Он познакомился с Мишей.
*** За год ничего не изменилось. Мельник сидел у подъ-езда ведомственного дома, вспоминая, как он покидал его с Викторией Луговой. Здесь в последний раз стоял ее красный "БМВ", а здесь "Форд-эскорт" спецроты ГАИ... Казалось, все было так давно. В прошлой жизни. А до этого была еще одна жизнь, когда у него были жена и дочь, - именно этот период и можно назвать жизнью, потом наступило существование, перешедшее в выжива-ние. И этот последний отрезок все продолжается. Кто знает, чем он закончится - сменой ли обстановки либо безжалостной автоматной очередью в упор? В том и в другом случае мучиться не придется, но второй вариант устраивал гораздо меньше, чем первый. Как бы там ни было, в его положении другого выхода нет. Мельник вылез из тачки и нажал кнопку брелка. Фары тускло мигнули, квакнула один раз сирена, и автоматические замки синхронно щелкнули, заперев двери. Бежевую, "ВАЗ-2108" он купил на рынке позавчера и успел поставить ее на учет, прокуковав весь день на рынке в МРЭО ГАИ. Он счел нужным легали-зоваться и выглядеть благопристойно, чтобы не вызывать ненужных подозрений у сотрудников пра-воохранительных органов и не отягощаться мелкими неприятностями. Мельник также обзавелся жильем, сняв на полгода однокомнатную квартиру и уплатив задаток за три месяца вперед. На операцию по погашению кон-фликта с Гостем он выделил пятьдесят тысяч долларов и недостатка в деньгах пока не испытывал. В настоящий момент ему требовалась информация, которую он соби-рался получить у бывшего коллеги - старшего лейтенанта Бурцева, хотя и не был уверен, окажет ли тот содействие. В квартире пахло стиркой и детской мочой. Мельник сидел на кухне и с аппетитом вкушал салатик, которым угощала жена Бурцева - Антонина. Она была рада ви-деть невесть куда затерявшегося соседа. Как понял Мель-ник, Бурцев не стал посвящать родню в служебные пе-рипетии, что существенно облегчило выполнение задачи. Попав в дом, Мельник собирался дождаться прихода хозяина. Антонине он наплел о затяжной командировке в Сибирь, украсив рассказ занимательными подробнос-тями из армейской службы. Антонина, сидевшая с ре-бенком, была рада оторваться от этого уже порядком осточертевшего занятия и пообщаться с новым человеком. Так они и просидели, пока в прихожей не раздался звонок. - МОЙ пришел, - заговорщицки шепнула Бурцева и выскочила из кухни. Мельник поудобнее устроился в старом продавленном кресле. Он уже не сомневался, что жена захочет устроить мужу сюрприз. Ребенок, разбуженный возней, заплакал, и Антони-на упорхнула его успокаивать, производя неповторимую композицию из причмокивающего кудахтанья и стаккато сюсюкающего гуканья. Ребенок испуганно замолк, пискнул и снова утих, сраженный акустическим налетом. По коридору зашаркали шаги. Мельник подпер голову рукой и с наслаждением поиграл бицепсом. Безоружный кол-лега был ему не страшен, Мельник не сомневался, что сумеет справиться с ним одним ударом. Из-за угла по-казался Бурцев. Он несколько сдал за последнее время, ссутулился и стал уже в плечах. Спортивный костюм с пузырями на коленях висел на нем мешком и был засален, потерт и измят. Не подозревая, что в доме на-ходятся гости, он зашел на кухню, двинулся к плите за обедом и только тут, словно прозрев, заметил присутствие человека. - Привет, - сказал Мельник, насмешливо улыбаясь, как улыбаются бандиты, видя перед собой глупого мента. Он замолчал и стал ждать, что ответит ему Бурцев. Старший лейтенант быстро пришел в себя и понял, что расслабляться по приходу домой - слишком большая роскошь. Такой откровенной подлости от своей любимой жены он не ждал, и первой мыслью, родившейся в его голове, было устроить скандал. Затем он решил отложить это удовольствие до ухода гостя, а пока выяснить, зачем он явился. - Привет, - ответ ни к чему не обязывал, но свой ход Бурцев сделал. - Очень давно не виделись, - многозначительно за-метил Мельник. - Верно? Бурцев промолчал. - Столько времени прошло. - Уголки мельниковско-го рта поползли вверх. - Как там наши? Бурцев подобрался и сел на табурет. "Если все обой-дется - убью", - подумал он о жене. То, что эта дура подставила его и себя, добровольно сделавшись заложни-цей, добавляло старлею адреналинчика в кровь. Наедине с Мельником беседовать было бы куда легче. По крайней мере, погиб бы он один, а так помимо жены дома при-сутствовал и ребенок... - Что ты хочешь? - спросил он. Только сейчас Мельник ощутил, насколько он здесь чужой. Неприкрытый страх в глазах Бурцева, этот грубый вопрос - хамил-то он явно из страха - все свидетель-ствовало о том, что его рассматривают как коварного и опасного врага. Интересно, что о нем наговорили в отря-де? Судя по реакции, немало нелицеприятного. - Зашел узнать, как живешь. - Мельник согнал ухмылку и сделал тон совсем дружелюбным. - Да ты не бойся, я никому ничего плохого не сделаю. Словно в ответ на его слова, ребенок снова заплакал. Бурцев поежился, его трясло. - Куда ты делся? - спросил он. Тон Мельника его чуть-чуть успокоил, и он решил перейти в атаку. - Мне пришлось уехать, - объяснил Мельник. - Меня хотели слить из-за того, что я отказался работать. Бурцев криво улыбнулся. Уж он-то был наслышан о непредсказуемом поведении коллеги. - Мне давно не нравилась наша работа, - продол-жил Мельник. - Я хотел уйти, и тогда ликвидировали мою семью. КГБ разработало программу "Ландскнехт", я был включен в нее, ну... почти добровольно. Просто у меня не было другого выхода. Меня прооперировали. Видишь? - Мельник постучал себя по груди, словно по бронежилету. На кухню вошла Антонина и обняла мужа за плечи. Бурцев протестующе встряхнулся. - Иди в комнату, - сказал он. - Нет, - вкрадчиво, но властно ответила Антонина. Бурцев смирился: он знал, кто в доме настоящий хозяин. - И как тебе в таком состоянии? - поинтересовался он, продолжив как ни в чем не бывало. - Я привык, - сказал Мельник. - А чем тебе не понравилось наше дело? - Очень грязная работа, - ответил Мельник. - А ты что, не понял? Хотя ты тоже привык, ты дольше меня в отряде. А поначалу замечал? Бурцев ничего не сказал. - Человек ко всему привыкает, - продолжил Мель-ник. - Сначала тебе меняют тело, а потом хотят изменить душу. Душу я изменить не смог. Тебе удалось, а мне - нет. Нам всем помогали: звания, квартира. А что не по-лучалось самостоятельно - специалисты всегда были го-товы помочь, верно? Антонина тяжело вздохнула. Лицо ее окаменело. - Я не хотел продолжать этот путь, но начальство решило все за меня. В их исследовательской программе я был подопытной свинкой. Кстати, знаешь, что такое "ландскнехт"? Я специально узнавал. - Мельник по-смотрел на Бурцевых. Они прятали глаза. - Так имено-валась немецкая наемная пехота, а также шахматная фи-гура. Угадай какая? - Я человек маленький, - выдавил Бурцев. - Я ни-куда не стремлюсь. - Вот ты сам и сказал, - заметил Мельник. - А ведь ты уже выработался. Год назад ты был чемпион, а теперь? Ты горишь, понимаешь? Да что мне тебе говорить, ты и сам это знаешь. За квартиру в ведомственном доме приходится дорого расплачиваться. Что, - он зло поглядел на Антони-ну, - тяжела шапка Мономаха? - А ты жестокий. - Бурцева подняла голову, взгляд ее обжигал. - Ты в общаге не гнил. Ты ленинградец, и у тебя всю жизнь питерская прописка, а мы всю жизнь без угла и без будущего! - А ты у него спроси, - кивнул Мельник на поник-шего старлея, - каково строить будущее на крови? Быть палачом не такая уж радость, верно? Хотя ты у него уже спрашивала... Антонина отвела взгляд, и Мельник понял, что попал в точку. Бурцев тяжело сглотнул. - Чего ты от нас хочешь? - глухо вымолвил он. В наступившей паузе было слышно, как дышит за стеной ребенок. "Надо было водки привезти, - подумал Мельник. - Хотя они со мной пить бы не стали". - Мне нужна информация по гостевской группиров-ке, - сказал он. - Больше мне не к кому обратиться. - Да, - сказал Бурцев, щеки у него совсем посере-ли. - Тебе когда надо? - Завтра, - сказал Мельник. - Я собираюсь с ними разобраться. - Со всеми сразу? - переключившись на рабочую тему, оживился Бурцев. Мельник не стал от него скрывать., - Нет, только с верхушкой, - он встал и пошел к дверям. В прихожей Бурцев сказал: - Мне придется доложить о нашей встрече. - Конечно, - улыбнулся Мельник. - Сообщи, что имел место контакт с фигурантом. Объект запросил информацию, касающуюся организованной преступной группы Гостева. Закладывай, не стесняйся. - До свидания, Саша, - произнесла Антонина из-за спины мужа. - Я вечером позвоню. Кстати, - продолжая дер-жать улыбку, спросил Мельник, что там с моей квартирой? - Заселили ее, - сказала Антонина. - К зиме новые въехали. Капитан с женой. О Мельнике она знала все с самого начала, и ее хлад-нокровию мог позавидовать любой офицер РУОП.
*** Желтый прямоугольный "Икарус", натужно рыча износившимся мотором и салютуя черным облаком ди-зельного выхлопа, величественно отвалил от остановки. Миша подождал, когда на светофоре загорится зеленый свет, и перешел на другую сторону улицы. Он гулял. Солнце жарко, по-весеннему, грело, и птицы, обрадовав-шиеся такой благодати, стремились переорать друг дру-га в споре за обладание самкой. Асфальт почти подсох, на кустах налились тугие почки, и пришла пора вить гнездо.
Миша гулял. Он нашел требуемый дом, отметил парадное и двинулся дальше, осматриваясь по сторонам. Во дворе, куда выходили задние окна дома, в песочнице играли малыши, их бабушки сбились на скамейке, дис-кутируя на вечные темы. Миша выбрался на соседнюю улицу, отметил расположение троллейбусной и трамвай-ной остановок в обе стороны. Было ветрено, но если не заходить в тень, то тепло. Он перелез через ограду парка Лесотехнической академии и побрел по дорожке, засунув руки в карманы серой нейлоновой курточки, найденной вчера на помойке. Одежду для операций он всегда выбирал сам. Курточка была слегка порвана и по левому краю прожжена. В ней Миша ничем не отличался от сотен других мальчиков, моющих у коло-нок машины или сгребающих мусор подле ларьков. Это было весьма ценное приобретение, имеющее длинные полы до колен, надежно закрывающие левый карман джинсов, куда рукояткой к животу был воткнут пистолет Макарова. Вчера его навестил полковник Семагин. Он сказал, что пришла пора поработать. Нужно убрать челове-ка, фотографию которого он показал. Еще Семагин на-звал адрес и предположительное время возвращения домой объекта. Дело было простое, самому не требовалось ничего выяснять. Мише только не понравилось, что пол-ковник обращается с ним как с ребенком. Другое дело, если бы они не были знакомы. Миша не считал себя ребенком. Однажды он услышал, что человек является тем, что он о себе думает. Миша задумался над этой фразой и решил, что является киборгом-убийцей. Ему нравилось считать себя таковым. Миша держался в стороне от окружающих. Его не интересовали сверстники, впрочем, ребята постарше его также не интересовали. Ему нравилось исполнять при-казы: ведь убить человека - это не в футбол сыграть. Это было куда серьезнее, и Мише импонировала такая серьезность. Беспечные игры детей он считал пустой блажью, предпочитая тренировки джиу-джитсу или про-сто общефизическую подготовку, в чем его напарник был не силен. Позаниматься на снарядах в его присутствии было еще можно, но как спаринг-партнер Панин никуда не годился. Единственно, что у старшего лейтенанта (ду-мать о сослуживцах Миша предпочитал в званиях и фамилиях, так было удобнее) получалось, так это суп, мастерски приготовляемый из пакетов. Миша подозревал, что он вообще не военный, судя по тому, сколько он читает специальной литературы по психологии, в которой маленький киллер ничего не понимал. Авторитетом стар-ший лейтенант не пользовался, но Миша, приученный не нарушать без причины гармонию окружающего мира, разговаривал с ним всегда вежливо. Он понимал, что Панин вырос из безликого множества глупых детей, тра-тящих свободное время на пустопорожние развлечения, и делал на это скидку. Большинство детей во всем мире такие, и никто из них в подметки не годится ему и товарищам по группе. Свое будущее Миша представлял вполне ясно. Он будет и далее совершенствоваться в своем искусстве не без помощи организации, на которую работает, и станет высококлассным бойцом вроде тех, что частенько показывают в кино. Только все будет на самом деле, без трюков и глупых сцен. А как достичь намеченного результата, исходя из той или иной вводной, мальчик отлично знал. Он был профессионалом. Солнце начало клониться к горизонту, и лучи его потеряли дневную силу. Миша перелез обратно через ограду и посмотрел на часы. Пластмассовые электронные часики, легкие, плоские, не мешают и не цепляются за рукав. Правда, нет стрелок и не определить стороны света по солнцу, но это не беда. Когда еще доведется работать в лесу, да и сориентироваться он сумеет безо всяких часов. Миша обошел дом и сел на лавочке автобусной остановки как раз напротив парадного. Отсюда хорошо была видна дверь и все, кто к ней приближался. Прошло несколько автобусов. Толпа пассажиров постепенно росла, они жа-лись к краю тротуара, загораживая обзор. Пришлось встать и отойти в сторону. Миша вспомнил, что должен быть обед. Панин обещал приготовить мясо. Вареная телятина с мозговой косточкой! Миша снова окинул взгля-дом улицу и подумал, что такого блюда не ел с момента расформирования группы. Потом его кормили, как ско-тину на убой, поэтому он так и вырос: фруктов и икры до отвала - растущему организму нужен белок, но вот сварить мяса с сахарной костью не догадался никто, а сам Миша не хотел просить. Еда была слишком интимным предметом - память о детдоме, еще до того, как его отобрали на учебу. Миша был рад, что его заметили, и не хотел иной жизни. Инстинкт толкнул его раньше, еще до того, как мозг успел охватить целиком картину увиденного, вычленить из нее отдельно идущего человека, соотнести его пара-метры с описаниями и дать команду зрачку сузиться, чтобы различить отдельные детали и черты лица для окончательной идентификации. Внутри все сжалось. Ми-ша кинул взгляд налево, пропустил машину и шагнул на дорогу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23