- По-моему, я вообще ничего не почувствовала. Мой мозг словно оцепенел. Шок - я имею в виду эмоциональный шок - наступил позже.
- Продолжайте.
- Я, конечно, поняла, что Боб побывал здесь, они поссорились, и Боб в него выстрелил.
- Почему вы так решили?
- Ну, во-первых, мой револьвер - то есть револьвер Милли, тот, что она мне дала,- лежал на полу.
- Откуда вы знаете, что это был тот самый револьвер?
- У него от перламутровой накладки на ручке откололся уголок.
- Где находился револьвер?
- Просто лежал на полу..
- Что вы сделали?
- Подняла его.
- Вы были в перчатках?- спросил Мейсон.
- Нет.
- Значит, на нем остались отпечатки ваших пальцев?
- Наверное.
- В тот момент вы об этом не думали?
- Нет.
- Тогда зачем же вы подняли револьвер? Вы подозревали, что вам, возможно, придется защищаться от кого-то?
- Нет, конечно же нет. Я подумала, что это улика, которую оставил Боб. Я пыталась ему помочь. Я... люблю его. Я его жена.
- Хорошо, вы подобрали револьвер. Что вы с ним сделали?
- Положила его в карман своего пальто.
- А потом?
- На столе лежали какие-то бумаги.
- Вы поинтересовались, что это за бумаги?
- Нет. Но одна привлекла мое внимание. Сертификат на владение акциями "Фолкнер Флауэр Шопс".
- Как получилось, что вы его так сразу заметили?
- Литография на подобных документах - ее ни с чем не спутаешь. Эта бумага отличалась от остальных и показалась мне знакомой, я взяла ее в руки и тут же увидела, что это сертификат.
- Что вы с ним сделали?
- Положила в сумочку.
- Ну, а потом?
- Потом я вышла из дома.
- Вы оставили дверь приоткрытой?
- Нет. Там был замок с защелкой. Я толкнула дверь, и она захлопнулась.
- Ручку трогали?
- Да, а как же?
- Вы были все так же без перчаток?
- Да.
- Дальше.
- Я села в машину и уехала.
- Куда?
- Я отправилась прямо домой. Я, конечно, понимала, что Боб натворил. Мне хотелось послушать, что он скажет.
- Дальше?
- Я подождала немного, но. Боб не появился, тогда я ударилась в панику. До меня начал доходить весь ужас случившегося. Оцепенение, в которое я впала при виде трупа, прошло, и теперь я отчетливо представляла себе подлинную сущность происходящего. Сразу дало себя знать сердце. Я приняла кое-что из лекарств. Стало немного легче.
- Что вы делали потом?
- Мне казалось, что самое главное - найти Боба, что я должна с ним поговорить. Это было самое жуткое из всего, что мне довелось испытать в жизни: понять вдруг, что человек, которого я люблю... за которого вышла замуж... и потом увидеть это тело... Наверное, в тот момент меня впервые потрясло со всей силой сознание того, что Боб - убийца.
Она снова закрыла глаза и минуты две просто лежала, отдыхая.
- Вы ездили куда-нибудь, пытаясь разыскать мужа?- спросил Мейсон через некоторое время.
- Нет. Я прекрасно понимала, что он не из тех людей, которые способны вести себя хладнокровно в подобной ситуации. Я была уверена, что он, скорее всего, попытается сбежать. У меня было такое чувство, будто я его никогда больше не увижу. С одной стороны, я знала, что и не хочу его видеть, с другой - понимала, что люблю его.
- Что вы предприняли?
- Я отчаянно нуждалась в ком-нибудь, кому можно было бы довериться. На свете есть только один такой человек.
- Ваша сестра?
- Да.
- Вам удалось увидеться с ней?
- Нет. Я почувствовала, что не могу оставаться в доме одна.. Швырнула в сумку первое, что попалось под руку из одежды, села в машину и поехала к Милли. Дома ее не оказалось. Машины в гараже тоже не было. Я знала, что она часто остается поработать в магазине "Бродвей" - вы, возможно, знаете этот магазинчик "Фолкнер Флауэр Шопс",- там у нас контора.
- Значит, из дому вы отправились туда?- Да.
- И там ее тоже не нашли?
- Нет.
- Что дальше?
- Дальше у меня началась реакция на все переживания ночи.
- А в чем это выражалось?
- Какое-то время мне было очень плохо. Я зашла в какой-то отель и присела в холле. Возможно, я потеряла сознание. Мальчишка-рассыльный предложил принести мне стакан воды и спросил, не заболела ли я. Я ответила, что у меня немного пошаливает сердце и что, если он даст мне спокойно посидеть там несколько минут, все будет в порядке.
- И в конце концов вы действительно почувствовали себя лучше?
- Да.
- Итак, чистый результат всех событий прошедшей ночи заключается в том, что вы взяли револьвер, из которого был убит человек, отвезли его домой и оставили лежать на туалетном столике в вашей спальне с полным набором отпечатков ваших пальцев?
- Боюсь, что так, да.
- Ваш муж, судя по всему, постарался исчезнуть.
- Да. Это на него похоже.
- Где сейчас документ?- спросил Мейсон.
- Вы имеете в виду сертификат "Фолкнер Флауэр Шопс"?- Да.
- В моей сумке.
Мейсон поднял сумку и протянул ей.
- Нужно, чтобы он перешел ко мне.
Она открыла сумку и протянула ему сложенный лист бумаги.
Зазвонил телефон.
- Это, вероятно, доктор Уиллмонт,- сказал Мейсон, поднимая трубку.Хэлло?
- Что у вас на сей раз?- услышал он голос доктора Уиллмонта.
- Еще один пациент, доктор.
- Травмы?
- Нет. Я бы просил вас немедленно прибыть в отель "Клермаунт". Я подожду вас внизу. Вы сможете приехать?
- Понадобится оказать срочную помощь?
- Да, пожалуй.
- Уже выезжаю.
- Как себя чувствует Эстер Дилмейер? Вы не могли бы немного ускорить ее пробуждение?
- Мог бы, но не стану. Слишком много людей уже готовы наброситься на нее, едва она будет в состоянии говорить. Я намерен проследить за тем, чтобы она спала так долго, как только сможет. Откуда, вы сказали, вы звоните? Отель "Клермаунт"?
- Да. Это небольшой отель на...
- Я знаю, где он расположен. Ждите меня внизу примерно через десять минут.
Мейсон подошел к письменному столу, взял конверт, вложил в него сертификат, написал на конверте адрес своей конторы и вынул из записной книжки несколько почтовых марок.
Миссис Лоули молча наблюдала за ним.
- Доктор,- пояснил Мейсон,- будет здесь минут через десять. Я спущусь в холл и встречу его. Куда вы дели машину?
- Я попросила служащего отеля поставить ее в гараж.
- У вас есть талон?
- Да.
- Дайте его мне. Мне придется самому заняться вашей машиной. Я не хочу, чтобы вы задавали мне вопросы по этому поводу.
Она передала ему талон.
- Знаете, мистер Мейсон, я начинаю чувствовать себя лучше. После разговора с вами у меня на душе стало гораздо легче. Своим спокойствием и уверенностью вы заражаете всех вокруг себя. Только об одном вам не стоит беспокоиться.
- О чем же?
- О моей причастности к убийству.
- Почему?
- У Боба, конечно, не хватит мужества самому за все ответить, но он и не допустит, чтобы отвечать пришлось мне. Он напишет письмо в полицию или что-нибудь в этом роде и все им расскажет, а потом он...
- Потом он что?- спросил Мейсон, когда ее голос замер.
- Потом он станет беглецом.
- А что он будет делать с деньгами? У вас общий счет в банке?
- У него есть моя доверенность. Если задуматься, большая часть моих доходов за последнее время поступала, вероятно, на его счет. Впрочем, не знаю. Я давно не занималась делами. Врач запретил мне даже думать о бизнесе. Я все взвалила на плечи Боба.
- Каково нынешнее состояние ваших финансов?
- Я не знаю, мистер Мейсон... После всех недомолвок Милли насчет Боба и лошадей... я просто не знаю.
- У вас достаточно денег, чтобы оплатить счета здесь, в отеле?
- О да. У меня есть около сотни долларов наличными и книжка дорожных чеков.
- Чеки сейчас при вас?
- Да, я всегда ношу их с собой в сумочке.
- Сколько у вас осталось?
- Почти тысяча долларов... кажется, точная цифра - девятьсот двадцать. Там несколько чеков по двадцать долларов, несколько по пятьдесят и несколько по сто.
- Я забираю их у вас все,- сказал Мейсон.
Он подошел к письменному столу, взял лист бумаги, аккуратно оторвал верхнюю часть с эмблемой отеля и написал:
"В счет полученной суммы я настоящим удостоверяю продажу и передачу Делле Стрит дорожных чеков, перечисленных ниже, на всю сумму, указанную там же. Я настоящим уполномочиваю вышеназванную Деллу Стрит в качестве моего агента подписывать чеки моим именем, получать по ним наличными и передавать деньги Перри Мейсону. Я настоящим назначаю вышеназванную Деллу Стрит моим агентом и действительным представителем, с тем чтобы она могла обращать все и каждый из указанных чеков в наличные в такое время, в таком месте и таким образом, каковые она сочтет целесообразными".
Мейсон отнес бумагу на постель к мисс Лоули и сказал:- Прочтите, подпишите, а затем собственной рукой внесите сюда описание чеков, их номера и суммы. Вы должны понять, что этот документ оформляется исключительно в ваших интересах. Пока вы здесь, вам понадобятся деньги, чтобы продержаться. Вы не можете получать по чекам как Карлотта Лоули, будучи зарегистрированной под именем миссис Дюнкерк. Вот, возьмите это сейчас, и я буду передавать вам дополнительные суммы, по мере того как они вам понадобятся.
Мейсон раскрыл бумажник и отсчитал три сотни долларов банкнотами по десять долларов.
- Боюсь, я не совсем понимаю. Мне ни к чему такая сумма наличными, а вам, если вы будете моим адвокатом, потребуется гонорар. Вы можете взять эти чеки в качестве обеспечения и...
- Ваша сестра сказала, что о моем гонораре позаботится она. С этим можно подождать. В данный момент у меня появился некий план. Эти чеки понадобятся именно для осуществления этого плана. Мне нужна от вас расписка на триста долларов, которые я вам вручил.
Он вернулся к столу, набросал расписку и подал ее миссис Лоули.
- Итак,- сказал Мейсон, доставая из кармана авторучку,- не пытайтесь понять, что и зачем я делаю. Не задавайте вопросов - я на них все равно не отвечу. Я принимаю ваши слова на веру. Придется и вам довериться мне.
- Но, мистер Мейсон, почему я не могу просто рассказать в полиции, что произошло? Почему я не...
- Косвенные улики,- прервал ее Мейсон,- часто оказываются убедительным лжесвидетелем, когда-либо выступавшим в суде. Вы сунули голову в петлю. Вы защищали Боба - вам это кажется вполне естественным. Но есть люди, которые могут посмотреть на это иначе. Вы не замечаете самой серьезной улики против вас во всем этом деле.
- О чем вы говорите?
- Вы сказали мне, что останавливались на той станции техобслуживания с магазинчиком, помните? Там был праздничный вечер. Вы расспрашивали гостей, как вам проехать к дому Линка. Кто-то знал, где это, и объяснил вам, как туда добраться. При данных обстоятельствах вас опознает целая группа свидетелей. Вы были возбуждены, с трудом управляли собой, вас беспокоило сердце - ваш вид не мог не показаться подозрительным.
- Вы хотите сказать, что в полиции могут подумать, будто это я его убила?
- Они будут настолько уверены в этом,- угрюмо произнес Мейсон,- что, если мне не удастся навести их на след настоящего преступления, они закроют дело и передадут его в суд сразу же, как только получат показания тех, кто видел вас на станции.
Она закрыла глаза, подумала несколько мгновений и тихо сказала:
- Ну что ж, почему бы и нет? В конце концов, мистер Мейсон, я уже давно перестала себя обманывать: сердце у меня плохое. После того, что произошло вчера ночью, оно никак не стало здоровее. Боб... он ведь любит жизнь, и то, что он сделал, он сделал для меня. Я никогда не смогу ему этого простить, но я могу понять, почему он это сделал. Так почему же мне не взять всю ответственность на себя?
- Через несколько минут,- ответил Мейсон,- мы будем знать о вашем сердце немного больше, чем сейчас. А вы пока приподнимитесь, обопритесь на подушки и постарайтесь ни о чем не думать. Перепишите номера чеков на доверенность, а затем подпишите оба документа. Пока вы этим занимаетесь, я спущусь в холл и дождусь там доктора Уиллмонта. Когда я вернусь вместе с ним, вы передадите мне обе бумаги и чековую книжку. Не говорите доктору Уиллмонту, что это за документы. Просто передайте мне чеки и бумаги, сложив их вместе.
Он встал и посмотрел на нее, ободряюще улыбаясь.
- Когда мы узнаем побольше о вашем сердце, увидите, все окажется далеко не так плохо, как вы предполагаете. Доктор Уиллмонт - очень компетентный врач, скоро вы сами в этом убедитесь.
Он вышел в коридор, закрыл за собой дверь и спустился вниз. Он не прождал там и двух минут, как появился доктор Уиллмонт.
- Итак, что мы имеем на этот раз?
- Женщину, которой необходим тщательный осмотр.
- Кто она?
- Ее имя Чарльз Экс Дюнкерк. Она из Сан-Диего.
- Что от меня потребуется?
- Я бы хотел, чтобы вы учли следующее. Во-первых, в разговоре с ней я попрошу вас касаться исключительно медицинской стороны дела. Не расспрашивайте ее о ней самой.
Доктор Уиллмонт бросил в сторону Мейсона пронзительный взгляд:
- Однако вы не многого требуете.
- Полагаю, вы найдете это требование разумным, когда увидите больную.
- Вы хотите сказать, я не должен спрашивать, где она живет, замужем ли она и тому подобные вещи?
- Именно. Если вы зададите ей хотя бы один Личный вопрос, вы можете вызвать у нее целую серию болезненных воспоминаний, которые приведут к нервному срыву. Если вы почувствуете, что она в состоянии это выдержать, пожалуйста, можете спрашивать о чем хотите. Но вся ответственность тогда ляжет на вас.
- Хорошо. Что еще?
- Тщательно и полностью осмотрите ее. Когда закончите, скажите мне в точности все, что обнаружите. Я не хочу, чтобы вы хоть что-нибудь пытались сгладить или смягчить.
- Что вы имеете в виду?
- Если эта женщина в состоянии выдержать визит к окружному прокурору, быть там допрошенной, возможно, арестованной, я бы предпочел разыграть все именно таким образом, если же нет, то мне придется избрать совершенно другую тактику.
- Хорошо,- согласился доктор Уиллмонт,- давайте взглянем на нее. В чем там дело? Нервы?
- Сердце.
- Это,- с облегчением сказал доктор Уиллмонт,- значительно все упростит. Я уже начал опасаться, что вы собираетесь подсунуть мне какую-нибудь беглянку и хотите, чтобы я ее спрятал на время.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29