Тем не менее Эмилию удивило его признание, она и не подозревала, что муж невзлюбил Майкла. В самом начале их знакомства, по ее просьбе, Анхел нанял молодого человека помощником управляющего большого ранчо, где разводили лошадей, принадлежавшего обоим братьям Фагундес. После исчезновения брата Лусиано столкнулся с тем, что одних его средств не хватит на содержание ранчо, и продал их общую собственность. Определенно, ему ничего не известно о ее предполагаемом романе с Майклом. Он не мог знать и продолжать столь пренебрежительно и равнодушно относиться к нему. Более того, Анхел берет ее с собой. Стоит ли в такой момент затевать не самый приятный разговор с признаниями и объяснениями? Тем более что она ни в чем не виновата. Зачем вытаскивать на свет божий все эти гадости сейчас? Конечно, она сделает это, но потом. Теперь же единственным желанием Эмилии было любыми средствами удержать рядом с собой вернувшегося через столько лет мужа.
— Анхел, никого и быть не могло…
— Мне не нужны твои заверения. Я не спрашиваю.
— Если спросишь, я скажу то же самое. — Эмилия подняла на него свои ясные глаза. — Просто запомни, этого быть не могло.
Анхел напряженно вглядывался в нее.
— Если это правда, то как понимать потрясающе разыгранную сцену соблазнения?
Эмилию болезненно задело, что ее слова для Анхела ничего не значат, ее даже в жар бросило. Ее необычное поведение в спальне вызвало у него подозрение и привело к тем обвинениям, которых она боялась больше всего.
— Понимаю, выступила я неудачно, — забормотала она, глядя себе под ноги, — но мне хотелось… просто хотелось что-то сделать, чтобы доставить тебе удовольствие после всего…
— Что-то, что доставит мне удовольствие, — повторил Анхел, явно вкладывая в эти слова более грубый смысл. — Что-то вроде большого приза за возвращение домой живым…
— Все было не так… — Эмилия побелела.
— И для этого тебе понадобилось еще и напиться, — не слушая ее, продолжал гнуть свое Анхел. — Подумать только, приглашение к сексу средь белого дня, ни больше ни…
— Анхел!.. — Не выдержав напряжения, попыталась остановить его Эмилия.
— Думаю, мне надо довести кое-что до твоего сознания, прежде чем мы отправимся в Испанию, — понизив голос, холодно сказал он, напомнив ей прежнего Анхела. — Я не хочу, чтобы ты старалась доставить удовольствие только мне, родимому.
— Извини, я не поняла…
Анхел с мрачным видом изучал ее взволнованное лицо.
— По-твоему, я хочу, чтобы ты угождала мне, словно одалиска? — спросил он с холодной брезгливостью. — Неужели ты и вправду считаешь меня таким гнусным мерзавцем?
— Напротив, я пыталась показать тебе, как много ты для меня значишь. — Эмилия выпрямилась в отчаянном усилии сохранить чувство собственного достоинства и поспешно отвернулась, боясь расплакаться. Он сравнил ее поведение с поведением гаремной невольницы, вспомнила она и съежилась от унизительности такого сравнения.
Предельная искренность, прозвучавшая в ответе Эмилии, подействовала на Анхела отрезвляюще. Он тихо произнес:
— Извини…
— Нет, это ты меня извини, что я так и осталась для тебя одним большим разочарованием…
Анхел обнял ее, но Эмилия не шелохнулась, застыв от переполнявшей ее боли.
— Это не так, дорогая…
— Так… Ты не хочешь меня, — сдавленным голосом произнесла она.
— Господи! Неужели ты действительно так думаешь? — простонал Анхел, уткнувшись лицом в ее волосы и крепче обнимая ее. — А что, по-твоему, помогло мне выжить в этой Богом забытой вонючей тюрьме? Воспоминания о банковских сделках? — Он презрительно усмехнулся. — Я думал о тебе… молился, чтобы ты дождалась меня!
Боясь поверить в это, Эмилия замерла. Слезы радости усилили свет, вспыхнувший в ее глазах.
— Тогда почему?..
— Почему я мучаю тебя вздором? — Анхел тяжело вздохнул, помолчал, проявив странную для него нерешительность. — Наверное, потому, что не выспался и мне не хватает воздуха здесь.
— Ты страдаешь клаустрофобией? — Какая же она дура! Ведь он сказал, что теперь ему потребуется побольше пространства вокруг, а она поняла его неправильно. Квартирка действительно крошечная. И зачем она разбудила его, видела же, что он измучен и на пределе физических сил, но все-таки сразу прилетел к ней! Какое странное затмение нашло на нее?!
— Отправляйся обратно в постель, — приказала она и с сожалением развела его руки. — Если машина придет за нами в семь, то мне нужно успеть подготовиться…
— Да. — Анхел послушно направился в спальню. — Тебе ведь надо сообщить в школу, что ты увольняешься…
— В школу?
— Ну, где ты сейчас работаешь. — Он едва успел коснуться подушки, как глаза его закрылись сами собой. Он даже джинсы не снял. Эмилия не могла равнодушно смотреть на эту сильную фигуру, столь привлекательную в расслабленной позе, и, смутившись, она обвела взгляд. — Уверен, тебе не хочется покидать их, бедняжек, но мне ты нужнее, дорогая.
Естественно, он решил, что она работает преподавателем в школе. Если она начнет объяснять ему, что магазин внизу принадлежит ей, их разговор затянется и он не успеет выспаться.
Пока Эмилия одевалась, Анхел успел крепко заснуть. Ей так не хотелось отходить от него, сердце ее радостно пело. Хотелось притулиться у его ног и наслаждаться его присутствием. Анхел сказал, что она нужна ему. Анхел признался, что мысли о ней, желание вернуться домой, к ней, помогли ему перенести все страдания в Чили. Однако пора заняться делами.
Перспектива возвращения в особняк Фагундесов пугала ее, что не помешало быстро собрать необходимые вещи. К счастью, ее помощница Ада Уилкинсон, жившая неподалеку, оказалась дома, когда Эмилия ей позвонила и попросила ее принять. Год назад, когда умирал отец Эмилии, Ада присматривала за магазином несколько недель. Состоятельной вдове, ей нравились эти обязанности, и она не раз давала понять, что не прочь купить магазин, если Эмилия вздумает его продавать.
На сей раз Ада была очень скрупулезна, и Эмилия потратила на нее немало времени.
Возвращаясь к себе, Эмилия снова унеслась мыслями в прошлое, к самому началу их отношений с Анхелом. По иронии судьбы, против их союза ополчились родственники с обеих сторон…
Первый поцелуй Анхела напугал Эмилию. Ей казалось, что она совершила грехопадение, утратив контроль над своими чувствами, и вот-вот над ее головой прогремит гром Божьей кары. Поэтому она решила, что больше не встретится с ним. Когда же наутро он появился снова, от ее решительности и следа не осталось. С самого начала, как она ни старалась, ей не удавалось справиться с властным желанием быть рядом с ним. В один из выходных ее отец познакомился с Анхелом. Его имя, к счастью, ни о чем тому не говорило, но едва Анхел ушел, как отец высказался неодобрительно:
— Не нашего поля ягода, верно? И ты ему не пара. Он из этих, что дают нам работу, Эмилия…
— Мою работу оплачивает министерство образования, а не владельцы усадьбы…
— Если ты будешь встречаться с ним, пойдут разговоры, а я не хочу, чтобы имя моей дочери полоскали почем зря, — мрачно заявил отец.
Чтобы восставать против родительского диктата, Эмилии следовало прежде достичь совершеннолетия. Но из-за Анхела она восстала, хотя в определенных границах.
— Что значит, ты должна вернуться домой до двенадцати часов? — Удивлялся Анхел во время их следующей встречи. — Неужели твой отец полагает, что ты рискуешь подвергнуться совращению только после того, как пробьет двенадцать ночи?
— Пожалуйста, не смейся над моим отцом…
Анхел с наслаждением провел пальцами по ее шелковистым волосам и заставил поднять голову. Покаянная улыбка сменила насмешку на его красивом лице.
— Ты чересчур старомодная…
— По твоим меркам, но не по моим.
— И благочестивая, — шепнул он и нежно коснулся губами ее губ, заставив задрожать, а потом сжаться. — Я три дня терпел. Ты хочешь меня.
И да и нет, могла бы она ответить ему, если бы ей хватило смелости. Чем сильнее охватывало ее пугавшее возбуждение, тем активнее она защищалась от него. Доходило до того, что она инстинктивно отшатывалась, стоило ему только приблизиться к ней, чем и останавливала его. Таким образом выработался устойчивый рефлекс, от которого она не смогла избавиться даже после того, как они поженились.
В следующий свой приезд Анхел поселился в роскошном охотничьем домике усадьбы и пригласил ее на ужин, приготовленный поваром из лучшего ресторана.
После ужина Анхел спросил ее как ни в чем не бывало:
— Останешься на ночь?
— Нет.
Откинувшись в изящном кресле, он остановил свой насмешливый взгляд на ее покрасневшем лице.
— Просто из научного интереса… скажи, сколько раз я должен встретиться с тобой, чтобы ты осталась на ночь? Есть какие-то временные рамки?
— Ради Бога, какие еще временные рамки?
— Значит, обручальное золотое кольцо или ничего, — сухо заключил Анхел. — Ни порывов, ни великодушия. По сути, напрашивается вывод, что ты устанавливаешь цену на свое тело. Так поступают и проститутки.
Побледнев от гнева, Эмилия резко поднялась с места.
— Это уж слишком… Не смей больше никогда приближаться ко мне!
— Извиняться не собираюсь. Я просто хочу понять причину, которой я не могу понять. Еще я хочу теплую, покладистую взрослую женщину…
— Представляю, сколько у тебя таких было, — с нескрываемым отвращением заявила ему Эмилия. — И где они все? Ты хоть имена их помнишь?
— Могу обещать, что твое я не забуду, — вздохнул Анхел.
— Больше не звони мне! — бросила Эмилия, направляясь к выходу.
— И не подумаю, — буркнул Анхел. — Но ты будешь тосковать по мне…
Он отвез ее домой, не сделав даже попытки переубедить. Войдя в дом, она сказала отцу: «С этим покончено», после чего ушла спать.
Слова его сбылись сразу же, она затосковала по нему. Но предпочитала мучиться, чем признаться в этом самой себе. Прошло две недели. Она похудела, начала терзать себя, представляя, как Анхел утешается с более сексуальной и доступной женщиной, постоянно убеждала себя, что интересовала его только как объект сексуального домогательства.
На исходе второй недели Анхел посадил вертолет на поле неподалеку от ее дома. Она в это время кормила во дворе собак и с изумлением следила, как он вылезает из брюха ярко-желтой стрекозы. Словно школьница, она перелезла через забор и побежала к нему.
— Ты наконец сформулировала объяснение, доступное моему пониманию?
Покраснев, она внимательно разглядывала траву на его ногах, и долгое молчание повисло между ними. Он терпеливо ждал.
— Я хочу выйти замуж, чтобы испытать по-настоящему что-то особенное, — наконец робко призналась она.
— Сплошная сказка. Не хочу оскорбить насмешкой твои ожидания, но я слышал, что первые опыты не всегда лучшие…
— Неважно…
— Ты скучала по мне?
— Да.
— Сильно?
— Слишком сильно… — прошептала она, и голос ее дрогнул.
— Ладно… тогда полетели в то единственное место, в которое ты согласна лететь со мной, дорогая, — лукаво произнес Анхел, властно обнял ее и повел к вертолету. С этого момента он с уважением относился к установленным ограничениям.
В тот же день он вернулся в Нью-Йорк. А на следующий день ей позвонил Майкл Уитни, приехавший домой из сельскохозяйственного колледжа.
— Отец говорит, ты встречаешься с Анхелом Фагундесом. Вот здорово!
Именно от Майкла она узнала все, что должна была узнать от самого Анхела. О банке, об усадьбе, о сказочном богатстве и принадлежности к высшему аристократическому обществу по происхождению.
— Почему же твой отец молчал? — пробормотала Эмилия, ввергнутая в шоковое состояние. — Почему не рассказал хотя бы моему отцу?
— Фагундес выразил желание, чтобы не вмешивались в его личные дела. А как сказал мой отец, если речь идет о личном деле миллионера и хочешь сохранить работу, держи рот на замке.
— Почему ты мне этого не рассказал? — спросила взволнованная Эмилия в тот же вечер у Анхела по телефону.
— Ты просто не спрашивала.
И ни разу не солгал, мысленно добавила Эмилия, но у нее возникла твердая уверенность, что Анхел предпочел бы держать ее и дальше в неведении, до тех пор пока сам не решил бы открыть ей истинное положение дел.
— И зачем тебе такая, как я? — пробормотала она, хотя изо всех сил старалась не задавать этот вопрос.
— Нужны же парню, у которого все есть, какие-то трудности в жизни? Думаешь, твой отец еще больше настроится против меня?
— Нет, он просто запрет дверь и сделает вид, что нас нет дома, когда ты приедешь в следующий раз! — простонала она.
Месяц спустя Анхел сделал ей официальное предложение.
— У меня нет времени постоянно летать сюда…
— Ты едва знаком со мной…
— Ты хочешь, чтобы я, подобно Иакову из Библии, трудился семь лет, а потом еще семь лет?
— Замужество это серьезный шаг…
— Да, моя рассудительная, но мы сможем наконец добраться до общей постели, не так ли?
И как она ни билась, серьезного разговора у них не получилось.
— Ничего не выйдет, — сурово, словно оракул, изрек ее отец в присутствии Анхела. — Вы оба пожалеете. У Эмилии представления о вашей жизни не больше, чем у вас о нашей. Она не приживется и станет несчастной.
— Нет чтобы заключить в объятия будущего родственника, — насмешливо заметил Анхел после самого длинного, самого сурового выступления, какое она когда-либо слышала от отца.
Анхел запросил специальное разрешение и уговорил ее согласиться на скромную церемонию уже на следующей неделе. В глубине души Эмилия знала, что они поторопились, что у него к ней нет настоящего чувства. Он часто повторял, как он хочет ее, но никогда не говорил о любви. Именно любовь к нему заставила Эмилию пренебречь дурными предчувствиями. Он женится на ней, о чем еще можно было мечтать?
До приезда родных Анхела на свадьбу Эмилия не была с ними знакома.
— Тебе известно, что мой брат до сих пор любит Патрисию? — небрежно обронила его сестра Эстелла во время скромного свадебного приема, устроенного в охотничьем домике.
— Кто такая Патрисия? — спросила Эмилия, растерявшись, она никогда прежде не слышала этого имени от Анхела.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19