Он поступил подло, потому что, будучи женатым, позволил увлечься собой, зная заранее, что ни к чему хорошему это не приведет.
Зайдя в оранжерею, Дебра нашла укромный уголок среди искусно расставленных цветов. Отсюда она могла наблюдать за гостями, не привлекая к себе внимания. Вполне достойное русалки убежище.
И все же, если быть до конца откровенной с собой, ей не давал покоя визит Синтии. Вид беременной жены Брайана и ее унизительные просьбы вернуть ей мужа глубоко потрясли Дебру. Ей было и жалко, и стыдно за Синтию. Она поняла, что любила не Брайана, а выдуманный ею образ несуществующего мужчины, сильного, честного и порядочного.
Столкновение с грубой реальностью было слишком жестоким, чтобы сразу осознать всю несостоятельность своих радужных иллюзий. Она тряхнула головой, прогоняя прочь неприятные видения, и отпила глоток шампанского. Ей показалось, что оно такое же горькое, как ее мысли и вся прошлая жизнь, и она вылила остаток напитка в ближайший цветочный горшок.
Обернувшись, Дебра увидела, что за ней наблюдает незнакомый мужчина. Его смокинг, судя по необыкновенно широким плечам, был сшит на заказ. Должно быть, какой-нибудь бывший спортсмен или атлет. Загар был необычного оттенка, словно его обладатель не просто сидел под солнцем в выходные, а провел под его лучами значительно большее время. Волосы незнакомца, иссиня-черные, густые, были несколько длиннее, чем полагалось иметь человеку, облаченному в вечерний костюм. Если уж мужчина смог позволить себе заказать такой роскошный смокинг, то наверняка у него есть деньги, чтобы сделать и подобающую стрижку. А может быть, подумала она, он предпочитает именно такую длину волос и ему безразлично мнение окружающих? Кто он? Задав себе этот вопрос, Дебра поймала себя на мысли, что смотрит на незнакомца с профессиональным интересом, пытаясь разгадать, откуда он, чем занимается, каковы его привычки, наклонности и тому подобное. Да, столь пристальное внимание с ее стороны можно истолковать по-разному, тем более что его взгляд был весьма красноречив. В нем явно сквозило осуждение.
* * *
Их разделяло значительное расстояние, не было произнесено ни слова, но в воздухе установилась некая магическая связь. Наверное, это все из-за ее наряда, подумалось ей. Вот почему он смотрит на нее, как на выставленную на аукционе ценную вещь. В какое-то мгновение ей почудилось, что проскочившая между ними невидимая искра зажгла в незнакомце, равно как и в ней самой, опасный огонь притяжения, сильного физического влечения. Но уже в следующий момент лицо мужчины стало бесстрастным и невыразительным.
Конечно, это все из-за платья. Иного объяснения и быть не может. Она никогда не представляла интереса для таких мужественных и чертовски привлекательных индивидуумов. Все в нем, и прищуренный взгляд, и гордый профиль, говорило о том, что это волевой, настойчивый и целеустремленный человек. Он был примерно ровесник Тимоти, но чувствовалось, что знает жизнь не понаслышке, а на собственном опыте. Да, что и говорить, Брайану до него далеко.
Разозлившись на себя за излишнее любопытство к постороннему для нее мужчине, Дебра отвела глаза в сторону. Какое ей дело до этого незнакомца? Меньше всего ей сейчас нужен флирт с мужчиной, судящим о женщине по ее наряду.
— Что случилось? Шампанское недостаточно холодное? — раздался рядом глубокий, бархатный голос.
Она вздрогнула: откуда он взялся? Не иначе как быстро и бесшумно подкрался к ней. Дебра посмотрела на место, где до этого стоял незнакомец, и услышала мягкий, довольный смешок.
— Нет, все хорошо, благодарю, — сухо ответила она, стараясь скрыть смятение.
Он стоял рядом, сверля ее взглядом серых, стального цвета глаз, обрамленных густыми черными ресницами. Неожиданно она почувствовала слабость, разлившуюся по телу и сковавшую движения. Она с трудом отвела взор от незнакомца и медленно отошла от него. Нет, она не легкомысленная девица, с которой можно запросто познакомиться и закрутить роман. Он ошибается, если судит о ней по ее одеянию. Неожиданно ей стало весело при мысли, что она может так свободно и легко осадить мужчину. Неужели она превращается в одну из своих старших женщин-коллег, разочаровавшихся в жизни и людях ставших черствыми, циничными и язвительными. Им чужды нормальные человеческие чувства и переживания. Нет, никогда она не пополнит их ряды. Вся жизнь у нее еще только начинается, все впереди.
— Интересно, почему такая красивая женщина вдруг одна?
Эта банальная фраза вывела Дебру из оцепенения. Неужели она заслуживает только подлых замечаний? И вдруг ее пронзило: он сказал “одна”! Боже, дай ей сил не расплакаться перед этим незнакомцем!
— Если я одна, значит, я этого хочу, — огрызнулась она. — И будьте добры…
— Вы так хотите?! — насмешливо повторил он. — Правда? Не будет ли честнее признать, что вы одна, потому что ваш любовник сейчас со своей женой?
Боже, откуда он узнал?! Неужели ее чувства настолько видны? Неужели и остальные видят ее состояние?! Ей захотелось убежать и спрятаться от этого несносного мужчины, но не позволяла гордость. Дебра была не готова к такому повороту событий, а следовало бы… И все же она попыталась миновать незнакомца, но он схватил ее за руку и ядовито прошептал на ухо:
— Бежите прочь? Почему? Не хватает мужества смотреть правде в глаза? Вам не хватает смелости найти собственного мужчину и не красть чужих мужей?
Дебра в ужасе осмотрелась по сторонам: не дай Бог, кто-нибудь увидит или услышит их. Ей казалось, что сейчас незнакомец поднимет ее за шкирку, как нашкодившего котенка, и выбросит прочь. У нее перехватило дыхание, перед глазами поплыли круги, в голове все смешалось.
— Как вы мастерски разыгрываете невинность, но ведь это не так, правда?
Дебра хотела защититься, но слова застряли в горле, и вместо этого она сдавленно прохрипела:
— Как вы узнали? Как…
И в следующее мгновение все вокруг закружилось в бешеном вальсе, шум голосов стал напоминать отдаленный рокот прибоя, и Дебра погрузилась в темноту…
Очнулась она уже в кабинете Седрика, на диване. Таинственный незнакомец был рядом…
Она помнила все его гнусные инсинуации, но почему-то не защищала себя. Потом были жаркие поцелуи и нежные ласки, которыми он осыпал ее, состояние томительного счастья, захлестнувшего ее. Удивительно, но в тот момент она, непроизвольно анализируя и сравнивая Брайана и этого загадочного мужчину, пришла к выводу, что никогда прежде не испытывала столь сильного влечения. И что самое удивительное — ее переполняло желание любви.
Дальше все пошло кувырком. Посыпались обидные слова и угрожающие намеки. К несчастью для себя, она не приняла их всерьез, а напрасно. Тогда она и не подозревала, какой сюрприз приготовила ей судьба, и, поднявшись в свою комнату, лишь с ужасом отметила, что волосы у нее всклокочены, помада размазана по всему лицу, а тело дрожит от несбывшегося желания. Было наивным полагать, что они никогда не встретятся вновь и все само собой забудется. Оставаться в своей спальне более длительное время было неприлично: Бренда могла начать искать ее. Поэтому Дебра с грехом пополам привела себя в порядок и спустилась обратно в зал.
— А вот и ты! Мама как раз просила тебя разыскать, — радостно сказал ей Глен, появившийся из-за угла.
Он взял ее под руку, и они вместе вышли в сад. Перед шатром стояло несколько гостей.
— Ага, Лоуренс тоже здесь. Я хочу познакомить его с родителями.
— Лоуренс?!
— Да, Лоуренс Райделл. Мы вместе учились в школе. Несколько месяцев назад я встретил его в Канаде, а недавно мы летели на одном самолете из США. Его пригласили на новую работу в Великобританию, но он мало кого знает здесь и потому чувствует себя не совсем уверенно. Школьные связи он растерял. Вот я и пригласил его на вечер.
— А где, где он?
— Да вот он стоит к нам спиной.
Глен указывал на таинственного незнакомца, который был с ней в кабинете, обвинявшего ее в связи с женатым мужчиной, целовавшего и ласкавшего ее, разозлившегося на нее и считавшего ее едва ли не самой распутной девицей на Земле. Лоуренс Райделл был школьным другом Глена и… новым шефом “Вью”. Дебра издала нечленораздельный звук.
— Что с тобой?
— Глен, я должна… Мне надо поговорить с Робертом, — солгала она. — Я только что вспомнила нечто очень важное.
— С Робертом? — переспросил Глен, но она уже скрылась в толпе гостей.
Подумать только, тем незнакомцем оказался Лоуренс Райделл! Как жизнь могла так жестоко подшутить над ней?! Почему она не догадалась сама? Ни намека с его стороны, ни заметного акцента! Она даже в самом кошмарном сне представить себе не могла, что они будут… О Боже! Дебре пришла в голову идея изменить свою внешность до неузнаваемости, чтобы спокойно явиться в понедельник на работу. Однако, трезво взвесив все, она пришла к выводу, что он ничего не сможет предпринять против нее. Вряд ли он уволит ее за то, что она позволила себе кое-какие вольности с ним, объяснив это неутоленной жаждой любви. Нет, он не сделает этого, не выставив себя дураком. Как ей кажется, Лоуренс Райделл не из таких людей. Что ж, значит, им обоим придется сделать вид, что ничего не случилось, и поддерживать в дальнейшем чисто деловые, профессиональные отношения.
И все же, как она ни уговаривала себя, на душе у нее было неспокойно. Поздно сожалеть о своем безрассудстве. Как учила ее тетя Агата, надо не открещиваться и не бежать от возникших проблем, а трезво и спокойно решать их. Тем более что бежать-то ей было некуда. Ничего, она как-нибудь выкрутится. Но, вспомнив зловещее выражение лица Лоуренса Райделла, не предвещавшее ничего хорошего, Дебра поежилась.
— Вставай, Дебра. Пора на ланч.
Слова коллеги оторвали ее от неутешительных размышлений. Случившийся на дне рождении Бренды конфуз не давал ей покоя. Надо же такому случиться, что Лоуренс Райделл оказался другом Глена и к тому же, по несчастному для нее стечению обстоятельств, одним из гостей на вечере! Самым страшным для нее было столкнуться с ним где-нибудь в коридоре издательства лицом к лицу. Нет, она будет тихо и смирно сидеть в своем кабинете, не высовывая нос наружу до окончания рабочего дня.
— Честно говоря, Линда, мне совсем не хочется есть.
— Почему? — после некоторого замешательства спросила та. — Из-за слов Лоуренса в твой адрес на сегодняшнем собрании? Не глупи. Если ты не придешь на ланч, люди будут злословить. Иногда мне кажется, что нам, журналистам, явно не хватает общечеловеческого сочувствия. Пропустишь традиционный ланч или встречу, и тут же поползут сплетни.
Несомненно, Линда была права в нравственной оценке своих коллег. Она работала секретарем Роберта с момента появления в журнале и хорошо знала многих сотрудников. Тихая и сдержанная, она предпочитала не рассказывать о своей личной жизни и держалась в стороне от всякого рода скандальных историй. Дебра вспомнила, как кто-то упоминал, что бывший муж Линды работает диктором на телевидении и в настоящее время женат на какой-то из своих сослуживиц. Уж кто-кто, а Линда знала настоящую цену слухам и испытала их губительное влияние на своей шкуре.
— Надо идти, — продолжала убеждать Дебру Линда, — иначе досужие языки начнут болтать направо и налево.
— Хорошо, сейчас идем, — согласилась Дебра, — только возьму свой пиджак.
— И не забудь зонтик. Дождь льет беспрестанно.
Такого гнилого лета не было давно. Осень уже не за горами, а тепла и солнца все нет как нет. Напрашивалось неприятное сравнение: неужели ее надежды на блестящую карьеру, начатую под руководством Роберта, так же несбыточны, как упования на солнечные деньки уходящего лета? Но почему Райделл так относится к ней?
— Эй, мы уже пришли, — сказала Линда и подтолкнула подругу к дверям небольшого бара, в котором сотрудники “Вью” обычно перекусывали и отмечали какие-нибудь мало-мальски важные события.
Внутри было много народу, всюду слышались смех и шум голосов, но едва Дебра вошла в зал, как все мгновенно притихли и посмотрели в ее сторону. Она мысленно поблагодарила Линду за ее настойчивость.
— Присаживайтесь, — раздался голос. — Мы как раз оплакиваем нашу участь. Новый шеф — не то, что старина Роберт.
— Да, здорово он куснул тебя сегодня, Дебби.
Дебре не нравилось, когда ее так называли, но, стараясь не замечать этого, она лучезарно улыбнулась говорившему и беспечно пожала плечами.
— А что произошло? — поинтересовался кто-то.
— Как я понимаю, ничего особенного. Вероятно, он просто не любит рыжих, — ответила она.
Раздался дружный смех, и, к ее облегчению, все переключились на Трейси — ведущую колонки светских новостей, настоятельно просившую общего внимания.
— Мне, ребятки дорогие, уже пора уходить. Надо закончить и сдать сегодня днем один материал, а вечером пойду на оч-ч-чень важную тусовку. Но, перед тем как покинуть вас, хочу предостеречь: по аккуратней с новым шефом, потому как, по моим источникам, после ухода на пенсию старого Шона именно он, Лоуренс Райделл, станет во главе всего издательского дома.
Информация была воспринята присутствующими с должным вниманием, поскольку все знали: если Трейси что-то говорит, то именно так и случится.
— А как же Роберт? — поинтересовался кто-то. — Как-никак, но он зять старику.
— Ах, да, Роберт. Воспитанный, мягкий, интеллигентный. Нет, из него не выйдет хваткого руководителя крупной корпорации, — безапелляционно отрезала Трейси. — Единственный кандидат — Лоуренс. Мой источник настаивает на этом.
— Но с чего он взял?
— Источник старый и проверенный, ему можно верить. А, кстати, кто из вас знает, что когда-то наш старик и отец Лоуренса были деловыми партнерами? — менторским тоном осведомилась она.
Таковых в баре не нашлось.
— По каким-то причинам партнерство развалилось, но Райделл-младший всегда оставался близким к семье Мак-Мануса, можно сказать, на положении сына, — продолжала разглагольствовать Трейси.
— Забавно, а как же Роберт терпит это?
— Роберт умный и порядочный человек, — неожиданно для себя вмешалась Дебра.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17