Михаил Сергеевич Бабушкин
Записки летчика М.С.Бабушкина. 1893-1938



Михаил Сергеевич Бабушкин
Записки летчика М.С.Бабушкина. 1893-1938

От издательства

Три года назад – 18 мая 1938 года – погиб на боевом посту при исполнении служебных обязанностей выдающийся полярный летчик, Герой Советского Союза Михаил Сергеевич Бабушкин. Нелепая катастрофа вырвала из жизни человека, полного творческих мыслей и планов.
М. С. Бабушкин не раз высказывал своим товарищам и близким желание написать большую книгу о рождении полярной авиации, ее первых годах, о своей работе на Севере. Это была бы замечательная книга, повествующая о том, как неустрашимые советские люди завоевывают и осваивают воздушные просторы Арктики и Субарктики. Замысел остался неосуществленным. В личном архиве М. С. Бабушкина сохранились лишь материалы для книги: дневники, рассказы об отдельных эпизодах его летной работы на Севере, копии и черновики многочисленных статей, стенограммы выступлений на рабочих собраниях и т. п. Из этих материалов, по поручению Издательства Главсевморпути, и составлена эта книга.
«Он был, – писала „Правда“ о М. С. Бабушкине в день похорон Героя, – не только одним из лучших полярных пилотов, но и одним из старейших русских летчиков. …Еще мальчиком он начал самостоятельную трудовую жизнь, был монтером, механиком. Вскоре после начала империалистической войны тов. Бабушкин был призван в армию, а затем послан в Гатчинскую школу летчиков. В 1915 году он окончил школу и с тех пор непрерывно работал в авиации.
Где только не пролегали воздушные пути Михаила Сергеевича! Он облетал буквально всю страну. Свыше десяти лет назад Бабушкин попал в Арктику, и с тех пор его имя неразрывно связано со всей историей большевистского наступления на Север».
М. С. Бабушкин принадлежал к тому поколению летчиков, которое создавало и строило новую отрасль авиации – сталинскую полярную авиацию. Имя его заслуженно вошло в историю освоения Севера как имя одного из пионеров большевистского наступления на Арктику. Его первые посадки на лед, авиаразведка пути для кораблей (1926–1927 годы), взлеты и посадки в дрейфующих льдах во время экспедиции «Малыгина» для спасения экипажа дирижабля «Италия» (1928 год) были замечательным началом работы советских авиаторов в Арктике.
Великий поэт современности В. В. Маяковский писал о спасательной экспедиции 1928 года:

Этот рейд небывалый –
пролетарская проба проба
нашей выучки,
нервов
и сил.
И «Малыгин»,
и «Красин»
ринулись оба;
чтобы льдины трещали
и ветер басил…
Победители мы
в этом холоде голом:
удивляйся, земля,
замирай
и гляди, –
как впервые
в этих местах
ледоколы
подымали людей
с двухметровых льдин.

Во льды Арктики М. С. Бабушкин принес весь тот опыт, который русские авиаторы накопили за время первой мировой империалистической войны, а советские пилоты – за годы гражданской войны и первые годы социалистического строительства. Свою летную жизнь М. С. Бабушкин начал на убогих «фарманах», которые в насмешку называли «спичечными коробками», «этажерками», «летающими гробами». Потом он осваивал десятки других машин. Пока отечественное самолетостроение становилось на ноги, он летал на импортных машинах – «Юнкерс» и «Дорнье». Потом он водил самолеты советских марок – от крошечной амфибии «Ш-2» до могучих четырехмоторных монопланов, блестяще выполнивших задачу высадки воздушного десанта в центре Полярного бассейна.
Друзья и соратники по покорению воздушных просторов высоко ценили Михаила Сергеевича как настоящего русского человека, всегда спокойного и храброго, всегда приветливого и настойчивого в достижении поставленной цели, горячо любящего Арктику и бесконечно преданного родине, партии, великому делу социализма.
С первого и до последнего дня своей авиационной жизни он оставался тружеником и борцом; упорно, неотступно, изо дня в день он прокладывал новые воздушные пути в просторах Арктики, где погибало много отважных, сильных, не знающих страха героев. И где бы ни садился его самолет, М. С. Бабушкин никогда не изменял себе, своим привычкам, своей спокойной и обстоятельной манере работать. Он знал, что успех любого порученного ему дела обеспечен всем могуществом Советской страны. Он жил, боролся и побеждал, как сын великой родины и великой партии.

Архив М. С. Бабушкина любезно предоставлен Издательству Главсевморпути Марией Семеновной Бабушкиной.
Литературную обработку материалов и подготовку книги к печати провел литератор Л. Б. Хват.

Вместо предисловия. Авиация на Севере Эта статья была написана М. С. Бабушкиным в августе 1936 года.



Наступление человека на северные края ведется давно. Еще несколько сот лет назад люди начали штурмовать северные льды. И чем больше было человеческих жертв, тем ожесточенней и настойчивей были атаки на эти ранее казавшиеся неприступными ледовые твердыни. Медленно, шаг за шагом продвигалось вперед человечество, завоевывая Арктику.
Изучение природы проходило бессистемно. Среди смелых покорителей Севера немало было любителей сильных ощущений и «цивилизованных» хищников. Вместе с ними и по следам экспедиций шли аферисты-эксплоататоры, от которых страдали и малые народы, населяющие северные края, и природа. Эти северные народы познали всю «прелесть» цивилизации и культуры, завезенной из капиталистической Европы и Америки, познакомились с ложью, обманом, пьянством и болезнями.
Советский Союз покончил с этой «культурой». Север ожил. Малые народности, населяющие северные края, стали расти, крепнуть. Большевики понесли в суровый, холодный край социалистическое красное знамя, знамя свободы. Они стали открывать школы, дали народам грамоту, письменность. Большевики принесли на своих пароходах, ледоколах, самолетах новую, социалистическую культуру.
Север стал осваиваться, изучаться по-новому. Партия и советское правительство составили план освоения Севера.
На Север пришли новые люди, пришел огромный коллектив полярников, которым руководит партия большевиков. За работой полярников внимательно следит, ее направляет великий Сталин.
Неузнаваемо изменился за последние годы суровый далекий край. Раньше там в полярную темную ночь гуляли одни лишь бураны, свирепствовали морозы, и на бескрайных просторах льда и снега напоминали о жизни только белый медведь да морской зверь. Теперь в Арктике выросли социалистические поселки. Во тьме полярной ночи засветились электрические огни. Непроходимые льды расступились и дали дорогу советским ледоколам. Под напором большевистской воли осваивается Великий Северный морской путь, по которому идут теперь караваны судов. Рев пароходных гудков нередко заглушает монотонную, нудную песнь пурги и шторма.
Все это далось нелегко. По точному, жесткому плану работают полярники. Им помогает весь советский народ, для них мобилизована вся советская техника.
Север не сдается без борьбы. Были у нас жертвы; возможно, и еще будут. Борьба предстоит жестокая. Мы готовы к этой борьбе и уверены, что выйдем победителями, как и всегда выходили.
В работе по изучению и освоению Севера решающую роль сыграла авиация. Самолеты помогали ледоколам находить пути среди ледовых нагромождений к далеким полярным островам, на которых основывались зимовки. На месте этих зимовок выросли культурно организованные полярные станции. Коллективы полярников ежедневно передают по радио метеосводки, ведут гидрологические наблюдения, изучают местные природные богатства.
Северный край покрылся сетью воздушных линий. На Севере возникла потребность летать в любую погоду, летать круглый год и круглые сутки.
Советская промышленность дала нам самолеты и моторы, которые с успехом покрывают северные пространства, неся на своих крыльях социалистическую культуру. И нет такого места в Советском Союзе, где не был бы желанным гостем наш советский самолет.
Я не буду перечислять блестящие победы нашей авиации. Их было много. Такие полеты могут быть только у нас. Только в нашей стране строящегося коммунизма возможны такие победы.
Старый страшный и негостеприимный Север отходит в вечность, его место заступает новый, советский, социалистический Север. И недалек тот момент, когда желание нашего великого вождя товарища Сталина видеть «советский Север одной из культурнейших окраин нашей необъятной родины – Советского Союза – воплотится в жизнь.
Летчик М. Бабушкин
12 августа 1936 года

1893-1925

В январе 1937 года, незадолго до вылета из Москвы воздушной экспедиции на Северный полюс, Михаил Сергеевич Бабушкин вместе со своей женой Марией Семеновной приехал в редакцию «Правды». В беседе с журналистами, продолжавшейся около четырех часов, Михаил Сергеевич рассказал о своем детстве, ранней самостоятельной жизни, службе в царской армии, первых полетах…
Сохранилась обширная стенограмма этого рассказа.

«В мальчиках»

Я считаю себя москвичом, так как родился всего лишь в восемнадцати километрах от Москвы, в деревне Бордино, в 1893 году. Потом наша семья жила в Перове и в Лосиноостровской. Учился я в селе Раево.
В детстве я любил возиться с инструментами отца (по профессии он был слесарем). Летом, конечно, с утра до ночи пропадал на речке или в лесу.
После окончания школы началась у меня, как и у многих тысяч подростков, жизнь «в мальчиках». Хозяева обычно нам ничего не платили; считалось, что «парень в ученье».
Я поступил «мальчиком-учеником» в магазин («бакалейку»), открывшийся в дачной местности Лосиноостровской. Целыми днями бегал по дачам, разносил продукты, подметал полы в лавке, помогал приказчикам отпускать товары покупателям, резать и отвешивать хлеб. Так прошел год.
Как-то, разнося покупки дачникам, я познакомился с инженером-железнодорожником. Он устроил меня – опять же «мальчиком» – в телефонно-телеграфные мастерские Северной железной дороги.
Здесь я почувствовал себя куда лучше. Помнится, какую радость я испытал, когда впервые и совершенно самостоятельно исправил поврежденный телефон. Он заговорил! Восемь месяцев я работал на положении ученика – бесплатно. Однажды старший техник сказал мне:
– Ну, Бабушкин, теперь ты будешь подручным мастера. Кладем тебе двенадцать целковых в месяц.
Перспективы не представлялись заманчивыми. Лучший мастер получал в те времена 35 рублей; и это после пятнадцати лет работы…
Я стал по вечерам посещать московские технические курсы, изучал двигатели внутреннего сгорания. С семи часов утра до шести вечера я работал в мастерской, а после гудка мчался в центр города на курсы и занимался еще два-три часа. Только к полночи, смертельно усталый, я добирался до койки.
Как ни трудно доставалось, а двигатель я изучил. В то время был у меня приятель киномеханик. По вечерам я довольно часто заходил к нему в кино и помогал «крутить» картины.
– Почему бы тебе, Миша, самому не поработать в нашем деле? – частенько говорил мне приятель.
Кинотеатры тогда входили в «моду». В Лосиноостровской местная купчиха тоже решила открыть кинематограф. Меня пригласили оборудовать этот театр: установить аппарат, экран, провести освещение в зале и фойе. Я ушел из телефонной мастерской, но работать киномехаником мне так и не пришлось…
Сын лосиноостровской купчихи служил инженером в иностранной фирме, торговавшей, между прочим, двигателями внутреннего сгорания. Он достал для своей мамаши двигатель «Бенц», и мы принялись за его установку. Я был знаком с «Бенцем» только в теории, и мне очень хотелось увидеть, как он будет работать. С удовольствием взялся за это дело. Двигатель пустили. Недели две я занимался от рассвета до ночи: делал электрическую проводку к киноаппарату, запускал двигатель, испытывал его. Инженер, которому, очевидно, понравилась моя настойчивость, вдруг разоткровенничался:
– Знаешь, Бабушкин, моя мамаша наверняка проторит и вылетит в трубу с этим кинотеатром. Чего тебе здесь мариноваться? Переходи работать в нашу фирму: будешь разъезжать и устанавливать бенцовские двигатели.
Новое предложение увлекло меня: можно будет не сидеть на одном месте, а бродяжничать по всей России – «и людей посмотреть и себя показать». Главное, я радовался, что исполняется мое желание: буду сам ставить двигатели внутреннего сгорания, монтировать их.
Инженер отправил меня в Орловскую губернию – поставить двигатель в одном поместье. Сижу я там месяц, другой, пишу своему инженеру, прошу прислать материалы для монтажа, – ответа нет. Я затужил. Наконец вызывают меня в Москву. Оказывается, инженер спился и с фирмой давно никаких дел не имеет. Мои письма больше двух месяцев лежали в конторе нераспечатанными…
Хозяева отправили меня в Донскую область – ремонтировать двигатели. Когда я, закончив ремонт, вернулся в Москву, меня опять послали в орловское поместье. Работу выполнил успешно: двигатель поставил, действовал он исправно.
– Теперь поедешь в Киевскую губернию, – сказал мне в Москве новый инженер фирмы.
Несколько месяцев я путешествовал по Украине – ставил мелкие двигатели на сахарных заводах, молотилках и мельницах Киевщины, Полтавщины и Черниговщины.
Грозное лето 1914 года застало меня в Киеве.

Солдат Гатчинской авиационной школы

Вскоре после объявления войны меня приняли на службу в передвижную артиллерийскую мастерскую, которая обслуживала воинские части фронта. Русская армия наступала с боями. Наш поезд-мастерская шел все дальше на юго-запад.
Мои сверстники были призваны в армию, и я должен был явиться к воинскому начальнику по месту жительства – в Москве.
Приехав домой, встретил напуганного отца.
– Где пропадал? Писем от тебя не получали. Может быть, ты дезертир? Меня еще посадят за то, что я тебя укрываю.
– Все в порядке, приехал призываться, – успокоил я. отца.
На другой день явился я к воинскому начальнику и передал письмо от начальника поезда-мастерской, который просил направить меня в его часть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26