А юноша, который мечтал о самоцветах, сел на коня поспешности и двинулся дальше в надежде найти драгоценные россыпи. И вот после долгих странствий он пришел к каким-то развалинам, унылым, словно очи слепца, пустынным, как скорбное сердце бедняка. Четвертая бусина упала, и юноша обрадовался, так как был уверен, что напал на клад, раскопал землю и увидел, что там полно железа.
В погоне за сокровищами он обрел лишь тяготы. Он стал раскаиваться и печалиться, стал горевать и кручиниться из-за того, что отказался от предложений друга. И он подумал: «Тот, кто не приемлет наставлений братьев и не прислушивается к их советам, достоин именно такой участи, такого вознаграждения».
Он оставил железные залежи и вернулся назад, но друзей и их рудников уж след простыл, не было видно и того монаха. А когда он вернулся к тем развалинам, там исчезло всякое воспоминание о железе, словно его и не было. И он пошел к людским поселениям, плача и рыдая, с сожженным сердцем и опаленной душой, произнося слова мудрецов: «Тот, кто хочет все, лишится всего». И стал он другом печали и скорби.
Вот, наконец, он прибыл в какой-то город и поведал свою повесть мудрецу, что жил там. Мудрец стал укорять его, пожалел, а потом сказал:
– Воистину, повесть о тебе и трех твоих друзьях напоминает рассказ о трех аскетах и их четвертом друге, ибо, когда трое не послушались его слов, то их постигло то, что постигло. Ты тоже не послушался советов друзей и обрел то, что обрел.
Юноша из Балха спросил:
– А как это случилось? Мудрец сказал.

Рассказ 84

Рассказывают, что в городе неподалеку от Мадаина жили четыре аскета. Трое из них были людьми образованными и имели познания в белой магии, однако были обделены умом. Четвертый не обладал никакими познаниями, однако был очень мудр, не знал равных себе в уме и проницательности. Все четверо крепко дружили и искренне любили друг друга. Дни они проводили вместе, а ночью не могли уснуть, не побеседовав друг с другом.
И вот случилось так, что в тех краях не выпало дождя, так что уста молнии перестали сверкать улыбкой, глаза туч перестали проливать слезы. Из облаков и туч, словно из десницы скупцов и зениц великих мужей, не падало ни капли. И они поневоле пустились в путь, взяв посохи путешествия и котомки странствия. Днем они шли, а по ночам спали. То они шагали бок о бок с утренним ветром, рука об руку с ветром западным, то они пересекали, словно ураган, пустыни, то проходили степи, словно солнце и луна. По земле они двигались так стремительно, что опережали даже ветер.
Как-то путь привел их к роднику, из которого вытекал ручеек. На берегу ручья валялись кости, такие крупные, словно палицы из слоновой кости, разбросанные по земле. Один аскет стал произносить заклинания и дуть на кости. По воле творца кости соединились, срослись, покрылись мясом. Тут в дело вступил второй аскет и стал читать молитвы. И вдруг по совершенной мощи всеславного и всевышнего создателя члены покрылись кожей, так что стали обрисовываться формы. Третий аскет захотел вдуть в них душу, дабы теплым дыханием даровать жизнь погасшей свече. Четвертый же, мудрый и проницательный, много изведавший и повидавший на свете, стал отговаривать его и останавливать.
– Нет никакого смысла, – говорил он, – воскрешать и растить дракона, ведь от этого может произойти много неприятностей и большой вред, а то и гибель. Ведь дракон – смертельный враг и давний недруг человеку. А мудрецы сказали: «Проявлять ласку и милосердие к врагам – все равно, что содержать дома змею и кормить ее медом или сеять в саду ядовитые травы и поливать их молоком, ибо ядовитые травы и змеи вредны для людей».

Тот, кто сделает добро недостойному,
В конечном итоге от него же и пострадает.
Если ты пустишь в дом мышь.
То она погрызет все зерно в твоем доме.

Но друзья не прислушались к его наставлениям, не приняли его назиданий и стали настаивать на своем заблуждении, сочли его слова бессмысленными, решили непременно вдохнуть в тело дракона душу, чтобы он стал ползать, как змея. Мудрый друг снова сказал им:
– Я не пожалел для вас наставлений и назиданий, на которые я был способен. Я старался проявить к вам сочувствие и дружеские чувства. Если же вы не послушаетесь моего совета и уклонитесь от него, то пожалеете. И не следует, чтобы с вами случилось то же, что и с мышью, которая забралась в корзину и оказалась в пасти змеи.
– А как это случилось? – спросили друзья, и он стал рассказывать.

Рассказ 85

Повествуют, что в давние времена жил на свете подвижник, очень набожный. Он никогда никого не обижал, даже муху, подобно служителям Каабы, не убивал живой души, никогда, словно ангелы, не наносил обид ничьему сердцу. Но вот в его келье поселилась змея и повела себя дерзким образом. И поскольку никто не тревожил ее и не пытался убить, она становилась все более смелой и наглой.
В один прекрасный день змея очертила круг посреди кельи, словно циркуль, и преспокойно погрузилась в сон. Хозяин встал и накрыл змею корзиной, чтобы не набрасываться на нее с палкой или с камнем, чтобы ее не убивать каким-либо другим орудием, а просто дождаться, пока она сама по прошествии времени околеет от голода и жажды, так как не найдет выхода наружу. Змея оказалась в корзине, испуганная и обеспокоенная, лишенная возможности к бегству или отступлению. Она бросалась вверх и вниз, направо и налево и билась, словно рыба на суше. Тут из своей норы за куском хлеба выбежала мышь, стала осматриваться осторожно по сторонам, озираться кругом. И вдруг она увидела корзину, подумала, что там, верно, есть чем полакомиться, не зная, что там скрывается погибель для нее. Она – словно капкан охотника с приманкой, но ведь ловушка как раз в самой приманке.
Мышь стала грызть корзину, проделала дыру и влезла туда, словно воробей, на свою беду. Не успела она пролезть внутрь, как оказалась в пасти змеи. Голодная змея проглотила мышь и выползла из дыры, которую та прогрызла; да будет известно обитателям мира:

Никто не знает основы сокровенного.
Много замков, к которым можно сыскать ключи.

Эту притчу я рассказал потому, что вы напоминаете мне мышь, которая собственными ногами ступила в тенета погибели, собственной рукой выкопала себе яму. Мне кажется, что при ваш смертный час, коли судьба велит вам поступать так. Иначе чем оправдать милосердие к дракону, который вечно враж с человеком? А ведь зрелые мужи сказали: «Неуместное снисхождение подобно благодатному дождю, изливаемому на змею, подобно дуновению ветерка на кучу навоза. Тогда капли дождя обратятся в яд, а порыв ветра наполнит зловонием весь мир».

Если уксус служит лекарством для печени,
То от меди она только увеличивается.

Четвертый аскет наговорил им много наставлений, просверлил много жемчугов назиданий, но они не пожелали слушать его, не придали значения его доводам. Ему ничего не оставалось, как расстаться с ними, а они продолжали колдовать и ворожить, пустили в ход все свои познания, чтобы воскресить дракона. И вот тот дракон зашевелился, и вся земля вокруг встрепенулась. И по воле творца, который говорит «Будь» – и оно возникает», в тело чудовища вошла душа. Из его пасти стали бить языки пламени, из ноздрей повалили клубы дыма, он издал грозный крик и мигом проглотил трех аскетов, а четвертый спасся невредимым и добрался к берегу спасения.
Мудрец так закончил свой рассказ:
– О житель Балха! С тобой приключилось то же самое, что с теми тремя аскетами, о которых я тебе поведал.
Юноша из Балха, выслушав его речи, признался в своем невежестве и двинулся в путь к родному городу, напуганный и потерпевший убыток.
Закончив рассказ, попугай сказал:
– О Мах-Шакар! Да будет тебе известно, что участь того, кому советы мудрецов не служат руководством и наставлением, кто не считает назидание мудрых мужей своим советчиком и предводителем, будет такой же, как у того юноши из Балха.
Попугай завершил рассказ, но Мах-Шакар уже сильно устала и хотела спать. И в тот же миг Скорпион небес спрятался в нору запада, а дракон солнца высунул голову из пещеры востока.


ПОВЕСТЬ о радже Бикрамаджате и сыне везира, о том, как он спустился в подземный мир и привез дочь Пифагора




На сорок девятую ночь, когда золотой венец солнца положили в сокровищницу запада, а чудесную серебряную птицу луны подвесили на темном шатре неба, Мах-Шакар, которая царила в стране красоты, копьями ресниц и стрелами кокетливых взглядов похищала сердца страстно влюбленных, нарядившись и украсившись, страстно желая свидеться с любимым и посетить возлюбленного, пришла к попугаю за дозволением, как и в прежние ночи.
– Сегодня во время полуденного сна я спала, как одурманенная, и привиделся мне удивительный и странный сон. Если ты приложишь усилия, чтобы растолковать его, если в объяснении его проявишь учтивость, то это подтвердит твою искренность и человечность, – сказала она.
Попугай, видя, что пора ему начать говорить, что дом хитрости опустел, оказал госпоже почести и уважение и изрек:
– Ты увидела хороший сон, да будет к добру! «Эти сновидения – для нас добро, для наших врагов – зло». Расскажи о том, что ты видела во сне, чтобы я растолковал и разъяснил. Великие мужи сказали: «Во сне достойно доверия только толкование. Сбудется то, что предскажет толкователь, будь то добро или зло. Чем раньше сон поведаешь мудрецам, тем лучше». Говорят ведь: «Не следует рассказывать сон глупцу, ибо он перепутает добро со злом».
Мах-Шакар начала пересказывать сон:
– Я видела, что в дверь вошел пригожий юноша. В одной руке у него было хорасанское яблоко, в другой – плод манго. Оба плода он держал у рта. И тут я проснулась, а от яблока и манго и следа не осталось.
Попугай-мудрец на это ответил:
– В этом сне для госпожи – благая весть! Истинное толкование сна таково: пригожий юноша – это образ твоего счастья. А два плода означают две добрые вести: госпожа в ближайшее время соединится с возлюбленным и муж вскоре вернется. И это будет так же, как у раджи Бикрамаджата, который после долгих страданий и мук и новую возлюбленную обрел, и к своей прежней жене вернулся. Красавица сказала: «После сна случается именно то, что сказано в толковании».
Тогда Мах-Шакар спросила:
– А как это случилось? И попугай отвечал.

Рассказ 86

Авторы индийских сказаний рассказывают, что однажды раджа Бикрамаджат вознамерился поохотиться. Все приближенные и слуги сопровождали его, у стремени шли знатные вельможи и челядинцы попроще. Мудрейшие везиры были рядом с ним, ученейшие надимы вели беседы. Лучники пускали в журавлей столь острые стрелы, что могут рассечь волос, и сбили много птиц. Ловкие охотники накидывали петли арканов на шеи оленей, так что повалили целое стадо. На всей шири земной не осталось онагров и газелей, а синие просторы небес очистились от куропаток и перепелов. Гепарды нападали, словно львы, охотничьи собаки прыгали, словно барсы, ястребы взлетали, точно ручные соколы, кречеты яро разрывали груди ворон.

Выпустили когти, чтобы пролить кровь дичи,
Наточили клювы, чтобы пролить кровь дичи.
Царский сокол налетел –
Ни перепелов не осталось в небе, ни вяхирей.
Быстрокрылый ловец преграждал путь утке,
Ударом когтей прекращал танец куропатки.

И вот в такой момент к старшему везиру притащили зайца, держа за уши. Везир был муж мудрый и проницательный, он обратился к присутствующим и попросил, чтобы каждый из них сказал слово во славу или хулу зайца, чтобы каждый в меру своих знаний потрудился на ниве похвалы или поношения. И тогда всяк выпустил из клетки ловчую птицу речи и положил стрелу красноречия на тетиву слога. Один стал рассекать волос, восхваляя тонкий стан зайца, другой пустил вскачь коня хулы, понося его длинные уши. Тот восхищался быстротой его бега, другой возмущался тем, что заяц спит. Один сверлил жемчуга слов, превознося нежность его меха, другой бранил его голос. Наконец везир вопросил:
– Найдется ли существо, у которого была бы столь же мягкая шкурка?
При этом присутствовал брахман, приближенный везира. Он поклонился и сказал:
– У обитающих на поверхности земной не бывает такого нежного тела. Разве что у Наз-бадан, дочери царя Пифагора, которая живет в подземном царстве. Вот у нее нежное и прекрасное тело.
– А разве под землей живут люди? – спросил везир, и брахман ответил:
– Да. Всеславный и всевышний господь сотворил людей разными по природе. Некоторые из них обитают на поверхности земли, это земляне. Другие живут за горой Каф, их называют Яджудж. Еще одна часть обитает в море, их называют водяными людьми. А есть и такие, что живут под землей, и девушка по имени Наз-бадан как раз происходит из них, она – дочь их правителя.
Когда брахман рассказал о различиях между людьми и описал красоту и совершенство девушки, то сын везира, увлекающийся юноша, влюбился в дочь подземного царя. Ведь великие мужи сказали: «Часто пламя любви разгорается в сердце мужа понаслышке, от вести о достоинствах возлюбленной воспламеняется страсть». «Не видя ее лица, всяк, кто слышал о ней, жертвовал жизнью и спешил к ней».
Сын везира стал прилагать усилия, чтобы достичь своего кумира. Он выучил колдовское искусство, беседовал с дивами и пери, при помощи их какими-то неведомыми путями проник в подземное царство и уселся у врат красавицы.
Однажды жена раджи Бикрамаджата нарядилась, умастила себя благовониями, разукрасилась на все лады, придав золоту и драгоценностям блеск совершенством своей красы, так что уста мира сложили о ней такие стихи:

Принято украшать красавиц драгоценностями,
А ты, среброгрудая, так прекрасна, что сама украшаешь драгоценности.

Как говорится, красавица, держа в руках зеркало, воочию созерцала господнее чудо, любовалась милостью творца. Она узрела, что безмерно красива и стройна, свежа и прелестна, и в ней проснулась гордыня, она поддалась самообольщению и подумала: «Обладает ли кто-либо в мире таким изяществом и такой прелестью?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66