Стивенс вцепился руками в сиденье:
– Какого черта?!
– Там на шоссе шипы.
Они были густо разбросаны на расстоянии примерно в сто футов – крученые гвозди, приваренные к небольшим крючкам-захватам, чтобы прокалывать шины и раздирать покрышки.
Вашмен вылез из машины и направился к дороге. Он не стал тратить время на разглядывание шипов, а сразу принялся выискивать следы шин на обочине. Но там ничего не было. Вашмен вернулся обратно и, проехав немного вперед, вновь выбрался на шоссе за заграждением.
– Что это? – недоуменно спросил Стивенс.
– Они проскочили здесь на скорости и разбросали позади эти штуковины, чтобы задержать преследователей. Этим они хотели выиграть время – только вот для чего?
– Дело темное.
– По крайней мере, ясно, что они не возвращались этим путем. Никаких следов на обочине нет.
– Тогда они вот-вот наткнутся на патруль из Невады. – Стивенс глянул на свои часы. – Да и мы с минуты на минуту должны встретиться с невадцами.
Где-то далеко впереди в свете солнца мелькнуло что-то похожее на приближающуюся машину. Вашмен продолжал неотрывно следить за дорогой, костяшки пальцев, сжимавшие руль, ныли от боли, сам же он думал о Джаспере Симали – прямом, честном и бесхитростном пожилом человеке. Джаспер не любил баловаться с оружием и не стал бы переть на рожон, пытаясь выставить себя героем. Невозможно было поверить, что он пытался достать свой револьвер, когда бандит всадил в него заряд из винтовки, – нет, его застрелили так, на всякий случай.
Стивенс говорил по рации:
– Водительская лицензия – на имя Стивена Д. Бараклоу. Семь-девять-девять, Сауф-Стюард-авеню, Таксон. Машина – желто-зеленый «бьюик» с аризонскими номерными знаками: Браво, Иксрей, один-четыре-один-три-пять, Чарли. Зарегистрирован на имя Джона П. Суини, Фридония. Повторяю: Стивен Д. Бараклоу, Б-а-р-а-к-л-о-у...
Деньги не слишком волновали Вашмена, но из-за Джаспера Симали грабители стали личными его врагами. Они дорого заплатят ему за Джаспера.
В памяти всплыли слова: «Незачем палить направо и налево, Тсоси. Это в прошлом нас считали кровожадными дикарями, сейчас белые дадут нам в этом сто очков вперед. Закон надо уважать». Бедный Джаспер!
Вашмен чуть отпустил руль и перевел дыхание.
Стивенс все еще передавал по рации:
– ...Полоса шипов на шоссе в восьми милях к западу от Сан-Мигеля. Хорошо бы направить кого-нибудь, чтобы вымести их с проезжей части.
Приближающийся автомобиль отбрасывал солнечные блики, и Вашмен внимательно смотрел по сторонам дороги. Увидев оборванные провода, он свернул на обочину и остановился. Мигалка все еще вращалась, вспыхивая красным светом, и, вылезая из машины, Вашмен не стал ее выключать.
Столбы здесь шли почти вплотную к шоссе: потому, видимо, грабители и выбрали это место.
– Гляди, кусок веревки так и остался, – заметил Стивенс.
Вашмен подошел и опустился на одно колено, чтобы посмотреть внимательнее. Стивенс присел на корточки рядом.
– Они перебросили веревку через провода, а оба конца привязали к заднему бамперу. Наверное, с другой стороны от города сделано то же самое.
– Хитро, – произнес Стивенс, кисло усмехнувшись.
Вашмен встал и медленно повернулся кругом. Его глаза задумчиво прищурились. Дул холодный, пронзительный ветер, облака сгущались и темнели, заволакивая четверть неба на западе. За две сотни ярдов от обочины виднелась чахлая поросль: увядшие деревья и кусты, питаемые водами какого-то подземного источника. Впереди несколько секций дорожного ограждения были повалены. Вашмен прошел обратно к машине, включил стартер и, подождав, пока Стивенс уселся рядом, вырулил машину прямо к этой бреши. Здесь проглядывали следы шин, сворачивающие с дороги и уходящие прямиком к чахлой рощице. За этой рощицей до самого горизонта простиралась ровная низина, поросшая полынью и редкими кустиками.
– О боже, ты что, думаешь, они пытаются здесь прятаться? – вырвалось у Стивенса.
Приближающийся автомобиль замедлил ход – это была патрульная машина из Невады. Остановившись возле Вашмена, патрульный высунул голову в окошко:
– Что случилось?
– Давайте попробуем выяснить это вместе.
Коп из Невады вылез, и Вашмен заметил:
– Сдается мне – вы никого так и не встретили?
– Пару пикапов и джип. Я проверил их и отпустил восвояси.
– А где ваш напарник? – поинтересовался Бак Стивенс. – Нам сказали – две машины.
– Он остался на границе. На всякий случай, чтобы тормознуть тех, кому удастся проскочить меня. А вы что, хотите сказать, что и вам никто не попался?
Вашмен указал на следы шин, ведущие к рощице.
Лицо копа из Невады изменилось, и он нажал кнопку на своей кобуре. Когда отщелкнулась пружинная крышка, он достал служебный револьвер и повернулся лицом к рощице.
– Сами пойдем на них или дождемся подкрепления?
Вашмен подавил улыбку:
– Давайте глянем сначала сами.
– По рации передали: их четверо, а то и пятеро.
– Так и есть. Но я очень сомневаюсь, что они там. – Вашмен изучал черные следы от шин на дорожном полотне – такие оставляет автомобиль, когда резко жмет на все тормоза. Может, у кого-то лопнула шина: трудно сказать, свежий след или старый, но в голове у Вашмена все стало складываться в некую общую картину. Он даже не стал вытаскивать револьвер, а просто зашагал в сторону рощицы. Два его спутника двигались крайне осторожно и по мере приближения к деревьям начали все больше отставать. Вашмен ободрил их:
– Не стоит так уж напрягаться. – Насколько он себе представлял, все, что они смогут увидеть, – это брошенный «бьюик» пятьдесят восьмой модели.

* * *

Вашмен шел напрямик и в полный рост, поскольку не считал нужным петлять и пригибаться. Если кто-то и поджидает за деревьями, взяв их на мушку, прячься не прячься, все равно все шансы на его стороне. У Вашмена уже сложилось вполне определенное мнение, и он был настолько уверен в своей правоте, что не предусмотрел даже минимальной возможности того, что придется ввязаться в перестрелку. Он различил следы от двух шин – широкие с узким кордом; еще один след проходил посередине – словно бы от мотоцикла, и здесь же виднелись целых три следа от «бьюика»: он въехал в рощицу, выехал из нее и заехал вновь – значит, машина стоит где-то за деревьями.
С детства глаза Вашмена привыкли читать следы, оставленные на земле: поневоле быстро усвоишь эту науку, когда вечно приходится разыскивать заблудившихся овец среди каменистых осыпей и сухих оврагов негостеприимной земли резервации «Уиндоу-Рок». Для Бака Стивенса и патрульного из Невады все это было китайской грамотой: отпечатки шин казались им беспорядочным нагромождением бороздок и выступов, смазанных и накладывающихся друг на друга, – но Стивенс все же счел нужным заявить:
– Это что, след от мотоцикла?
– Вряд ли, – отозвался Вашмен. Он ушел вперед уже ярдов на сорок, и коп из Невады, нервно сжимая в руке револьвер, водил им во все стороны, пытаясь держать под прицелом каждый дюйм в зоне видимости.
Рощица по форме напоминала полумесяц, около восьмидесяти футов в ширину, обращенный выпуклой частью к дороге. Наверняка растения пытались следовать руслу какой-то подземной речушки, из которой корни их всасывали влагу. Следы огибали левый конец рощицы и там уходили в поросль, теряясь из виду.
Вашмен шел по ним и, обогнув край рощицы, заметил, как солнце сверкнуло на металле. «Бьюик» припарковали здесь, чтобы его нельзя было заметить с шоссе.
Стивенс следовал за Вашменом с револьвером на изготовку, а патрульный из Невады, пустившийся в обход дальнего конца рощицы, возник позади «бьюика»; его лицо застыло в ожидании схватки.
Вашмен подошел к «бьюику» и заглянул внутрь. На заднем сиденье грудой была навалена дюжина мужских брюк. Здесь же лежали пять нейлоновых чулок и четыре небольших, выкрашенных серой краской баллончика, на которые была нанесена через трафарет военная маркировка.
Полицейский из Невады подошел, пряча пистолет в кобуру, и заглянул через плечо Вашмена:
– А это что за чертовщина?
– Они отобрали брюки у всех, кто находился в банке, чтобы люди не пытались их преследовать.
– Тогда понятно. Вот только непонятно: а сами грабители, что, растворились в воздухе?
– Именно так.
Бак Стивенс просунул руку в окно и вытащил один из баллончиков.
– «Мейс кемикл», так и есть! Они, видно, почистили какой-нибудь армейский склад.
– Или просто имели свободный доступ к арсеналу, – предположил Вашмен. – Все ограбление смахивает на военную операцию.
– Ни черта не понимаю, – возмутился невадский патрульный.
Вашмен зашагал к шоссе.
– Надо связаться с диспетчером по рации, – пояснил он.
– И что мы ему скажем? – осведомился коп из Невады, еле поспевая за ним.
Бак Стивенс задержался ненадолго, чтобы бросить последний взгляд на «бьюик». Скоро сюда нагрянет целая туча специалистов, чтобы обследовать чуть ли не с микроскопом машину и все вокруг, но для Вашмена того, что он увидел, было вполне достаточно. Теперь он понял окончательно, что означают смазанные отпечатки шин на шоссе.
– Может, вы все же растолкуете что-нибудь нам, дуракам? – невадский полицейский потерял терпение.
Вашмен подождал, пока Бак Стивенс рысцой догнал их, и сообщил:
– Они проделали дырку в ограждении и спрятали его вон за теми кустами. Потом Бараклоу приехал в «бьюике», забрал их всех, и они направились в город, где напали на банк – у них, похоже, все было рассчитано с точностью до секунды. Они знали, сколько времени им понадобится, и разбросали шипы на дороге, чтобы за то время, пока преследователи будут с этим разбираться, успеть домчаться сюда и перегрузить награбленное.
– Куда? На мотоциклы? – осведомился Стивенс.
Вашмен поморщился. Они пролезли через дыру в ограждении, и он указал на черные полосы от шин на шоссе.
– Ты видел когда-нибудь взлетную полосу аэродрома? Такие вот точно следы оставляет самолет, когда приземляется. Здесь впереди целых тридцать семь миль прямого и ровного шоссе. Чем не взлетная полоса? Они улетели на самолете.
– Башковитый индеец, – провозгласил Бак Стивенс.

Глава 2

– Надо идти в облет, – заявил Кит Уолкер.
– Исключается, – возразил сидящий позади майор.
– У нас нет кислородных масок, поэтому мы не можем пройти сверху – дьявольщина, это сорок тысяч футов высоты – не меньше!
Уолкер с тревогой вглядывался в громоздящуюся впереди стену штормовых облаков.
– Единственное, что нам остается, – это обогнуть их с севера, – настаивал он.
– У нас нет для этого времени.
– Чушь. Времени у вас навалом.
– Ты можешь пробиться через них, – заявил майор. – Тебе это пойдет на пользу – поможет обрести веру в себя.
После стольких часов, проведенных в воздухе, Киту Уолкеру не надо было ничего доказывать ни себе, ни другим. Поэтому он бросил отрывисто:
– Не пори чепухи, майор, – а сам подумал: «А что, пожалуй, я мог бы пробиться», – и тут же: «Конечно, все пилоты верят, что способны на такое. Не давай ему втянуть себя в такую авантюру», – потому и поспешил добавить:
– В этот раз придется послушаться меня.
Он летел на высоте чуть менее двухсот футов над вершинами холмов. Горная цепь тянулась справа параллельно курсу, и Уолкер держался ниже гор, опасаясь радара военно-воздушной базы в Неллисе, рядом с Лас-Вегасом. Теперь самолет лег на курс севернее Лас-Вегаса. Шторм впереди надвигался стеной черных облаков. Вихревые потоки от земли мотали двухмоторный «апач» во все стороны.
Под панелью управления был вмонтирован широковолновый приемник: он мог улавливать излучения радаров и позволял следить за вращениями «тарелки» в Неллисе. На радаре самолет еще не засекли, иначе изменилась бы частота сигнала – вращение стало бы быстрее, а луч уже сужался, чтобы точнее определить местонахождение, – но этого не происходило. Так что радар Уолкера не волновал. Что тревожило его по-настоящему, так это погода. Он никогда не трусил без повода, но к этому врагу относился с уважением и вовсе не был уверен, что старенький самолет не развалится на части, попав в грозовые облака.
Майор наблюдал за ним и, когда Уолкер обернулся, чуть скривил рот в улыбке. Взгляд темных глубоких глаз пресекал на корню вопросы и сомнения и отметал прочь любые возражения – искать в этих глазах проблеск чувства было бесполезно, все равно что смотреть в глаза покойника.
– У нас не хватит горючего, чтобы облететь бурю, – заявил майор.
Уолкера и самого терзали сомнения на сей счет. Взгляд его привычно скользнул по панели: высота, давление, температура. Топливные баки – наполовину пусты: где уж было заправляться. С пятью людьми и похищенными деньгами на борту машина жадно глотала топливо, и того, что оставалось в баках, ей хватит не надолго. До того места к северо-западу от Рино, где их ожидает резервный «бичкрафт», больше трехсот миль по прямой. А если облетать шторм – это еще миль сто двадцать и топливо может кончиться в самый неподходящий момент. Да, майор не упускал ни одной детали.
– Тогда нам вообще не дотянуть, – возразил Уолкер. – Ты же знаешь, сколько уйдет горючего, если пробиваться через шторм.
– Вихрь закручивается против часовой стрелки. Держись с северной стороны шторма, и ты получишь хвостовой ветер.
– Скорее ураган, эдак миль шестьдесят в час. От него эта этажерка развалится на части.
Взгляд майора впился в Уолкера, как лезвие ножа, – недвижный, но готовый изрезать на куски.
Надо подумать. Позади на сиденьях для пассажиров громко разговаривали остальные – нервно и невпопад. Эдди Барт шиковал, и Бараклоу говорил ему своим гнусавым ровным голосом: «Незачем так смачно хлюпать губами», – но и сам не мог удержаться от глуповато-счастливого смеха. В самолете имелись места для шестерых, включая пилота, пять кресел занимали люди, на шестом валялись матерчатые военные вещмешки. Здесь было слишком тесно, чтобы считать похищенные деньги, но Бараклоу своим наметанным глазом оценил добычу – минимум девятьсот тысяч долларов. Десять кубических футов десяток, двадцаток и сотенных купюр.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27