Клио никогда еще не прикасалась так к мужчине, хотя представляла себе, как это делать. Касаясь его, она ощущала, как у нее покалывает кончики пальцев, и внезапно почувствовала нечто большее, чем просто тепло.
Возможно, это была не очень хорошая идея, а быть может — самая лучшая в жизни Клио. Не зная, что из этого ближе к истине, Клио слегка отстранилась, вернее, попыталась это сделать. В тот момент, когда она пошевелилась, Уилл тоже шевельнулся, и не успела она вздохнуть, как он изменил позу.
Взяв в ладони лицо Клио, он смотрел на нее, и в слабом свете она различила, что Уилл улыбается.
— Я сплю?
— По-моему, нет, — покачав головой, слегка дрожащим голосом ответила Клио, с опозданием осознав, что он полностью проснулся.
— Значит, мы оба не спим?
— Видимо, так.
— И вы отдаете себе отчет в том, что делаете?
— Ну… да, конечно… — Было не самое подходящее время признаваться в собственной растерянности.
Он, возможно, не спал — во всяком случае, был уверен, что не спит, — но при этом видел сон. Во всем происходившем было что-то нереальное: спасение от смерти, опасность, преследовавшая их. Здесь, в пещере, казалось, время остановилось, однако Уилл знал, что враждебный мир существует, и не мог позволить себе забывать о нем.
В тридцать лет Уилл уже получил свою порцию знаний о женщинах, и, возможно, немного больше положенного. Ему нравились женщины, они доставляли неподдельное удовольствие, но он всегда смотрел на слабый пол только как на великолепный источник наслаждения.
Так было до настоящего времени. Где-то в глубинах подсознания он знал — или, правильнее сказать, надеялся, — что в один прекрасный день встретит совершенно иную женщину: женщину, которую он не сможет забыть, встав с постели; женщину, которая оставит в его жизни такой же заметный след, как и он в ее.
Уилл просто никогда не представлял себе, что может встретить такую женщину среди опасностей или что она окажется принцессой из чужой страны, окутанной тайнами и легендами.
Но случилось именно так. Ему хотелось, чтобы все сложилось иначе, но он не мог потерять ее, не хотел, чтобы она передумала, и не хотел давать волю другим наполнявшим его страхам. Внезапно Уилл почувствовал себя беззащитным, как никогда прежде, и его интуиции пришлось прийти ему на помощь.
Каменный выступ в темной пещере? Клио заслуживала атласа и шелка, свечей и романтики, она заслуживала того, чтобы ее добивались.
Однако жизнь непредсказуема, и возможность быть счастливым приходит не часто. Когда они выберутся из пещеры, жизнь разведет их, и Уилл не мог сказать, когда им вновь доведется встретиться. Он сопротивлялся своим желаниям, хотел бы отрицать их, но не мог. Оставался только этот единственный миг, чтобы заявить свои права на Клио и не оставить ни у одного из них никаких сомнений в том, кому она принадлежит.
Уилл слегка дотронулся до ее рта своими губами один раз, потом еще, оценивая ее ответ, — ответ был неуверенным, но пылким и, несомненно, добровольным. Продолжая горячо целовать Клио, он поднял ей юбки, обнажив длинные стройные ноги. От его прикосновения она вздрогнула и тихо застонала от удовольствия. Уилл не почувствовал в ней ни страха, ни нерешительности, иначе он моментально отодвинулся бы, а так последние жалкие барьеры, удерживавшие его страсть под контролем, рассыпались в прах.
С горячей благодарностью за блаженство разделенной страсти Уилл перевернулся спиной на твердую скалу, Клио, упираясь руками ему в плечи, оказалась сидящей на нем, и Уилл услышал ее вздох, когда она ощутила, как его плоть натягивает ткань брюк.
— О Боже… — Ее изумленный голос был хриплым.
— Не спеши, дорогая, я уже слишком близок к концу, — слабо усмехнулся Уилл, тяжело дыша.
— К концу?.. — Клио не договорила, потому что он, положив руку ей на затылок, решительно потянул ее вниз и нырнул языком ей в рот.
Одновременно Уилл потянулся рукой к застежке на спине ее платья, которая оказалась из тех замысловатых, которые так нравятся женщинам. Он долго возился, Клио помогала ему, их руки путались, касаясь друг друга, но в конце концов платье соскользнуло с ее плеч и осталось на талии, а под ним осталась лишь шелковая нижняя сорочка.
Глухо застонав, Уилл снял с нее сорочку через голову, бросил на камень и жесткими ладонями провел по затвердевшим бутонам сосков. Охваченная страстью, Клио уже трепетала, и он сквозь брюки ощущал ее жар. Не отрываясь от его губ, Клио решительно потянулась к его рубашке.
«Не спеши… медленно… расправь крылья и лети…» Уилл чувствовал, что способен и на то, и на другое, такого с ним не было и в пятнадцать лет — черт возьми, он никогда так себя не чувствовал. У него перед глазами вспыхивали искры, его снедало желание, и только ничтожные остатки разума и твердая уверенность в том, что наступит утро, удерживали его от того, чтобы оторвать пуговицы застежки на брюках. Ни один мужчина не хотел бы предстать перед всеми с… Довольно. Освободив возбужденную плоть, Уилл почувствовал облегчение, но кровь продолжала бешено стучать у него в висках.
Просунув руку под нижнюю юбку Клио, он погладил ее. Вскрикнув, она выгнула спину, и Уилл, осторожно приподняв девушку, опустил ее на себя. Она была горячая, скользкая и чрезвычайно напряженная. Стиснув зубы, он боролся с желанием, пульсировавшим внутри его и подталкивавшим его все глубже и глубже в забвение экстаза.
Преодолев преграду ее невинности, Уилл, казалось, уже ничего не мог с собой поделать, но внезапное осознание истинного значения того, что он, точнее, они делали, настолько поразило его, что к нему вернулась малая доля самоконтроля, и ему удалось, правда, с трудом, остановиться, чтобы дать Клио время приспособиться. Когда она начала двигаться, он медленно глубоко погрузился в нее, увлекая ее за собой, и ее тихие возгласы были кнутом, подгонявшим его продолжать, не останавливаться, дать ей все и еще больше. Содрогания восторга в ее теле, когда они наступили, исторгли у него стон и уничтожили то малое, что еще оставалось от его сдержанности. Уилл сжал бедра Клио, удерживая ее возле себя, и снова напористо вошел в нее. Его кульминация была мощным, затмевающим сознание взрывом жизненной силы, которая, казалось, выплескивалась и выплескивалась без конца.
Неизвестно, сколько прошло времени до того, как Клио подняла голову, покоившуюся на груди Уилла. Ее платье было скомкано вокруг талии, одна рука лежала на бедре Уилла, а пальцы поглаживали то, что совсем недавно доставило ей такую радость.
Неужели она на самом деле соблазнила Уилла Холлистера? Кто бы мог предположить, что она способна на такое или что, в свою очередь, сама поддастся соблазну?
На губах Клио все еще чувствовала поцелуи Уилла. Хотя разумная половина ее мозга напомнила ей о том, что она вела себя безнравственно, ее сердце утверждало прямо противоположное.
В пещере, запечатанной морем, Клио познала мгновения любви и неземного блаженства, которые доступны немногим. Что случилось, то случилось, и она будет вечно благодарна Уиллу и судьбе за это.
Но сейчас начинался отлив, песчаный пол пещеры, где раньше отражались звезды, поблескивал темным светом под отступавшей и оставлявшей его открытым водой, и сквозь узкий пролом в каменной стене Клио увидела первые слабые признаки рассвета.
В полумраке Клио осторожно отодвинулась от Уилла и постаралась привести в порядок одежду. Отсутствие сорочки на мгновение озадачило ее, но Клио сразу же на ощупь нашла ее на скале. Она быстро надела сорочку, ткань которой показалась ей холодной по сравнению с еще разгоряченной кожей, и подтянула наверх лиф платья. В ограниченном пространстве Клио не удалось справиться с застежкой на спине, но это могло подождать.
По тому, как легкий ветерок коснулся ее бедер, Клио сделала вывод, что с остальным ее бельем обошлись не столь бережно. Она сняла то, что осталось, и бросила на пол пещеры, откуда все унесет следующий прилив. Решив, что это ее подарок Афродите, которая, как считается, сама вышла из морской пены, Клио очень надеялась, что богиня оценит ее поступок.
Сразу вслед за этим Уилл зашевелился, и Клио, вдруг смутившись, потянула вниз юбки, спустила ноги с края выступа, легко спрыгнула вниз и, ощутив под ногами мягкий сырой песок, замерла, расправляя одежду.
— Клио?.. — Уилл говорил как человек, только что пробудившийся от сна и не полностью уверенный в своих ощущениях.
— Я здесь, внизу. — Она вдохнула пахнущий морем воздух и заставила себя вернуться к реальности. — Прилив уже отступил.
Вскоре Уилл присоединился к ней. Его одежда была в лучшем состоянии, чем у Клио, но он был небрит, рукой причесывал взъерошенные волосы, однако выглядел восхитительно.
— Помоги, пожалуйста… — Клио повернулась к нему спиной, указывая на расстегнутое платье.
При его прикосновении к ее голой коже Клио отрывисто вздохнула, чувствуя, как внутри у нее все переворачивается от удовольствия.
— Клио… — обратился к ней Уилл, стараясь как можно лучше справиться со своей задачей, — с тобой все в порядке?
— Конечно: — Она надеялась, что говорит уверенно и, быть может, даже с убежденностью опытного человека, но ее пронзила мысль, что слова скорее напоминают браваду.
Уилл, конечно же, не был дураком. Закончив застегивать ее платье, он положил руки ей на плечи, повернул лицом к себе и без всякой преамбулы, даже без малейшего предупреждения сказал:
— Клио, выходи за меня замуж.
Глава 10
Уилл не собирался так сразу делать предложение, но совершенно определенно знал, что именно заставило его поторопиться. То, как Клио стояла спиной к нему, приготовившись уйти, словно не произошло абсолютно ничего существенного, привело в действие его инстинктивную потребность успокоить ее более убедительно, чем он уже сделал. Но в секунды, последовавшие за его неожиданным предложением, было трудно понять, кто из них больше удивлен.
— Уилл…
Теперь он видел Клио гораздо яснее: ее глаза казались очень большими, а губы слегка приоткрылись, и если он снова начнет целовать ее…
…Они никогда не уйдут из этой пещеры — в этом Клио была совершенно уверена. Она никак не ожидала предложения, во всяком случае, такого стремительного и в такой обстановке, но она прекрасно знала, что следует ответить.
«Уилл, я польщена твоим предложением, но, думаю, нам следует повременить с принятием решения о нашем будущем до тех пор, пока будущему королевы перестанет угрожать опасность».
Ей следовало сказать что-то в этом роде — осмысленное, благоразумное и рациональное. Или она могла прибегнуть к испытанному временем вопросу всех женщин, переживающих такой момент: «Почему ты хочешь на мне жениться?» Но этот вопрос неминуемо вызвал бы заверения в вечной любви и уважении. Такие заверения, если они будут произнесены, должны быть сделаны исключительно по его собственной инициативе, без провокации с ее стороны.
— Уилл, для меня было бы честью стать твоей женой, но мне не хочется, чтобы ты считал, что тебя обманом вынудили жениться. — Итак, Клио сказала то, что чувствовала на самом деле.
Ее прямота застигла его врасплох, но Уилл быстро пришел в себя. Что, в конце концов, означает еще один сюрприз вдобавок ко всем тем, которые она уже преподнесла ему?
— Ты не…
Клио не дала ему договорить, слегка прижав пальцы к его губам.
— Прошедшей ночью я не один раз, а дважды пошла за тобой, и нужно честно сказать, что это я затеяла то, что произошло между нами.
— Ты была девственницей, — сказал Уилл, словно это освобождало Клио от ответственности, хотя она точно знала, что это не меняет дела.
— А ты был великолепен! — Накрыв его руки своими, Клио отстранилась. — Но наступает утро, и мы должны идти. — Она специально старалась переключить его внимание на другое. — Как ты думаешь, Макманус и Платт уже ушли?
Думает? Уилл помнил, как это делается… разве нет? Она не приняла его предложения, но считает, что он был великолепен. Уилл был польщен и смущен в одно и то же время.
И вдруг страшная мысль пришла ему в голову.
— Но ты же не дала слово кому-то в Акоре, нет? Потому что если это так, то ты должна понять, что я не буду просто стоять в стороне и… — Даже при слабом свете Уилл увидел, как вспыхнули ее щеки.
— Я не давала слова ни одному мужчине, — спокойно и с достоинством ответила Клио. — Если бы я дала кому-то слово, он мог бы не сомневаться в моей верности.
Уилла должным образом поставили на место и в то же время обрадовали. Во всяком случае, это уже что-то, хотя и чрезвычайно мало. Становилось все светлее, и Уилл смотрел на Клио, стараясь угадать, что у нее в голове и, что гораздо важнее, на сердце. Хотя Клио и не отвела взгляда, в нем ничего нельзя было прочесть. Самое лучшее, что Уилл мог сделать, — это сказать:
— С этим не кончено, Клио, и ты ошибаешься, если полагаешь, что я забуду то, что произошло.
Клио только наклонила голову, но ничего не ответила, и Уилл про себя подумал, не оставила ли она за ним последнее слово в качестве утешения. С этой тревожной мыслью, напомнившей о женских уловках, он первым вышел из пещеры, чтобы убедиться, что дорога свободна.
Чуть погодя Клио последовала за ним, и они вместе направились по тропинке к верхушке утеса. Стараясь помочь, Уилл предложил Клио руку, и она приняла ее и позволила ему проводить ее по дороге. Утренний ветерок развевал пряди золотисто-рыжих волос Клио, ее голубые глаза казались еще ярче, чем обычно, соперничая с цветом безоблачного неба, и, бросив на нее быстрый взгляд, можно было подумать, что молодая леди вышла на раннюю прогулку. Но более пристальный взгляд отметил бы неопрятность ее одежды, включая несколько недостающих дюймов ткани по подолу платья.
— Бабушка встает рано, — обронил Уилл, когда они вошли в лес и направились к дому.
— Я воспользуюсь черным ходом, — кивнула Клио, восприняв его слова как предупреждение. Она говорила сдержанно, но ей казалось, будто у нее в груди поселилась маленькая пташка, которая машет крыльями, пытаясь улететь. Ноги едва держали Клио, а боль между бедрами была постоянным напоминанием о том, как далеко она зашла за границы дозволенного.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33