– Там еще два ряда колонн, покрытых штукатуркой, с желобками и узорами. Думаю, что узнаю их, если увижу. Надо нажать на одно из рельефных украшений на фризе между панелями, и одна из квадратных нижних панелей сдвинется в сторону.
– А как вы предполагаете найти ее? – поинтересовался Шилд. – Красавчик сейчас в Дауер-Хаус и не собирается уезжать.
– Я мог бы проникнуть туда ночью, – предложил Людовик.
– Очень толковое намерение, – согласилась мисс Тэйн. – Но у меня все-таки появились сомнения: вы уверены в том, что ваш кузен сохранил это кольцо?
– Конечно, потому что он не осмелится продать его, – сразу же ответил Людовик.
– И не выбросил его?
– Он этого не сделает, потому что знает ему цену, – был ответ.
– В таком случае мы должны найти эту панель! – заявила мисс Тэйн.
Сэр Тристрам внимательно взглянул на нее через кровать, на которой лежал Людовик.
– Мы? – переспросил он.
– Ну конечно же! – ответила Сара. – Эстаси разрешила мне принять участие в этом приключении.
– И вы намерены остаться здесь?
– Сэр, – ответила мисс Тэйн, – я просто должна остаться здесь, пока мы не возвратим Людовику его честное имя.
– Ну конечно же! – горячо поддержала Сару Эстаси. – А как же иначе?
На все эти заявления сэр Тристрам отреагировал быстро. Если обе леди собираются играть важную роль в деле Людовика и ни одна из них не уезжает ни в Лондон, ни в Бат, он, сэр Тристрам, не будет участвовать в таком безумном предприятии. Людовик тут же возразил: его левая рука какое-то время будет бесполезной, и ему нужна будет помощь, чтобы проникнуть в дом.
– Вы думаете, что я соглашусь на эту авантюру? – с вызовом спросил сэр Тристрам.
– А почему нет? – возразил Людовик.
– Сэр, – задумчиво произнесла мисс Тэйн, – вы будете нужны, если там возникнет схватка!
– Если, – с расстановкой сказал сэр Тристрам, – вы обе откажетесь от мысли, что живете на страницах одного из авантюрно-исторических романов, я был бы вам очень благодарен! Вы понимаете, что злые языки в Левенхэм-Корт уже вовсю обсуждают неразумный, бесполезный и глупый побег Эстаси? Я готов поклясться, что слух об этом уже достиг ушей Бэзила! Если она останется здесь, что я ему скажу?
– Дайте мне подумать, – сказала мисс Тэйн.
– Не лезьте в это дело! – грубовато оборвал ее сэр Тристрам. – Эстаси должна поехать к моей матери в Бат!
– Я придумала! – Мисс Тэйн не обратила внимания на его слова. – Значит, так: мы с Эстаси когда-то были знакомы в Париже. Оказавшись неподалеку от ее дома, я послала к ней сообщить о своем прибытии, и это юное создание, которому не нравилась перспектива ехать в Бат, решило отдаться под мое покровительство. К сожалению, вы, сэр Тристрам, ничего не зная обо мне и имея деспотичный характер, – прошу прощения?..
– Я ничего не сказал, – отозвался сэр Тристрам, холодно глядя на нее.
– Совершенно верно, – кивнула мисс Тэйн. – Итак: вы отказались удовлетворить просьбу Эстаси и не оставили ей другого выбора, кроме незамедлительного побега. Но теперь, увидев меня, вы поняли, что я респектабельная женщина и вполне подходящая персона, чтобы взять под опеку молодую девушку, и вы смягчились.
– Смягчился?..
– Определенно! Мы договорились, что Эстаси остановится у меня в Лондоне. Все было готово к нашему отъезду, когда мой брат простудился и не захотел рисковать своим здоровьем, путешествуя в такую неприветливую погоду. Это напомнило мне, – прибавила она, поднимаясь с кресла, – что я должна подняться к Хью и проинформировать, что его простуда усилилась.
На этом решили закончить разговоры и дать раненому отдых.
Уже возвращаясь из спальни сэра Хью, Сара увидела сэра Тристрама, ожидающего ее в кофейной комнате.
– Мне кажется, вам удалось убедить брата? – не без ехидства предположил он.
– А это оказалось ненужным, – ответила мисс Тэйн. – Най только что послал ему наверх бутылку вина «Олд Констанция», и брат заявил, что было бы безумием пускаться в путь, пока он совершенно не поправится.
– Ваш брат предрасположен к контрабандным спиртным напиткам, – заметил сэр Тристрам.
– Так и есть! – ответила мисс Тэйн без тени смущения. – Сильно предрасположен.
Она подошла к камину и села на стул с высокой спинкой, жестом предложив сэру Тристраму занять другой.
– Мне кажется, эти молодые люди могли бы составить хорошую пару, как вы считаете?
– Людовик не может делать предложение женщине в его теперешнем положении, – ответил Шилд, глядя на огонь.
– Мы докажем его невиновность, – уверенно сказала мисс Тэйн.
– Поверьте мне, я был бы рад помочь мальчику, но его появление в Суссексе – это просто сумасшествие!
– Его нельзя перемещать, пока рана в таком состоянии, – резонно заметила мисс Тэйн, – поэтому мы должны сделать все, что можем. Как вы думаете, Бэзил в самом деле виноват?
На некоторое время воцарилось молчание.
– А какой у вас интерес во всем этом деле, мисс Тэйн?
Она рассмеялась:
– Мое участие – это только мисс Эстаси. Сказать по правде, мне очень понравилась ваша романтичная кузина, и мне хотелось бы увидеть, чем кончится это интересное приключение.
– Вы очень добры, мэм, но…
– …но вы чувствовали бы себя более уверенно, если бы в деле не было никаких женщин! – подхватила мисс Тэйн.
– Да, – признался сэр Тристрам.
– Этого и следовало ожидать, – сказала мисс Тэйн. – Но, сэр, если вы уверены, что сможете убедить Эстаси покинуть эту гостиницу – теперь, когда она встретилась со своим кузеном Людовиком, – то вы ошибаетесь. И если вы непременно решили забрать Эстаси, то уж теперь – только вместе со мной!
– Мисс Тэйн, вы понимаете, что все это приключение может привести нас в Ньюгейтскую тюрьму?
– Я понимаю, – спокойно ответила она. – Правда, я сомневаюсь, что моего брата интересует что-либо, кроме его простуды и хорошо укомплектованного напитками подвала. Но если мы угодим в Ньюгейт, то, может быть, вы сможете вызволить нас оттуда?
– А вы бесстрашная женщина! – сделал вывод Тристрам.
– Сэр, – ответила мисс Тэйн, – в течение последних двенадцати часов моя жизнь наполнилась такими понятиями, как контрабандисты, сборщики налогов, порочные кузены, и теперь я чувствую, что могу противостоять чему угодно. Но что же могло заставить этого мальчика заняться контрабандой?
– Бог знает! Вы с таким же успехом могли бы спросить, что заставило Эстаси в полночь бежать из Левенхэм-Корт, чтобы стать гувернанткой. Они хорошо бы поладили, если бы только могли пожениться! – Он поднялся. – Мне надо вернуться обратно и сделать все, что в моих силах, чтобы отвести подозрения. Так или иначе, мы должны разыскать ту панель, о которой говорил Людовик, прежде чем он сунет голову в петлю.
Мисс Тэйн слегка кашлянула.
– Есть… у… вас какие-то сомнения насчет этой панели, сэр Тристрам?
– У меня есть большие сомнения насчет того, сможет ли Людовик проникнуть в Дауер-Хаус, чтобы отыскать ее, – откровенно ответил он.
Он подошел к столу и взял шляпу и стек для верховой езды.
– Теперь мне пора. Я рад, что мы провели этого офицера, но есть и другие сборщики налогов. Если я вам понадоблюсь, пошлите Клема с запиской, и я приеду.
Она кивнула и спросила:
– Людовик находится в опасности, как вы считаете?
– Нет, пока он в руках Ная, но если информация о нем просочится на Боу-стрит, то кончится все плохо. Все крутится вокруг кольца-талисмана. Его нынешний владелец – человек, застреливший Планкетта. Мне придется по душам потолковать с Красавчиком.
И Шилд, и хозяин гостиницы утверждали, что Людовик имеет достаточно крепкое сложение, чтобы перенести такую пустяковую вещь, как легкая рана в плечо, и через пару дней мисс Тэйн смогла убедиться, что они оказались правы. Рана стала заживать, и пациент высказал твердое намерение покинуть постель. Это опасное поползновение было пресечено сэром Тристрамом: хотя он и приезжал в «Красный лев» каждый день, но все забывал прихватить одежду, которую обещал взять из оставленного Людовиком гардероба в Корте.
Пока Людовик лежал в задней спальне, то играя с кузиной в пикет, то строя планы возврата своего кольца, сэр Хью Тэйн продолжал занимать одну из передних комнат. Его простуда все не проходила, доставляя ему целый ряд неприятностей – воспаленное горло, головные боли, слезящиеся глаза, потеря вкуса и в довершение всего – грудной кашель. Поэтому Сара объявила, что все это может кончиться воспалением легких.
Но и без этого убедить сэра Хью не покидать своей комнаты было довольно легко. Единственное, чего не хватало сэру Тэйну, так это слуги, незаменимой персоны, которого они послали вперед, в Лондон, со значительной частью багажа и служанкой Сары. И мисс Тэйн прилагала немалые усилия, чтобы придумать причину, по которой не следовало вызывать Сетчела из Лондона к постели его больного хозяина. Сетчел уже много лет служил у сэра Хью, но мисс Тэйн чувствовала, что не может доверить ему секрет присутствия Людовика в «Красном льве». К счастью, Клем зарекомендовал себя расторопным слугой, и, не считая двух или трех раз в день, когда сэр Хью хотел бы иметь рядом Сетчела, он был вполне доволен его услугами. Хью поверил рассказу Сары о наследнице, которая убежала от нежелательного брака. Как-то он спросил сестру, не встречала ли она в гостинице контрабандиста. Та призналась, что встречала, но тут же сказала, что он уже уехал.
– О! – ответил сэр Хью. – Вот это жаль. Если вы увидите его еще раз, то дайте мне знать.
Обе леди не знали, что сказал сэр Тристрам Красавчику Левенхэму, но тот появился в Хэнд-Кросс через два дня. Приехал после полудня в своем элегантном фаэтоне, со светло-голубыми подушками. Его провели в гостиную, где сидели мисс Тэйн и Эстаси, и где он был встречен мрачным взглядом своей кузины.
Бэзил успел снять подбитый мехом плащ еще в кофейной комнате и появился перед глазами мисс Тэйн в светло-розовых панталонах с бантиками и лиловом фраке в полоску. На нем были также модные короткие сапожки. Галстук показался Саре ужасающим, задний воротник фрака – очень высоким. В довершение всего, в руке он держал шляпу, похожую на сахарную голову. Красавчик задержался у дверей, поднял изысканно украшенный лорнет и улыбнулся.
– Так вот вы где, маленькая беглянка! – воскликнул он. – Мои поздравления, дорогая кузина! Бедный, бедный Тристрам!
– Не знаю, зачем вы явились сюда, – ответила Эстаси, – но я вовсе не желаю вас видеть! Это мой кузен, Сара! Это моя подруга мисс Тэйн, Бэзил!
Он поклонился, прижав руку к сердцу:
– Ах… да, знакомая по Парижу, как я понимаю! Какой счастливый случай привлек вас в это жалкое место, мэм?
– Если бы не был болен мой брат, я бы ни на минуту здесь не осталась, – заверила Красавчика мисс Тэйн. – Но возможность снова увидеть мою дорогую Эстаси возместила мне необходимость оставаться в этой гостинице. Не угодно ли вам присесть?
Мистер Левенхэм поблагодарил и сел на стул, на который она указала, аккуратно положив шляпу на стол. Восхищенно глядя на Эстаси, он сказал:
– Так вы все-таки решили не выходить замуж за Тристрама? Вы убежали, чтобы быть с вашей подругой! Я приветствую это! Но как здесь неуютно, моя дорогая кузина! Если бы вы только доверяли мне, я сам проводил бы вас и отвез бы сюда, к мисс Тэйн, в своем экипаже – это куда лучше, чем одинокое путешествие ночью.
– Я предпочла добираться сама, – ответила Эстаси. – Это было такое приключение!
– Как жаль, что я вам так не нравлюсь и вы мне так мало доверяете, а ведь я ваш покорный слуга.
К удивлению мисс Тэйн, Эстаси мило улыбнулась и ответила:
– Это не так! Просто вы носите дурацкую шляпу, и, кроме того, я очень хотела приключений.
Он рассмеялся:
– Мне жаль, что вам так не нравится моя шляпа, но это дело поправимое. Скажите мне, что вы собираетесь делать теперь, когда вы дали Тристраму соnge .
– Собираюсь остаться в городе с мисс Тэйн. Красавчик задумчиво посмотрел на Сару:
– Да? Могу ли я получить разрешение навестить ее в Лондоне?
– О, разумеется! Она будет очень счастлива, – ответила Эстаси. – А знаете, мисс Тэйн была бы очень рада увидеть Дауер-Хаус. Старинные дома – ее страсть.
Мисс Тэйн бросила на подругу благодарный взгляд и попыталась принять вид завзятого археолога.
Красавчик вежливо ответил:
– Я был бы польщен визитом мисс Тэйн, но, может быть, Левенхэм-Корт – более достойный объект для изучения?
– Да, но вы должны понимать, что я не могу поехать в Корт, – живо отозвалась Эстаси. – Тристрам очень сердит на меня, и я не хочу, чтобы там возникли какие-то неудобства.
Красавчик приподнял брови.
– А что, Тристрам все еще докучает вам с женитьбой? – с интересом спросил он.
Не зная точно, что сказал ему Тристрам, Эстаси решила дать уклончивый ответ:
– Он дал слово дедушке, вы же знаете.
– Ах, – вздохнул Красавчик, поигрывая лентой своего лорнета. – Вы, разумеется, наследница. Я никогда не считал, что вы и Тристрам созданы друг для друга, но признаюсь, ваш неожиданный побег был для меня сюрпризом. Мне говорили, что ваша поездка была связана с приключениями. Что-то там с контрабандистами, хотя, я думаю, это преувеличение.
– Я полагаю, – вставила мисс Тэйн, – что в этих краях вообще много контрабандистов?
– Думаю, что так, – согласился Бэзил. – Мне всегда казалось, что мой двоюродный дедушка поощряет свободную торговлю.
– Кузен, – перебила его Эстаси, – может быть, я привезу как-нибудь утром мисс Тэйн в Дауер-Хаус? Мне казалось, что вы такой же, как Тристрам, и хотите загнать меня в Бат, но теперь я вижу, что вы очень симпатичный, и совсем не возражаю вместе с Сарой навестить вас.
– Ради бога! Разве я не сказал, что буду польщен?
Мисс Тэйн, вспомнив все достопримечательности старинных домов, которые она посетила во время своих путешествий, тут же втянула его в разговор. К счастью, она хорошо помнила все свои заграничные поездки и рассказывала о них с большим энтузиазмом и не без воображения. От темы контрабандистов Красавчика отвлекли, и, хотя он мало знал о старинных вещах и почти не питал к ним интереса, он был слишком хорошо воспитан, чтобы попытаться сменить неинтересную ему тему разговора.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32