– Если этот тип приедет сюда сегодня, я бы перекинулся с ним парой слов, – сказал сэр Хью, и его лицо потемнело. – Мне кажется, я схватил из-за него еще одну проклятую простуду, ведь он вытащил меня из постели в такой холод.
– У меня только одна здоровая рука, но если вы думаете, что я не смогу защитить себя, то вы ошибаетесь, Салли! – обиженно запротестовал Людовик.
– Я уверена, что вы можете постоять за себя, мой дорогой мальчик, но я не хочу иметь на руках труп вашего кузена – так же как и ваш, впрочем.
Эти важные слова побудили сэра Хью заявить, что он никогда не видел таких беспорядков, как в «Красном льве», где сыщики с Боу-стрит шныряют туда и сюда, где люди живут в подвалах, а негодяи вламываются через окна. Не хватает только трупов, которые валялись бы по всему дому!
– Имей в виду, Салли, как только появится первый труп, мы немедленно возвращаемся в Лондон!
– В этом случае, – ответила мисс Тэйн, – Людовик определенно должен отправиться в подвал. Я знаю, кто нам сейчас нужен – сэр Тристрам! Я не помню, он собирался заехать к нам сегодня или мы должны послать за ним?
– Послать за ним? – повторил сэр Хью. – Да он практически живет здесь!
Людовик, спустившись в подвал, объявил, что прежде всего он восполнит недостаток сна, и попросил мисс Тэйн взять с собой Эстаси и, может быть, даже прогуляться с ней.
– Не позволяйте ей беспокоиться обо мне! Она просто измучена всей этой романтикой!
Мисс Тэйн рассмеялась и, пообещав Людовику сделать все, чтобы удержать Эстаси от волнений, отправилась предложить ей прогуляться по направлению к Уорнинглиду в надежде встретить сэра Тристрама.
К одиннадцати часам суровая погода стала улучшаться, к полудню из-за облаков появилось солнце, и это побудило Эстаси надеть шляпу и накидку и отправиться с сэром Хью и его сестрой на обычную прогулку. Если уж Людовик в подвале, она может быть спокойна, и раз уж он не позволил ей присоединиться к нему, то степенная прогулка по лугу была куда лучше сидения в гостиной, где нечего было делать и не с кем говорить.
Как только они покинули «Красный лев», солнце выглянуло из облаков, окончательно украсив прогулку. Леди оживленно обсуждали ночное происшествие, пытаясь угадать, что лучше всего делать дальше, а сэр Хью вставлял свои замечания, часто подходящие, а иногда – просто неприемлемые. Пройдя половину пути до Уорнинглида, они так и не встретили сэра Тристрама и повернули обратно по своим же следам, но не прошли и половины пути, как он нагнал их верхом на гнедой охотничьей лошади, которой всегда так восхищался сэр Хью.
Эстаси, едва дав ему обменяться приветствиями с Тэйнами, тут же выложила всю историю ночного происшествия. Сэр Хью в это время обсуждал достоинства лошади. Рассказ о человеке в маске, кинжале, сломанной ставне был перемешан с такими словами, как «хороший скакун», «прекрасный экстерьер», и сэр Тристрам должен был напрячь все силы, чтобы не запутаться. Мисс Тэйн искренне позабавилась, наблюдая за выражением лица Шилда, который пытался связать воедино отдельные части этих двух рассказов.
– …Какие колени… пришел, чтобы убить Людовика… чистокровная лошадка… у него был кинжал… как держит голову… пытался оглушить сэра Хью… хороша на месте и в ходу… на нем была маска… как изогнута в холке! – хором произносили Эстаси и сэр Хью.
Сэр Тристрам глубоко вздохнул и попросил мисс Тэйн понятным языком рассказать ему, как было дело.
Под конец ее рассказа Шилд заметил, что не ожидал столь быстрой и отчаянной реакции на свой достаточно осторожный вызов.
– Боюсь, что у вас была тревожная ночь, – сказал он, – но должен признаться, я доволен, что вы так напугали Красавчика. Судя по всему, он считает, что его положение весьма опасно.
– Это Людовик находится в опасном положении! – возразила Эстаси.
– Вовсе нет, если у вас достаточно здравого смысла, чтобы спрятать его в подвале, – сказал сэр Тристрам.
– Мы так и сделали! Но он очень протестовал и едва ли высидит там долго, – посетовала мисс Тэйн.
– У него есть выбор – сидеть в подвале или быть высланным из страны, – коротко заметил сэр Тристрам. – То, что Бэзил пытался собственноручно убить Людовика, приводит меня к убеждению, что его бывший дворецкий что-то знает.
– А вы его еще не разыскали?
– Нет. Кажется, он окончательно исчез. Если Бэзил знает, где он, и найдет его, я об этом узнаю. Молодой Кеттеринг сообщает мне о всех действиях Красавчика.
Они прошли по лужайке, ускоряя шаги, потому что небо снова затянуло и вот-вот мог пойти дождь со снегом. Сэр Хью обнаружил, что они отсутствовали уже более часа, и пообещал Шилду стаканчик вполне приемлемой мадеры в «Красном льве». Бросив еще один восхищенный взгляд на лошадь, он поинтересовался, не продается ли она.
– Нет, – ответил Шилд, – я не имею права.
– Как это?! – воскликнул сэр Хью.
– Она не моя. Лошадь принадлежала моему двоюродному деду, а теперь будет собственностью Людовика – как только мы восстановим его в правах.
– Он мне очень симпатичен, – заявил сэр Хью, – и во многом похож на меня. Чем скорее юный Левенхэм вступит в права наследства, тем лучше. Я поговорю с ним об этом, как только мы вернемся в гостиницу.
Однако первое, что сделал сэр Хью по прибытии, – прямо с порога закричал Наю, чтобы тот принес бутылку мадеры. Не получив ответа, он отправился в бар сам, чтобы поискать хозяина. Но и там не было никаких признаков ни Клема, ни Ная, только у стойки в терпеливом ожидании сидел джентльмен в молескиновом жилете, который сообщил, что сам уже давно зовет хозяина, потому что у него пересохло в горле. Он добавил также, что если «Красный лев» не заинтересован в посетителях, то есть другие гостиницы, где думают иначе. Сделав это едкое замечание, он ушел, чтобы поискать именно такую.
Сэр Хью вернулся в кофейную и только начал рассказывать, что Най, наверное, вышел, как раздавшийся наверху крик заставил его замолчать. Мисс Тэйн, которая несколько минут назад поднялась, чтобы снять шляпу и накидку, спускалась по лестнице, возбужденная и перепуганная.
– Сэр Тристрам, что-то случилось, пока нас не было! В моей комнате все перевернуто вверх дном и в других тоже! Где Най?
– Так, – хмуро произнес сэр Тристрам, – в этом нам придется разобраться. Но есть более серьезный вопрос – где Людовик?
Людовика нашли мирно спящим в его подземном убежище. Он ничего не слышал и когда узнал, что все комнаты разгромлены неизвестными людьми, то заявил, что это, наверное, Бэзил снова искал его.
– Да, но если он рассчитывал найти вас среди моей одежды, то какого же мнения он обо мне? – заявила мисс Тэйн. – Сэр Тристрам, а не кажется ли вам, что он похитил Ная и Клема?
– Едва ли, – ответил Шилд.
Он прошел через коридор в бар и заметил, что люк, ведущий в подвал, закрыт. На всякий случай поднял его крышку и крикнул:
– Най! Вы там, внизу?
Ему никто не ответил. Сэр Хью вошел и доложил, что не обнаружил никаких следов присутствия Ная, но, заметив, что Шилд открыл люк, уточнил, что та мадера, которую он имел в виду, хранится не в этом подвале.
Шилд разыскал свечу и зажег ее от огня камина.
– Я ищу Ная, а не мадеру, – объяснил он, спускаясь в темноту подвала.
Спустя некоторое время послышался его голос, приглашающий сэра Хью спуститься к нему:
– Тэйн! Прихватите лампу, я нашел их!
Сэр Хью с зажженной лампой спустился в подвал, где и нашел Шилда, хладнокровно поджидающего его со свечой в руке, а у его ног лежали два крепко связанных человека с кляпами во рту.
– Да будь я проклят! – моргая воскликнул сэр Хью. – Сначала одно, потом другое! Это самая странная гостиница из всех, в которых я останавливался.
Шилд задул свечу, приказал сэру Хью поставить лампу и развязать Клема, сам же принялся освобождать Ная. Как только Най обрел способность говорить, он спросил:
– А мистер Людовик цел?
– Он в порядке, – ответил Шилд. – Что здесь произошло, черт возьми? Кто на вас напал?
– Я их никогда прежде не видел, – ответил Най, растирая онемевшие суставы. – Боже, только подумать, что они застали меня врасплох! Меня! Они приехали, как я подумал, с брайтонской каретой. В баре в это время, кроме меня, никого не было, и я повернулся к ним спиной, чтобы взять с полок пару кружек, и тут что-то ударило меня по голове, и когда я очнулся, то оказался там, где вы меня нашли, а Клем лежал рядом! У меня на затылке шишка с куриное яйцо!
– О боже, Най, это же такой старый трюк, и вы на него попались! – с сожалением произнес Шилд.
– Я знаю, сэр, и вам не стоит говорить мне это. Хорошо меня надули!
– Такие вещи, – заявил сэр Хью, разрезая веревки, которыми был связан Клем, – уже не шуточки. Вас тоже ударили по голове?
Клем, однако, избежал этой участи. Он был сильно избит и весь в синяках, но враги одолели его, не оглушая. Услышав, что кто-то зовет буфетчика, Клем сразу же явился в бар. Он увидел только одного человека, который ждал у стойки, но тот, кто прятался сзади за дверью, накинул ему на голову пальто, и Клем не успел высвободиться, как оба незнакомца навалились на него, связали и заткнули рот кляпом – так же, как хозяину.
Как выяснилось, злоумышленники побывали в каждой спальне, вытащили все ящики и вывернули их содержимое на пол, выбросили одежду из шкафов, раскрыли все чемоданы сэра Хью и вообще все перевернули вверх дном.
Когда сэр Хью увидел все эти разрушения, он просто лишился дара речи.
– Не похоже, что они искали Людовика! – заметила мисс Тэйн. – Такое впечатление, что здесь побывали воры, но вот мой ларчик с украшениями – он открыт, а все украшения лежат горкой на туалетном столике! У тебя что-нибудь пропало, Хью? Думаю, у меня все цело.
– Я… – Сэр Хью запнулся. – Как я могу судить о том, что пропало, в таком беспорядке?
Шилд мрачно осмотрел разгромленную комнату.
– Нет, они искали не Людовика, – подытожил он. – Но что? Что у вас было такое, в чем так отчаянно нуждается Красавчик?
– Вы хотите сказать, что весь этот беспорядок устроил тот самый кузен Левенхэм, который вломился сюда прошлой ночью? – спросил сэр Хью.
– Боюсь, что это так и есть, – подтвердил Шилд.
– Стоит мне только на ярд отойти от этого места, – заворчал сэр Хью, – как тут же кто-то появляется, словно следит за мной. Конечно, это ужасно, что преступник тайком проникает в гостиницу, чтобы воткнуть нож в юного Левенхэма, но, когда он переворачивает мою комнату вверх дном, это уж слишком далеко заходит!
– Нож! – воскликнула Эстаси. – Он пришел за ножом, конечно! Сэр Хью забрал его той ночью!
– А куда он делся? – спросил Шилд. – Они нашли его?
– Мы скоро узнаем это, сэр, – ответил Най. – Его оставили на столе в кофейной, а утром, посчитав, что мы можем использовать его как доказательство, я спрятал нож в шкаф, где храню фарфор, в тот самый, где сыщики испортили замок, сэр.
– Идите и посмотрите, там ли он, – распорядился сэр Тристрам. – Я так предполагаю, хотя… Видите ли, на самом деле мы не можем предъявить ему обвинение в том, что он проник сюда, потому что с таким же успехом Красавчик может обвинить и нас в том, что мы вломились в Дауер-Хаус. Ему это известно. Он не дурак!
– Он слишком встревожен, для того чтобы хладнокровно обдумывать свои поступки, – предположила мисс Тэйн.
Най вернулся в комнату:
– Они не догадались заглянуть в укромные уголки, ваша честь. Вот этот кинжал!
Сэр Тристрам осмотрел кинжал и сказал:
– Это его вещь – так мне кажется. Но я не мог бы присягнуть в этом. Тут нет никаких особенных знаков.
– О, как это глупо с нашей стороны! – воскликнула вдруг мисс Тэйн. – Конечно, он приходил не затем, чтобы найти кинжал. Он приходил за своим лорнетом! Тут уж никак нельзя ошибиться. Он совершенно уникален: я его немедленно смогу узнать, да и Най тоже. Где он? Хью, он был у тебя. Куда ты его дел?
– Дел что? – спросил сэр Хью, который ходил по комнате туда и сюда в бесплодных попытках навести порядок.
– Лорнет Красавчика, мой дорогой! Я уверена, что ты держал его в руках прошлым вечером, когда мы с Эстаси отправились спать.
– Не знаю, куда я его дел, – сказал сэр Хью, нагибаясь, чтобы поднять смятый галстук. – Куда-то положил.
– Куда? – настаивала мисс Тэйн.
– Я забыл! Салли, вот мой новый костюм для верховой езды. Только посмотри на него! Он пропал!..
– Нет, дорогой! Клем выгладит его. Ты должен знать, куда положил тот самый лорнет. Думай!
– У меня есть более важные вещи, о которых мне стоило бы подумать, чем какой-то лорнет, который мне не принадлежит и который мне вообще не нравится. Уродливая, чрезмерно украшенная вещь – вот что это такое! Мне кажется, я оставил его на столе в кофейной комнате.
Най покачал головой:
– Этим утром его там не было, сэр.
– Ну, может быть, я забрал его наверх… Я же сказал, что не знаю, и мне нет до него дела!
– А может быть, это ничего не значит… – размышляла мисс Тэйн. – Все зависит от того, чего собственно хотел Красавчик. Может, он уже нашел его.
Эстаси, помогая сэру Хью складывать измятые шейные платки, сказала:
– Это очень захватывающее приключение, и, конечно, оно мне нравится, но… как вы думаете, Бэзил снова вернется, чтобы убить Людовика?
– Едва ли, – ответил Шилд, – но я собираюсь съездить в Корт за своими спальными принадлежностями. Я вернусь и проведу ночь в комнате Людовика.
Сэр Тристрам не стал задерживаться в «Красном льве» и потребовал, чтобы ему подали лошадь, обещая вернуться к обеду. Во второй половине дня не произошло никаких волнующих событий, и никакие подозрительные люди не появлялись в баре. Сэр Тристрам вернулся около шести, и Най, закрыв дверь в кофейную, выпустил Людовика, который возмущенно заявил, что если для того, чтобы получить наследство, ему придется провести еще какое-то время под землей, то он предпочитает оставаться свободным торговцем.
После обеда мисс Тэйн предложила сыграть в карты, и вечер прошел быстро, а все проблемы Людовика были на время забыты. Было уже одиннадцать, когда вдруг откуда-то сверху послышался голос Ная.
Сэр Тристрам, приказав всем оставаться на своих местах, быстро прошел в кофейную как раз в тот момент, когда появился Най, таща за ворот испуганного мальчишку, прислуживающего в конюшне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32