Будь он проклят за то, что заговорил об этом сейчас! Сейчас, когда ее измученному телу просто необходимо выполнение тех обещаний, которые сулит взгляд Ника. Сейчас, когда она жаждет прильнуть к нему и перестать думать, сопротивляться. Интересно, если она скажет «нет», прогонит ли ее Ник из постели?Пенни прислонилась лбом к его плечу.– Поговорим об этом позже, – пробормотала она.– Почему на твоей ночной рубашке молния? – спросил он.– Это платье, Ник.Осторожно усадив ее на постели, он расстегнул молнию и, стянув платье, отбросил его в сторону.– Без него тебе лучше, чем в нем, мой ангел, – усмехнулся Ник, не отрывая восхищенного взгляда от соблазнительной груди.Пенни покраснела, заметив, что ее соски отвердели.– Я так рад, что ты наконец исчерпала все свои аргументы, – простонал он и жадно приник к торчащему розовому бугорку.На мгновение Пенни перестала дышать. Когда он нашел другой сосок и, зажав между большим и указательным пальцем, нежно потянул, она закрыла глаза и застонала. Тело было словно наэлектризовано желанием. Ник перевернул ее на спину и уверенной рукой стащил трусики.Пенни, открыв глаза, натолкнулась на его оценивающий взгляд и подавила рыдание. Ей вдруг стало страшно от той власти, которой Ник обладал над ее слабым телом.– Не смотри на меня так…– Я очень ценю твою реакцию. Ничего не могу с этим поделать, – хрипло пробормотал он, с восторгом гурмана продолжая скользить взглядом по изгибам ее хрупкого тела. – В твое последнее пребывание здесь я целые часы проводил, горя, фантазируя, думая…– Обо мне?Появившаяся на губах Пенни томная улыбка была столь же естественна для нее, как и дыхание.– И пытался понять, что в тебе так привлекает меня.Он нежно провел руками по ее груди вниз и расслабленно улыбнулся, когда Пенни выгнула спину.– О… – Ее голос звучал сдавленно.– Ты маленькая, но поразительно пропорционально сложена. У тебя чудесного цвета глаза, а твои губы… Когда я смотрю на твои потрясающие губы, я становлюсь…Ник, с каждым словом все ниже и ниже опускавший голову, не договорил. Но Пенни поняла его, когда он жадно приник к ее губам. Теперь в голове оставалась одна-единственная мысль. Ник говорит с ней. Наконец-то говорит с ней! Но потом язык Ника проник в ее нежный рот, и эта, последняя, мысль исчезла. Она прижалась к нему, пальцы запутались в густых волосах, сердце забилось в унисон с его сердцем, а тело охватил жар нестерпимого желания.– Ты невероятно возбуждаешь меня, – задыхаясь, проговорил Ник, отстраняясь, чтобы снять трусы.Она удивленно заморгала. Боже правый, он все еще говорит с ней! Ник вернулся к ней – весь рельефные мускулы и великолепие, – и Пенни охватила невероятная слабость. Без тени сомнения она подняла руки и провела ладонями по темным шелковистым завиткам волос на груди Ника, наслаждаясь потрясающими различиями их телосложения, которые делали его столь мужественным, а ее заставляли чувствовать себя такой женственной. Ник содрогнулся и жадно приник к ее полураскрытым губам. Он сладострастно исследовал ее рот, до тех пор пока по телу Пенни не побежали легкие судороги удовольствия.– Ты все время молчишь, – прошептал он чуть ли не с разочарованием.Если Ник хочет для большего возбуждения интеллектуальных бесед, то не дождется, решила Пенни и томно произнесла:– Я… я не в состоянии думать, когда ты так близко, Ник… Я могу только чувствовать.А чувствовала Пенни лихорадочное, отчаянное нетерпение, каждой клеточкой стремилась к нему, все тело было напряжено и болело.– Мужчина не должен спешить, занимаясь любовью со своей женой, – улыбнулся Ник.Сочетание этой улыбки и насмешливого упоминания о ней как о своей жене потрясло Пенни. Он притянул ее к себе, как человек, у которого в запасе целая вечность и которому доставляет удовольствие заставлять ждать. Ее пальцы впились в плечи Ника, и он рассмеялся. Пенни никогда не слышала от него такого смеха. Затем он снова приник к ней губами.Ник ласкал каждый дюйм ее тела, и Пенни обнаружила, что эрогенные зоны расположены у нее повсюду. Он проводил чувственным ртом по всей длине шеи, и ей казалось, что шею охватывают языки пламени. Он ласкал языком тонкие пальцы, и Пенни казалось, что кости ее плавятся. Он безумно медленно гладил ладонями ее бедра, и она изгибалась. И наконец, когда стиснул ее ягодицы, она обхватила его ногами и простонала:– Если ты не сделаешь этого…Ничто не могло отвлечь ее – ни гром, ни молния, ни целый симфонический оркестр. Пенни издавала звуки, которые ни за что не признала бы своими, она извивалась и корчилась, до тех пор пока он не навис над ней.Тоже дрожа, с блестящей от пота золотистой кожей, Ник обхватил ее нетерпеливыми, напряженными руками и вошел в нее. Пенни громко вскрикнула от нестерпимого удовольствия. А он длил и длил это удовольствие медленными, уверенными движениями до тех пор, пока оно не стало таких размеров, что Пенни уже не вмещала его. И вдруг все куда-то исчезло, а когда она очнулась, то поняла, что лежит, содрогаясь, задыхаясь и навзрыд произнося в экстазе его имя.– Я думаю, мой ангел… – простонал Ник в ее волосы. – Я думаю, мне будет очень легко привыкнуть к тому, что наш брак настоящий.Она шевельнулась под ним, переполняемая чудесным ощущением покоя и удовлетворения. Подняв голову, Ник заглянул в ее отрешенное лицо и мягко рассмеялся. – Ты все еще далеко отсюда.От всего далеко, счастливо подумала Пенни, когда он провел кончиками пальцев по красным припухшим губам и одарил такой яркой улыбкой, что ее сердце запело.– Просто улыбайся мне…– Ну, это я могу тебе обещать.Ник снова приник к ее губам нежным поцелуем, и весь мир словно замер на эти бесконечные мгновения.– Трудно поверить, что только сегодня утром я был пьян, зол и на стенку лез от сексуальной неудовлетворенности, – произнес он чуть позже, подняв голову и внимательно глядя на нее. – А посмотри на нас теперь…Да, посмотри на нас теперь, вдруг подумала Пенни и напряглась, вспомнив их изнурительные споры прошлой ночью. Ник словно бы нажал на какую-то кнопку в ее мозгу, вызывающую панику. Похоже, он считает, что все стало на свои места. Полагает, что получил желаемое и она согласна оставаться его женой. А почему он должен был решить иначе? Разве она снова с удивительной готовностью не оказалась в его постели?– Видишь ли… – неуверенно начала Пенни, отстранясь от него, что потребовало немалых усилий. – Только прошлой ночью ты утверждал, что ненавидишь меня…На скулах Ника выступил легкий румянец, и он нахмурился.– Тогда я еще считал, что Алан – чужой ребенок! Ты даже представить не можешь, что творилось у меня в душе!Да, вынуждена была признать Пенни, мне никогда не понять этого. Впрочем, она подозревала, что, когда дело касается чувств, уравновешенность и хваленая логика Ника исчезают подобно дыму. Как еще можно объяснить то, что этот трезво мыслящий мужчина на основании лишь прощальной записки прочесывает сетью дно пруда в поисках ее тела?– Но с тех пор как нашел меня, ты только и говорил, что о разводе. Такое впечатление, что это стало навязчивой идеей.– Ах вот что тебя тревожит! Однако теперь мои приоритеты, естественно, изменились, – немедленно возразил Ник. – Теперь нам нужно принимать в расчет сына. Ему необходима мать так же, как и отец. И у тебя, и у меня было не очень-то счастливое детство. Оставаясь вместе, мы сможем поддержать друг друга, как родите ли, и позаботиться о том, чтобы у нашего ребенка все было иначе.У Пенни упало сердце. Она снова уличила его, сама того не желая. Но неужели Ник лгал и притворялся, заявляя, что она является для него чем-то большим, нежели матерью его сына? Нет, уж лучше оставить все попытки докопаться до истины, даже если в словах и выражениях вроде «приоритеты» и «поддержать друг друга, как родители» нет ни тени романтики!Ник решительно настроен забрать Алана себе. Сначала он угрожал ей судебным разбирательством, потом попробовал уговорить возобновить брак, который прежде так стремился расторгнуть. И все ради блага сына. Но ребенок и благие намерения – разве этого достаточно, чтобы сохранить брак?Почему же такой логичный Ник в данном случае столь нелогичен? Они словно бы вдруг поменялись характерами. Ведь это ей полагается сражаться с воображаемыми мельницами. Тогда как он должен твердо стоять обеими ногами на земле и не питать несбыточных надежд…Пенни уронила голову на подушку и, запинаясь, пробормотала:– Думаю, нам лучше отложить разговоры о браке до конца лета… и не принимать поспешных и необдуманных решений.Ник отбросил простыню и встал с кровати. Это на некоторое время отвлекло ее от тяжких раздумий. Она наблюдала, как он натягивает трусы и домашние брюки, лежавшие на соседнем стуле. Даже его красивая загорелая спина сейчас излучала враждебность. За какие-то несколько секунд атмосфера накалилась до предела.– Ник! – с тревогой окликнула его Пенни.Он обернулся и мрачно посмотрел на нее.– Объясни поточнее, что ты имеешь в виду? Я хочу быть уверенным, что правильно тебя понял.– Ну, мы сначала посмотрим, как все сложится…– Значит, ты оставляешь за собой право выбора? – недоверчиво спросил он.Пенни кивнула. Так она сможет держать в узде свои непомерные ожидания. Так ей будет не слишком больно, если он вдруг решит, что не в восторге от их брака.Глядя куда-то мимо нее, Ник сказал:– Не выйдет!Пенни замерла.– Но…Одним движением руки он заставил ее замолчать.– Когда снова ложилась со мной в постель, ты знала, что я уверен в твоем согласии на мои условия!Пенни поморщилась. Ей хотелось бы, чтобы он был не таким проницательным.– Просто я очень хотела тебя… Ты не можешь этого понять?– Ты моя жена, а ведешь себя как распутная девка!– Ты это не всерьез.Она с надеждой посмотрела на него, но встретила тяжелый, вызывающий взгляд и вздрогнула.– Я слышал, как ты говорила Джонни вчера ночью, что любишь его, – проскрежетал Ник.– О… – Занятая куда более важными для себя размышлениями, Пенни спросила: – Ты собираешься извиниться за то, что назвал меня девкой?– Нет, даже на смертном одре! – проорал Ник, всегда казавшийся таким терпимым.– Прекрасно… Тогда разговор окончен до тех пор, пока ты не попросишь прощения. Пенни снова упала на подушки и закрыла глаза.– Ты не думала о Джонни той ночью в Гринич виллидж. И была далека от мысли о нем не более десяти минут назад, когда прекрасно про водила время подо мной!Пенни безразлично прошептала:– А ты неплохо проводил время на мне. Значит, мы квиты.– Как ты можешь быть такой грубой?У Ника еще хватало самообладания сделать вид, что он искренне шокирован.– Научилась у тебя. Но я, по крайней мере, не подслушиваю телефонных разговоров… – Это была неправда: она слышала в ночь после их свадьбы, как он позвонил Джордан и сказал ей, что выезжает. – Я люблю Джонни как друга… Тебя это устраивает?– Нет, не устраивает! – снова обрушился на нее Ник. – Ты больше не должна иметь с ним никаких контактов! И если хоть на мгновение подумала, что я соглашусь пройти в течение этого лета испытание, как какой-нибудь племенной жеребец, то ты совсем сошла с ума!Пенни лежала, устало глядя в украшенный лепниной потолок.– Я бы на твоем месте об этом не беспокоилась. В мои планы не входит спать с тобой, Ник Блейн. Ты собираешься извиняться? Если нет, то уходи.Воцарилось молчание. Ник закрыл глаза и медленно досчитал до десяти. Потом до двадцати. Но гнев не утихал. Ник чувствовал себя так, словно его вывернули наизнанку. Он гордо прошествовал в гардеробную и захлопнул за собой дверь. Она любит Джонни как друга? Да она наверняка спала с ним! Конечно же спала! Все эти месяцы, когда он… А кто же был тем умником, который посоветовал ей экспериментировать?
Пенни проснулась часа два спустя, недоумевая, как смогла заснуть. На подушке рядом с ней лежала записка. Нахмурившись при воспоминании о том, что произошло между нею и Ником, она прочла:Неотложная встреча. Прости. Ник.Он уехал! Бросил ее! Глаза защипало от слез. Пусть ей пришлось пережить тридцать шесть часов кромешного ада, но это просто невыносимо, что он так далеко от нее… особенно после той безумной ссоры. Она только и делала, что нападала. А Ник не выносит сцен. Конечно, его предложение сохранить их брак прозвучало не слишком-то романтично, но и ей следовало бы быть тактичнее.Она не знает номера его телефона! Она даже не знает, когда он вернется! Пенни уткнулась в подушку и разрыдалась. 8 К трем часам дня слезы у Пенни иссякли. Как и обещал Ник, все остальные ее вещи уже доставили, и она занялась устройством рабочего места.Пенни выбрала светлую комнату на первом этаже, откуда открывался чудесный вид на парк. Издательство, которое опубликовало ее книгу, было заинтересовано в продолжении сотрудничества. А поскольку она не знала, чего ждать в конце лета, нужно было взять себя в руки и продолжать работать. Для нее важно было чувствовать себя независимой.В дверях появилась служанка, и сказала, что ей звонят. Пенни опрометью бросилась к телефону.– Это Ник.Пенни замерла, все еще злясь на него за то, что он исчез, не предупредив заранее.– Знаю. Мог бы и не говорить. Ты слишком занят и не сможешь вернуться домой к обеду, да?– Увы, я совсем забыл, что мне нужно присутствовать на совещании по поводу разразившегося нефтяного кризиса…Пенни ему не поверила. Ник никогда ничего не забывал. Просто не хочет возвращаться домой.– И где же проходит это совещание? – вежливо поинтересовалась она.– В Триполи.Пенни в отчаянии уставилась на побелевшие костяшки пальцев, сжимавших телефонную трубку. Сколько же часов лететь до Триполи? Успеет ли он хотя бы к завтрашнему обеду? Вряд ли. Весь ее боевой задор пропал. Она обмякла.– Никто не может заменить меня. Я председательствую на этом совещании, – натянуто проговорил Ник. – Понимаю, для нас это весьма некстати, но случай действительно исключительный. Вернусь на следующей неделе…– На следующей неделе?!Это восклицание выразило весь накопившийся внутри нее ужас. Она прижала руку к губам, досадуя, что потеряла контроль над собой.– Я бы предпочел быть с тобой и Аланом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19