Дело в том, что ранили маленького Рока, и Нан не могла мне сказать, насколько серьезно. Но, боюсь, что положение довольно опасное.
— О, нет! — простонал Стив и бросился бежать по дорожке к дому.
Додж поджидал Копласа на пересечении двух тропинок. Он стоял, мрачно задумавшись о том, сколько раз ему доводилось бывать и в более жестоких сражениях, чем эта небольшая перестрелка. Но теперь опасности подвергалась Нан, страдал от боли маленький мальчик. И сознание того, что он не смог его уберечь, жгло его грудь, как каленым железом. Хатуэй и Туитчел еще вспомнят сегодняшний день, они поплатятся за все своей собственной жизнью. Он найдет их где угодно, даже дикие леса и горы Тонто не смогут из спрятать.
Появился Коплас со своей лошадью на поводу. К седлу был привязан большой пакет, перетянутый шпагатом.
— Джим, как тебе удалось появиться здесь как раз вовремя? — спросил Додж. — Тебе удалось их выследить?
— Нет. Вчера вечером они устроили в городе кутеж. А я потихоньку слонялся поблизости. В лагерь они уехали поздно. А сегодня на рассвете, когда я туда пришел, их уже не было. Но мне удалось их обогнать, я пробрался через гору.
— Сколько их в банде?
— Девять или десять, не могу точно сказать.
— Пусть девять. Двое убиты, трое ранены — это те, в которых я наверняка уверен. По-моему, не так плохо для одного утра.
— А я стрелял в Хатуэя, но промазал и рад этому. Я хочу, чтобы Стив сам убил этого ублюдка!
— Но знаешь, мне кажется, не стоит этого специально дожидаться. Я-то уж точно больше не буду тянуть, если представится случай. Самое горькое, Джим, что ранили маленького братишку Стива, Рока.
Коплас с горечью покачал головой.
— Очень плохо. Но мы должны идти, Додж, надо найти их следы.
— А ведь Хатуэй оказался предателем, Джим. Ты наверно, слышал, как Туитчел к нему обратился, а Хатуэй не ответил. Я думаю, что они больше не объединятся.
— Хатуэю придется соединиться. Сейчас они уползут зализывать раны в свою берлогу, где у них установки, и там он их снова накачает белым мулом.
Додж заключил, что Коплас тоже невысокого мнения о степени влияния Хатуэя на своих людей. Все, что он может — купить их с помощью спиртного или денег. Но чуть только появляется хоть малейшее препятствие, он сразу же отступает на задний план перед более сильной личностью.
Коплас направился к дому, а Додж собрал всех лошадей и тоже подошел к крыльцу. Старина Билл поджидал его. Коплас развязал свой сверток.
— Неплохо для первого раза? — спросил старый техасец.
— Что с мальчиком? — с замиранием сердца поинтересовался Додж.
— Ну, сносно. Пока, конечно, ничего не ясно, но, думаю, малыш Рок справится с этим.
Додж заглянул в кухню. Миссис Лилли, побледневшая, но сдержанная, возилась около плиты. Увидев его, она улыбнулась с надеждой и облегчением. Тогда Додж прошел в комнаты. Нан встретила его на пороге. Она уже оправилась от ужаса и была полна решимости.
— Рок уснул, — сказала она, указывая на бледного мальчика в постели. — Я перепугалась до смерти.
— Куда его ранили? — спросил Додж.
— Чуть ниже правого плеча. Я вытащила пулю.
— Отлично! Ты настоящий доктор. Но ты хорошо обработала рану? Грязная пуля может привести к заражению крови.
— Этого можно не бояться, Додж, я промыла ее белым мулом!
— Ну, черт меня возьми. Все-таки это зелье хоть для чего-то может быть полезным. Нан, мы очень скоро наступим Хатуэю на хвост.
— Стив сказал мне. Я очень рада. Пока он жив, и я остаюсь дома, мама и дети находятся в опасности.
— Думаю, теперь уже недолго, — ответил Додж.
— Мама говорит, ей будет спокойнее, когда мы уедем. Дентон через перевал доберется до ранчо Джонса и привезет сюда кого-нибудь из женщин. Поэтому мы можем не волноваться, одни они не останутся. Но как ужасно, что мы ничего не будем знать о маленьком Роке.
— Нан, все могло быть хуже. Главное, мы их выгнали. Мы заставили их отступить с потерями. Так или иначе, но с Хатуэем будет покончено. И сегодня начало его конца.
— О, Господи, благодарю тебя! Ты знаешь, я чувствую, что это именно он выстрелил в маленького Рока. Я сохранила пулю, ты видишь, это не сорок четвертый калибр.
Додж внимательно рассмотрел крохотный свинцовый снаряд, попавший в малыша. Если он не ошибался, то выпустил его винчестер тридцать восьмого калибра. Он вернул пулю Нан.
— Когда-нибудь мы все узнаем.
— Додж, — позвал снаружи Стив. — Пора собираться. Выходите с Нан. Сейчас седлаем лошадей и трогаемся в путь.
Глава 12
Дядя Билл решил поехать вперед и где-нибудь подальше среди скал закопать обезображенное тело Кила. Додж вначале боялся, что эту акцию не удастся провести тайком от девушки. Но скоро он понял, что о ней можно не беспокоиться. Она была бледна и молчалива, но лицо ее выражало решимость принять действительность такой, какая она есть. Она ни разу не обернулась на дом и не пожаловалась на усталость.
Коплас возглавил отряд. Он, казалось, даже не смотрел на землю, чтобы проследить направление поспешного отступления бандитов. Он заслуженно считался лучшим охотником в Тонто и подобно ковбою умел различать следы прямо из седла. Его наметанному глазу достаточно было одного беглого взгляда, чтобы заметить то, что Доджу приходилось отыскивать. Впрочем, несущиеся лошади проложили такую широкую просеку, что следы копыт не заметить было невозможно. Но Доджу пришлось потрудиться, чтобы отыскать на земле капельки крови. Он был уверен, что беглецы не могли уйти далеко, так как с ним были раненые. Они, очевидно, не успели перевязать раны, и Додж испытывал чувство мрачного удовлетворения, когда находил багряные пятна на сверкающих листьях манзаниты, на поваленных стволах деревьев, а местами в пыли натекли целые лужицы.
Они ехали по хорошо утоптанной дороге, проложенной от ранчо Лилли. Старый Рок никогда не использовал колесного транспорта в хозяйстве, но широкая дорога совсем не походила на узенькую лесную тропинку. Коплас ровной рысью скакал впереди. Если он и боялся засады, то не подавал вида. Впрочем, и ему, и Доджу было совершенно ясно, что Хатуэй сейчас вряд ли решится останавливаться и устраивать засаду. Он видел, как убили его приятелей, может быть, и сам был ранен, и скорее всего улетал, как на крыльях, подальше от поля битвы. Хотя Туитчел или Килы могли остановиться и закончить за него сражение.
Скоро извилистая дорога спустилась с холма. Додж поднял голову и в который раз залюбовался величественным Римом. Черная вершина сияла золотом в солнечных лучах, чуть ниже следовали полосы красноватой породы, которые затем переходили в зеленые склоны, изрезанные каньонами, уже окрасившимися в осенние тона. Шум бурлящего потока наполнял уши. Вначале его течение было неторопливым, с тихими заводями, ленивыми поворотами, а теперь он обрушивался вниз, к мрачному каменному лабиринту, который Додж не раз видел сверху. Здесь вода приобрела желтоватый янтарный оттенок, под цвет осенних листьев. По берегам его толпились сикаморы, клены, ивы, березы и создавали тень всех оттенков желтого, красного, коричного, зеленого.
В узкой долине первой террасы они увидели грубую деревянную хижину посреди убого поля с помятой потоптанной кукурузой. Из двери выглянула длинноволосая женщина в потрепанной одежде. Злобно залаяла собака, Коплас проскакал мимо хижины, даже не оглянувшись. Нан сообщила Доджу, что это хозяйство Хокинса, который гораздо больше симпатизировал Хатуэю, чем Лилли.
Всадники переправились через ручей, но лошади остановились посередине по колено в воде и вволю напились. Камни на другом берегу были еще мокрыми после того, как здесь выскочила предыдущая группа. Ручей делал широкие повороты, и скоро в него влился еще один поток, после чего он замедлил течение, и теперь то здесь, то там под большими соснами образовывались глубокие темные прудики. Посреди деревьев показалась еще одна одинокая хижина, вокруг не было ни поля, ни садика. Здесь царило молчание и запустение, только единственное окошко черным глазом вопросительно смотрело на проезжающих. Коплас еще дважды пересекал ручей, а потом поехал по мягкому ковру из сосновых игл, нападавших под огромными деревьями. Доджу еще ни разу не приходилось спускаться так далеко от ранчо, — они проехали уже около пяти миль. Он увидел просвет между деревьями, а потом выехал на большую поляну. Отсюда виднелась крыша дома, пасущийся скот, пахло дымом. Справа от этого ранчо начиналась дорога на Рисон — около двадцати миль. Пыль на этой дороге лежала давно не тронутая копытами, а вот на тропинке вдоль ручья еще не просохли следы недавно проскакавших лошадей.
— Ну вот, Додж, отсюда и начинается Тропа Тонто, — объявил дядя Билл. — И ведет она прямо в Адовы Ворота, где мы и найдем наших друзей-самогонщиков. Здесь довольно пустынно, этой дорогой редко пользуются.
Коплас направил коня в едва заметный проход между кустами, за ним последовал Билл, Нан поехала третьей, затем Додж, а Стив замыкал группу. Дорожка была очень узкая, они ехали следом друг за другом, почти шагом. Следуя течению ручья, всадники вступили в ущелье. Здесь была влажная прохладная тень; с покрытых мхом утесов стекали чистые родники; в лицо летели холодные брызги, стремена задевали за кусты.
Но вот они выехали на открытое пространство. Додж оглядел широкую долину, с западной ее стороны темнели покрытые лесом горные склоны.
— Это гора Мертвой Лошади, — объяснил Стив, — отец очень любил здесь охотиться на медведей.
Слева от них склон был очень крутой и обрывистый, такой высокий, что вершина была совсем не видна. Быстро оглядев открывшееся перед ними зрелище, Додж восхищенно воскликнул:
— Нан! Здесь могло бы быть потрясающее -ранчо! Как будто специально для нас!
— Это называется Медвежье Плато, — ответила она. — Но место здесь слишком дикое и пустынное даже для тебя. Когда-то оно принадлежало отцу, но, кажется, все пошло в уплату за белого мула.
— Хатуэю? — поинтересовался Додж.
— По крайней мере, он так говорит. Но отец этого не признавал, и никаких бумаг ему не передавал, это я точно помню. Только маленькие коричневые кувшинчики.
— Ага. Что ж, я готов отдать за это тысячи маленьких коричневых кувшинчиков, пустых или полных. Господи, как же хорошо! А вон дом под теми большими деревьями, что это — сосны? А, нет, это ели. И эти островки сумаха, и красные вьюны…
Додж с удивлением увидел, что Коплас остановился и подъехал к нему вместе с Биллом.
— Я видел лошадей, но, по-моему, это не те, которых мы ищем, — сказал Коплас.
— Четыре. Две гнедых, одна белая и одна рыжая, — добавил Додж. — Да, среди банды Хатуэя ни у кого не было ни белой, ни рыжей лошади.
— Хатуэй, мне кажется, направился к Адовым Воротам, — добавил Коплас.
— А может, в Бычий Каньон, Джим? — предложил Стив, подъезжая к ним. — Хатуэй не раз говорил, что у него там какой-то охотничий лагерь.
— Это, конечно, только предлог, — быстро ответил метис. — Стив, а куда вы обычно отвозили сорго?
— Ну, обычно мы направлялись по дороге от ранчо Селигмана, примерно тремя милями ниже Мертвой Лошади, оттуда к голому скалистому хребту на западе Тонто, По этой дороге мы ехали до самого устья Бычьего Каньона, затем мы затаскивали сорго на утес и сваливали его там. Вот и все, что я знаю.
— Голый хребет, — задумчиво повторил Додж, — вероятно для того, чтобы спрятать следы, э?
— О, эти адские пять миль! За каждую поездку мы совершенно выматывали своих лошадей. К тому же каждый раз приходилось ехать ночью.
— Коплас, ты знаешь эту местность? — спросил Додж.
— Да, случалось охотиться на оленя и медведя.
— Ну-ка, расскажи мне, где здесь что, — продолжал Додж. — Я побывал на этих Болд Риджез. Оттуда видно, что каньоны сходятся в какую-то глубокую дыру.
— Это и есть Адовы Ворота. Там у Хатуэя может быть берлога, где он прячется, но самогонная установка — вряд ли.
— И я не думаю, что он потащил бы туда тяжело раненых.
— Нет, конечно. Я считаю, что вся банда переправится через залив ниже Медвежьего Плато и попытается укрыться у друзей в Грин Вели, а может быть, и в Рисон поедут.
Коплас опустился на землю и расчистил на песке немного места.
— Вот смотрите, Додж и Стив, — сказал он, сломал прутик и начал ловко и уверенно рисовать на песке карту. — Вот Медвежье Плато. Проход Тонто идет вниз, он окружен скалами. Десятью милями ниже — Адовы Ворота. Наверху слева идет Мескальский Хребет до самого Бычьего Каньона. Местность жуткая, на лошадях туда не добраться. Дорога от Медвежьего Плато идет вверх по западной стороне, пересекает предгорья к северу от того места, где начинаются скалистые хребты, и спускается на дорогу к Грин Вели. С вершины до Грин Вели примерно девять миль. Здесь полно всяких ранчо, после Грин Вели местность становится довольно населенной. Думаю, многие из этих владельцев ранчо у Хатуэя под каблуком. Кроме Гордона. Он держит питейное заведение для Симпсона. Есть еще один землевладелец, Бейли, из новеньких. Они с Хатуэем большие друзья. По воскресеньям он читает проповеди, такой деревенский священник. Вот к Бейли Хатуэй вполне мог отвезти своих раненых.
— А как по-твоему, Хатуэю здесь еще что-нибудь нужно, кроме укрытия в каньонах? — поинтересовался Додж.
— Надо отыскать их следы, тогда можно будет сделать выводы.
— Да, ты прав. Думаю, что Хатуэю главное сейчас — спрятаться и не дать нам возможность раскрыть его убежище. Туитчел скорее всего рвется в бой. Ну, а Килы, должно быть, больше всего хотели бы пристроить своих раненых в надежное место.
— Я, кстати, не удивлюсь, если они решат разделиться, — вставил Билл.
На этом совещание закончилось и отряд снова отправился в путь. Они довольно быстро пересекли равнину и оказались перед огромной каменной стеной. Ее прорезали несколько каньонов, по ним-то и продолжался Тонто. Три величественные ели отмечали место, где тропа поворачивала к Мескальским Хребтам. Под ними чернели остывшие кострища, но свежих следов копыт не было. Через некоторое время Коплас обнаружил место, где банда в полном составе переправилась через поток и направилась по вьющейся дорожке вверх по западному склону.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22