Миссис Смит, дайте сведения о банке.
Она открыла папку и, достав из нее чистый бланк, протянула его мне.
– Заполните.
Это было заявление об открытии счета в одном из банков Цюриха. Миссис Смит сказала:
– Английские политики могут не любить цюрихских гномов, но по временам они бывают полезны. Ваш номер довольно сложный, запишите его словами в этой рамке. – Она положила палец на бумагу, и я послушно нацарапал несколько слов. – Этот номер, будучи написан вместо подписи на чеке, позволит вам получить любую сумму до сорока тысяч фунтов стерлингов в любой валюте.
Макинтош хмыкнул.
– Только, разумеется, сначала надо достать брильянты.
Я посмотрел на них.
– Вы забираете две трети.
– Это моя идея, – холодно заметила миссис Смит.
– У нее дорогой вкус.
– Не сомневаюсь, – отозвался я. – Позволяет ли ваш вкус визит в ресторан? Ресторан должны порекомендовать вы, я новичок в Лондоне.
Прежде, чем она успела ответить, вмешался Макинтош.
– Вы здесь не для того, чтобы заигрывать с моими подчиненными, Риарден, – строго сказал он. – Лучше, чтобы вас не видели с нами. Быть может, потом, когда все будет позади, мы пообедаем где-нибудь – все втроем.
– Благодарю, – уныло сказал я.
Он написал что-то на клочке бумаги.
– Я предлагаю вам после ланча... э... прощупать местечко, – так, кажется, говорят. Вот адрес. – Он через стол пододвинул бумажку ко мне и снова начал писать. – А это адрес моего портного. Только не перепутайте, а то все рухнет.

2

Я поел в «Петухе» на Флейт-стрит и принялся разыскивать адрес, данный мне Макинтошем. Разумеется, сначала пошел в другую сторону, – Лондон – чертовское место для тех, кто его не знает. Я не стал брать такси, потому что предпочитаю действовать осторожно, может, даже слишком осторожно. Но именно поэтому мне всегда сопутствовал успех.
Как бы там ни было, очутившись на улице, называвшейся Ладгейт-Хилл, пройдя по ней некоторое расстояние, понял что иду не туда. Я повернул, пошел в сторону Холборна и тут заметил, что нахожусь рядом с центральным уголовным судом. На вывеске это и было написано. Я удивился, так как всегда думал, что он зовется «Олд-Бейли». Увидел и позолоченную статую Правосудия на крыше, знакомую даже мне, южноафриканцу, – мы ведь тоже смотрим кино.
Все это выглядело очень заманчиво, но у меня не было времени, подобно туристу, глазеть вокруг, и я не стал заходить внутрь, чтобы посмотреть, не слушается ли там какое-нибудь дело. Вместо этого прошел по Лезер-лейн и увидел уличный рынок, на котором люди с тележек продавали всякое барахло. Мне это все не понравилось, – в такой толпе трудно быстро скрыться. Я должен быть уверен, что не возникнет никакого шума, – значит надо будет стукнуть этого почтальона прилично. Мне даже стало заранее жаль его.
Прежде, чем проверить адрес, немного покружил в этом районе, определяя все возможные пути отхода. Я обнаружил, что Хэттон-гарден идет параллельно Лезер-лейн, и вспомнил, что там окопались торговцы брильянтами. Ничего странного: этим ребятам удобно иметь пункт прибытия товара неподалеку.
Я провел здесь полчаса, приглядываясь к различным магазинчикам и лавкам. Они бывают очень полезны, когда нужно быстро исчезнуть. Я решил, что наиболее подходящим для моего исчезновения будет небольшой магазинчик под названием «Гамедж» и потратил еще минут пятнадцать на то, чтобы получше ознакомиться с будущим местом действия. Этого было, конечно, мало, но на данной стадии операции не следовало строить слишком жесткие планы. Многие люди, занимающиеся такого рода делами, совершают ошибку – они слишком рано все детально планируют, воображая себя полными хозяевами положения, и операция от этого теряет гибкость и подвижность.
Я прошел обратно на Лезер-лейн и нашел адрес, данный Макинтошем. Учреждение помещалось на втором этаже, так что я доехал на скрипучем лифте до третьего и спустился по лестнице вниз. «Компания по производству одежды Бетси-Лу, Лтд.» был открыта, но я не стал туда заходить и представляться. Вместо этого я внимательно осмотрел все подходы к ней и нашел их вполне приличными. Впрочем, прежде, чем решать что-либо определенное по поводу того, как осуществлять свой план, я должен был понаблюдать за действиями почтальона.
Я не долго задержался там, ровно столько, чтобы получить общее представление о месте, и через десять минут опять был в «Гамедже» и звонил по телефону. Миссис Смит, видимо, буквально висела на телефоне, потому что ответила после первого же звонка.
– "Англо-шотландский фонд", – сказала она.
– Риарден.
– Я соединю вас с Макинтошем.
– Подождите, – остановил я ее. – Скажите, вы что, просто Смит?
– То есть? Что вы имеет в виду?
– Но разве у вас нет имени?
Помолчав она сказала:
– Зовите меня Люси.
– Ого! Я просто не верю своим ушам!
– Лучше поверьте.
– А мистер Смит существует?
Мне показалось, что телефонная трубка покрылась инеем, когда «Люси» ледяным тоном произнесла:
– Это не ваше дело. Соединяют вас с Макинтошем.
Послышался щелчок, затем все звуки временно пропали. Я подумал, что великого любовника из меня не получается. Впрочем, ничего удивительного. Я не мог ожидать, что Люси Смит, – если так ее звали в действительности, – пойдет на сближение любого рода до того, как работа будет закончена. Мне стало грустно.
Голос Макинтоша взорвался в моем ухе:
– Привет, мой милый.
– Я готов еще поговорить с вами об этом.
– Да? Что ж заходите завтра в то же время.
– Хорошо, – сказал я.
– Кстати, вы были у портного?
– Нет.
– Лучше поторопитесь, – сказал он. – Нужно вас обмерить, потом будет три примерки. Времени в обрез до того, как вас заметут.
– Очень смешно, – сказал я и бросил трубку. Хорошо Макинтошу отпускать ехидные замечания – его часть работы была не пыльной. Интересно, что он вообще делает в своем обшарпанном кабинете, кроме организации похищения брильянтов.
Я взял такси до Вест-Энда и нашел там магазин Остина Рида, где купил симпатичный плащ и картуз, один из таких, какие носят провинциальные джентльмены, – с длинным козырьком. Они хотели завернуть его, но я свернул его и сунул в карман плаща, который перекинул через руку.
К портному Макинтоша я не пошел.

3

– Значит, выдумаете, это осуществимо, – сказал Макинтош.
Я кивнул.
– Надо еще кое-что уточнить, но в целом все выглядит хорошо.
– А что вам надо уточнить?
– Во-первых, когда должна быть сделана работа?
Макинтош улыбнулся.
– Послезавтра, – сказал он беспечно.
– Господи! – воскликнул я. – Времени остается мало. Он хмыкнул.
– Все будет кончено меньше, чем через неделю после того, как вы появились в Англии. – Он подмигнул миссис Смит. – Мало найдется таких, кому удается получить сорок тысяч фунтов за неделю не такой уж трудной работы.
– Но по крайней мере одного такого я вижу прямо сейчас, – произнес я с сарказмом. – Не заметил, чтобы вы уже заработали себе мозоли.
Его это не смутило.
– Организация, – вот мое дело и мой конек, – сказал он.
– Итак, остаток дня и завтрашний я должен посвятить изучению методов работы британского почтальона.
– Сколько доставок в день? – Макинтош покосился на миссис Смит.
– Две, – сказала она.
– Вы можете задействовать кого-нибудь для наблюдения? – Я не хочу сам слишком долго околачиваться в районе Лезер-лейн. На меня могут обратить внимание как на праздношатающегося, и это испортит все дело.
– Все уже сделано, – сказала миссис Смит. – Вот расписание.
Пока я изучал его, она развернула на столе какую-то схему.
– Это план второго этажа, – сказала она. – Удачно, что в этом здании нет почтовых ящиков внизу, как это часто бывает. Почтальон сам разносит корреспонденцию по всем офисам.
Макинтош поставил на бумагу палец, словно воткнул нож.
– Вот в этом месте должна произойти ваша встреча с почтальоном. У него в руке будут письма для этой треклятой компании, и вы увидите, несет ли он с собой посылку или нет. Если нет, вы ничего не предпринимаете и ждете следующей доставки.
– Больше всего меня беспокоит ожидание. Я буду заметен, как торчащий перст.
– Вам сняли на этом этаже контору. Миссис Смит сделала необходимые покупки – электрический чайник, чай, кофе, сахар, молоко и корзинку с деликатесами от «Фортнума». Будете жить, как король. Надеюсь, вы любите черную икру?
– Ну и ну, – отдуваясь, сказал я. – Только не консультируйте меня, как надо со всем этим обращаться.
Макинтош лишь улыбнулся и бросил мне через стол ключи на колечке.
– Как же называется моя фирма? – спросил я, забирая ключи.
– "Киддьякар Тойз, Лимитед", – сообщила миссис Смит. – Это подлинная компания.
Макинтош рассмеялся.
– Я являюсь ее основателем. Капитал – двадцать пять тысяч.
Остаток утра мы провели в уточнении плана, и я не нашел в нем никаких непродуманных моментов. Люси Смит мне нравилась все больше и больше. У нее был острый, как бритва, ум, от которого не ускользало ничто, и тем не менее, ей удавалось сохранять женственность и избегать начальнического тона, что для умных женщин, как правило, не характерно. Когда мы, наконец, более или менее все обсудили, а сказал:
– Ну вот что, Люси – это ведь не настоящее ваше имя. Как вас зовут?
Она посмотрела на меня своими ясными глазами.
– Я полагаю, это не имеет значения, – сказала она ровным голосом.
Я вздохнул.
– Наверное, нет.
Макинтош с интересом наблюдал за нами, затем резко сказал:
– Я же предупреждал вас – никаких штучек с моими сотрудниками, Риарден. Занимайтесь своим делом и точка. – Он взглянул на часы. – Вам пора.
Я покинул мрачноватый, девятнадцатого века офис и пошел поесть в «Петухе», а остаток дня после ланча провел в зарегистрированной конторе «Киддьякар Тойз, Лимитед», в двух шагах от «Компании Бетси-Лу, Лимитед». Все было так, как обещал Макинтош, и я приготовил себе чашечку кофе, с удовольствием отметив, что миссис Смит сделала все по-настоящему, и кофе был настоящий, а не дрянной быстрорастворимый порошок.
Из окна открывался хороший вид на улицу, и маршрут почтальона просматривался как на ладони. Даже без предупредительного звонка Макинтоша я мог засечь его за пятнадцать минут до появления. Убедившись в этом, я сделал пару вылазок из конторы и прошелся по коридору, рассчитывая время, правда без особого смысла, так как не знал скорости почтальона, но все же такая прикидка была небесполезной. Я выяснил, сколько времени мне потребуется, чтобы дойти от своего офиса до «Гамеджа», двигаясь быстро, но без привлекающей внимания спешки. В «Гамедже» я провел час, прорабатывая свой путь отхода, затем, поскольку делать было больше нечего, отправился в отель.
Следующий день походил на предыдущий за исключением того, что я мог попрактиковаться на почтальоне. За первой доставкой я наблюдал через приоткрытую дверь с хронометром в руках. Может, это выглядело и глупо, – ведь, в конце концов, я должен был только стукнуть почтальона и больше ничего. Но слишком многое было поставлено на карту, и я предпочел все тщательно прорепетировать.
Во время второй доставки я произвел предварительно сближение с почтальоном. Как выяснилось, Макинтош был прав – когда тот подходил к двери «Бетси-Лу», в его руке была пачка писем, и коробка для кодаковских слайдов была бы хорошо заметна. Надо надеяться, что Макинтош прав и относительно брильянтов, – было бы дьявольски глупо завершить всю операцию приобретением фотографий Бетси-Лу на пикнике в Брайтоне.
Перед уходом я позвонил Макинтошу. Он сам взял трубку.
– Я полностью готов, – доложил я.
– Прекрасно. – Он помолчал. – Больше мы с вами не увидимся, – если не считать встречи для передачи товара. Ради Бога, будьте поаккуратнее.
– А что такое? Что-нибудь идет не так?
Вместо ответа он сказал:
– Когда вернетесь в отель, вас будет ждать подарок. Обращайтесь с ним с осторожностью. – Опять помолчал. – Счастливо.
– Передайте мой теплый привет миссис Смит, – сказал я.
Он кашлянул.
– Какой смысл?
– Может, и никакого. Но мне так хочется.
– Предположим. Но она завтра уже будет в Швейцарии. Когда следующий раз увижу ее, передам. – Он повесил трубку.
Я отправился в отель и нашел там на столе небольшую коробку. В ней уютно лежала короткая резиновая дубинка – свинчатка с трубчатой ручкой и аккуратной петелькой для кисти. Рядом находилась полоска бумаги, на которой были отпечатаны слова: «Достаточно сильно, но не слишком».
Я рано лег спать в этот вечер. Завтра предстояло много работы.

4

На следующий день я отправился в Сити, совсем как обычный деловой джентльмен. Впрочем, без котелка и зонтика. Я вышел рано, до начала работы большинства контор, так как первая доставка почты была ранней. Прибыл в Киддьякар-Тойз с запасом в полчаса и сразу же поставил кофейник на плитку. Затем выглянул в окно. Уличные торговцы по Лезер-лейн уже начали копошиться, готовясь к своей ежедневной работе. Макинтоша видно не было. Но я не беспокоился, – он должен находиться где-то поблизости, наблюдать за почтальоном.
Только я выпил чашечку кофе, раздался звонок. Макинтош проговорил: «Он идет» и тут же повесил трубку.
Чтобы не утруждать ноги, почтальон разработал свою схему обхода здания. Сначала он поднимался лифтом на верхний этаж, а затем по лестнице спускался вниз, разнося почту по адресатам. Я надел плащ, картуз и, чуть-чуть приоткрыв дверь, стал прислушиваться к звуку лифта. Лифт двинулся вверх только минут через десять. Тогда я вышел в коридор и притворил дверь, не запирая ее.
В здании в это время суток было тихо, и я хорошо слышал шаги почтальона. Вот он стал спускаться с четвертого этажа на третий, а я спустился на один марш ко второму. Он дошел до площадки третьего этажа и пошел по коридору. Затем я услышал, как он возвращается, и, быстро поднявшись по лестнице, пошел по направлению к своему офису. Я столкнулся с ним лицом к лицу недалеко от моей двери. Желтой коробки у него не было.
– Доброе утро, – сказал он. – Какая погода сегодня, а?
Он промчался мимо меня по лестнице, а я, подойдя к двери, притворился, будто открываю ее ключом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31