Между пассажирами разошелся слух, что еще недавно оба представляли неразлучную пару, но порвали друг с другом из-за какого-то недоразумения. Кто бы ни был автором этого сценария, он все равно заслуживает признания.
– Так это был сценарий?
– Конечно! Фальшивый, как банкнот в три доллара.
– Ну, и что дальше?
– Пассажиры, разумеется, заинтересовались романтичной сценой. А как же?! Сквозь толпу протолкался какой-то мужчина, схватил Ивонну в объятия, а та упала без чувств у него на руках. Прекрасный роман с привкусом скандала, страничка из прошлого очаровательной женщины. Ах, как это трогательно, что за эмоции... Естественно, этот эпизод вызвал лавину сплетен.
Мейсон понимающе кивнул головой.
– Судно задержалось в Неаполе на два дня. Когда корабль уже должен был отплывать, Манро Бакстер, не обращая внимания на окружающую их толпу, умолял Ивонну Манко, чтобы она вышла за него замуж. Он сошел с корабля последним и, опираясь о столб, отчаянно рыдал, роняя крокодиловы слезы.
– И что дальше? – подгонял его Мейсон с возрастающим интересом.
– Лайнер отчалил в Средиземное море и, после короткого плавания, остановился в Генуе. На пристани ждал Манро Бакстер. Снова Ивонна падала в обморок в его объятиях, снова отказалась выйти замуж и судно снова отправилось дальше.
– Ну и?.. – поторопил Мейсон.
– И здесь мы приближаемся к великому финалу, – саркастическим тоном продолжал Ирвинг. – Когда судно проходило Гибралтар, над ним появился вертолет. Какой-то мужчина спускался по веревочной лестнице, опасно раскачиваясь на последних ступенях. Вертолет немного снизился и Манро Бакстер соскочил на палубу рядом с бассейном, где в соблазнительной позе возлежала в купальном костюме Ивонна Манко.
– Романтично, – усмехнулся Мейсон.
– И отлично придумано, – сухо бросил Ирвинг. – Кто мог бы устоять перед таким драматическим, бурным ухаживанием? Пассажиры просто вынудили Ивонну согласиться на замужество. И в ту же ночь, в открытом море, капитан обвенчал их. Устроили большое торжество и вся компания, собравшаяся на лайнере, от носа до кормы, сходила с ума. Отличная работа.
– Да, могу себе представить, – насмешливо согласился Мейсон.
– Совершенно понятно, – продолжал после короткой паузы Ирвинг, – что раз Бакстер высадился на лайнер таким необычным образом, у него не было даже зубной щетки или запасного носового платка. Таможенникам и в голову не пришло, что он провез контрабандой, в замшевом поясе для брюк, бриллианты, стоимостью в триста тысяч долларов. Кто мог бы подумать, глядя на этот бурный роман, что Ивонна Манко уже несколько лет была любовницей Бакстера, сообщницей по контрабанде и что все это ухаживание представляло громадную мистификацию?
– Ах так, – сказал заинтригованный Мейсон, слегка прищуривая глаза, понимаю.
– Сцена была отлично подготовлена. Для восхищенных пассажиров Манро Бакстер являлся символом сумасшедшего француза. Гражданина Соединенных Штатов, конечно, но такого, у которого типично французский темперамент. Ирвинг наклонился вперед и потер гладко выбритый подбородок. – Поэтому, когда судно приближалось к порту и убийственно разодетая Ивонна Манко станцевала несколько раз с красивым вторым офицером, казалось совершенно естественным, что Бакстер, заливаясь слезами, устроил шумный скандал, угрожал самоубийством, а потом помчался в свою каюту и, после бурной сцены с Ивонной, которая грозила ему разводом, бросился за борт.
– Да, – сказал Мейсон. – Я помню, что газеты сделали из этого большую сенсацию.
– Ну, это была история для прессы, как по заказу, – язвительно усмехнулся Ирвинг. – Потому что, кто бы мог подумать, что этот влюбчивый Манро Бакстер, когда прыгал в море, имел при себе бриллиантов на триста тысяч? Или, что он отличный пловец и ему не составляет особого труда доплыть до лодки, которая ждала его в условленном месте? И что позднее он и прекрасная Ивонна поделятся доходом от этого умно разработанного и отлично срежессированного плана? Как актеры они были безупречны! И все ради того, чтобы надуть таможенников!
– И что, удалось им? – спросил с живым интересом адвокат.
– Еще как! Все прошло в лучшем виде. Кроме одного... Манро Бакстер не явился на свидание с Ивонной. Напрасно она ждала его в уединенном отеле, в котором они назначили рандеву. А ждала, бедная, довольно долго.
– Может быть, Бакстер посчитал, что целая буханка лучше половины? вставил Мейсон.
Ирвинг отрицательно покачал головой.
– Наконец наша прекрасная Ивонна отправилась к третьему сообщнику, который должен был ожидать в лодке. Вначале он твердил, что Бакстер так и не появился, что, возможно, у него была судорога, когда он плыл под водой, ну и пошел на дно.
– Это происходило в территориальных водах Соединенных Штатов?
– Судно как раз приближалось к порту Лос-Анджелеса.
– Днем?
– Нет, перед рассветом. Видите ли, это было туристическое судно и капитан старался ввести его в порт как можно раньше, чтобы у пассажиров было побольше времени посетить...
– Перейдем к фактам, – перебил Мейсон. – Бакстер якобы утонул. И что дальше?
– То, о чем узнала Ивонна Манко, вызвало у нее страшное беспокойство. Она подозревала, что сообщник из лодки придержал голову Бакстера под водой и забрал себе пояс с бриллиантами.
– Скорее всего, она ничего не сказала бы, – снова продолжал Ирвинг, если бы в это время таможенники не разобрались во всей авантюре. Обнаружилось, что восемнадцать месяцев назад Ивонна Манко и Бакстер уже путешествовали на другом туристическом судне в качестве супругов. Таможенники вызвали прекрасную Ивонну и стали задавать ей нескромные вопросы на тему «мужа».
– И, не выдержав, Ивонна рассказала им всю историю? – иронично спросил Мейсон.
– Да, господин адвокат, – подтвердил Ирвинг. – Она рассказала им всю историю, впутав в нее, к сожалению, Джефферсона, который посредничал в продаже алмазов. Полиция, конечно, тотчас же им заинтересовалась и вчера вечером, на основании показаний, данных под присягой Ивонной Манко, был выдан ордер на обыск и осмотрен весь наш офис.
– И нашли бриллиантов на сто тысяч долларов?
– Нашли большое количество бриллиантов. Приблизительно одну треть того, что перевезено контрабандой.
– А остальные две трети?
Ирвинг пожал плечами.
– Камни были идентифицированы?
Ирвинг снова пожал плечами.
– Где их нашли.
– Там, где их кто-то очень хитро подложил. Может быть вы помните всю ту суматоху, когда обнаружили, что кто-то забрался в наш офис? Полиция просила нас проверить, не пропало ли чего-нибудь. Но нам даже не пришло в голову проверить, не подложено ли что-нибудь!
– Где нашли бриллианты?
– Там, под столешницей, пластырем была приклеена маленькая пачечка.
– А что говорит по этому поводу Дэвид Джефферсон?
– А что он может сказать? – спросил Ирвинг, беспомощно разводя руками. – Для него это была такая же неожиданность, как и для меня.
– Вы можете ручаться за правдивость этих фактов?
– Конечно могу. Но я не могу ручаться за романтические и безумные выдумки Дэвида. Он намеревается защищать эту девушку!
– Это та самая девушка, которая проникла в ваш офис?
– Думаю, что да. Дэвид сошел бы с ума и слова бы мне больше не сказал, если бы понял, что такая мысль вообще пришла мне в голову. Если в дело замешаны женщины, то к нему нельзя приближаться без шелковых перчаток. И все же, если дело дойдет до выяснений, вы будете вынуждены говорить об этой девушке. Однако, честно предупреждаю, что Дэвид перестанет сотрудничать с вами, если вы только вспомните о ее существовании.
Мейсон, наморщив лоб, минуту молча думал.
– Ну и что? – Ирвинг стал нетерпеливым.
– Выписывайте чек на две тысячи долларов, – отозвался наконец адвокат. – Это пойдет в счет пяти тысяч моего гонорара.
– Гонорар в пять тысяч долларов? О чем вы говорите?
– Именно столько. Ни центом меньше, ни центом больше.
– Включая в эту сумму работу детективов?
– Нет. Оперативные расходы покрываете вы. Я просто устанавливаю гонорар.
– Черт побери! – взорвался ирвинг. – Если бы эти простофили из Иоганнесбурга не упомянули о двух тысячах долларов аванса, то я уговорил бы вас вести все дело только за эти две тысячи.
Мейсон спокойно смотрел на Ирвинга.
– Эх, теперь уже ничего не поделаешь, – буркнул Ирвинг и, достав из бумажника чек, заполненный на имя адвоката, положил его на стол.
– Делла выпиши квитанцию, – обратился Мейсон к секретарше. – И обозначь на квитанции, что деньги приняты в счет аванса, выплаченного от имени Дэвида Джефферсона.
– Как я должен это понимать? – удивился Ирвинг.
– Совсем просто: эта квитанция представляет доказательство того, что за ведение дела я отвечаю только перед своим клиентом, а не перед вами или вашей Компанией.
Ирвинг минуту переваривал последнюю фразу.
– У вас есть какие-то возражения? – с вежливой улыбкой спросил Мейсон.
– Нет. Думаю, что таким образом вы хотите дать мне понять, что будете действовать даже против меня, если это будет в интересах Дэвида.
– Я ничего не хочу дать вам понять. Я просто сообщаю вам об этом.
Ирвинг оскалил зубы в усмешке.
– Ну что ж, я совершенно с вами согласен. Пойду даже дальше. Если станет жарко, то я сделаю все, что смогу для поддержания вашей игры. Могу принять на себя даже роль недостающего свидетеля.
– Только не пытайтесь руководить игрой, Мистер Ирвинг. Прошу оставить это мне.
Ирвинг протянул руку.
– Я хотел, чтобы вы поняли мою позицию, господин адвокат.
– Будет лучше, если вы поймете мою, – ответил Мейсон.

5

Едва за Уолтером Ирвингом закрылись двери, Мейсон посмотрел на Деллу.
– Ну и что, шеф? – оживленно спросила она.
– Я должен был взяться за это дело в целях самообороны, – усмехнулся Мейсон.
– Почему?
– Потому что иначе мы скрываем от полиции существенные сведения в деле об убийстве. А поскольку у нас не было клиента, интересы которого мы должны были бы защищать, то наше положение могло стать довольно неприятным.
– А теперь?
– Теперь у нас есть клиент. Адвокат, представляющий клиента в дело об убийстве не обязан делиться с полицией своими догадками, подозрениями или выводами, особенно если он предполагает, что такого рода поведение навредит интересам клиента.
– А что с доказательствами? – с беспокойством спросила Делла.
– С какими доказательствами?
– Ну, что в нашем офисе нашла убежище молодая женщина, которая подложила нам бриллианты.
– Мы не знаем, она ли их подложила.
– А значит то, что «в нашем офисе нашла убежище»...
– Мы не знаем, была ли это та самая женщина.
– Однако, ты должен признать, что элементарная логика подводит к такому выводу.
– Предположим, что это была обычная машинистка, которая случайно оказалась у нас в здании. Мы пойдем с нашими подозрениями в полицию, полицейские расскажут всю историю прессе и тогда эта девушка подаст на нас в суд за дезинформацию.
– Теперь понимаю, – с лукавым вздохом сказала Делла. – Боюсь, что все мои усилия переубедить тебя не достигнут результата.
– Ты права, моя дорогая.
– А теперь я могу задать вопрос, господин адвокат?
– Да?
– Ты не считаешь, что тебя отнюдь не случайно выбрали защитником Дэвида Джефферсона?
Мейсон задумчиво погладил себя по подбородку.
– Я жду, шеф, – требовала отвела Делла.
– Я думал об этом, – признался Мейсон. – Конечно, мы должны принять во внимание тот факт, что я известный защитник и что мой офис находится в том же здании и на том же самом этаже, что и бюро «Южноафриканской Компании», и что благодаря этому Ирвинг мог услышать обо мне и рекомендовать меня своему руководству.
– Он ведь утверждал, что не делал этого. И даже сказал, что кто-то его опередил и, прежде чем он смог сообщить в Иоганнесбург, уже получил телеграмму с поручением выплатить вам две тысячи задатка.
Мейсон соглашаясь кивнул головой.
– И что ты на это скажешь? – не уступала Делла.
– Оставим этот вопрос без ответа.
– А что будем делать сейчас?
– Сейчас, – с удовлетворением ответил адвокат, – наше положение совершенно ясно. Предлагаю тебе немедленно сходить в магазин фототоваров. Скажи, что тебе нужен аппарат для фотографирования отпечатков пальцев и принеси так же кассетную камеру, знаешь, такую с матовым стеклом. Обязательно так же приобрети вспышки. В первую очередь попробуем сфотографировать отпечатки пальцев, оставленные на этой жевательной резинке.
– И что дальше? – допытывалась Делла.
– Дальше? – задумчиво повторил Мейсон. – Увеличим снимки так, чтобы на них были только отпечатки, а резинки не видно.
– А потом?
– Потом? Надеюсь, что удастся найти владелицу пальчиков и прояснить пару вопросов. Пока же я иду на небольшую беседу к Полу.
– Шеф, – с беспокойством спросила Делла, – то, что ты задумал не рискованно?
– Конечно рискованно, – усмехнулся адвокат.
– Не лучше ли было бы тебе отказаться от этого дела и позаботиться о собственной шкуре?
Мейсон потряс головой.
– Мы защищаем интересы клиента, дорогая. Опиши мне внешний вид этой девушки, так точно, как только сможешь.
– Минутку... – Делла сосредоточенно наморщила лоб. – Возраст, двадцать шесть или двадцать семь лет, рост около пяти футов и трех дюймов, вес приблизительно фунтов сто двадцать. Каштановые волосы и карие, выразительные глаза. Красивая, ловкая, элегантная.
– Действительно ловкая? – заинтересовался Мейсон.
– Еще как!
–
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23