- Сэвви Спарроу считает, что мы и есть левиафан, чудовище из моря.
- Погоди, оставь мне это. - Рэмси взял книгу из рук Гарсии. - Думаю, я еще почитаю.
- Только смотри, не заразись религией, - сказал Гарсия. - Не бойся. Мои преподаватели всегда говорили мне: если хочешь понять какой-то предмет, явление, изучай важнейшие источники. Этот будет для нашего капитана.
- Для огромного множества людей, - неожиданно мягко заметил Гарсия. - А психолог, не проникшийся духом этой книги - как врач без инструментов. И, вдобавок, слепой, которого надо гнать.
Рэмси глядел на Гарсию поверх раскрытой книги.
- Ты когда уймешься?
- Когда ты проснешься, - ответил Гарсия.
Рэмси скрыл свое недовольство за толстым томом Библии, вновь открыл книгу на месте, указанном Гарсией, а потом уже позабыл о себе в ярости Исайи, скорби Иезекиля, громовых посланиях пророков. В холодных арктических водах за стенками «Рэма» заработали насосы, наконечники шлангов высасывали донный ил для балласта. Пластиковый «слизняк» начал раздуваться содержимым - нефтью, будто живое существо сосало яремную вену Земли.
А стрелка таймера делала оборот за оборотом. Пятьдесят один час на скважине.
* * *
«Слизняк» заполнен. Он растянулся позади «Рэма», переполненный содержимым, почти в милю длиной, поддерживая неустойчивый гидростатический баланс, позволявший барже плыть под водой.
Рэмси с Гарсией вместе пришли на центральный пост. Спарроу с Боннетом уже были там.
- Ты прав. Лучше, если мы… - согласился Гарсия с предыдущими словами Рэмси.
- В чем прав? - спросил Спарроу.
- Только что Джонни говорил, что компенсационная система «слизняка» будет терять балласт, если по пути домой мы будем погружаться слишком глубоко.
- Он прав, - сказал на это Спарроу. - Но если мы не обеспечим компенсацию веса, «слизняк» прорвется.
- И вся нефть выльется на поверхность, - добавил Боннет. - Вот будет весело, а?
- Да, таким вот образом мы сможем ее потерять, - сказал Спарроу. - Будем надеяться, что мы этого не будем пытаться сделать. - Он повернулся лицом к посту управления. - Лес, начинай подымать нас. На самой малой скорости. И заводи нас прямо в «кишку». Мы воспользуемся ею, чтобы прятаться как можно дольше.
- Есть. - Руки Боннета легли на рычаги управления.
- А вы не думаете, что врагам будет легче налечь на нас в таком месте?
- спросил Рэмси.
- Так мы же мертвые, ты что, забыл? - напомнил ему Гарсия. - Джо, станешь проводить вспомогательную локацию и держать нас точно по середине каньона, - приказал Спарроу. - Джонни, ты стоишь на главном локаторе и прослеживаешь вражеские сигналы. - Он воздел руки перед собой. - Господь был добр к нам, джентльмены. Мы возвращаемся домой.
- Детская прогулка, - сказал Гарсия.
- Ага, для безумцев и англичан, - поддержал его Боннет.
Палуба «Рэма» накренилась вперед, какое-то время походила вверх-вниз. Очень медленно следующая за ними баржа оторвалась ото дна и последовала за буксировщиком. Они направились вниз, к «кишке». - Один градус вправо, - скомандовал Гарсия. - Так держать.
- Так держать, - пропел Боннет.
- Мы еще должны благодарить нашу счастливую звезду, что «слизняк» может следовать за нами, - сказал Рэмси. - Если мы скребнем о стенку каньона… - Два градуса влево, - сказал Гарсия.
- Два градуса влево, - подтвердил Боннет.
Спарроу поглядел на Рэмси.
- Ты что-то говорил?
- Да так, слова.
- Просто слова оставь для лагеря отдыха, - сказал Спарроу. Он повернулся спиной к Боннету. - Будем принимать тонизирующие таблетки каждые три часа, через час и с четырехчасовыми перерывами, пока не пересечем Северный полярный круг. Но сразу же докладывайте, если у кого-то появится реакция Ларсона.
Боннет заметил:
- Говорят, что эти таблетки гарантируют бессонницу на всю оставшуюся жизнь. Интересно, чего это туда сунули?
- А вот я слыхал, что луна сделана из зеленого сыра, - ответил на это Гарсия.
- Может, займетесь делом, джентльмены? - спросил Спарроу. Рэмси улыбнулся. Он чувствовал распространяющуюся жизненную силу экипажа, как сильный прилив энтузиазма. Он почесал еще саднящее место на челюсти, куда Боннет бил его, и подумал: «Я не ожидал, что со мной такое произойдет, но Катарсис Номер Один пришел и ушел. А я все еще жив. И Спарроу все еще функционирует».
Капитан прокашлялся.
- Как только мы выйдем из Норвежского бассейна, непосредственной опасности для нас уже не будет. Сейчас их поисковые группы станут следить за исландским проходом и не будут ожидать кого-то у себя за спиной. Наша главная задача - стеречься «восточных» подлодок и пройти через их заслоны. И у нас есть шанс проскочить.
- Моя главная забота - умереть от старости, - сказал Гарсия.
- Ты постареешь раньше времени, - ответил ему Боннет.
- Один градус влево, - сказал Гарсия.
- Один градус влево, - повторил Боннет.
В подводном каньоне «Рэм» направлялся прямо на запад. У самого края Норвежского бассейна они вышли из «кишки» и прижались к самому разделу, идя курсом 276. Дно все повышалось. Достигнув 200 фатомов, они свернули к югу, параллельно береговой линии Норвегии.
Восемьдесят один час и пятьдесят восемь минут с момента отхода от скважины, в двух градусах от Северного полярного круга. - Сигнал! - воскликнул Рэмси и нажал на кнопку отключения двигателей. - Я засек их на самом краю чувствительности локатора: это тридцать пять миль.
- Продолжать движение, - приказал Спарроу. - Они слишком далеко. - Они идут из юго-восточного квадранта, направляются на запад, склоняясь чуть-чуть к югу, - сообщил Рэмси. - Если они будут поддерживать этот курс, то через минуту выйдут из зоны действия нашего локатора. - Ради своей же безопасности сделаем так: пять минут идем прямо к востоку, а потом восстанавливаем курс.
Гарсия у штурвала подтвердил приказ. «Рэм» поменял направление. - Курс, расстояние и направление движения «восточных»? - спросил Спарроу через какое-то время.
- Я потерял их, - ответил Рэмси.
- Продолжать движение прежним курсом.
Они вновь двигались параллельно норвежскому берегу, спустились к югу, потом курсом запад - юго-запад обогнули на большом расстоянии береговые следящие станции на южной оконечности Норвегии. Затем свернули к югу и опять на запад, чтобы обойти Фарерские острова. Теперь они находились на самом краю глубоководной впадины юго-восточнее Исландии. На вахте были Рэмси - у локаторов, и Спарроу - на руле.
- Вы очень тщательно продумали этот бросок, - сказал Рэмси.
- Не искушай судьбу, - ответил Спарроу. - Все еще может измениться.
- Что заставляет моряков быть такими суеверными? - Сознание ограниченности нашей науки, - ответил Спарроу. - И еще жизненный опыт, говорящий, что удача действительно существует. - Удивляюсь, как это правительство еще не выдало нам на счастье кроличьи лапки?
- Я постараюсь убедить тебя, когда… - Стая! - Рэмси немедленно включил звукоглушение. - Капитан, они идут прямо на нас!
Спарроу нажал на сигнал тревоги.
- Они идут справа по нашему следу на расстоянии пятнадцати миль.
На полной скорости Спарроу развернул подлодку и баржу на северо-восток.
В помещение центрального поста влетели Боннет и Гарсия.
- На нас идет стая, - сообщил им Рэмси.
- Вы оба, к штурвалу, - приказал капитан.
Боннет с Гарсией встали на свои боевые посты. Боннет к штурвалу, Гарсия - к торпедному пульту. Спарроу подошел к Рэмси. - Глубина 800 футов, - доложил тот.
- Мы еще можем все изменить, - сказал Спарроу. - Лес, погружение.
Джонни, следи за атмосферой.
Рэмси включил генератор ангидразы на одно деление.
Палуба накренилась вниз.
- Джо, докладывай уровень глубины, - приказал Спарроу.
- Шесть тысяч восемьсот футов - давление 2880 фунтов на квадратный дюйм… 7000 футов и 3010 фунтов… 7500 и 3235… 8000 и 3440… 8500 и 3655… - В дрейф, - приказал Спарроу.
Боннет заглушил двигатели.
Гарсия продолжал докладывать:
- 8600 и 3700… начались изменения свойств воды, капитан… 8700 и 3750… это на девять фунтов выше нормы… - Понял.
- 8750 и 3780… это уже на восемнадцать фунтов выше нормы… - Понятно. Лес, выравнивай носовые рули глубины и переключи носовые телекамеры на главный экран.
- Дно в сорока футах, - доложил Рэмси. - Стая быстро сжимает строй.
Дальность - около одиннадцати миль.
Большой экран у них над головами показывал светлое пятно, а потом - совершенно неожиданно - донный ил.
- Сначала опускай «слизняка», - приказал Спарроу. Боннет поднял носовые рули еще до того, как они почувствовали, что баржа за ними проехала по дну. «Рэм» опустился в ил на глубине 8800 футов. Манометр показывал давление 3804 фунта на квадратный дюйм: на двадцать больше, чем должно было быть на этой глубине. - До стаи девять миль. Они разворачиваются веером. Я насчитал шестнадцать кораблей.
- Разворачиваются веером, - задумчиво повторил Спарроу. - Это означает, что они удивлены нашим… - Две подлодки направились к поверхности, - докладывал Рэмси. - Они посчитали, будто мы всплываем.
- Давление тут больше обычного, - размышлял Спарроу вслух. - Это означает, что плотное холодное течение или слой над нами сбило их акустиков с толку. Пока они не обнаружат металл, мы в безопасности. - Если мы не взорвемся, - сказал Боннет.
- Если у нас имеется ветчина, то есть и яичница с ветчиной, конечно же, если есть яйца, - сказал Рэмси.
Гарсия захихикал.
- Нам сейчас важнее всего расслабиться, - сказал Спарроу. - Нам не надо тех проблем, что были в прошлый… - Проблем-морблем, - перебил его Гарсия. - Все время только бу-бу-бу. Так он, может, псих… Может, ему захочется, чтоб мы делали тук-тук-тук… Джонни, я прав, а?
- Джо, я приказываю тебе пойти со мной, - приказал Спарроу.
У Гарсии покатились слезы.
- Мне надо облегчить душу, - всхлипнул он. - Я хочу исповедаться, но никто из вас… - Пошли! - Спарроу схватил его за руку и потащил к задней двери. - Спокойней, капитан, - сказал Рэмси.
Тот сделал глубокий вдох.
- Правильно.
- Я сам пойду, - сказал Гарсия. - Не буду сопротивляться. Я не хочу доставлять неприятностей. Я и так их доставил уже много. Чудовищных неприятностей. Меня никогда не простят. Никогда.
Он направился к двери, бормоча под нос:
- Никогда… никогда… никогда… - Каркнул ворон: «Никогда», - сказал Рэмси. С отсутствующим видом он потер все еще саднящую челюсть.
- Теперь кое-что становится ясным, - сказал Боннет.
- Что именно?
- Насчет пробивателя голов. Тебя к нам заслало ПсиБю.
- Только не ты, Брут, - вздохнул Рэмси.
- Точно, все сходится, - сказал Боннет. - Хепп тронулся, вот они и наслали тебя на нас, чтобы выяснить почему.
- Чего?
- Точно. Ты хочешь знать, кто из нас будет следующим.
- Им буду я, если еще немного послушаю твою чушь. Я… - Или же ты шпион, - сказал Боннет. - Хотя, догадываюсь, ты не из них.
- Ради Бога!..
- Я попытаюсь объяснить, - сказал Боннет. - Это не просто. Я, вообще-то, терпеть не могу головокопателей. Вы все, психдоктора, одинаковые. Исключительно… всезнайки. На каждый случай имеется объяснение: религиозность - это проявление глубинных комплексов, которые… - Да заткнись же ты! - вспыхнул Рэмси.
- То, что я пытаюсь сказать, чувствуется лучше, чем могу тебе вталдычить. Можешь назвать это своеобразным успокоительным. Иногда случалось держать врага в руках. Он напоминал мне насекомое, которое я мог раздавить.
- Ну и?
- Ну и. Я никогда не ловил врага… вот этими руками. - Он поднял руки и помахал в воздухе кистями. - Но именно здесь… я кое-чему выучился. - Чему, конкретно?
- Это может прозвучать глупо.
- Скажи уж как-нибудь.
- Может, не надо?
- Тебе очень важно сформулировать эту мысль, сосредоточиться на ней, - сказал Рэмси. При этом он думал: «Неважно что я сейчас делаю. Сейчас я выступаю в роли психоаналитика!»
Боннет вытер руки о футболку, поглядел на пульт управления. - Когда ты встречаешь своего врага и распознаешь его, касаешься его, ты вдруг понимаешь, что он похож на тебя: возможно, он даже часть тебя. - Он замотал головой. - Нет, не могу сказать правильно. - Попробуй.
- Не могу.
Боннет свесил голову и уставился в пол.
- На что это похоже? Попытайся сравнить с чем-нибудь.
Очень низким, почти неслышным голосом Боннет сказал:
- Ну, это вроде того, когда ты - маленький, слабый пацан на детской площадке. И вот когда старший парнишка шлепает тебя, тогда все в порядке, он тебя заметил. Это значит - ты живешь. И это гораздо лучше, чем когда тебя совсем не замечают. - Он поднял голову и посмотрел на Рэмси. - Или еще, когда ты с женщиной, и она глядит на тебя, и ее глаза говорят, что ты мужчина. Ага, именно так. Когда ты и вправду живешь, другие знают об этом. - А что это имеет общего с врагом в твоих руках? - Он живой, - ответил Боннет. - Черт побери, парень, он живой, и у него такая, как и у тебя жизнь. Каждый из нас - враг. - Голос Боннета становился все уверенней. - Каждый для другого и для самого себя. Я вот что имею в виду: я - одно целое со своим врагом. Пока я не хозяин своему врагу, я всегда проигрываю.
Рэмси удивленно глядел на Боннета.
- Ты можешь объяснить мне ход моих размышлений?
Рэмси отрицательно покачал головой.
- А почему нет? Я чувствую эти вещи, как и всякий иной. Потому что я скрываю эти чувства дольше. Но кто я такой, чтобы это скрывать? - Боннет презрительно усмехнулся. - Я! Вот кто.
- Почему ты выкладываешь мне все это?
- Я нашел того, кому могу высказаться. Но этот кто-то, в силу профессии, должен будет заткнуть рот, потому что… - Подожди. - Взгляд Рэмси, отвлекавшийся от приборов не более, чем на пару секунд, успел уловить резкий сигнал. - Акустический разведывательный взрыв. И еще один. Если они рванут бомбу рядом с нами, корпус лопнет, как нарыв на пальце - толстом металлическом пальце. - Они не могут искать нас здесь, на глубине.
- Не рассчитывай на это. Еще од… - Что здесь происходит? - Спарроу, пригнувшись, вошел в помещение центрального поста.
- Акустические разведбомбы, - доложил Рэмси. - «Восточные» выслеживают звуковое отражение металлического хвастуна с табличкой «Фениан Рэм». Спарроу подошел поближе и стал рядом с ним.
- Одна же подлодка прет прямо на нас.
- Мы его быстренько, - ответил Рэмси. Он положил руку на тумблер залпового антиторпедного огня.
- Оставь, они не станут тратить «рыбку», чтобы просто устроить взрыв.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28