Он рассмеялся.
— Я хотел услышать твой голос. Именно сейчас, сию минуту. Это какое-то безумие. Что ты со мной сделала?
Розали сглотнула. Она вся дрожала от возбуждения.
— Это были чудесные выходные, — сказал Кингсли. — Самые лучшие за последнее время.
Поблагодари от меня Джорджа и Бет. Они очень милые люди.
— Бет только что ушла, — пробормотала Розали. Его голос сводил с ума. — Твои цветы поразили ее. Она была так рада, будто они предназначались ей.
— Я тоже послал ей букет фрезий.
— Правда? Как мило… — вырвалось у нее.
Мягкий, бархатистый голос произнес:
— Это именно то, о чем ты подумала, — заговор, чтобы привлечь Бет на мою сторону. В любви и на войне все средства хороши. И я не могу пренебрегать ни одним, когда дело касается тебя.
Розали совершенно не ожидала таких слов.
Она улыбалась как идиотка, но тем не менее строго произнесла:
— То, что думает Бет, не играет особой роли.
Я сама решаю, что для меня лучше. — Точнее, решала. До того, как в ее жизни появился Кингсли.
— Не будь такой жестокой. Ты же видишь, как я страдаю.
— Это я-то жестока? — удивилась Розали.
— Нет, ты просто очаровательна. Само совершенство, — хрипло прошептал он.
Молодая женщина сходила с ума от этого низкого чувственного голоса.
— Рози? Ты еще там?
— Да.
— Послушай, мне надо идти. Здесь кое-какие проблемы в одном из отелей. Я хотел выбраться в Англию на выходные, но, похоже, придется задержаться.
— Все в порядке, — выдохнула девушка. — Если возникнут проблемы со строительством, у меня есть твой номер. Но думаю, что мы и сами справимся. Архитектор очень толковый.
— К черту архитектора. Я хочу увидеть тебя, обнять, поцеловать… Спокойной ночи, Рози.
Сладких снов. Надеюсь, ты увидишь меня во сне.
— Спокойной ночи.
Вернувшись в теплую воду, Розали обнаружила, что расслабиться ей уже не удастся. Голос Кингсли вывел ее из равновесия и разбудил бурю эмоций.
Розали провела еще какое-то время в ванной, занимаясь самовнушением. Она деловая женщина, для которой главное — карьера. За десять лет она добилась многого. А любовные отношения требуют взаимоотдачи, причем не всегда равнозначной. Кингсли из тех мужчин, которые контролируют других. После той трагической помолвки он уже не позволит чувствам взять верх.
Он сам сказал, что построил свою империю на желании властвовать.
Но сердце говорило о другом. Этому человеку удалось затронуть душу Розали, хотя она и пыталась свести все к простому физическому влечению. Прошедшие выходные все изменили.
Ей было слишком хорошо с ним. Ей нравился Кингсли. Слишком нравился.
Майлз поймал ее врасплох, ослепил своими ухаживаниями, выбил почву из-под ног, и Розали вышла за него замуж, одурманенная физическим влечением и безумной страстью. Она не видела его истинного лица за привлекательным фасадом. Майлзу не составило труда одурачить доверчивую девчонку, и Розали жестоко за это поплатилась.
Но Кингсли не такой. Он не скрывал своих истинных намерений. Его интересовали близкие отношения без каких-либо обязательств, он сам так сказал.
Розали выбралась из ванны и посмотрела на свое отражение в зеркале. Почему нельзя просто перестать чувствовать? Никогда больше она не позволит мужчине управлять ею, обращаться с ней как с ничтожеством, смеяться над ее любовью. Она знала, что хоть Майлз и причинил ей ужасные мучения, но Кингсли может причинить боль гораздо сильнее. Тогда она была глупой и наивной, в том, что произошло, не было ее вины. Но если она позволит себе влюбиться в Уорда, то сделает это сознательно. И тогда она, и только она одна, будет виновата во всем, что случится.
Розали легла в постель и закрыла глаза. Она не позволит их отношениям перерасти в нечто большее. Он сам сказал, что все будет так, как она захочет. Так вот, Розали хочет, чтобы все происходило так медленно, что Кингсли потеряет терпение и переключит свое внимание на более сговорчивый объект. А пока она будет работать, встречаться с подругами, может быть, поедет в отпуск. Наверное, встреча с Кингсли была предначертана, чтобы она могла разобраться в том, чего же хочет от жизни. С этими мыслями Розали повернулась на бок и мгновенно заснула.
Она проснулась посреди ночи от собственного крика. Лицо было мокрым от слез, тело сотрясала дрожь. Ей приснился кошмар. Кингсли тоже был там, но не с синими глазами, а с карими, он был багровым от злости, кричал, бил, толкал…
Девушка села на постели. Ночная сорочка облепила влажное от пота тело. Дрожащими руками она убрала с лица влажные пряди.
Почему она сразу не ушла от Майлза? Тогда бы не было этого страшного выпускного вечера.
Этот вопрос она задавала себе миллион раз. Но она была так молода и так напугана. Она начала привыкать к побоям, которыми Майлз награждал ее, когда оказывался не в настроении. Но он всегда так раскаивался в том, что сделал, просил прощения. И она прощала. Ведь он был Майлзом Стюартом — мужчиной, за которого ей, по всеобщему мнению, «посчастливилось» выйти замуж.
А в ночь выпускного устраивалась вечеринка в доме одного из друзей. Розали искала ванную и по ошибке вошла в одну из спален, которых было множество в большом особняке. Майлз и одна из ее подруг кувыркались в постели.
Она закричала и в шоке выбежала из дома.
Она шла не разбирая дороги от слез и отвращения, душивших ее. Но Майлз догнал ее на машине. Розали думала, что он будет просить прощения, но он начал бить ее и бил, пока она не потеряла сознание. Муж запихнул ее бесчувственное тело в машину и отвез домой, где снова избил. Та ночь стала последней каплей.
Розали закрыла глаза и прижала колени к груди.
Та ночь убила все ее чувства к нему. Когда в спальне Майлз набросился на нее, Розали начала защищаться. Она кричала, царапалась, кусалась. Муж пытался изнасиловать ее, но шум разбудил соседей, которые сломали дверь и ворвались в квартиру. Она была спасена.
Развод был быстрым и тихим. Родители Майлза боялись, что она смешает с грязью их имя. Несмотря на стыд, Розали готова была пойти на это. И пошла бы, если бы Майлз не согласился на развод со всеми ее условиями.
Розали помнила свои чувства в тот момент, когда она наконец стала свободной. Несмотря на физическое и эмоциональное истощение, после развода она почувствовала себя легкой и невесомой, как перышко, словно с ее плеч упала огромная тяжесть и теперь она в любое мгновение может взлететь как птичка. Конечно, это ощущение было кратким, время еще не стерло следов насилия на ее теле, а перед глазами все стояли ужасные сцены издевательств, но в тот момент ее душа пела.
Розали судорожно вздохнула. Бывают истории и похуже, чем у нее. Она могла стать инвалидом на всю жизнь, могла попасть в аварию, умереть от голода на улице, как это случается с другими, у нее могло не быть друзей и родственников. Она должна благодарить Бога, что у нее есть дом, и работа, и нормальная жизнь. Вернее, была нормальная, до того как появился Кингсли.
Его неожиданный звонок вывел ее из равновесия, взволновал ее чувства, но она справится с этим волнением. Ей надо держаться подальше от Уорда, выкинуть его из головы. Тогда и тело успокоится. А когда он исчезнет, все будет по-прежнему.
Розали не обратила внимания на то, как все сжалось внутри при мысли, что Кингсли может уйти из ее жизни.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Лето было в самом разгаре, но Розали не замечала лондонской жары. Ей наконец сняли гипс, и ее больше не мучило постоянное желание почесать ногу.
Прошло две недели с того уик-энда, который они провели вместе с Кингсли за городом. Уорду все не удавалось вырваться из Штатов, но он постоянно звонил. Стоило услышать знакомый голос, как дрожь охватывала все тело.
Вот и сейчас он позвонил на работу и сообщил, что прилетает. Голос был хриплым, низким и мягким как бархат. Он приглашал ее на ужин в одно место, где потрясающая еда и можно потанцевать. Им ведь надо отпраздновать снятие гипса. Как ей предложение?
Вот она, прекрасная возможность положить конец их отношениям. Они так долго не виделись, что ее отказ прозвучит вполне логично.
— Ужин? — выдохнула она. — С удовольствием.
— Вот и чудесно.
Внутри все пылало. Зачем она согласилась?
— Ты была хорошей девочкой? — вдруг спросил Кингсли.
Боже, если один его голос сводил Розали с ума, то что произойдет, когда они встретятся?
— Хорошей? Я просто разрывалась между любовниками, если ты это имеешь в виду, — весело прощебетала она. — А ты как?
— Работа и никаких развлечений. Совсем ничего интересного.
Розали сглотнула. Во рту стало сухо, сердце металось в груди, руки дрожали.
— Наверное, потому, что ты не привык к отказам любого рода, — с иронией предположила она.
— Может быть. Но я не сделал ничего плохого. Разве я не заслуживаю поощрения?
— Чистая совесть — сама по себе поощрение, наставительно произнесла Розали.
— Ну конечно. — Кингсли рассмеялся. — Увидимся в восемь.
.Розали несколько минут стояла с трубкой в руках. Она действительно сошла с ума.
Без десяти восемь Розали была готова. Само спокойствие внешне — и дрожащий осиновый лист внутри. Она нервно мерила шагами гостиную, затем, уже в который раз, подошла к зеркалу Впервые за много лет Розали уложила волосы, подняв их наверх и закрепив. Немного туши и теней — и ее глаза стали огромными. Алая помада придавала ей чувственный и искушенный вид. Красное шелковое платье для коктейля длиной до колен и всего с одной бретелькой было слишком смелым для нее. Но оно так выгодно оттеняло необычный цвет ее волос. Каждая медная прядь сверкала как солнце. Черные туфельки из переплетенных ремешков и крохотная сумочка дополняли образ роковой соблазнительницы.
Это Бет настояла на покупке столь вызывающего наряда, когда пару месяцев назад они ходили по магазинам. Сама Розали даже не подумала бы примерить такое: платье выглядело на миллион долларов, да и стоило ненамного дешевле.
Но ей нужно было вечернее платье на дружеский ужин с партнерами и их женами, поэтому Розали поддалась на уговоры Бет и купила его.
Правда, в последний момент надела другое, сочтя его слишком вызывающим.
Но сегодня вечером… Сегодня платье, пылающее как пламя и подчеркивающее каждый изгиб ее тела, — именно то, что нужно.
Зазвенел домофон. Розали сосчитала до десяти и подняла трубку.
— Да?
— Это Кингсли.
Сердце предательски пропустило удар. Она нажала на кнопку и вышла в холл.
— Вот это да! — с восторгом выдохнул он и крепко поцеловал ее, словно у него было на то полное право.
Розали растворилась в поцелуе.
— Ты как живое воплощение моих самых смелых фантазий, — восхищенно прошептал он.
— Всех сразу? — За улыбкой девушка попыталась скрыть волнение. — Блондинок, брюнеток и шатенок?
Его рука коснулась ее волос.
— Сейчас в моих мечтах медно-рыжие красотки с серыми глазами, очаровательным носиком и сладкими губами, которые так и хочется поцеловать.
Он попытался снова заключить Розали в объятия, но она со смехом остановила его.
— Жаль тебя огорчать, но у тебя все губы в помаде. Если ты не хочешь показаться несколько странным, я предлагаю ее стереть.
— Всему свое время… — Кингсли закрыл дверь ногой.
На этот раз поцелуй длился целую вечность.
Его руки крепко прижимали ее, губы впивались в рот. Розали поймала себя на том, что страстно отвечает на поцелуй, но остановиться не могла она просто таяла в его объятиях.
— Мне нужно заново подкрасить губы, — сказала она, когда поцелуй закончился. Щеки пылали, голова кружилась.
— Конечно, а я пока сотру свою. — Смеясь, Кингсли достал белоснежный носовой платок.
В такси он взял ее за руку. Они беззаботно делились друг с другом событиями последних двух недель, пока машина не остановилась у ночного клуба, одного из самых роскошных в городе, с живой джазовой музыкой и небольшим танцполом.
Столик в глубине зала был выбран очень удачно — оркестр и танцующие пары не мешали им разговаривать. Кингсли заказал шампанское и откинулся на спинку стула. Синие глаза сверкали.
— Я рад, что твоя лодыжка зажила, — тихо сказал он, не отрывая от нее взгляда. — Теперь мы вместе сможем сделать много интересного.
Розали ошеломленно молчала, ощущая, как между ними нарастает чувственное напряжение.
— Конечно, когда нам позволит рабочее расписание, — выдохнула она. — А это значит, не очень часто.
— Но мы ведь можем попытаться, — протянул Кингсли. — Друзья должны чаще встречаться.
Друзья? Она не знала, как реагировать на это.
К тому же он сидел слишком близко. Розали чуть отодвинула стул и сделала вид, что рассматривает зал.
Официант принес шампанское. Молодая женщина пригубила бокал и чуть не поперхнулась, услышав:
— Ты мне очень нравишься, Рози. Я хочу, чтобы ты знала это. Я думаю о тебе постоянно. Мне не хочется торопить тебя, но то, что я чувствую… — Он дотронулся до ее губ.
Розали отвела взгляд. Этот мужчина — просто какая-то загадка. Непонятно, когда он говорит серьезно, а когда шутит. Хамелеон. Она нахмурилась.
— Тебе это неприятно?
Под его напряженным взглядом девушка занервничала.
— Конечно, нет. Все хотят нравиться, разве не так? В этом нет ничего плохого.
— А если эта симпатия перерастет в нечто большее? — спросил Кингсли.
Что он хочет этим сказать? Розали не знала, что делать и что говорить.
— Понимаю.
— Что?
— Мы прошли уже половину дороги. — Его голос был низким и чувственным. — Разве нет? Это не было вопросом. Он просто смотрел на нее и ждал.
Официант положил перед ними два меню.
Розали ему так обрадовалась, что чуть не расцеловала. Она принялась благодарить официанта с таким усердием, что тот покраснел и быстро удалился. Розали схватилась за меню, как утопающий за соломинку, но Кингсли забрал его из ее рук. Приподняв пальцами ее подбородок, он заставил девушку посмотреть на него.
— Ты рассказала мне о своих родителях, Рози. Почему ты не хочешь рассказать о нем?
— Нет, — вырвалось у нее.
— Хорошо, — Кингсли убрал руку и подал ей меню. — Я мог бы порекомендовать что-нибудь, но знаю, что ты нарочно выберешь совсем другое, — тихо сказал он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15