– Подозреваю, что он профессиональный игрок, хотя и богатый аристократ одновременно. Ему не составит большого труда освободить вас от всех ваших денег до того, как растает снег на дорогах.
Блэкхерст хихикнул:
– Возможно, вы правы. Действительно, сегодня он выиграл у меня 50 фунтов в карты. У него всегда под боком выпивка, но он никогда не выглядит хмельным, пока в конце концов не упадет лицом на стол и не захрапит. Вы правы, очень странный парень. – Блэкхерст поднялся. – Думаю, что нам лучше уйти отсюда, пока он не забрел сюда в поисках своей кровати.
– Разрешите мне проводить вас до вашей комнаты. Похоже, вас еще терзает сильная боль, – виновато произнесла Хезер.
– Я бывал и в более трудных ситуациях, но, все равно большое вам спасибо, – мужчина оперся одной рукой на ее плечо, прижавшись к ней совсем тесно.
* * *
Они добрались до его комнаты без всяких неприятных неожиданностей. Блэкхерст медленно опустился в кресло перед камином и указал на другое напротив.
– Садитесь, Хезер. Похоже, нам суждено еще некоторое время двигаться обнявшись, – он с сожалением хлопнул по своему плечу, – и я думаю, что нам можно хоть немного поговорить о чем-нибудь еще, кроме поисков этого «Кота».
– Вообще-то вам не мешало бы отдохнуть, мистер Блэкхерст, – попыталась возразить Хезер. Но все же опустилась в кресло.
– В этой таверне мы только и делаем, что отдыхаем; можете называть меня Фалько. – Его глаза мерцали в полумраке, отражая свет от камина.
– Это необычное имя.
– Моя матушка назвала меня в честь семейного гнезда Блэкхерстов – Фалькон Хиллз. Это в восточном Сассексе. Она ненавидела все другие мужские имена в нашей семье.
Губы Хезер дрогнули.
– Тогда, наверное, и фамилия будет не из простых.
Он рассмеялся.
– Да, на самом деле. – Блэкхерст изучал девушку, полузакрыв веки, пытаясь определить впечатление, которое произведет на нее его имя. – Инглуэйт Огден Адольфус.
Хезер едва сдержала улыбку, но веселье все равно прорвалось в ее голосе.
– Да, очень трудно. Инглуэйт Блэкхерст – плакать хочется. Итак, вы Фалько Инглуэйт Огден Адольфус. Похоже, ваша матушка очень утонченная женщина.
– Была таковой, – после наступившей паузы произнес он своим бархатным голосом. – При свете камина ваши волосы как золотые, Хезер. Это цвет, который мне нравится больше всего. Знаете ли вы, насколько вы очаровательны? – А когда девушка не ответила, он добавил: – Не знаю, простите ли вы мне мою смелость, но мне хотелось бы спросить вас… почему вы не замужем? Ведь у вас подходящий возраст для этого. В мыслях Хезер все смешалось, а он все смотрел на нее своими голубыми проницательными глазами.
– Подходящий возраст… вы правы. У меня много друзей, но… я никогда не встречала настоящего джентльмена…
– Который бы смог завоевать ваше сердце. Очевидно, у теперешних молодых людей плохо со зрением. – В его голосе звучала злость по отношению ко всем ним. – Дурачье, да и только!
– Нет, дело не в этом. Никто не хочет иметь жену без приданого. Когда у моего отца начало ухудшаться здоровье, я перестала выезжать в свет, так как должна была ухаживать за ним. Поэтому в течение последних трех лет я жила уединенной жизнью.
– Ну тогда мне понятно! Вы бы обязательно стали моей, если бы я повстречал вас до того, как познакомился с Дафной. Тогда моя жизнь сложилась бы по-другому.
Хезер не могла поверить в то, что услышала. С насмешкой в голосе девушка произнесла:
– От вас я получила сегодня комплиментов больше, чем когда-либо; ваши к тому же самые приятные. Но я не верю в вашу лесть, так как знаю ваше истинное отношение к прекрасному полу. Хочу заметить, что вы неосторожно обращаетесь со словами.
– А вы тоже опасная леди – для моего душевного равновесия.
– Ерунда! Если меня отвезут в Ньюгейт, вы сразу же забудете обо мне и будете сожалеть о том, что затеяли этот разговор.
– Мы ведь уже пришли к заключению, что виновен кто-то другой, кого нам и следует отыскать, не так ли? – Блэкхерст перешел на негромкий, бархатистый тон соблазнителя.
Но его слова восхищения все же подействовали на Хезер, ее дыхание стало прерывистым, а в горле пересохло.
– Итак, вы больше не смотрите на меня как на подозреваемую?
– Пока вы принимаете желаемое за действительное, но я надеюсь, что вы невиновны и мы сможем продолжить наше так необычно начавшееся знакомство.
– Ваш тон несколько удивляет меня, – улыбнулась Хезер. – Когда вы не хмурите ваш лоб от гнева и не вступаете в ненужные споры, то можете быть совершенно очаровательным.
От своих слов Хезер вдруг ощутила сильное внутреннее волнение. Пытаясь скрыть свои эмоции, она опустила глаза и сделала вид, что рассматривает истрепанный коврик у камина.
– Вы покраснели, Хезер.
Не слишком учтивый тон Блэкхерста колющей болью пробежал по ее коже, и Хезер вновь почувствовала удушье.
– Нет, вы ошиблись. Это только отражение огня камина.
Мужчина хихикнул.
– Пусть будет по-вашему… – Затем он глубоко вздохнул. – По-видимому, мое старое тело следует отправить на отдых, поскольку завтра мне предстоит играть роль детектива. – Фалько вытянул свои длинные мускулистые ноги поближе к огню. Его мощные бедра были обтянуты штанами из оленьей кожи; высокие охотничьи ботинки блестели, отражая огонь камина. Блэкхерст очень привлекателен; но он продолжал быть ее опасным врагом.
Когда Хезер посмотрела ему в глаза, в ее душе опять все перевернулось. Во взгляде Блэкхерста светилось ничем не прикрытое желание. Где-нибудь на балу такой красноречивый взгляд наверняка можно было поставить ему в вину, но здесь, в таверне, те правила приличия почему-то не действовали.
– Почему старое? – заикаясь, спросила она. – Вы еще совсем не старый.
– Иногда я чувствую себя таким. Особенно когда опять появляется боль в плече.
У Хезер как будто что-то оборвалось внутри и возникло острое чувство вины.
– Мне очень жаль, что я причинила вам эту боль.
Фалько жестом попытался успокоить ее.
– Все не так уж плохо. В чем-то я даже рад тому, что случилось, потому что я получил возможность завлечь вас в мою спальню.
Шокированная такими словами, Хезер хватала ртом воздух, как рыба, вынутая из воды, и не мигая смотрела на него.
– Не следует таким тоном обращаться к леди – ведь это предполагает, что вы не относитесь ко мне с должным уважением. А мне это очень неприятно. Я думаю, что в таком случае мне лучше уйти, чем продолжать выслушивать вас.
Он сделал знак рукой, что идет на мировую.
– Я очень сожалею. Я был груб с вами, но не намеренно. Я не хотел обидеть вас. Мне действительно очень хочется узнать как можно больше о вашей прошлой жизни.
– Хорошо, если вы считаете приличным заглядывать в мое прошлое, я хочу такого же права и для себя. Я очень удивлена тем, что вы не женились во второй раз в вашем… скажем так, «зрелом» возрасте.
Он усмехнулся.
– Хотите загнать меня в угол, дерзкая девчонка? Ну что ж, слушайте. К тому моменту, когда мне исполнилось тридцать, я вел полную своих прелестей жизнь холостяка после смерти жены, посещая клубы, спортивные соревнования и аукционы лошадей. Кстати, в Фалькон Хиллз я держу небольшой конный завод. Итак, я уже давно растерял свой юношеский романтизм. Ухаживание мне наскучило, а о браке не было и разговоров. Брак! Бывают, конечно, вещи и похуже, только редко!
– Почему? Что сделало вас таким женоненавистником?
Он виновато улыбнулся.
– О, опять это ужасное слово. Но в нем, однако, есть доля правды. Постепенно я возненавидел свою жену. Нельзя сказать, что мы очень любили друг друга и в самом начале нашей совместной жизни. Союз кошельков редко ведет к супружескому блаженству.
Блэкхерст вздохнул и стал внимательно смотреть на огонь.
– Дафна была вынуждена подчиниться воле своего отца и вышла замуж за меня, хотя любила другого. За прожитые вместе годы она сделалась желчной и злой и вымещала свою злость на мне. Я пытался избегать ее, но это преследование меня, похоже, стало целью ее жизни.
– Теперь мне понятно, почему вы ненавидите женщин, – ответила Хезер. – Но зачем эту горечь нести с собой в будущее? Ведь не все леди настолько агрессивны.
Он быстро взглянул на нее, его лицо было серьезным.
– И я почувствовал такое облегчение, когда она умерла от горячки, что потом меня стали мучить угрызения совести. Я поклялся сам себе, что постараюсь больше не попадать в такое положение.
– А как же любовь? Что если вы повстречаете кого-нибудь, кто завоюет ваше сердце?
Его губы растянулись в кривой ухмылке.
– Тогда я запру свои чувства под замок, а на окна повешу металлические решетки.
– Но может случиться так, что вы потеряете ключ…
– …и его найдет вор по кличке «Кот»? – закончил Блэкхерст вопросом начатую ею фразу.
Воцарилась тишина, и Хезер почувствовала, что, похоже, Фалько пытается спровоцировать ее на признание, что она и есть этот злополучный «Кот».
– Несомненно, так и будет – если именно эта персона привлекает вас, – холодно заметила девушка.
– Возможно, – ответил он игриво, а затем нахмурился.
– Какое невиданное высокомерие! Я уверена, что ни одна леди не заинтересуется вами, видя ваши нахмуренные брови, – парировала Хезер, гордо вскинув голову.
– Бог с ними, с бровями, но из надежных источников мне известно, что целуюсь я в целом неплохо.
– Я не догадываюсь о каком источнике идет речь. – Интуитивно Хезер чувствовала, что именно сейчас молодой мужчина собирался продемонстрировать этот свой навык. Она быстро поднялась и спряталась за спинкой кресла.
Блэкхерст тоже встал и медленно, как хищник, наметивший себе жертву, подошел к ней. Хезер попыталась упорхнуть к двери, но он опередил ее.
Мужчина склонился над ней, от него исходили горячие волны желания. Когда он нежно обнял ее, у девушки опять перехватило дыхание.
– Вы чертовски привлекательны и знаете об этом. Мужчине очень трудно удержаться в такой ситуации.
Его губы с силой и нежностью коснулись ее губ. Хезер вздохнула и, задрожав, почувствовала неожиданную слабость в ногах. Она не выдержала его натиска, и Блэкхерст полностью завладел ее ртом.
По ее телу пронесся электрический разряд восторга. Она с жаром, всей своей пылкой натурой, ответила на поцелуй Блэкхерста, крепко прижавшись к нему. Собственное «я» сразу же улетучилось, как только он дотронулся до нее.
Хезер казалось, что прошла целая вечность, прежде чем Фалько отпустил ее губы и она смогла снова дышать короткими, частыми вдохами.
– Ну, что скажете? – пробормотал Блэкхерст.
– Вы шалун, мистер Блэкхерст, – Хезер счастливо отдыхала, припав головой к его согнутой в локте руке, и внимательно смотрела в его нежные бархатистые глаза. – Но ради справедливости я должна заметить, что ваше утверждение не лишено некоторых оснований.
– Только некоторых? Тогда я обязательно должен повторить все сначала. Не могу же я позволить, чтобы моя доблесть кем-то ставилась под сомнение.
К Хезер окончательно вернулось ее «я», и она нежно прикрыла ладонью его рот.
– Нет, в этом нет необходимости. – Девушка выскользнула из его объятий и отворила дверь. – Даже Дон Жуан должен иметь передышку. Если вы не будете следовать этому совету, то можете простудиться… если уже не простудились.
Сразу же после ее слов на лице Блэкхерста появилось сонное выражение, но он успел послать ей воздушный поцелуй.
Хезер осторожно прикрыла за собой дверь и уже в темном проходе с интересом попробовала пальцем, что стало с ее губами. Каждая клеточка ее тела танцевала и пела от восторга, она не шла, а летела, не чувствуя под собой ног.
Молодая кровь кипела в ее жилах. «Да, Макси, ты влюбилась!» В первый раз в жизни она была влюблена. Ей нравилось в Фалько Блэкхерсте буквально все. Она уже опять хотела оказаться в его объятиях, вновь ощутить прикосновение его жестких и чувственных губ.
ГЛАВА 10
Фалько сидел молча у камина и следил за языками его пламени. «Смотри, какую боль и пламень несет тебе твое сумасбродство», – обратился он к самому себе, сжав кулаки, как будто этот жест мог помочь ему сдержать охвативший его эмоциональный порыв. Из-за неудачи в отношениях с Дафной он долгое время вообще не испытывал никаких эмоций, за исключением, пожалуй, чувства горечи. Блэкхерст сам подавлял в себе чувства, но вот теперь, заглянув в пару золотистых женских глаз, он подвергал себя риску полностью утонуть в них, отбросив в сторону всю свою былую осторожность. Сейчас Фалько стоял перед выбором; впереди его ждала неведомая ему бездна.
«Черт побери!» Ему надо напрячь свою волю, вернуть свое былое самообладание, не позволять этой нежной улыбке и блеску глаз, напоминающих кошачьи, завладеть его существом. В отличие от Тео, Блэкхерст уже не был зеленым юнцом, но на этот раз он ничем не отличался от такового.
Кроме того, ему надо держать в голове и другую сторону вопроса. Хезер пока не смогла представить доказательств своей невиновности в краже, и поэтому, пока такие доказательства не появятся, Блэкхерсту лучше всего сдерживать свои чувства. Но даже если это удастся, ему будет очень трудно вынести обвинение Хезер, если оно все же будет выдвинуто против нее. «Если ты поверишь ей сейчас, ты можешь оказаться самым большим дураком. Нельзя так легко сдаваться Купидону и ждать, пока все это закончится очередным унижением и провалом».
Фалько с силой, до боли, начал бить ладонями по ручкам кресла, пока эта боль почти полностью не заменила в его ощущениях боль в плече. Ему следует быть настороже, он обязан. С этой мыслью Блэкхерст отослал от себя преследовавшее его видение Хезер, улыбающейся ему своей лучезарной улыбкой.
На следующее утро Хезер уделила больше внимания своей одежде, чем обычно. Она надела синий шелковый халат с глубоким вырезом на груди, свой самый легкомысленный наряд из оставшихся от ее прежней, более благополучной жизни. Это была ее единственная одежда для особых случаев, а сегодня как раз был такой день, не так ли? В первый раз со дня смерти отца у девушки было легко на сердце.
Хезер, как обычно, собрала волосы в пучок на затылке, украсила глубокий вырез на груди кружевной косынкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26