Легко ступая, появился Луи де Марни.
— Что ему было надо, дорогой? — спросил он. — Дела?
Кендрик отмахнулся от него:
— Отстань от меня. И никого не впускай. Мне надо кое-что обдумать.
Луи, понимая, что это значит, тихонько вышел и закрыл за собой дверь. На подходе были большие деньги. Поскольку Луи имел пятнадцать процентов от незаконных сделок хозяина, он был готов ждать сколько угодно, пока не понадобится его помощь.
Кендрик просидел больше часа, размышляя, кому бы предложить икону. Нужен был человек, интересующийся русским антиквариатом, который сможет собрать, как минимум, шесть миллионов в кратчайший срок. Отбрасывая по тем или иным причинам одну кандидатуру за другой, в основном потому, что мало кто интересовался русским искусством, Кендрик наконец добрался до буквы «Р».
Герман Радниц! Ха! Как это он сразу о нем не подумал!
Однажды один из журналистов «Фигаро» так написал о Раднице: «Радниц — акула мирового бизнеса. Если вы хотите построить плотину в Гонконге, наладить паромные перевозки между Англией и Данией или поставить электронное оборудование в Китай, то прежде, чем начать составлять планы, нужно проконсультироваться по этим вопросам у Радница, так как никто лучше его не разбирается в вопросах финансового обеспечения. Радниц присутствует везде. Это океанские лайнеры, нефть, грандиозные строительные проекты, авиаперевозки. Радниц тесно связан с Советским правительством. Президент США называет его по имени. Очевидно, это самый богатый человек в мире, исключая шейхов Саудовской Аравии».
Да, Радниц, решил Кендрик. Но не помешает еще раз все тщательно взвесить. Прикинув все за и против, он позвонил в отель «Бельведер», где, как он знал, останавливался Радниц. Переговорив с его секретарем Густавом Хольцем, Кендрик получил разрешение прийти на следующий день ровно в десять часов.
* * *
В течение августа преступность в Парадиз-Сити практически сошла на нет. За исключением нескольких угнанных автомашин и старушек, сообщивших о пропавших собаках, полиции нечем было заняться в этом прожаренном, душном городе.
Шеф полиции Фрэнк Террелл был в отпуске, оставив исполнять обязанности начальника сержанта Джо Беглера. Тот обосновался в кабинете Террелла, потягивая кофе и куря одну сигарету за другой. Будучи от природы человеком действия, он предпочитал запутанные преступления, лучше всего кражи драгоценностей. Но в настоящий момент все грабители куда-то подевались до середины сентября, то есть до появления в городе богатых туристов.
В комнате детективов, откинувшись на спинку кресла и положив ноги на стол, перелистывал комиксы детектив первого класса Том Лепски. Это был высокого роста стройный темноволосый мужчина. Здесь же расположился детектив второго класса Макс Джейкоби. Он был года на четыре моложе Тома — смуглый, крепко сбитый парень. В настоящий момент Макс отстукивал на старенькой машинке рапорт об украденной машине. По сравнению с тем, что творилось здесь шесть недель назад, в этот день в комнате было тихо и спокойно — как в морге.
Джейкоби наконец выдернул бумагу и копирку из каретки и откинулся на спинку кресла.
— Готово, — сказал он. — Чем бы еще заняться?
— Нечем. — Лепски зевнул. — Почему бы тебе не пойти домой? Ни к чему нам торчать здесь вдвоем.
— Моя смена, к сожалению, заканчивается в 22.00. Лучше ты отправляйся домой.
— Нашел дурака! — Лепски криво усмехнулся. — Я еще не выжил из ума. Если я сейчас вернусь домой, Кэрол заставит меня подстригать газон. Кому охота стричь чертов газон в такую жару.
Джейкоби с понимающим видом покачал головой:
— Да уж! У меня от жары мозги совсем расплавились. Давно пора здесь установить кондиционер.
— Намекни как-нибудь шефу. Может, ты уговоришь его. Хотя жара через несколько дней кончится.
— Как твой отпуск, Том? Я слышал, ты уходишь на следующей неделе. Куда поедете?
Лепски разразился хохотом, который мог бы напугать жену.
— Я? Никуда. Остаюсь дома. Буду сидеть в саду и читать книги.
— Надо же… — удивленно протянул Джейкоби. — Никогда не думал, что ты читаешь книги.
— Не читаю, ну и что? Я хочу изменить образ жизни. Я хочу выяснить, правда ли мне чего-то недостает. Судя по картинкам в некоторых книгах, это вполне возможно.
Несколько секунд Джейкоби озабоченно смотрел на Тома, хмуря брови.
— Хм… А как же Кэрол?
— Сложности будут, но, надеюсь, мы их преодолеем. Кэрол вечно носится с какими-то планами. Сейчас, например, она изучает рекламные проспекты для туристов. У нее мечта — проехать по всей Калифорнии. Какого черта! Ты бы знал, сколько эти жулики из бюро путешествий дерут за такое путешествие! Три тысячи долларов за три недели! С ума сойти! И все удовольствие — потеть в их душном автобусе в компании кучи ротозеев. Ну уж нет, это не для меня!
Джейкоби возразил:
— Однако это поможет тебе познакомиться со всей страной. Ради этого стоит потерпеть. А Кэрол получила бы удовольствие. Она любит болтать с людьми.
Лепски фыркнул так, что чуть не сдул со стола газету.
— Послушай, Макс, ты же знаешь: я еще не рассчитался за кредиты. Я по уши в долгах. На меня уже косо смотрят в банке. Сегодня вечером я собираюсь объяснить все Кэрол. У меня даже есть финансовый баланс. Конечно, она будет орать на весь дом, но, надеюсь, цифры убедят ее. Ей придется сидеть рядом со мной на лужайке и читать книги.
Джейкоби был близким другом семьи Лепски и прекрасно знал Кэрол, поэтому покачал головой:
— Ну, это вряд ли. Она не согласится.
— Мне тоже так кажется. — Лепски безнадежно глянул на него. — Но раз нет денег, то нет и путешествий. Кстати, мне еще надо уплатить за сушку для волос, которую она купила. А просроченные взносы за автомобиль! — Он тяжело вздохнул. — А еще взносы за этот чертов телевизор, который захотела купить Кэрол. Нет, будем делать то, что делают миллионы людей без денег — сидеть дома. — Лепски поднялся и пошел в кабинет Террелла.
За столом шефа дремал сержант Беглер. Увидев Тома, он зевнул, потер ладонью лицо и кисло улыбнулся:
— Ненавижу этот месяц. Нечем даже заняться. Ты уходишь в отпуск со следующей недели, так?
Лепски прошелся по кабинету.
— Ха! Как только я уйду в отпуск, ручаюсь, сразу же что-нибудь случится. Послушай, Джо, я никуда не уезжаю. Так что, если в самом деле что-нибудь произойдет, будь другом, сообщи мне домой.
— Как это не уезжаешь? А что скажет Кэрол? — Беглер, как и Джейкоби, хорошо знал Кэрол.
— Но если нет денег, то уж какие могут быть путешествия, — твердо сказал Лепски, хотя и испытывал угрызения совести.
Они с женой спорили по любому пустяку, хотя, говоря по правде, очень любили друг друга. К большому неудовольствию Тома, практически всякий спор выигрывала жена. Это его удручало, но на сей раз, убеждал он себя, ей придется согласиться с фактами и уступить.
— Ха, Том! Ставлю десять против одного, что вы все же поедете, — сказал Беглер, коварно улыбаясь.
Глаза Лепски засверкали.
— Это я ставлю сто против одного, что останусь в городе!
Беглер покачал головой:
— Знаю я тебя, скрягу. Чтобы заполучить эту сотню, ты готов себе ногу сломать.
Зазвонил телефон. Чарли Тэннер, дежурный сержант, сообщил, что у богатой старушки пропал кот.
— Иди и разберись с ним, Том, — изнывая от тоски, сказал Беглер. — Это поможет тебе убить время.
В половине седьмого вечера Лепски поехал домой. Стало чуть прохладнее, и он решил поговорить с Кэрол на тему отпуска, даже если та и заставит его подстригать газон. В уме он уже составил план действий: проклятые газоны, потом ужин, а на десерт он осторожно объяснит Кэрол, почему в этом году они не смогут никуда поехать.
Подъехав к своему уютному домику, Лепски резко нажал на тормоза: визг покрышек сообщил соседям о том, что знаменитый детектив явился домой. Те прервали свои занятия в саду, чтобы поглазеть на это зрелище. Помахав им рукой, Лепски подошел к калитке, открыл ее и в свою очередь широко распахнул свои глаза. Его газон был безупречен. Утром, когда он уходил, трава была дюйма в два высотой, сейчас же лужайка была ровной, как бильярдный стол! Даже бордюр был аккуратно подстрижен, чего он сам никогда не делал. Вот это да! Кэрол?
Лепски сдвинул шляпу на затылок. Этого не может быть. Кэрол полная тупица в том, что касается движущихся устройств. Однажды он уговорил ее попробовать, и результатом были разбитые ворота и уничтоженная клумба с розами.
Пораженный этим зрелищем, Лепски зашагал по дорожке к дому. Открыв дверь, он испытал вторично шок: его ноздри уловили восхитительные ароматы, доносившиеся из кухни. Обычно встречающий его запах из кухни заставлял Лепски волноваться, не горит ли дом. Хотя Кэрол и любила готовить, ее усилия неизменно оканчивались крахом.
Тихо пройдя через холл, Лепски заглянул в гостиную. Еще один удар: на столике в центре гостиной красовалась ваза, полная роз на длинных стеблях. Обычно Кэрол срезала розы, которые уже начинали вянуть, но здесь… Такие розы дарят только кинозвезде в надежде затащить ее в постель!
Холодок пробежал у Лепски по спине. Может быть, какой-нибудь юбилей? Лепски никогда не помнил семейных годовщин. Если бы не Макс Джейкоби, всегда напоминавший мужу о дне рождения любимой жены, Лепски обязательно бы забывал о нем.
Так какая же годовщина? Лепски тупо уставился на розы, пытаясь вспомнить дату своей свадьбы. Он знал, что не может быть день рождения Кэрол. Всего пять месяцев назад Джейкоби спас его от страшного позора. Что же происходит сейчас?
Кэрол всегда болезненно реагировала, если он забывал какие-то даты. Лепски считал, что она совершенно сдвинулась из-за такой ерунды. Кэрол полагала жизненно необходимым, чтобы он помнил дату рождения ее и свою, день их свадьбы, день, когда он получил звание детектива первого класса, день, когда они въехали в свой домик. И если Лепски забывал хоть одну из этих дат, она терзала его не меньше недели.
Лепски собрался с мыслями. Что ж, ему придется сыграть без подготовки. Если бы только он мог вспомнить дату их свадьбы; она считалась очень важной. Лепски знал, что, если он пропустит эту годовщину, его будут шпынять минимум месяц.
На кухне загремели кастрюли, а затем Лепски услышал, что жена поет. У него заныли зубы. У Кэрол не было слуха, зато были хорошие легкие. Совершенно обалдевший Лепски двинулся на кухню и застыл столбом в дверном проеме, глядя на красавицу жену, танцующую на кухне, отбивая такт ложкой.
«О Господи, — подумал он. — Она добралась до моего виски!»
— Хэлло, беби, — хрипло сказал он. — А вот и я.
Увидев мужа, Кэрол бросила поварешку и повисла на шее у Тома, наградив его таким страстным поцелуем, какого он не помнил с медового месяца.
Том тоже решил не оставаться внакладе. Обняв жену, он крепко прижал ее к себе. Но Кэрол решительно освободилась от его объятий.
— Не сейчас, дорогой. Вот, займись делом. — Она провальсировала к холодильнику и вытащила бутылку шампанского. — Открой. Ужин будет через несколько минут.
Челюсть Тома отвисла, и он чуть не уронил бутылку.
— Но, беби… — только и смог пролепетать он.
— Давай открывай.
Кэрол перевернула на сковородке два огромных бифштекса, обильно посыпанных подрумянившимся луком, затем помешала жарившуюся картошку.
Лепски раскрутил проволочку, и пробка с громким хлопком вылетела, ударившись о потолок кухни. Кэрол тут же подставила два бокала. Лепски наполнил их, все еще ничего не соображая.
— За нас! — с пафосом произнесла Кэрол, взяв у него бокал. — За самых лучших в мире!
— Угу, — ответил Лепски и мысленно задал себе вопрос, осталось ли что-нибудь от его бутылки «Катти Сарк».
— Ну, давай есть, — воскликнула Кэрол и осушила свой бокал. — Открой вино. Оно на столе.
— Конечно.
Лепски решительным шагом направился в их маленькую столовую. Стол был накрыт. В центре его стояла ваза с розами и бутылка лучшего калифорнийского красного вина.
Лепски начал в уме подсчитывать: шампанское, вино, розы… О Боже! Она, похоже, истратила все деньги, предназначенные на хозяйство.
Кэрол внесла две тарелки с бифштексами, жареным луком и, картофелем фри. Зрелище было впечатляющим. Лепски вдохнул дивный аромат, и все его сомнения улетучились. Давно он не ел такого чудесного мяса. Челюсти Тома активно заработали.
— Восхитительно, — промычал он с набитым ртом, Но затем сомнения с новой силой охватили его.
— Такой кусок мяса стоит уйму денег!
— Он и стоил, — очень довольная собой сказала Кэрол. — Я купила мясо у Эддиса.
Холодок пробежал по спине Тома, в груди екнуло. У Эддиса — самый дорогой мясной магазин в Парадиз-Сити. Он сам частенько заглядывался на нежнейшее сочное мясо в витрине, но, увидев цены, в ужасе торопился прочь.
— У Эддиса, вот как?
— Это лучшее мясо.
— Ага… — Том начал жевать медленнее. — Я вижу, ты подстригла газон, солнышко. Выглядит неплохо. Но я мог бы и сам.
— Мне не хотелось заставлять тебя работать в такую жару. Я попросила Джека.
— Джека? Этот коротышка из соседнего бунгало?
— Конечно. За пять долларов он готов даже собственного отца застрелить.
— Пять долларов? Ты дала этому ублюдку пять долларов?
— Вообще-то он запросил десять, но мы сошлись на пяти.
Лепски закрыл глаза.
— Ешь, милый. Не сиди здесь с таким видом, как будто на тебя наехала машина. — Кэрол хихикнула. — У меня есть для тебя один секрет.
Лепски открыл глаза и посмотрел на жену.
— Послушай, дорогая, может быть, я забыл о каком-то празднике? Иначе с чего такие траты? Ты же знаешь, что у нас нет таких денег.
— Я знаю, что у тебя нет, но у меня есть. Глаза Тома превратились в две щелки.
— С каких это пор?
— С сегодняшнего утра. Ты помнишь мистера Бена Айзекса, моего клиента, когда я работала в «Америкэн экспресс»?
— Как же! Это тот старый пройдоха, который всегда залезал тебе под юбку, стоило ему войти в офис.
— Не будь таким вульгарным, Лепски. Мистер Айзеке никогда себе такого не позволял.
— Может, и нет, но всегда хотел это сделать. Это одно и то же.
— Послушай, Лепски! Мистер Айзеке был очень милым, порядочным старым джентльменом с золотым сердцем.
1 2 3 4