. Вы сами замешаны в этом деле.
- Я?!
- Да, вы! Мы провели тщательную медицинскую экспертизу и получили убедительные доказательства, что Кассельман мог умереть в то время, когда вы у него находились.
- То есть вы хотите сказать, что это я убил?
- Я хочу сказать, что вполне могли его убить. Я просто это сообщаю для вашего сведения, Мейсон. Разумеется, я не думаю, что вы специально поехали туда, чтобы хладнокровно пристрелить его, но он мог угрожать вам... схватиться за оружие... Так что вы имели все основания направить на него револьвер и выстрелить. Мейсон, улыбаясь, покачал головой.
- Придется придумать что-нибудь получше, сержант. Для того чтобы завести на меня дело, нужно привести весомые доказательства, а не простые измышления. Джордж Кассельман был жив и здоров, когда я распрощался с ним. Но я знаю, что он ожидал кого-то.
- Стефани Фолкнер, - подсказал Голкомб.
- Не Стефани, сержант. Она должна была встретиться с ним позднее. Кто-то другой звонил ему и сказал, что сейчас придет.
- Откуда вам это известно?
- Кассельман быстро выпроводил меня, заявив, что у него возникли осложнения.
И вы ушли?
- Да.
- А потом объехали вокруг дома и стали поджидать у черного хода эту таинственную незнакомку, которую посадили к себе в машину.
- Неужели это был я? - сделал удивленное лицо Мейсон.
- Именно, - подтвердил сержант Голкомб. - Та молодая женщина и есть настоящий убийца! Вы пытаетесь сейчас выгородить ее, зная об их встрече с Кассельманом. Она сбежала по служебной лестнице и призналась, что убила его. Она сунула вам орудие убийства и спросила, как теперь быть. Вы ответили, что ей не о чем беспокоиться, что вы примете меры и избавитесь о этого револьвера. Сделаете все так, что сам черт не разберет.
- Да... - проговорил Мейсон, - теория, конечно, интересная, но боюсь, сержант, будет очень трудно доказать ее правильность, поскольку это все чистейший вымысел.
- У нас имеются доказательства.
- Неужели?
- Есть свидетели, которые видели, как вы сидели в своей машине позади дома и чего-то ждали. Они видели, как вы посадили к себе эту молодую женщину, а потом увезли ее куда-то. Кроме того, есть свидетели, которые подтвердят, что у вас было орудие убийства, что вы из него выстрелили по столу в конторе Гарвина-младшего.
- Ну-ну, - пробормотал Мейсон. - Как же вы собираетесь доказать, что оно явилось орудием убийства?
- С помощью пули, кретин! Наш эксперт по баллистике установит, была ли эта пуля выпущена из револьвера, послужившего орудием убийства.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21