Наверняка у н
ее есть еще кто-то. Мама, близкая подруга.
У нее с Кейт были хорошие отношения, но сугубо деловые. Они редко общались
вне магазина. Кейт всегда была слишком занята Томом. Человек, который сей
час умирает в главном госпитале Сан-Франциско, был для этой девочки цент
ром вселенной.
Фелиция застала Кейт в состоянии прострации, но полностью одетую. Такси
ждало внизу.
Ц Давай надевай туфли.
Туфли. Кейт ничего не соображала. Какие туфли? Она была серо-зеленого цвет
а, с опухшими от слез глазами. Фелиция нашла кладовку и принесла оттуда па
ру черных шлепанцев.
Ц На.
Кейт всунула в них ноги и, как сомнамбула, вышла из квартиры без сумки и па
льто, но Фелиция накинула на нее свое. Сумка ей в любом случае не понадобит
ся, так как ее все равно нельзя оставлять одну. Фелиция не отходила от нее
четверо суток. Том был еще жив. В сознание он так и не приходил, прогноз был
неутешительный. Он хорошо справился с делом, стреляя в себя. Теперь он ник
огда больше не сможет ходить, и никто пока не мог сказать, до какой степени
поврежден его мозг.
Когда Фелиция вернулась на работу, Кейт как заведенная ходила от кровати
Тома до окна в коридоре, чтобы немного поплакать. Фелиция навещала ее, но
никакими силами не могла увезти из больницы. Она так горевала по Тому. Либ
о просто сидела, уставившись в одну точку, либо плакала, либо курила. Врач
боялся давать ей лекарства, чтобы не навредить ребенку. И как только она е
го не потеряла, недоумевала Фелиция.
Пока газеты терзали Тома, она терзала саму себя. Как она не почувствовала
надвигающуюся беду? Могла ли она ее предотвратить? Достаточно ли серьезн
о она относилась к его тревогам о будущем? Это она во всем виновата, и толь
ко она одна. Она мучила себя целыми днями. Футбол. В нем была вся его жизнь, и
из-за него он решил расстаться с жизнью. Мысль о том, что он едва не убил ещ
е двоих, была еще более ужасающей. Но она никак не могла поверить, что он сп
особен на такое. Только не Том. Того, что он сделал, и без того достаточно. Он
разрушил себя. Бедный, милый Том, он пришел в отчаяние, потеряв последнюю
надежду обеспечить будущее сыну за еще один год игры. Кейт, однако, не позв
оляла себе думать о сыне, настойчиво толкавшемся в ее чреве. Этот кошмар п
родолжался семь недель, вдобавок ко всему у нее не было отбоя от репортер
ов. Наконец Том пришел в сознание.
Он еще был очень слаб, но понемногу силы возвращались. Теперь стало ясно, ч
то он будет жить Ц вернее, то, что от него осталось. В этом врачи были увере
ны. Он никогда больше не сможет ходить, но шевелиться будет. Он сможет гово
рить. И думать. Но только как ребенок. Несколько недель комы вернули его в
сладостные, милые времена детства и навсегда оставили там. Он снова стал
маленьким мальчишкой. Он ничего не помнил о содеянном, но узнавал Кейт. Он
плакал у нее на груди, а она нежно гладила его исхудавшее тело. Он четко со
знавал только одно Ц что он принадлежит ей. Но не знал, каким образом. Ино
гда он считал ее своей матерью, иногда другом. Он называл ее Кэти. Больше о
н не звал ее Принцессой... Кэти... Вот кем она теперь стала..
Ц Ты не бросишь меня?
Она печально покачала головой:
Ц Нет, Том.
Ц Никогда?
Ц Никогда! Я тебя слишком сильно люблю. Ц Ее глаза снова наполнились сле
зами, но она заставила себя мыслить трезво. Она не должна позволять себе в
се время думать о том, что с ним случилось. Это ее убьет. И она не должна все
время плакать. Это убьет его, а она не могла такого позволить.
Ц Я тоже тебя люблю. Ты хорошенькая. Ц Он посмотрел на нее ясными, лучист
ыми глазами семилетнего мальчика на измученном, усталом и небритом лице
тяжелобольного мужчины.
Через несколько недель он поправился, стал лучше выглядеть. Странно было
видеть перед собой эрзац Тома. Казалось, тот Том умер, а вместо себя присл
ал ребенка, внешне похожего на него. Тома Харпера больше не было.
Через три месяца после того, что Кейт и Фелиция между собой называли «нес
частным случаем», Тома перевели в санаторий в Кармеле. Фотографы облепил
и машину, в которой его везли. Том хотел помахать им рукой, но Кейт крепко в
цепилась в нее. Она к ним привыкла. Некоторых даже узнавала в лицо. Три дол
гих месяца они донимали ее всякими вопросами, вспышками камер, ползали п
о крыше их дома, чтобы лучше видеть квартиру. Ее некому было от них защитит
ь. Ни семьи, ни мужа. И они это прекрасно понимали. Даже раскопали историю о
том, как ее родители отреклись от нее когда-то из-за Тома. По ночам она плак
ала, лежа в постели, и молилась, чтобы хоть пресса оставила ее в покое. Но не
тут-то было. До самого перевода Тома в Кармел. После этого их как ветром сд
уло по мановению волшебной палочки. Словно ни Тома, ни его жены Кейт никог
да не существовало на свете. Магический круг замкнулся. Наконец.
Вслед за Томом Кейт покинула Сан-Франциско. Фелиция по объявлению нашла
ей отличное жилье. Владелец его жил на Востоке; у него умерла мать, оставив
этот дом, однако он не захотел в нем жить, но и продавать не собирался. Когд
а он в один прекрасный день уйдет на пенсию, он переедет сюда, а пока Кейт н
ашла тут убежище, затерявшееся в горах к северу от Санта-Барбары. Дом нахо
дился в трех часах езды от санатория Тома в Кармеле, и Фелиция считала, что
Кейт вернется в Сан-Франциско, как только улягутся страсти и родится реб
енок. Это был чудный дом, окруженный полями и лесами с маленьким ручейком
как раз под горой, на которой он и стоял. Замечательное место, чтобы отдохн
уть и прийти в себя. Как бы было прекрасно поселиться вместе с Томом. Кейт
облегченно вздохнула.
Через четыре месяца она привыкла: это уже был ее дом. Она просыпалась на за
ре, когда ребенок в животе начинал колотиться и переворачиваться, требуя
для себя больше места. Она тихо лежала, прислушиваясь к его толчкам внутр
и себя и размышляя, что она ему скажет, когда он подрастет. Она подумывала,
не сменить ли ей имя, но решила пока не делать этого. Она Кейт Харпер. И нике
м другим быть не хочет. Носить имя своего отца она больше не желала. И ребе
нок тоже будет Харпер. Том больше не замечал ее растущего живота или прос
то не придавал этому значения. Дети всегда ведут себя так, как будто ничег
о не изменилось, напоминала себе Кейт. Ничего и не изменилось.
Она продолжала его навещать, но несколько реже, чем первое время. Теперь э
то происходило два раза в неделю. Она не оставит его никогда, пока он будет
жив. Несомненно. Она приняла жизнь такой, какой она для нее теперь стала. О
на понимала, что Том навсегда останется ребенком. Пока однажды тихо не ск
ончается. Неизвестно когда. Врачи сказали, что он может прожить до глубок
ой старости. А может, это случится в ближайшие годы. Тело Тома просто угасн
ет. Кейт будет всегда его любить и не оставит до самого конца. Он все-таки п
оходил на того Тома, его глаза излучали тот же магический свет. Она притво
рялась, что... Но это была тщетная игра. Теперь он был для нее тем же, чем она к
огда-то для него. Больше она уже не плакала.
Кейт поднялась с постели после звонка Фелиции, открыла настежь окно и гл
убоко вдохнула свежий летний воздух. Она улыбалась про себя. В саду распу
стились новые цветы. Надо ему нарвать. Она все еще его любит. Она всегда бу
дет любить его. Ничто не в силах изменить этого.
Стрелки часов показывали шесть двадцать пять. Ей надо выехать не позже ч
ем через полчаса, если она хочет добраться к десяти. Дорога адская, но она
должна. Кейт Харпер больше не ребенок. Когда она сбрасывала ночную рубаш
ку и лезла под душ, в ее животе шевельнулось дитя. Предстоял долгий день.

Глава 2

Кейт переключила скорость своего темно-синего фургона и свернула с прос
елочной дороги на шоссе. «Мерседеса», который ей подарил Том, у нее теперь
не было. Да он ей и не нужен. Эта машина больше соответствовала ее теперешн
ей жизни. Дорогу кругом обступали горы, тянувшиеся до самого горизонта. О
ни все еще оставались зелеными, несмотря на конец лета, хотя иногда ее взг
ляд выхватывал коричневые пятна. Лето выдалось дождливым, что сохраняло
растения от преждевременной гибели.
Вид гор завораживал, затаив дыхание она любовалась холмами, поросшими де
ревьями и дикими цветами."Сказочное зрелище. Как хорошо будет здесь ребе
нку. Он вырастет здоровым среди такой красоты, будет играть с детьми с сос
еднего ранчо. Будет подвижным и свободным. Не таким закомплексованным, к
ак его родители, или измученным, как Том. Он будет бегать босиком по лужайк
е перед домом или плескаться в ручье. Она устроит ему качели, купит животн
ых, а в один прекрасный день, может быть, и лошадь. Так сделал бы Том для свое
го сына.
А если будет девочка, все равно. Когда она подрастет, сможет выбрать для се
бя другой образ жизни, другой город, но Кейт туда не вернется. Пусть ее заб
удут. Они не достанут ее больше. Ни пресса, ни родители. Никто. Теперь это ее
дом. Она приспособилась к этому месту, нашла в нем роль и для себя. Вдова То
ма Харпера. Это звучало, как в плохом вестерне, и вызывало у нее смех.
Она включила радио и закурила. Утро было роскошное. Она чувствовала себя
на редкость хорошо. Беременность оказалась не такой тяжелой, как она ожи
дала, но голову переполняли разные заботы, свалившиеся на нее со всеми эт
ими переменами в жизни. Было не до сердцебиений или болей в ногах. Но они с
егодня ее, на удивление, не донимали. Может быть, жизнь в деревне была легк
ой. И была бы еще легче, если бы не многочасовые поездки к Тому. И настроени
е после них.
Лирические песни по радио сменялись рок-н-роллами, те, в свою очередь, Ц п
олучасовыми новостями. Стояло лето. Все в отпуске, все путешествуют, ездя
т по гостям, валяются на пляжах. Теперь она была так далека от всего этого.
Жизнь Кейт состояла из посещений Тома и дороги туда и обратно. Иногда она
заходила в детскую и, качаясь в кресле, представляла, как держит на руках м
алютку. Как это все будет? Трудно было представить себя мамой, несмотря на
то, что ребенок все время требовательно напоминал о себе. Это было уже зна
комое ощущение, а вот увидеть его... взять на руки... Интересно, будет ли он по
хож на Тома. Ей так этого хотелось! Она назовет его Тайгом, если родится ма
льчик, и Блэр, если девочка. Ей хотелось, чтобы имя было красивым и вместе с
тем необыкновенным. Том бы... Легкий вздох вырвался из ее груди; она выброс
ила сигарету и включила радио погромче. Хватит с нее этих мыслей. Кейт опу
стила стекло, и утренний ветер начал трепать ее волосы. Она не стала сегод
ня заплетать косы. Тому всегда нравились ее распущенные волосы.
Джинсовое платье трещало по швам, но Том все равно ничего не замечает. Она
сама вся расползлась, кожа, казалось, вот-вот лопнет. Кейт погладила живот
, сворачивая на скоростную автостраду, и нажала на газ. Ребенок снова заше
велился, как будто у нее на коленях возился щенок. Она улыбнулась и прибав
ила газу. Ей хотелось поскорее увидеть Тома.
После двух с половиной часов езды по скоростному шоссе она поняла, что по
ворот уже близок. Местность была ей знакома. Вот большой зеленый щит, рекл
амирующий ресторан в десяти милях отсюда. Белый домик с голубыми ставням
и. Унылый мотель, а следом за ним Ц поворот. Она автоматически перестроил
ась в правый ряд и сбавила скорость. Нервно выключила радио, зажгла новую
сигарету и остановилась на перекрестке. Еще пятнадцать миль, и она будет
в Кармеле. Этот участок пути выглядел более суровым, но по-своему красивы
м. Хотя до Кармела было не так уж близко, над головой уже летали чайки в пои
сках пищи.
Кейт снова нажала на газ и свернула на первую узкую улицу направо. Она вел
а к другой узкой дороге, больше похожей на аллею, заросшей кустами и низко
рослыми деревьями. То тут, то там на кустах виднелись спелые ягоды, и ей бе
зумно захотелось выйти из машины и нарвать их, она так делала в детстве. Но
у нее не было времени. Она взглянула на часы. Уже девять тридцать. Он, должн
о быть, сидит на улице или лежит в гамаке и думает. Ей было интересно узнат
ь его мысли, но он никогда не рассказывал. Только смеялся, когда она спраши
вала, и тогда выглядел совсем как прежний Том. О чем только он мог думать? С
транно было видеть его таким, казалось, он просто притворяется и вот-вот и
гра закончится. Поэтому она любила его еще больше; в его глазах появлялся
такой лучезарный свет, такая радость в лице. Он был красивым парнем.
Главный корпус выглядел, как и все хорошо ухоженные здания. Ослепительно
белый с желтой отделкой, почти во всех окнах виднелись горшки с цветами, п
о краям лужаек росли красивые цветы. Узкая, извилистая тропинка вела к па
радной двери главного корпуса, на которой была прикреплена маленькая ме
таллическая табличка с надписью «Лечебница». Всего одно слово. Больше и
не требовалось; все, кто здесь бывал, знали, что это за место. Вокруг виднел
ось еще несколько домиков поменьше, таких же белых с желтым, а еще дальше т
еснилась дюжина маленьких уютных желтеньких коттеджей, утопающих в цве
тах. В них были все мыслимые и немыслимые удобства. В некоторых жили по два
человека, в других по одному. У каждого была своя сиделка. Том жил один под
наблюдением тихого пожилого человека Ц мистера Эрхарда, который кажды
й раз незаметно исчезал, когда приезжала Кейт. Страховки, которую получи
л Том, как член команды, хватит на десять или двенадцать лет пребывания в л
ечебнице. После этого Кейт предпримет что-нибудь еще, кто знает... врачи го
ворили, он может прожить так очень долго.
Ее сандалии промокли, пока она шла по влажной траве к коттеджу Тома. Ей бол
ьше не надо было отмечаться в главном корпусе. Живущих здесь тщательно о
храняли, но ее уже знали. Видели, как она подъехала, и спокойно пропустили.
Она направилась прямо к Тому. Найти его было легко. Но сегодня, когда она п
одошла к коттеджу, на месте его не оказалось.
1 2 3 4 5 6 7