— Муж! — отвечала она. И тут же добавила: — Лучше тебе поторопиться, де Клер! А то остынет праздничное угощение!
— Ни в коем случае! — прошептал он. И по его жаркому поцелую стало ясно: это ее, Фиону, он считает своим самым главным угощением в этот день!
Изольда вытирала слезы, и Коллин тоже плакала не таясь — к великому расстройству Гаррика, стоявшего рядом. Он даже обнял ее и чмокнул в макушку, чтобы утешить.
Внезапно в главном зале воцарилась абсолютная тишина, а потом раздались удивленные восклицания. Только Шинид засмеялась как ни в чем не бывало и захлопала в ладоши. А Алек пробормотал:
— Доживи я до ста лет…
Реймонд почувствовал, что что-то неладно, и оглянулся. Он легонько толкнул Фиону, и ее испуганный взгляд прошелся по стенам и потолку.
Сквозь камни пробивались буйные побеги винограда и диких цветов.
Они распускались прямо на глазах, а следом за ними появлялись все новые бутоны и почки, готовые раскрыться и наполнить воздух своим дивным ароматом. Фиона посмотрела на толпу, теперь уже не скрывая страха.
Реймонд погладил ее по щеке, заставил повернуться к себе лицом и произнес громко и четко, так, чтобы слышали все присутствующие:
— Слушайте меня! — Он обратился к ирландцам на их родном языке. — Пусть всякий убедится в могуществе вашей леди! С ней в Гленн-Тейз вернулась магия!
От дружного восторженного вопля задрожали стены.
Фиона охнула от неожиданности и кинулась де Клеру на грудь, ошеломленная столь полным принятием и доверием. Он снова поцеловал ее и поспешил отстраниться, пока оба не забыли, где находятся. Новобрачные повернулись к гостям.
Люди в зале опустились на колени.
— Ох, полно вам, встаньте сейчас же! — растерялась Фиона. — Здесь уже целую неделю не убирались!
Реймонд весело расхохотался и покачал головой. Фиона совсем смутилась и хотела было спуститься с возвышения, на котором они стояли, но де Клер поймал ее за руку и заставил вернуться на место. Затем высмотрел в толпе Шинид, принарядившуюся по случаю праздника в красивое платьице из зеленого бархата. Рыцарь поманил малышку пальцем, и она послушно подошла к помосту, на который ее мигом поднял сэр Алек.
— А еще я хочу объявить всем, кто меня слышит, что беру под свою опеку этого ребенка. Отныне я считаю Шинид своей дочерью и полноправной наследницей Гленн-Тейза!
Шинид просияла от счастья и запрокинула голову, чтобы заглянуть ему в лицо. Реймонд щелкнул ее по носу. Накануне они долго беседовали, обсуждая будущее, и Шинид, демонстрируя редкостную для ее возраста прозорливость, беспокоилась лишь об одном: чтобы де Клер всегда любил ее мать и чтобы они с Фионой поскорее «сделали ребяток», а у нее появились наконец братья и сестры. Причем на сестрах Шинид настаивала в первую очередь. Реймонд с легким сердцем пообещал, что приложит к этому все усилия.
Алек решительно выступил вперед, и Реймонд кивнул. Как ни смущалась Фиона, ей пришлось выстоять церемонию до конца. Каждый рыцарь принес ей присягу верности и поклялся защищать ее жизнь и ее честь до последней капли крови. Реймонд следил за чародейкой, не скрывая восхищения. Несмотря на растерянность, Фиона отвечала на слова присяги с королевским достоинством. И когда ей поклялся в верности последний солдат, она вышла на край помоста и выпрямилась, собираясь обратиться к гостям.
— Я прошу у вас прощения за прошлое. Я прошу у вас благословения на будущее. — Чародейка обвела глазами ирландцев, своих соотечественников. Йен в компании двух рыцарей Пендрагона держался в стороне, но Фиона успела заметить, как болезненно скривилось его лицо. Правда, через секунду Магуайр уже овладел собой и улыбнулся.
На миг гости замерли, но вот кто-то крикнул:
— Добро пожаловать домой, миледи! — И этот клич подхватили все в зале, пока от их приветствий не задрожали стены замка.
Чуть не плача от радости, Фиона коснулась своей груди и губ, а потом воздела руки к потолку. С ее тонких пальцев взлетел вверх целый рой голубоватых искр, и под восторженные вздохи гостей осел на их нарядах сверкающей волшебной пылью.
Довольные гости стали хлопать в ладоши, а Фиона посмотрела на Реймонда. Он прижал ее к груди и совсем по-детски прошептал:
— Я тебя столько раз просил что-нибудь показать, а ты всегда отказывалась!
— Потому что тогда ты еще не поверил в мой дар, Реймонд. Те, кто не верит в магию, не способны увидеть чудо. Ведь настоящее волшебство должно радовать душу, а не действовать ей вопреки. Ты тоже верил — только вот тут, втайне от всех. — И чародейка прижала ладонь к его сердцу. — Из-за смерти матери и своих прежних убеждений ты просто не позволял себе в этом признаться.
Реймонд вспомнил, сколько раз она пыталась удержать его своей невидимой силой, но он все же прорывался сквозь этот щит.
— Учитывая то, как мне удавалось тебя разозлить, остается лишь радоваться, что твои чары не могли на меня подействовать.
— Это кто тебе такое сказал? — лукаво улыбнулась Фиона. — Ты, наверное, забыл о главном законе? Не навреди! — И она ласково поцеловала его в губы.
Однако им пришлось прерваться: кто-то настойчиво держал Фиону за юбку. Конечно, это была Шинид. Реймонд подстил девочку на руки, и она тут же чмокнула его в щеку, чего у Фионы на глазах снова появились слезы. А де Клер гладил Шинид по голове, нисколько не стесняясь демонстрировать перед всеми свою привязанность к этой малышке.
— Ну вот, мама, теперь ты там, где тебе положено быть. Ты снова стала леди Гленн-Тейза!
Реймонд посмотрел на Фиону и не удержался: снова наклонился и поцеловал со словами:
— Она никогда не переставала ею быть!
— Вы уже поженились? А то я голодная! Реймонд рассмеялся и приказал сэру Гаррику:
— Начинай праздник! — А Фионе вполголоса прошептал: — Чем скорее они наедятся до отвала и попадают под стол, тем быстрее мы сможем довести церемонию до конца у себя в спальне! — При этом де Клер так весело подмигнул, что Фиона громко фыркнула в ответ. Но уже в следующий миг его отвлекли рыцари, желавшие провозгласить торжественный тост в честь господина. Чародейка забрала у де Клера свою дочь и посадила в хозяйское кресло. Шинид моментально освоилась: забралась в кресло с ногами и принялась за обе щеки уписывать мясной паштет, с любовью приготовленный Коллин. Девочка то и дело поглядывала на своего приемного отца, и он таял от любви к этой маленькой проказнице.
Кто-то дружески хлопнул его по плечу, желая поздравить с удачной женитьбой. Кто-то позвал к столу, чтобы еще раз чокнуться и выпить за жениха и невесту. С каждым разом тосты и пожелания становились все более откровенными, но Реймонд слушал их вполуха, постоянно оглядываясь на Фиону: не скучает ли она за праздничным столом?
К нему подошел Йен и тоже поздравил со свадьбой, добавив:
— Я очень рад, Реймонд, что вы нашли друг друга. Честное слово, она заслуживает счастья.
— И ты не ревнуешь?
— Ох, сэр, да как же нам не ревновать? — простодушно воскликнул Алек. — Черт побери, вы только взгляните на эту красавицу! Вам будет завидовать любой нормальный мужчина! Так бы и съел ее! Это же само очарование!
— Да, — согласился де Клер, отпив из своего кубка и не спуская с Фионы влюбленного взгляда. — И я с радостью поддаюсь этим чарам.
Она как будто услышала Реймонда с другого конца зала и оглянулась. Их взгляды встретились, и от восторга у него перехватило дыхание: с таким изяществом чародейка двинулась в его сторону.
Фиона остановилась перед Реймондом и сказала так, чтобы мог услышать только он:
— Тебе не стыдно раздевать меня глазами?
— Конечно, мне было бы удобнее сделать это руками! — прошептал он в ответ и обнял жену за талию.
Фиона повернулась, отвечая на приветствия его рыцарей.
Ее внимание привлек сэр Николай. Судя по той мрачной целеустремленности, с которой он поглощал эль и вино, киевлянин должен был отправиться под стол одним из первых. Фиона толкнула Реймонда локтем в бок и показала глазами на Ника. Де Клер громко окликнул своего оруженосца, и когда Ник приблизился, Фиона больше не сомневалась в том, что его что-то гложет. Она вспомнила, как киевлянин крутился возле дочки О'Флинна. Правда, они только и делали, что ссорились, однако при этом не расставались ни на миг.
— У тебя на сердце тяжесть, киевлянин, — произнесла она по-русски. — Это из-за той женщины?
Николай опешил, но все же ответил:
— Да.
«Между прочим, мог бы и не удивляться!» — Реймонд с гордостью поглядел на Фиону.
— Реймонд, позволь ему отправиться за Изабель!
— Изабель? — Де Клер пристально посмотрел на Николая. — Ты что, влюбился?
— Да, — признался тот. — Я и сам не ожидал от себя ничего подобного, милорд! Но я боюсь, что ее отец выполнил угрозу, и это не дает мне покоя!
Ну конечно, ведь О'Флинн обещал отправить ее в монастырь!
— Черт побери! — Реймонд совсем забыл об этом! — Да, конечно, ступай! Но ты понимаешь, что берешь на себя ответственность за ее судьбу?
— Да!
Если киевлянин похитит девицу, ее родные откажутся от нее. А Ник до сих пор не был уверен во взаимности и не мог сказать, захочет ли она сбежать вместе с ним.
Реймонд переглянулся с Фионой. Оба понимали, что это может спровоцировать О'Флинна на новую междоусобицу.
— Нейал — кузен Магуайра. Попробуй получить его согласие!
Йен подошел к ним с вежливой улыбкой, но сразу помрачнел, когда понял, в чем заключается их просьба.
— Нейал упрямый как осел и все еще не смирился с тем, что его клан лишился земли и власти. Он был готов на что угодно, лишь бы выдать Изабель за Реймонда.
— Йен, Изабель сама мне сказала, что вынуждена была подчиниться грубой силе. Тогда как ей вовсе не улыбается стать женой какого-то англичанина.
Николай громко вздохнул, не скрывая облегчения.
Фиона с подозрением посмотрела на своего мужа. С чего это Изабель стала с ним откровенничать? Но тот пожал плечами с самым безмятежным видом.
— Это долгая история. Я еще успею все тебе рассказать! — пообещал он.
— А если Реймонд пожалует Николаю землю, это не поможет Нейалу забыть обиду? — предложила Фиона.
— Кто его знает, — буркнул Йен.
— Тебе уже не терпится разбазарить мои владения? — Реймонд строго посмотрел на Фиону.
— А тебе не терпится править всей этой землей одному? — язвительно парировала она. И добавила с тем неподражаемым блеском в глазах, от которого у де Клера всегда пробегал мороз по коже: — Мне кажется, милорд, что вам не мешало бы побольше времени уделять мне и своему дому!
Дому! От одного короткого слова у него стало тесно в груди. Он никогда не имел своего дома. Отец умер слишком рано, и Реймонда взял на воспитание его дядя. А потом он превратился в настоящего бродягу-наемника, способного лишь мечтать о надежной крыше над головой. Он посмотрел на Фиону с рассеянной улыбкой и обратился к Нику:
— Возвращайся с ней и живи как хочешь. Но если тебе придется украсть ее из монастыря, то сперва придется жениться.
— Я и сам так думал, милорд, — сказал киевлянин и вполголоса добавил: — Мы отправимся под венец, как только она перестанет вырываться и пищать.
— Ну, тогда не трать времени понапрасну. — И Реймонд снова переглянулся с Фионой. — В таких делах одна минута может стоить целой жизни!
Когда де Клер посмотрел на то место, где только что стоял Николай, тот был уже возле выхода из зала.
Изольда с кряхтеньем спускалась по крутым скользким ступенькам в подземелье. Внизу старуха остановилась, морщась от неприятного запаха. Заподозрив неладное, она поспешила к темнице, где держали пленного, и обнаружила лужу крови, вытекавшую из-под решетки. Изольда глянула внутрь и на миг замерла в нерешительности: она не знала, следует ли перекреститься в память о заблудшей душе или плюнуть на труп кровожадного злодея в надежде, что он уже корчится в адском пламени.
— Балбес! Я ведь говорила тебе, что проклятие будет снято, а моя госпожа вернется домой! — ворчала она себе под нос, карабкаясь обратно по лестнице.
Мрачно размышляя над тем, что эта новость наверняка испортит Фионе праздничное настроение, старуха вдруг застыла, крепко вцепившись в рукоятку своего кинжала. Неведомый убийца должен быть в замке… Но кто он?
В их спальне снова стало тесно от цветов и виноградных лоз.
— Фиона, ты когда-нибудь сведешь меня с ума своей красотой! — признался Реймонд.
Она с томной улыбкой погладила его по груди и. — стала щекотать живот, постепенно спускаясь все ниже.
— Мне все еще не верится, что это правда! — Чародейка улеглась сверху, распластавшись по его сильному, мускулистому телу, как плющ. — Я всю жизнь мечтала об этой ночи, мой рыцарь! — И она одним легким, скользящим движением раздвинула бедра и приняла в себя его твердое копье.
Реймонд глухо застонал и выгнулся ей навстречу, стараясь проникнуть как можно глубже, впиваясь пальцами в ее бедра. Она двигалась медленно, нарочно стараясь распалить его еще больше, то впуская его в себя, то приподнимаясь.
От восторга у него темнело в глазах.
На протяжении последних часов Фиона вела себя как настоящая дикарка, всякий раз заставляя мужа трепетать от счастья и даря ему все новые доказательства своей безграничной любви. Реймонд понимал, что и эта близость не будет последней в их брачную ночь, и с облегчением увидел, что цветы и лианы вдруг растворились в воздухе. Если так пойдет и дальше — они попросту заблудятся в собственной спальне, превратившейся в настоящие джунгли.
А Фиона двигалась все быстрее, и вскоре Реймонду стало не до размышлений: все поглотил вихрь блаженства, поднимавший супругов все выше, к самому пику наслаждения.
— Ты замучаешь меня до смерти! — задыхаясь, вымолвил он.
— Ах, любимый! Я так мечтала об этом! Чтобы ты полностью оказался в моей власти!
— Это в какой еще власти? — зарычал Реймонд, приподнявшись и взяв в рот ее напряженный сосок.
Она затрепетала всем телом, упиваясь его лаской, и стала двигаться еще нетерпеливее.
Реймонд застонал и с силой подался вперед. Несколько мощных рывков — и прелестная пленница страсти забилась в конвульсиях от сладостной пытки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46