Говоря это, она обошла постель, встала между Мортоном и окном и начала рассматривать полковника. Мортон видел много фотографий Изолины Феррарис, поэтому теперь у него не осталось ни малейшего сомнения: это действительно была она.
На её лице молодой патрицианки была легкая циничная улыбка.
- Полковник, что вы думаете о женщине, которая спит с десятком мужчин в месяц?
Мортон спокойно погрузил свой взгляд в глаза, которые вызывали его на осуждающий ответ. Поскольку Мортон почти не знал Изолину и не чувствовал к ней никакой привязанности, он смог объективно оценить её внешность. Дочь генерала Феррариса была очень красива, ещё красивее, чем на фотографиях. У неё были правильные черты лица, сияющие голубые глаза и молочно-белая кожа. Во взгляде Изолины было, может быть, слишком много волнения, щеки слегка покраснели, словно ей было немного стыдно, но выражение лица было решительным. Перед Мортоном была молодая женщина с прекрасным телом и восхитительным лицом, которая собиралась воспользоваться этими своими достоинствами, чтобы победить и выжить.
И полковник ответил:
- Зная, что любая женщина желает прежде всего истинной любви, я могу лишь сожалеть, что жизненные обстоятельства лишили вас этого чувства. Но вы напомнили мне об одном моем друге. Он следил здесь, на Диамондиане, за судьбой двух женщин, непривлекательной и очень красивой, которые пошли на ту же сделку с совестью, что и вы. Не знаю почему, но он беспокоился в основном о судьбе красавицы и совсем не волновался за некрасивую. По моему мнению, некрасивая тоже мечтала о любви и втайне надеялась однажды найти её.
Брови Изолины сдвинулись, и она с недоумением взглянула на Мортона.
- Что означает это сравнение?
- Поскольку вы очень красивы, я слишком сильно беспокоюсь о вашей судьбе, и в этом я несправедлив к той некрасивой женщине. Я отдаю себе отчет, что ничем не лучше своего друга.
- Ах, вот что! - рассмеялась Изолина. - Я обнаружила, что мужчины могут беспокоиться о моем будущем, но это не мешает им участвовать в моем грехопадении. Этими словами я даю вам понять, что, как только ваше тело будет в силах действовать и все его органы без исключения начнут функционировать, то есть через два или три часа, я лягу с вами в эту кровать, надеясь, что вследствие этого вы станете другом народа Диамондианы.
Мортон ничего не сказал: его ум на мгновение отключился от происходящего.
Молодая женщина заговорила снова:
- Почему бы вам не попытаться заснуть? Может быть, проснувшись, вы получите приятный сюрприз.
- Я хотел бы принять ванну. Я больше не могу без этого, - сказал Мортон.
Между бровей у Изолины появилась складка.
- Я это вижу. Сейчас я пришлю к вам Джорджа с тазиком.
- Прекрасно. И скажите ему, чтобы он поторопился.
- Он также может помочь вам раздеться, - добавила Изолина и ушла.
9
Второй раз Мортон очнулся от сна уже в самом безмятежном состоянии духа. Он лежал на спине и теперь видел всю эту старомодную комнату в неаполитанском стиле с высокими потолками и сложными украшениями. Он был полностью раздет и накрыт очень тонким одеялом, а рядом с ним лежала молодая черноволосая диамондианка. Мортон увидел, что её плечи, с которых соскользнула простыня, были голыми, и сделал вывод, что на женщине не было никакой одежды.
Женщина лежала на боку спиной к Мортону, но, должно быть, почувствовала его взгляд, потому что повернулась к полковнику лицом.
Разумеется, его догадка оказалась верна - это была Изолина Феррарис.
Несколько мгновений они молча смотрели друг на друга. Мортон и Изолина лежали рядом, но их тела не соприкасались. А потом...
- Ваши рассуждения о том, что все женщины надеются встретить настоящую любовь, разбудили во мне чувства, которые я считала ушедшими навсегда, - сказала она.
Мортон продолжал смотреть на нее. Он знал много женщин. Когда будущему полковнику едва исполнилось двадцать лет, он случайно открыл способ побеждать феминистские организации: девушка, с которой он был помолвлен, отказалась покинуть свою родную планету, когда Мортона перевели оттуда. Поскольку брошенный жених имел склонность к экспериментам, он тут же решил проверить на практике приобретенный опыт. После этого каждый раз, когда Мортон встречал очаровательную девушку, привязанную к своему дому, он начинал ухаживать за ней и заключал с ней помолвку (которая была чем-то вроде пробного брака сроком на два года). Каждый раз в начале совместной жизни девушка твердо решала следовать за ним, когда он будет обязан уехать, но в конце двадцатого месяца великая страсть ослабевала, невеста отказывалась покинуть свою семью и сама разрывала помолвку. Поскольку Мортона ни разу нельзя было обвинить ни в дурном обращении с девушкой, ни в том мужском шовинизме, который вызывает протесты феминистских лиг, молодой офицер ничем не рисковал: он не оказывался на дурном счету у начальства и свободно мог найти себе новую невесту на новом месте службы.
Мортон сыграл в эту игру с девятью невестами. Две причины положили конец этим хитроумным комбинациям.
Во-первых, Мортону перестало нравиться то, что он делал. Это добродетельное чувство появилось за четыре года до его прилета на Диамондиану. Он жил в спокойном безбрачии, когда появилась вторая причина: женщины стали сами подходить к нему на улицах. Они умело и изобретательно обходили правила союзов, чтобы броситься в его объятия.
К несчастью, на Диамондиане таких женщин не было.
Но теперь у Мортона была Изолина. Судя по её рассуждениям на тему любви, эта женщина не ждала от него быстрых действий. По всей видимости, она хотела лучше запечатлеть свой образ в его душе. Мортон позволил ей это, сказав себе, что тем временем он сможет немало узнать.
Изолина заговорила:
- Когда эта война кончится, я отправлюсь в Дамаск. Вы понимаете почему?
Мортон не смог удержаться от улыбки, услышав её простодушный обет. Этой поездки, конечно, никогда не будет. Он ответил, переводя символику Изолины в слова:
- Возвращение к морали и, как я полагаю, к жизни в уединении, забвение всего, что происходит сейчас. Я бы посоветовал вам съездить в Рим и получить благословение папы.
Она засмеялась - сначала весело, потом немного истерически, под конец горько.
- Боюсь, что моя история слишком известна, чтобы я могла её скрыть.
Выражение лица Изолины снова изменилось: она опять была спокойна, но лицо оставалось розовым - краска волнения не совсем сошла с него.
- Полковник, - медленно заговорила она, - позвольте мне напомнить вам о вашем долге. Когда я освобожу вас, я буду чувствовать себя спокойнее, если вы сохраните воспоминание о том, что обладали мной. Вот так. Когда вы сделаете это, можете уходить.
Оба довольно быстро возвратились к реальной жизни.
Обстановка и момент были не совсем те, на которые надеялся Мортон, но близкие к ним.
- Что ваш отец сказал вам о ситуации в Овраге Гиюма?
К удивлению полковника, Изолина ответила сразу:
- Я звонила в его штаб. Мне сказали, что отец отправился туда. Я не хотела ставить его в неловкое положение, задавая вопросы его подчиненным.
Мортону этот ответ показался уловкой, но тогда Изолина хитрила очень неумело: было трудно поверить, что её отец не имел свободной линии связи, по которой дочь могла найти его где угодно. И печаль во взгляде Изолины выглядела убедительно.
Тем не менее Мортон должен был обязательно добраться до сути этого дела.
- Если катастрофа произошла, что вы думаете о словах моего дружественного ирска? Могли диамондианцы сделать какую-то оплошность?
Эти слова вызвали гримасу на прекрасном лице Изолины. По нему словно прошла волна, захватившая все мускулы, которые мог видеть Мортон.
- Диамондианцы...
Голос Изолины прервался, словно невысказанные слова душили её.
- Вы не можете себе представить, что такое наши мужчины, - снова заговорила она. - Они...
Изолина снова замолчала, и её лицо сморщилось.
- Вы не можете этого представить, - повторила она.
В этом было столько отчаяния и старой как мир тоски, что Мортон положил руку на обнаженное плечо Изолины и нежно потянул её к себе.
Молодая женщина без колебания бросилась к нему на грудь, и их тела в первый раз коснулись друг друга. Потом Изолина обвила Мортона руками и изо всех сил сжала его в своих объятиях.
- Не знаю, что вы сделали, но вы вернули меня себе самой. Может быть, я воспользуюсь этим, чтобы измениться, и прекращу игру в поддельную проститутку.
Если эти слова были хитростью, Изолина была великолепной актрисой. Мортон поверил ей, хотя циничное сомнение слегка кольнуло его душу. Поэтому то, что последовало дальше, прошло не так фальшиво, как опасался Мортон, и когда их ласки достигли кульминации, он чувствовал неподдельное влечение, а Изолина прекрасно изобразила экстаз. Мортон не желал верить, что это была лишь профессиональная игра "поддельной проститутки".
Наконец Изолина со вздохом оторвалась от него.
- Это... этого я не забуду никогда, - прошептала она.
- Ну... - заговорил Мортон и вдруг замолчал.
Где-то в доме раздался душераздирающий крик. Кричал мужчина. Этот вопль оборвался почти так же быстро, как возник. В дышавшей смертью тишине Мортон почувствовал, что тело прижимавшейся к нему женщины вытянулось как струна. В следующее мгновение Изолина, отбрасывая одеяла, спрыгнула с постели и бросилась к комоду. Она уже выдвигала один из его ящиков, когда дверь распахнулась и в комнату ворвались шесть или семь ирсков. Они скользили и волнообразно извивались - это у ирсков заменяло бег - и были вооружены маленькими энергетическими пистолетами.
Нападавшие могли бы выстрелами раздробить Изолину на атомы, но один из них, видимо командир, крикнул во все горло:
- Хватайте ее! Держите!
Приказ был выполнен с ошеломляющей быстротой: ирски находились на пороге комнаты, а через тысячную долю секунды два из них стояли по бокам Изолины и держали её.
Мортон, который во время молниеносного вторжения успел встать с кровати, вспомнил, как Лозитин мгновенно поднялся по лестнице своего дома.
"Неужели эти существа могут везде так перелетать с места на место?"
Командир ирсков осмотрелся, потом подошел к креслу, внимательно оглядел Мортона и сказал ему:
- Вот ваша одежда, полковник. Одевайтесь, и быстро!
Его тон не располагал к разговору, и Мортон примерно через три минуты после того, как вскочил с кровати, уже был одет и обут. Это не был его личный рекорд, но результат был неплохой.
- Вы пойдете с нами, полковник, - заявил ирск и, повернувшись к своим подчиненным, скомандовал: - Ну, пошли! Уходим!
- А женщину куда? - спросил один из них. - Мы всех здесь перебили. Ее нельзя оставить.
- Ты что, не видишь, что это его подружка? - раздраженно ответил командир. - Думай хоть немного!
Ирск-солдат, судя по всему, подчинился, но все же сказал:
- Ты не думаешь, что нам стоит посмотреть, что она хотела взять из ящика?
Нападавшие открыли ящик и обнаружили в нем два маленьких автоматических пистолета. Ирски, охранявшие Изолину, взяли их - каждый по одному - и отошли от своей пленницы. Изолина, которая застыла неподвижно, когда её схватили, не пошевельнулась и теперь, лишь подняла глаза и сказала:
- У полковника Мортона были неприятности с явлением, которое он называет Тьмой и которое, кажется, перенесло его сознание в ум ирска.
При этих словах все замерли.
- Вот поэтому мы и увозим Мортона, - ответил командир. - Когда это произошло, он узнал больше, чем мы думали, а в результате у нас возникла проблема, которую трудно решить.
- Ирски столько лет жили, судя по всему, в полном согласии с диамондианцами, и за все это время никто из нас совершенно ничего не слышал о подобном явлении. Что такое эта Тьма? Почему её держали в секрете? И почему она поместила сознание полковника Мортона в мозг ирска, дружественного к диамондианцам?
- Когда мы это узнаем, может быть, у нас тоже будет что сказать! отрезал командир отряда.
Но молодая женщина настаивала:
- Значит, все-таки существует что-то, о чем вам запрещено говорить?
Какое-то время все молча смотрели на нее. Наконец командир ирсков щупальцем сделал Мортону знак выходить и одновременно ответил Изолине:
- Нам нечего вам сказать: Тьма не для людей.
После этого Мортон вышел из комнаты. Двое из его похитителей шли впереди него, а остальные четверо сзади. Последний из них закрыл дверь.
10
Мортон снова оказался на лестничной площадке, которая была залита ярким светом люстры, висевшей над лестницей.
Все произошло так быстро, что у него до сих пор не было времени думать. В его уме была лишь одна мысль - выйти из этой комнаты, пока эти существа не изменили свое мнение и не убили Изолину. Но теперь...
Теперь, стоя здесь, Мортон спросил себя: "А что же я?"
Больше суток он был игрушкой в чужих руках. Сначала им завладела Тьма. Потом его недолгая мнимая свобода в больнице. Почти сразу же после этого его похитили диамондианские заговорщики и держали его в своей власти до ночи... Кстати, который час? Одиннадцать или даже двенадцать ночи, подумал полковник.
Конечно, в те минуты, которые он провел в объятиях Изолины, он, может быть, действовал свободно и по собственной воле. Но вот он снова в плену, на этот раз у восставших ирсков.
"Могу ли я что-нибудь сделать? Могу ли я сам принять решение?"
Например, нельзя ли выяснить, почему этим ирскам понадобилось взять его в плен? И, не загадывая, что будет дальше, полковник спросил:
- Чего вы, собственно, хотите от меня?
Вместо ответа командир ирсков указал ручным щупальцем на лестницу и приказал:
- Сюда!
Мортон не стал спорить и спустился вниз, как ему было приказано. У подножия лестницы он увидел первый труп - тело пожилой женщины, должно быть гувернантки или горничной, потому что она была в форме. Женщина лежала скрючившись, и потому трудно было понять, каким оружием она была убита.
На первом этаже Мортон, подчиняясь новому властному жесту командира ирсков, зашагал дальше - как он думал, в переднюю часть дома. Бросив взгляд налево, внутрь комнаты, большая дверь которой была открыта, он увидел трупы пяти или шести мужчин и трех женщин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29