Но она бы не посмела этого сделать. Она не могла.
Но как она желала этого!
Он застонал и взялся обеими руками за ее лицо, все смелее целуя свою жену. Она думала, что это напугает ее. Но ничего подобного не произошло. Он не прижимал ее, не заставлял покориться своей воле. Он лишь держал ее лицо в руках и целовал ее, отдаваясь наслаждению.
Она положила обе ладони ему на грудь и отвечала на его ласки, влекомая желанием, до этих пор ей не знакомым. Ее пальцы касались его рельефного тела. Она ласкала его с готовностью и удовольствием, неожиданным даже для нее самой. Его стон только воодушевил ее, и она скользнула руками вниз по животу, восхищаясь его мужественностью.
– Ты сводишь меня с ума, – пробормотал он.
Роган сжал ее нижнюю губу зубами. Он открыл глаза и посмотрел на нее, чтобы она запомнила выражение его лица, озаренного желанием. У нее оборвалось дыхание. Прежде чем она успела запаниковать, он обнял ее еще крепче, погладив ее волосы, и принялся целовать с еще большей страстью.
Она чуть слышно застонала, когда его язык коснулся ее языка. Он не проявлял настойчивости, не выказывал стремления овладеть ею. Он лишь просил разрешения, и она дала его, потерявшись в волнах удовольствия, ослепнув от восхищения, рожденного соприкосновением их плоти. Она ответила на его ласки со страстью, сотрясавшей ее тело.
А затем ее руки скользнули вниз и натолкнулись на что-то твердое, горячее и до боли знакомое.
С криком она вырвалась из его рук, едва не упав с кровати, и быстро встала на ноги.
– Кэролайн, – срывающимся голосом сказал он, но, успокоившись через мгновение, он уже поправлял покрывало одной рукой, а вторую протягивал ей. – Все в порядке.
Она яростно покачала головой, прикрыв рот рукой, словно пытаясь побороть истерику.
– Кэролайн, прошу тебя, – сказал он, перекидывая ноги на пол и набрасывая на обнаженную плоть покрывало. – Любовь моя, прошу тебя, не держи это в себе. Не позволяй страхам украсть тебя у меня.
– Я не хочу этого, но ничего не могу с собой поделать.
Она отвернулась от него и побрела в сторону камина. В нем не горел огонь, потому что на дворе были первые числа мая, и даже ночью было приятно и свежо. Она смотрела отсутствующим взглядом в черную пустоту очага, раздумывая над тем, сможет ли она когда-нибудь начать жить как нормальная женщина.
– Может, нам надо поговорить об этом?
– О чем? О том, что я не могу коснуться собственного мужа без того, чтобы не впасть в истерику? – Она горько рассмеялась. – Наверное, тебе было бы лучше ограничиться лишь лошадью.
– Я хотел получить тебя, Кэролайн, – тихо признался он. – Я лишь думаю, что не заслуживаю тебя.
– Наверное, ты не в себе. – Она повернулась к нему.
Ее губы задрожали, когда она попыталась сдержать слезы.
– Ты заслуживаешь гораздо большего.
Он глубоко вздохнул и провел рукой по волосам.
– Какая мы замечательная пара.
– Действительно.
Она начала заламывать пальцы, но, заметив это, тут же прекратила и опустила руки.
– Что же теперь?
– Я думаю, что нам надо поговорить. Я думаю, что чем больше я буду знать о том, что с тобой случилось, тем легче мне будет помочь тебе преодолеть это.
– Ты вправду веришь в то, что мне удастся преодолеть это? – Она с недоумением посмотрела на него. – Ты только посмотри на меня! Это наша первая брачная ночь, а боюсь даже близко к тебе подойти.
– До этого ты не боялась. – Он улыбнулся. – Тебе поправились мои поцелуи.
Она посмотрела на него. Он был воплощением греха: прикрытый только покрывалом, он сидел перед ней с обнаженными плечами и грудью, словно созданный для земных утех.
Его волосы были взъерошены, а глаза словно обещали исполнение самых заветных желаний.
Если и существовал мужчина, способный соблазнить женщину, то это был он.
– Да, я очень люблю твои поцелуи, – ответила она. – Я всегда хочу получить больше. Но это «больше» и есть то, что пугает меня.
– Именно поэтому мне надо знать, что с тобой произошло.
– А с тобой? – выпалила она. – Почему ты сказал, что не заслуживаешь меня? Я, похоже, не единственная, кому есть что рассказать.
Его челюсть напряглась, но голос остался спокойным.
– Кэролайн, тебе не удастся отвлечь мое внимание. Если ты хочешь, чтобы этот брак был успешным, тебе придется поведать мне, что с тобой произошло. Тебе не надо рассказывать мне обо всем прямо сейчас. Только то, что считаешь нужным.
Он был прав. Она знала, что он был прав, но…
– Я боюсь, – прошептала она.
– Чего?
– Если я заговорю об этом, оно вернется ко мне. – Она глубоко вздохнула. – И возможно, изменит твое отношение ко мне. Я не думаю, что в силах это вынести.
– Но в случившемся не было твоей вины. – Он хотел встать, но не смог, потому что покрывало, наброшенное на его тело, все еще было заправлено в кровать. – Черт бы все это побрал! Подай, пожалуйста, мой халат. Я думаю, что нам будет удобнее вести этот разговор, если я буду одет.
– Конечно.
Ей удалось сдержать себя и не покраснеть. Она схватила халат со стула и протянула ему. На его лице читалось сочувствие.
– Спасибо, любовь моя.
Она ощущала жар, исходивший от его тела, даже на расстоянии. Хотя ее разум запрещал ей даже смотреть в его сторону, все ее женское существо протестовало и требовало, чтобы она приблизилась к нему и коснулась его. Казалось, он чувствовал ее настроение. Его взгляд упал на ее губы, а пальцы сжали толстую ткань халата.
– Отвернись, – хрипло сказал он. – Хотя…
Она больше не могла сдерживать себя, и густой румянец стыда залил ее щеки. Пусть он и не закончил предложение, ей была ясна его мысль. Жаркая волна охватила их тела. Она резко повернулась к нему спиной.
До ее слуха донеслось шуршание ткани, когда он, освободившись от покрывала, накинул на себя халат. Она представила его, обнаженного, стоящего за ней: высокий, мускулистый, самый привлекательный из всех мужчин, которых ей доводилось встречать за всю свою жизнь. Но затем она вспомнила то, что так напугало ее, его возбуждение, и приятное головокружение сменилось тревогой. Он был голым… Он мог…
– Нет! – Она резко повернулась к нему, готовая оборониться или бежать.
Закутанный в халат, он удивленно взглянул на нее.
– Ты в порядке?
Она почувствовала себя глупо и могла лишь кивнуть. Переполнявший ее страх понемногу отступал.
– Думаю, что нам обоим надо выпить.
Он направился в другой конец комнаты, наполнил два бокала виски и протянул ей один из них.
– Возьми, выпей, но только медленно. Это успокоит твои нервы.
Она подошла к нему и приняла из его рук бокал. Нерешительно отпив глоток, она ощутила, как напиток обжег ей горло. Она поперхнулась, закашлялась и посмотрела на него глазами, полными слез.
– Думаю, что после этого у меня просто не будет нервов.
Он хмыкнул, забрал у нее бокал и поставил его на стол, после чего выпил свой, даже не поморщившись.
Она вытерла глаза и глубоко вздохнула. Ее дыхание было удивительно свежим после огня, который она почувствовала, хлебнув виски.
– Даже если я не успокоюсь, то наверняка отключусь.
– Я знаю, как тебе тяжело.
Он мягко положил ей руки на плечи. Она на мгновение напряглась как струна, но его прикосновение было столь легким, что она ощутила: малейший знак с ее стороны, и он оставит ее.
– Я не смогу избежать повторений подобного, если не буду знать, что с тобой случилось.
– Я знаю.
Она уперлась лбом в его широкую грудь, находя покой в биении его сердца. Он провел рукой по ее волосам, желая усыпить ее тревоги.
– Я расскажу тебе то, что смогу.
Кэролайн начала мерить шагами комнату, и Роган сел в кресло. Он наклонился вперед, его локти упирались в колени. Он не сводил с нее взгляда, не желая пропустить ни малейшей детали из ее рассказа.
Его внимание немного взволновало ее, особенно в свете того, что его халат распахнулся, обнажив грудь, и эта картина не могла не соблазнять ее. Она посмотрела на камин, затем на свои ноги. Она делала все, чтобы избежать встречи с его серыми проницательными глазами.
– С чего мне начать?
Он задумался на мгновение, а затем ответил:
– Я знаю, что тебя похитили. Что произошло потом?
– Я выехала из дому с гувернанткой. Она сопровождала меня к моей подруге, когда эти мужчины напали на наш экипаж.
– Где это случилось?
– В Чивертоне, в одном из поместий моего отца за Лондоном. – Она поежилась, когда темные воспоминания заполонили ее сердце. – Папа сказал, что он бы немедленно продал это поместье, если бы оно не относилось к заповедному имуществу.
– Сколько человек вас атаковало?
Она пожала плечами: впечатления того дня были все еще свежи в ее памяти, но они исказились от ужаса, охватившего в тот момент молодую девушку.
– Два, три. Я не уверена. Но больше одного.
Она часто задышала.
– Один из них застрелил мисс Сограсс. Прямо у меня на глазах.
– Мне так жаль. – Он протянул ей руку, но она покачала головой и отошла в сторону.
– Со мной все в порядке. – Она обрела контроль над собой и продолжила рассказ, все еще не глядя на него. – Кто-то накинул мне на голову мешок, и они связали меня. Затем один из них перебросил меня через лошадь. Мне показалось, что мы ехали целую вечность.
– И что произошло потом?
Она пожала плечами.
– Они послали папе записку с требованием выкупа.
– Кэролайн.
– Что? – Она резко повернулась к нему, понимая, что ему было известно больше. Что все было не так просто. И она ненавидела его знание, она ненавидела то, что он принуждает се произносить трудные для нее признания.
– Они заперли меня в каморке, и теперь я боюсь темноты. Они убили гувернантку на моих глазах, поэтому я делала все, что мне приказывали. Абсолютно все, что мне приказывали.
Он встал, не отводя от нее взгляда.
– Любой бы сделал то же самое на твоем месте. Они бы не пощадили тебя, Кэролайн.
– Да. – Она не могла совладать с собой, ее сердце, казалось, вот-вот выскочит у нее из груди.
Она дышала так, словно бежала много миль. Когда он шагнул к ней, она отвернулась, не желая, чтобы он коснулся ее. Или посмотрел на нее.
– У твоей истории есть продолжение, – тихо сказал он.
Ее мышцы напряглись. Она сложила руки на груди, как будто это могло сдержать рвущийся крик.
– Люди с Бау-стрит нашли меня. Папа приехал за мной. Он позаботился о том, чтобы этих негодяев отправили в тюрьму за совершенные преступления.
– В тюрьму? – В его глазах был холод. – Я бы убил подлецов своими руками.
Она оглянулась на него, удивленная тем, как совпадало их настроение.
– Тогда я сожалею о том, что тебя не было со мной.
Он сжал руки в кулаки и отошел.
– Расскажи мне все.
Она замолкла.
– Я не могу.
В его глазах вспыхнула ярость.
– Ты должна.
– Нет. – Она провела рукой по волосам, зажав в пальцах пряди, а затем снова распустив их так, что они заструились по плечам. – Не проси у меня невозможного.
– Черт побери, Кэролайн! – Он поставил пустой бокал на полку, вложив в этот жест столько силы, что едва не разбил его. – Неужели ты струсишь? Неужели ты позволишь им отравить тебе жизнь?
– Струсишь? – Она с недоумением посмотрела на него. – Как ты можешь обвинять меня в трусости, если я стою перед тобой, живая?! Они не убили меня. Они не воспользовались мною. Я делала все, что они приказывали. И это сохранило мне жизнь.
– Жизнь? – Он презрительно посмотрел на нее, и его губы насмешливо изогнулись. – Ты называешь это жизнью? Это существование, Кэролайн, а не жизнь.
Его слова прозвучали как удар. Ее дыхание стало учащенным; еще мгновение, и казалось, она рухнет без сознания.
– Ты ничего не знаешь!
Он шагнул к ней, заставляя ее взглянуть ему в лицо.
– Тогда расскажи мне все.
– Что ты хочешь услышать? – Она толкнула его в грудь обеими руками и снова начала мерить комнату шагами. – Тебе рассказать, как они трогали меня? Тебе передать те гадости, которые я от них услышала?
– Да, – твердо ответил он.
Он не сводил с нее взгляда, и его ярость исчезала. Она сделала глубокий вдох.
– Они подробно описали все, что хотели бы со мной сделать. Они возбуждали себя, пока разговаривали со мной. Один из них… даже показал свой орган. – Отвращение захлестнуло ее.
– Кэролайн. – Мягкий голос Рогана донесся до нее как сквозь пелену тумана.
В его глазах было сочувствие. Она отбросила его руку.
– Не прикасайся ко мне! Ты хочешь услышать все?
– Нет, этого достаточно.
Его нежность словно растопила лед. Она начала говорить слова, которые боялась произнести даже про себя:
– Один из мужчин издевался надо мной, пока другие не видели его. Он хватал меня за грудь и за живот. Однажды он заставил меня коснуться его внизу и сказать, что мне это нравится. И я повиновалась. Он пригрозил, что убьет меня, пли я не сделаю этого.
– Он причинил тебе боль?
– Ты хочешь спросить, дошел ли он до конца в своих издевательствах? – Она коротко рассмеялась, и этот звук был предвестником истерики. – Они остановили его, но если ты ведешь записи, то можешь добавить к ним еще один пункт: никогда не прикасаться к моему животу.
– Остановись, – прошептал он.
Он был так расстроен, что она едва не лишилась чувств. Но она не могла остановиться.
– Ты хотел знать, Роган, и я рассказываю тебе все. – Она приблизилась к нему, ее вело какое-то яростное желание выплеснуть злость. – Они решили пойти еще дальше. Они объяснили мне, как надо удовлетворять мужчину. Они заставили меня повторить все, что я услышала, как урок. Мне стало дурно, и они перестали. Но затем я должна была продолжить, потому что иначе бы не выжила.
Она скользнула рукой под его халат.
– Если хочешь, я могу показать то, чему они меня научили.
Он остановил ее руку и мягко отстранил.
– Кэролайн, успокойся. Все в порядке.
– Нет, ничего не в порядке! – Она вырвала свою руку. – Они разрушили все!
– Я знаю.
Он попытался обнять ее, но она воспротивилась.
– Они сломали меня. Они превратили меня в шлюху.
Она начала стучать кулаком по его груди.
– Ты не шлюха.
– Зачем они сделали это, Роган? – По ее щекам струились слезы, и она продолжала обрушивать удары на его грудь и плечи. – Почему?!
– Они были исчадиями ада.
Он снова попытался обнять ее, но она оттолкнула его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35