– Как хотите, – покладисто согласился доктор. – Но позвольте заметить, что находчивость в таких делах очень кстати. И нам еще предстоит в этом убедиться через день или два, когда очаровательные дамы, присутствовавшие на свадьбе, разнесут весть о выдающихся способностях мистера Кэмбурна по всему Лондону. Поспешная свадьба всегда вызывает массу слухов, и мы должны благодарить миссис Кэмбурн за своевременное и остроумное вмешательство. Осмелюсь предположить, что ее выступление вполне перекроет две недели работы.
– Я счастлива, что хоть чем-то вам помогла, – сказала Фоли.
Доктор Джойс серьезно кивнул, но Фоли показалось, что он исподтишка подмигнул ей.
– Итак, сегодня мы идем на обед к лорду Морье? – спросил Лэндер.
– Непременно, – ответил, доктор. – Белл Паккард обещала все устроить – Морье ей кое-чем обязан, и она собирается это использовать, чтобы получить для нас приглашения. Я перевоплощусь во французского эмигранта, недавно вернувшегося из Италии. Граф де… посмотрю атлас, придумаю. Я ученый, философ, скептик, изучаю магнетизм под руководством самого доктора Месмера, который терпеть не может шарлатанов, дурачащих доверчивых простаков.
– Уилл Беллами там будет? – поинтересовался Роберт.
– Если только у него снова не заболит голова, – ухмыльнулся Лэндер. – Я вскользь упомянул, что вы тоже приглашены, и Беллами заявил, что ни за что не пропустит обед у Морье.
– Надеюсь, его приведет туда именно головная боль, – заметил Роберт. – Он на редкость доверчив и легко поддается внушению.
– Напрасно вы считаете, что это обман, – упрекнул его доктор. – Будьте серьезнее – вам предстоит нелегкая задача.
– Простите, – пробормотал Роберт, щелкнув пальцами. Фоли как раз потянулась за чайником и испуганно вскрикнула, когда тот заскользил по столу.
– Да, отрабатывайте этот трюк, – посоветовал доктор. – Убеждайте себя, что это не фокус, а результат применения ваших магических способностей.
– Как же я могу себя в этом убедить, если точно знаю, что это не так?
Доктор пожал плечами и сурово заметил:
– Природа гораздо богаче и многограннее, чем вам кажется. Человеческие способности до конца не изучены.
– Так это фокус? – удивилась Фоли. – Повтори его!
Роберт снова щелкнул пальцами, и чайник послушно поехал по гладкой полированной поверхности.
– Как ты это делаешь? – спросила Фоли.
– Магические способности, – зловеще процедил Роберт.
– Там нитка?
– Попробуйте отыскать ее, миссис Кэмбурн, – предложил доктор.
Фоли осмотрела чайник и стол.
– Еще раз, – приказала она Роберту, не сводя глаз с его рук.
Он повторил волшебный жест, и чайник заскользил, но на этот раз не так проворно.
– Как у тебя получается? – воскликнула Фоли.
– Вы близки к разгадке, миссис Кэмбурн, – успокоил доктор. – Не отступайте.
Фоли снова произвела самый тщательный осмотр стола и чайника. Не найдя ничего подозрительного, ощупала пальцы Роберта. Во время этой процедуры он смотрел на нее, улыбаясь, и когда она попыталась высвободить руку, слегка сжал ее в своей.
– Не хочешь обыскать меня? – спросил он с притворным разочарованием.
– Сделай так еще раз, – сказала Фоли, облокотившись о стол.
– Ну, теперь вы попались, Кэмбурн! – усмехнулся доктор.
Роберт грозно нахмурился и покачал головой:
– На сегодня хватит. Я не в настроении. Завтракайте, мэм. Мы ждем вас, чтобы приступить к обсуждению важных вопросов.
Его неожиданная резкость задела Фоли. Она молча села на свое место, потянулась за чайником, и тот отъехал от нее на противоположный край стола.
– Прекрасно! – восхитился доктор. – Отвлекающий маневр выбран весьма удачно.
– В следующий раз вы опрокинете чайник на колени, сэр! – засмеялся Лэндер.
– Так ему и надо! – проворчала Фоли. – Если он не прекратит издеваться надо мной, чайник может оказаться у него на голове!
Роберт улыбнулся в ответ, глядя на нее с нежностью, и сердце ее тут же оттаяло. С какой легкостью он играет ее чувствами! Настоящий фокусник.
– Возьмите, мэм, – сказал доктор, подавая ей лист бумаги, исписанный странными символами. – Ваш супруг должен выучить язык жестов – проследите, чтобы к вечеру он все как следует запомнил.
– Да, сэр, – покорно кивнула Фоли.
Все эти розыгрыши и фокусы развлекли Фоли, и она ненадолго забыла об опасности. Но Роберт ей напомнил: он запретил ей выходить на улицу и потребовал, чтобы она сидела дома и никого не принимала. В результате Фоли весь день провела в полутемной гостиной при свечах, сочиняя объяснительное письмо Мелинде.
Вечером Лэндер и Роберт уехали – лорд Морье устраивал торжественный обед по случаю покупки породистой лошади (он собирался блеснуть своим приобретением на скачках дерби). Когда они вернутся, Фоли не знала и теперь ругала себя, что забыла ключевое правило супружеской жизни: жена всегда должна быть в курсе дел мужа. Она пообещала себе, что начнет беспокоиться после полуночи, но в действительности стала волноваться сразу же после того, как они вышли из дома. К тому же она видела, как Роберт брал с собой пистолет.
Часы пробили половину первого ночи. Фоли осторожно выглянула в окно. По улице катили щегольские экипажи – гости разъезжались по домам после балов и званых вечеров.
Обед у лорда Морье – вечеринка для холостяков. Значит, Роберт и Лэндер вернутся не раньше двух часов ночи: джентльмены будут допоздна пить бренди, курить и говорить о лошадях. А может, сыграют в карты: лорд Морье – азартный игрок.
Фоли попыталась отвлечься и стала вспоминать новости последних дней. Лэндер рассказывал, что лорд Морье побывал в Кэмбурн-Хаусе и посетил детскую комнату. Фоли и Мелинда обсуждали эту тему, но Мелинда призналась, что была ужасно расстроена и даже не заметила посетителя.
К несчастью, вспомнив девочек Дингли, Фоли сразу же вспомнила и сэра Говарда. Роберт не воспринял ее слова всерьез. Сэр Говард как-то под вечер зашел в Кэмбурн-Хаус – это Фоли тоже помнила. Она тогда плохо чувствовала себя, и его визит оказался ужасно некстати. Вид у него был виноватый и какой-то растерянный. Должно быть, он уже тогда решил предать Роберта.
И все же… он ведь не знал, что Фоли ему напишет. Она и сама не знала. Он просто воспользовался ситуацией.
Фоли подсела к столу и положила перед собой лист бумаги, намереваясь записать свой разговор с сэром Говардом. Но о чем, в сущности, писать? Сэр Говард тосковал без леди Дингли и боялся, что за ней увиваются толпы поклонников.
Какой вздор! Человек без памяти любит свою жену. Жена его тоже любит. И вместо того чтобы во всем разобраться самим, они заставили постороннего человека – Фоли – улаживать их проблемы. И куда это ее привело? На палубу плавучей тюрьмы.
Как Фоли ни старалась, она не могла представить сэра Говарда закоренелым злодеем. Вряд ли он лгал ей в тот вечер. Джентльмены никогда не лгут, если любят, – так она считала.
Но почему бы мужчинам не лгать, когда речь идет о нежных чувствах? Вот дамы, например, частенько сочиняют небылицы. А сама Фоли разве призналась бы Роберту в любви? Да ни за что!
И тут ее осенило. Как она сразу не додумалась? Странное поведение Роберта – его поцелуи, частая смена настроений, нерешительность, саркастические замечания и внезапная нежность… и прошлая ночь…
Почему лгут женщины? Чтобы защитить себя. Чтобы не остаться ни с чем. Фоли и сама лгала – ему и себе, – с тех пор как получила его последнее письмо. Она лгала, когда убеждала себя, что любовь не для нее, что она больше никогда никого не полюбит и что отныне ее удел – хозяйские заботы. И все это время в сердце ее жила тайная страсть.
Как это по-женски! Все знакомы с этой тактикой, и она никого не удивляет. Гувернантка внушала Фоли – ради ее же блага! – что истинная леди обязана скрывать свои чувства. А джентльмены почему-то должны прямо и честно признаваться в любви объекту своих ухаживаний.
Но вот вопрос – только ли женщинам позволено хитрить? Почему Роберт не может лгать так же, как лжет она?
Так размышляла Фоли, пока не зазвенел дверной колокольчик в холле. Она вскочила и, открыв дверь гостиной, увидела Роберта. Заметив ее, он улыбнулся и жестом попросил подождать.
Хлопнула входная дверь, и в холл вошел Лэндер. Оба они ухмылялись, как мальчишки, и кого-то искали, распахивая двери комнат.
– Сюда, mes amis!
Фоли вскинула голову. На верхней площадке лестницы стоял джентльмен в синем сюртуке и бледно-желтых панталонах в обтяжку. К его кружевному жабо была приколота бриллиантовая брошь, волосы завиты и напомажены, в руках – треугольная шляпа, щеки нарумянены.
От джентльмена пахло духами с ароматом жасмина, а его бакенбарды почти сходились на подбородке. Фоли понимала, что перед ней доктор, но если бы ей заранее не сказали, что он должен перевоплотиться во француза, она ни за что бы его не узнала. Роберт изумленно покачал головой.
– Клянусь, я проверю, где вы проскользнули, старый лис, – сказал он. – Идемте в гостиную.
Доктор легко сбежал вниз по ступеням и отвесил Фоли изысканный поклон.
– Эжен, граф д'Оле, – представился он, целуя ей руку, и прибавил витиеватый комплимент на французском.
Фоли успела основательно подзабыть этот язык, поскольку в Туте он не пользовался популярностью.
– Merci, – промолвила она, сделав книксен. – Ну вот, это весь мой словарный запас.
– Ваше счастье, мадам. Я сказал, что вы вышли замуж за человека, по которому плачет виселица.
– Как это мило! – заметила Фоли, входя в гостиную. – Полагаю, он заставил летать заварочные чайники?
– О нет, только графины с бренди, – возразил Роберт, гордо ухмыляясь.
– Прелестно! В таком случае сделай так, чтобы поднос с бисквитами сам пришел сюда из кухни.
– Я принесу чай и бисквиты, – предложил Лэндер, вспомнив наконец о своих обязанностях дворецкого.
– Ну, расскажите мне, как все прошло, – попросила Фоли, усаживаясь в кресло. – Я тут с ума сходила от тревоги, а у вас, наверное, метла танцевала полонез.
– Жаль, что тебя там не было! – воскликнул Роберт. Он расхаживал по комнате и явно пребывал в хорошем расположении духа.
– Похоже, вечер удался, – невольно улыбнулась Фоли.
– Граф никак не мог меня разоблачить. – Роберт покосился на д'Оле. – Хотя, признаться, меня испугала скатерть на столе – она могла помешать представлению.
Граф пожал плечами и спокойно заметил:
– Ее бы наверняка убрали перед тем, как подавать бренди, но я нарочно пролил на нее вино – на всякий случай.
– Так, значит, чайник скользит только по деревянному столу? – догадалась Фоли. – Ну да! Ты, Роберт, чуть-чуть приподнимал стол, и чайник скользил. А когда я облокотилась о стол, не смог ничего сделать.
– Храни нас Бог от умных женщин, – изумленно пробормотал граф.
– Но… но почему же тогда по столу не поехали чашки? И я не видела, чтобы ты приподнимал его – руки у тебя были свободны.
– У нас тоже есть свои секреты, любовь моя, – сказал Роберт.
– Так ты делал это коленом? – подозрительно прищурилась Фоли.
– По правде сказать, это была наименее впечатляющая часть представления, – продолжал Роберт, переглянувшись с графом. – Мой спор с вами по поводу индийской философии произвел гораздо больший эффект.
– Не думаю, – возразил граф.
– Если мы будем смотреть на мир и видеть всю тщетность и иллюзорность бытия, то сможем приблизиться к божественному, – торжественно провозгласил Роберт.
– Это все чепуха. Магнетизм гораздо действеннее, – упорствовал граф.
– Магнетизм – это то, что мистики называют «кунда-лини»: энергия, которая концентрируется у основания позвоночника. Но как ее использовать? Научные исследования, скептицизм, открытия – все это прекрасно, но уже десять тысяч лет известно на Востоке. Применение этой силы – вот о чем надо думать. Возможные политические последствия могут всколыхнуть Европу. При этой мысли меня бросает в дрожь.
– Неплохой ход, сэр, – вежливо согласился д'Оле. – От скептических расспросов к использованию этой силы в политических целях. Это их заинтересует.
– Не сомневаюсь, – усмехнулся Роберт.
– Кто-нибудь проявлял повышенный интерес к этой теме? – спросил Лэндер, входя с подносом, на котором стояли чайник, чашки и три бокала. – Кто присутствовал на обеде? Я видел, как в дом входили Эффингем и Том Петеринг, а карета герцога Кента весь вечер простояла у подъезда.
– За столом сидело человек сорок, – сказал Роберт. – Морье во главе стола, Кент справа от него, Алванли – слева.
– Перепишите всех, – посоветовал граф.
– Я этим займусь, – сказала Фоли, присаживаясь за письменный стол. – Герцог Кент – брат принца-регента? У него столько братьев, что я их никак не могу запомнить.
– Четвертый из семерых, – пояснил Лэндер. – Он принца терпеть не может, как кот собаку. Что бы ни сделал принц, Кент сделает наоборот. Если принц-регент поддержит тори, то Кент – вигов или того хуже.
– Очень интересно, – заметил Роберт. – А кто хуже вигов?
– Радикалы! – в один голос выпалили Лэндер и граф.
– Запиши это, милая Фолли, – сказал Роберт.
– А кто сидел рядом с Кентом?
Роберт и граф вспоминали присутствующих на обеде, Лэндер расспрашивал о каждом, а Фоли ела пирожные и составляла список с комментариями. Они работали до утра – Фоли исписала десять листов, а часы пробили половину четвертого.
– Миссис Кэмбурн устала, – заявил граф, осушив бокал и поднимаясь с кресла. – Когда мне к вам зайти?
– Завтра после обеда, – ответил Роберт. – Мы с Лэндером еще раз просмотрим список и выделим наиболее интересных персонажей.
– В таком случае до завтра, – поклонился граф. – Спокойной ночи, миссис Кэмбурн.
Фоли и Роберт поднимались по лестнице, тихо переговариваясь. Роберт охотно делился с ней дальнейшими планами. К ее немалому удивлению, он последовал за ней в спальню, продолжая что-то говорить про принца-регента.
Очутившись в комнате, оба остановились. Роберт помедлил в нерешительности и присел на скамеечку у трюмо.
– Ты уже бывала на званых вечерах? – небрежно спросил он.
– Да. Ради Мелинды – мне хотелось, чтобы она вращалась в обществе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41