Ц Сколь вы
хотите за услуги свой ведьминские? Серебром али медь тоже сгодится?
Ц Сгодится все… А можно натурой? Ц спросила я.
Ц Но вы же говорили… Ц растерялся Бровыка, Ц мол, ни картошкой, ни кваше
ной капустой… Вы не стесняйтесь, госпожа ведьма, мы люди не бедные Ц день
га у меня имеется, скажите, сколь надобно, Ц заплачу вам честь по чести. Мо
гу вперед дать половину Ц вижу, человек вы надежный, чаровник правильны
й Ц не те пустословы, что драконьи зубы в ожерельях напоказ носят, а живог
о дракона отродясь не видывали…
Ц Я-то видела настоящего дракона, Ц улыбнулась я. Ц Но сомневаюсь, что
мы остались бы с ним хорошими друзьями, выбей я ему зуб. Нет, уважаемый Бро
выка, дело не в застенчивости, а во взаимной выгоде. Давайте уговоримся та
к: вы дадите мне за работу мешок того, что я сама захочу забрать с завода. Ид
ет?
Бровыка задумался надолго, очевидно, вспоминал, не зарыт ли у него под пол
ом клад в золотых слитках.
Ц Так там же окромя хмеля да солода ничего и нетути… Ц растерянно проба
сил он, почесывая затылок.
Ц Ну так чего же вы тогда беспокоитесь?
Ц Да неловко как-то… Хочется вам за старание воздать по-людски, чтобы ни
кому обидно не было…
Ц Что вы, уважаемый Бровыка, никаких обид, Ц заверила я селянина, хищно у
лыбаясь своим мыслям. Ц Напротив Ц взаимная выгода. По рукам?
Ц Ну, как скажете, нехай так оно и будет, Ц пожал плечами Бровыка, доверчи
во протягивая мне широкую ладонь.

* * *

Кто-то считает магию стезей избранных, кто-то Ц орудием зла.
Для кого-то она Ц непостижимое чудо, для кого-то Ц точная наука из неруш
имых правил и закономерных следствий.
Кому-то она кажется пустым, глупым, изжившим себя староверием, а кто-то не
мыслит без нее жизни.
Для меня это всего лишь работа, тяжелая и нудная, но нужная и интересная.
Связав концы бечевы, я выложила круг на земле и пригвоздила к ней расщепл
енными снизу свечками. На расстоянии протянутой руки поставила блюдце с
о сметаной (не удержалась и попробовала… Эх, хороша сметанка! Достоять бы
ей до нужного часа!), опустилась на колени внутри круга и щелкнула пальцам
и, воспламеняя свечные фитильки.
И застыла, скрестив руки на груди.
В селе залаяли собаки. Кто-то не таясь, тяжелой поступью шел к двери. Скреж
етнула щеколда, скрипнули петли.
Ц Госпожа ведьма? Ц В щель просунулась кудлатая голова Колота. Ц Госп
ожа ведьма, где вы? Я вам поесть принес, ночью, поди, захочется перекусить ч
его-нито…
Его взгляд прошелся по помещению, безучастно скользнул по мне.
Ц Вышла куда-то, Ц заключил селянин, прикрывая дверь.
Я довольно ухмыльнулась. Заклинание работало, как положено.
Вот только удастся ли так легко провести ту зверюшку, на которую оно расс
читано?
Собаки все не унимались Ц вероятно, учуяли лису, крадущуюся к курятнику,
либо в чьей-то избе, за плотно закрытыми ставнями, происходила медленная,
мучительная смена дневной ипостаси волкодлака. Будь у меня побольше вре
мени… и поменьше знакомых вроде Лукомира, я бы задержалась в Варокче еще
на пару дней. Да, занятное местечко. Весь здешний воздух был, казалось, про
питан волшебством Ц не злобной некромантией, не сокрушительной мощью б
елой магии, а неким загадочным, снисходительным и добродушным, но опреде
ленно потусторонним духом, заставляющим с жадным любопытством вглядыв
аться в извивы мрака за пределами круга из горящих свечей.
Ох, не туда надо было вглядываться… случайно бросив взгляд на миску, я без
звучно ахнула. Сметаны в ней осталось на донышке, да и та убывала с катастр
офической скоростью, словно тая в воздухе.
У магов есть шутливая поговорка: не пойман Ц не бес. Действительно, пока т
ы не дотронулся до беса, он невидим Ц если сам этого хочет. Примерившись,
я выбросила правую руку из круга и наугад схватила домовенка за шкирку.
Неизвестно, кто испугался больше Ц я, ставшая видимой с нарушением гран
иц круга… или существо, на чью неприкосновенность я имела неосторожност
ь покуситься.
В отличие от живых существ, размеры и внешний вид нечистиков зависят не о
т календарного возраста, а от силы, которой они обладают в нашем мире. Топл
як подрастает с каждой заеденной им жертвой, при тех же условиях упырь об
заводится плотью, а кикимора обретает способность надолго оставаться б
ез воды и совершать набеги по суше.
Но не всем тварям для роста требуется кого-нибудь загрызть, обескровить,
разорвать на мелкие кусочки. Леший, например, питается человеческим испу
гом, чащобный заплут Ц отчаянием, ну а домовому достаточно почувствоват
ь себя хозяином в доме, чтобы окрепнуть и вырасти прямо на глазах.
Я уже не раз охотилась на домовых бесенят и знала, что они могут достигать
размеров трехмесячного ягненка. Поэтому, впервые в жизни обнаружив у себ
я в руке массивный загривок твари величиной с матерого волка, я была, мягк
о сказать, удивлена. Представьте, что вы обнаружили в мышеловке крысу раз
мером с поросенка, и вы без труда поймете мое состояние.
К счастью, шушь Ц а это оказался именно он Ц исключительно травоядное с
ущество, столь же безобидное, сколь и пугливое. Взвизгнув от ужаса, он сорв
ался с места и понесся по заводику, не разбирая дороги, одержимый одним-ед
инственным желанием: спасти свою роскошную черную шкуру.
От неожиданности моя рука сорвалась со шкирки, скользнула по гладкому хр
ебту, и уйти бы домовому-пивовому шкоднику безнаказанным, не сомкнись мо
и пальцы у самой кисточки длинного хвоста.
Отлично понимая, что в другой раз шушь так просто в руки не дастся, я впила
сь в его хвост мертвой хваткой.
Это было не самое разумное решение. Начать с того, что шушь, как и все бесы, н
е делал различий между полом и потолком, с равным успехом перемещаясь вв
ерх и вниз головой. Это еще не все Ц вылетая из круга, я запуталась ногой в
бечеве, и теперь за мной волочился хвост из заговоренных на совесть, неме
ркнущих свечек, припаянных к бечеве оплывшим воском. Проклятый бес подме
л мною весь пол, вытер паутину с потолка, сбил несколько скамей и какую-то
утварь с полок. Все вокруг крутилось и мельтешило, звенело, гремело и осып
алось черепками и щепками. Казалось, этой сумасшедшей гонке не будет кон
ца. Болтаясь на хвосте у необъезженного домового, очень трудно сообразит
ь что-нибудь путное, тем более сплести заклинание, так что мне оставалось
только зажмурить глаза и молиться, чтобы эта глупейшая история поскорее
закончилась, не став позорной точкой в моей биографии…

* * *

…Смекалистый племяш Бровыки, двенадцатилетний Гринька, не спал этой ноч
ью. Как только набожное бормотание бабки, молившейся на ночь, сменилось к
уда менее благозвучным храпом, он кубарем скатился с полатей и выскочил
в окно, не доверяя скрипучим дверным петлям. Ему очень хотелось посмотре
ть, как же ведьма будет ловить шкодника на дядькином заводе.
Под окном Гриньку встретил Кодка, закадычный друг и шкодник почище всех
нечистых духов, вместе взятых.
Ц Заливает, поди, ведьма! Ц шепнул Кодка, когда мальчишки наперегонки м
чались к заводику. Ц Упьется пивом задарма и будет дрыхнуть всю ночь, а у
тром скажет, мол, до того наколдовалась и уморилась, что упала замертво и е
два к рассвету очухалась.
Ц Давай мы ей какую-нибудь пакость подстроим? Ц предложил Гринька.
Ц Эге! Вымажем, сонной, всю морду дегтем, да еще пером сверху присыплем. Во
т веселья поутру будет!
Ц Где только их взять, перо да деготь? Ц вздохнул мальчишка.
Ц Экий ты чудила! Перо я загодя у тятьки из подушки надергал. А дегтя сейч
ас из ведерка у кузни зачерпнем.
Ц Ну ты даешь! Ц восхитился Гринька.
Ц А то! Ц важно откликнулся Кодка.
Хихикая, мальчишки приоткрыли дверь, просунули в нее свои хитрые чумазые
мордашки… и оцепенели.
О ужас!
То, что они увидели, навсегда оставило след во впечатлительном детском р
азуме. Да привидься им подобный кошмар во сне, на теплой печи родной хаты,
и то, обливаясь холодным потом, побежали бы прятаться к мамке под одеяло!

Ведьма, завывая и улюлюкая, как тот леший, носилась по потолку и стенам в о
брамлении ярких огней!
Мальчишки хором завопили, развернулись и задали стрекача, подгоняемые с
вистом ветра в ушах.
Больше они никогда не смеялись над ведьмами. И даже говорили о них не инач
е как шепотом и с оглядкой…

* * *

…Шушь начал уставать. Его движения замедлились, рывки ослабели, пока, вко
нец обессилев, он не свалился на пол. Мы полежали рядышком, с ненавистью гл
ядя друг на друга и тяжело дыша.
Я так и не выпустила мохнатого хвоста, и он неожиданно стал таять в моей ла
дони Ц шушь окончательно пал духом и принял свой естественный облик. Кр
яхтя и потирая свободной рукой ушибленные места, я встала на колени, без т
руда удерживая на весу существо размером с кошку, покрытое черной шелков
истой шерстью.
Висящий на хвосте шушь повел растопыренными лапками и жалобно, по-кошач
ьи противно завыл на одной ноте, тараща на меня непропорционально огромн
ые желтые глаза с зеленым ободком вокруг зрачка.
Ц Ну что, негодник, допрыгался? Ц выдохнула я, поднося к носу бесенка сво
бодный кулак.
Ц У-у-у… Ц безнадежно заскулил шушь, медленно вращаясь на хвосте. Меня р
азобрал смех. Позабыв о мести, я, прихрамывая, прошлась по заводику, небреж
но помахивая шушем, как поп кадилом. Отыскав мешок, запихнула туда присми
ревшего бесенка, стянула горловину веревкой и запечатала заклятием все
общего повиновения.
…и до самого рассвета просидела на мешках с хмелем, залечивая синяки и сс
адины целебной смесью из эликсиров, заклинаний и сочных выражений, не им
евших ни малейшего отношения к колдовским наукам…

* * *

Я клятвенно заверила пивоваров, что ни один чан с солодом больше не подве
ргнется осквернению со стороны нечистых сил. Не без удовольствия прослу
шав хвалебную речь в свой адрес, я откланялась, вежливо отказавшись от «п
осошка на дорожку».
Лукомир, как я и предполагала (но надеялась ошибиться), поджидал меня у кал
итки своего дома. Конечно, я могла бы выехать с другой стороны села, но он п
рекрасно знал, что я так не поступлю Ц если не хочу обещанных неприятнос
тей.
Ц Принесла? Ц с вызывающей наглостью осведомился он.
Ц А как же… Сначала действительно собиралась отдать вам половину, но по
том передумала (лицо сборщика налогов начало складываться в злобную гри
масу)… и решила отдать все (гримаса приобрела удивленно-настороженный о
ттенок).
Лукомир развязал веревку и пытливо заглянул в мешок. Оттуда пахнуло ветр
ом, словно кто-то юркий и пушистый проскочил мимо его лица. Узенькой цепоч
кой, ведущей к подвальному окошку, примялась трава под маленькими лапкам
и.
Ц Но здесь ничего нет! Ц воскликнул он после короткого замешательства.

Ц Да, здесь уже ничего нет, Ц с притворным сочувствием заметила я. Ц Вид
ите ли, и в наше жестокое время существует такое понятие, как альтруизм,
Ц дескать, помогай своему ближнему и далее по тексту… Не верите? Можете п
однять ведомости! По накладным расходам пивоваренного заводика Варокч
и проходит мешок холщовый, одна штука, номинальная стоимость медяк. Вещь
ценная и в хозяйстве незаменимая, можно сказать, от сердца отрываю…
Но Лукомир не оценил моей жертвы. Он грязно выругался и захлопнул калитк
у, не обременив себя последним «прости». Мешок, впрочем, унес с собой. Даже
веревкой не побрезговал.
…подвальное окошко тихонько поскрипывало, покачиваясь на петлях из сто
роны в сторону…

* * *

Насчет альтруизма я, конечно, пошутила. Честные пивовары не успокоились,
пока не всучили-таки мне небольшой кошель с деньгами. Мы оформили это как
«безвозмездный дар, не подлежащий налогообложению»…

ХОЗЯИН

Утро выдалось тяжелое. Быть может, в этом повинны были трескучие морозы, п
ервые в этом году, хотя дело уже шло к середине зимы, или серое небо, затяну
тое тучами и пылившее колючей снежной крупкой; не поднимал настроения и
мрачный вороний крик, доносившийся с кладбища, поскрипывавшего сустава
ми старых берез.
Староста глухой, затерянной среди лесов и болот деревеньки Замшаны был с
клонен приписывать свое угнетенное состояние чему угодно, только не бут
ыли самогона, распитой на ночь глядя. Лежа в кровати и с усилием щурясь на
тусклый холодный рассвет за окном, староста пытался унять головную боль
, с нажимом массируя виски. Жена тихо посапывала на закопченной печи, дети
шки, сынишка и дочка, спали валетом на высокой кровати. Басисто мурлыкал т
олстый рыжий кот, примостившийся под боком у девочки. В подполе деловито
шуршали и попискивали мыши.
Староста приподнялся на локтях, отбросил одеяло, встал, нащупывая ногами
лапти. Подошел к окну. По дороге, затирая следы, клубилась поземка. Ветер п
освистывал в печной трубе, шелестел голыми прутьями малинника. Пес дрема
л в будке, свернувшись калачиком и укутав нос пушистым хвостом. Из трубы н
а соседской крыше медленно сочился белый дымок. На дубу сидела черная дл
иннохвостая и короткогривая лошадь. Снегопад высеребрил ей круп и холку.

Лошадь?! Староста протер глаза и прижался носом к холодной слюде окошка.

Дуб был высокий, локтей сто в высоту и не меньше двух обхватов у комля. Лош
адь стояла на нижней ветке, на три человеческих роста от земли, и задумчив
о смотрела вниз, время от времени встряхивая головой и досадливо фыркая.
Ноги лошади казались кривыми из-за неестественно вывернутых вбок суста
вов, чтобы удобнее было держаться за ветку когтями… Загнутыми книзу копы
тами?
Староста торопливо перекрестился и начал бормотать первую пришедшую н
а ум молитву, как позже сообразил Ц заздравную. Белая горячка в лице черн
ой лошади осторожно переставила сначала левую заднюю, потом правую пере
днюю ногу, задом пятясь к стволу.
1 2 3 4 5 6 7