На высокой каменной стене стояли солдаты, целясь из ружей в толпу. Через прутья решетки Кит видел, что толпа постепенно растет. Люди напирали на ворота, но никаких угрожающих жестов пока не было заметно: ведь во дворе стоял смуглый человек в тюрбане и бурке, а сипаи тоже не были феринге.
Кит молчал, понимая, что стоит ему открыть рот, и обман будет обнаружен. Теперь он не сомневался, что очень скоро ему останется только возблагодарить Бога за свой маскарадный костюм. Он вернулся в дом.
– Я еду к Макнотену.
– Сначала дай мне поговорить с ними. Не стоит попусту паниковать. – Бернс ровным шагом поднялся по лестнице и вышел на веранду, с которой были видны двор и улица. Появление феринге, в черном фраке, кожаных гетрах и бобровой шапке цвета беж, вызвало негодующий вой. Афганцы потрясали кулаками и грозили палками. В рассветном полумраке тускло поблескивали зловещие лезвия мечей-шимитар и ножей.
Кит содрогнулся, почувствовав, какая глубокая ненависть владеет этой мрачной грозной толпой. Последние препоны были сметены, и на свет Божий явилась ничем не сдерживаемая чудовищная злоба. Этот воинственный гордый народ оказался под игом чужеземцев и теперь решил сбросить ярмо и отомстить за оскорбление.
Над толпой разнесся голос Бернса, и на мгновение люди замолкли, прислушиваясь к его речи, произнесенной на хорошем пушту. У Кита мелькнула надежда, что этот лингвист-профессионал сумеет успокоить толпу. И тут же погасла. Бернс говорил покровительственным тоном. Так опечаленный и раздосадованный отец журит надоедливого ребенка за непослушание.
Брошенный кем-то камень попал в окно. Услышав звон разбитого стекла, толпа ринулась на ворота, выкрикивая оскорбления. Люди стали карабкаться на стены. Один из сипаев выстрелил из мушкета, и толпа с воем стащила его вниз. Солдат закричал, потом его вопли перешли в визг.
Бернс торопливо вошел в дом, захлопнув за собой дверь на веранду, задвинул засов и только потом заговорил с друзьями, которые безмолвно застыли за его спиной. Сэр Александр потерял прежнюю самоуверенность, даже его щегольские усики опали.
– Нам надо взять оружие. Кит, ты думаешь, что сумеешь прорваться в военный городок? Похоже, потребуется подкрепление.
– Попробую. Интересно, можно ли выехать с заднего двора? – Не дожидаясь ответа, Кит выбежал из комнаты и помчался по коридору в глубь дома. – Запри за мной дверь, – велел он часовому, прекрасно понимая, что теперь остается один на улице и без всякой защиты.
Дверь захлопнулась, глухо стукнул засов. Толпа вопила все громче. Сипаи, сидевшие на стене, стреляли в афганцев, а потом выстрелы стали раздаваться из дома. Очевидно, его друзья тоже вступили в бой. С каждой минутой заметно светлело. Кит быстро подбежал к конюшне и, второпях ободрав пальцы, отодвинул примерзшие за ночь засовы. Лошадь приветствовала его беспокойным ржанием. Остальные бились в своих стойлах, тревожно всхрапывали и раздували ноздри. Кит прихватил висевшую на крючке уздечку, взнуздал своего коня и вскочил на его широкую спину. Почувствовав тяжесть седока, конь рванулся к дверям. Стало совсем светло.
На заднем дворе около ворот почти не было охраны. К удивлению Кита, ближняя улица оказалась совершенно безлюдной. Сипаи уже задвигали засовы, когда Рэлстон на ходу крикнул, чтобы они позвали на помощь. И в этот самый момент из-за угла с ревом хлынула толпа. Кит не мог остановить ее или оказать серьезную помощь сипаям, охранявшим задние ворота. У него была другая задача – поднять тревогу в военном городке. Увернувшись от толпы, Кит галопом несся по улицам.
Кругом не было ни души, казалось, весь город собрался у стен английской резиденции. Даже двери домов оставались распахнутыми. Лошадь Кита, цокая копытами по мостовой, усыпанной соломой, свернула на улицу, где жил Акбар-хан.
Кит выбрал маршрут непроизвольно. В сущности, эта улица не хуже других, она тоже ведет к цели – к городским воротам. Дверь дома Акбар-хана была открыта, стража исчезла. Кит не стал разбираться, что к чему. Он просто действовал.
Спрыгнув с лошади, он вошел в темный, выложенный каменными плитами коридор. Тишина и пустота были почти осязаемы. Они как будто обволакивали тело плотной влажной тканью. Кит поднялся по лестнице – осторожно, но без малейших колебаний, словно знал дорогу. Добравшись до площадки, уверенно свернул налево. Как он и ожидал, там была дверь, прикрытая гобеленовым занавесом. Кит раздвинул его.
Айша стояла в центре комнаты. Похоже, она шла куда-то, а потом замерла, прислушиваясь. Бронзовые волосы, струившиеся по спине, светились в полумраке. Она была без чадры, в простой шерстяной рубашке кремового цвета и широких брюках. Судя по заспанным глазам, Айша только что поднялась. При виде Рэлстона ее белоснежная кожа стала мертвенно-бледной.
– Господи! Ты что, спятил? – выдохнула она. – Убирайся отсюда! Быстро!
– Я не уйду без тебя, – совершенно спокойно сказал Кит. – В доме никого нет.
– Как бы не так! – яростно зашипела Айша. – Все женщины здесь. Я только что проснулась, и Сорайя может появиться в любую минуту, и…
– Тогда пойдем быстрее. – Кит шагнул к ней. – У дверей нет охраны… наверное, они пошли полюбоваться интересным зрелищем.
– Акбар-хан распнет их за то, что они покинули свой пост, – прошептала Айша. И в ее зеленых глазах мелькнул ужас, потому что она живо представила, какая участь ждет Кристофера Рэлстона, если его обнаружат здесь. – Пожалуйста, Кит, ты должен уйти.
Кит застыл на месте, скрестив руки и глядя на Айшу.
– Без тебя я не уйду. Выбирай.
Айша еще не знала о нападении на резиденцию, но чувствовала: в городе происходят какие-то очень важные и страшные события. Никто ничего не говорил ей, однако ее разбудили крики толпы… и тишина в опустевшем доме. А потом неожиданно появился Кристофер Рэлстон. Как? Откуда? Айша терялась в догадках. Впрочем, какое это имеет значение? Важно другое: глаза его горели фанатическим огнем, как у какого-нибудь афганца. Впервые Айша увидела такой взгляд восемь лет назад, в ущелье Хаибер. И после не раз сталкивалась с фанатиками. Убеждать их в чем-либо бесполезно – словно с безумцем говоришь. Кит пошел на страшный риск и тем самым вынуждал ее что-то предпринять. Иначе его разорвут на куски… а может, и того страшнее. При мысли об этом Айшу прошиб холодный пот. Она быстро вышла из комнаты. Только бы выманить его на улицу. А потом кинуться обратно в дом и закрыть дверь на засов. В своей афганской одежде Кит будет в относительной безопасности. Айша бегом спустилась по лестнице. Сердце ее болезненно колотилось, ведь в любую минуту здесь могли появиться охранники… или Акбар-хан… Если стражники увидят, как она мчится к двери – без чадры, да еще в компании феринге, они не станут церемониться. И тогда ее, как и Рэлстона, ждет страшная участь.
– У тебя есть какая-нибудь накидка? Иначе замерзнешь. – Кит шел сзади и говорил так, словно все это было не безумие, а обычное, будничное дело. Словно он не понимал всей степени риска!
Айша не ответила, потому что не собиралась уходить от двери дальше чем на шаг.
Плотная, отороченная мехом накидка висела на крючке в прихожей. Кит схватил ее и вышел вслед за Айшой на пустынную улицу. Его лошадь, по-прежнему стоявшая возле дверей, тревожно принюхивалась и била копытом по мостовой.
Айша вдруг метнулась назад, к дому. И опять инстинкт помог Киту: схватив Айшу за руку, он потянул ее к себе. Завязалась короткая яростная, но молчаливая борьба – противники знали: крик любого из них чреват печальными последствиями.
Дни… недели бился Кит над неразрешимой проблемой. Это стало похоже на манию. И вот все получилось. Он вывел Айшу на улицу свободно и беспрепятственно. Но насколько свободно? Насколько беспрепятственно? Кит вспомнил о последней западне, подстерегавшей игрока в бузкаши, и тут же выбросил эту мысль из головы. У него есть Айша. И лошадь. Других претендентов на приз нет. Правда, драгоценная добыча сопротивляется, но этой ерундой можно заняться позже. А сейчас Кит намеревался играть по своим правилам.
Обхватив Айшу за талию, он легко поднял ее и перекинул через спину лошади. Ошеломленная, Айша не успела пошевелиться, как Кит уже сидел сзади. Он обернул ее накидкой, надежно спрятав от посторонних глаз. И пригнулся, придерживая свой приз рукой и тяжестью тела. Лошадь в то же мгновение галопом рванулась вперед.
По соседней улице бегали и кричали люди. Но бешено скачущая лошадь и всадник в тюрбане – темнокожий и с безумными глазами – никого не удивили. Толпа тоже была в состоянии неистовства. Никто и внимания не обратил на куль, неподвижно лежавший перед Китом. Конечно, он знал: стоит Айше крикнуть, и в ту же минуту его убьют. Айша молчала, но вдруг начала ворочаться, пытаясь освободиться от тяжести придавившего ее тела.
В воздухе висел пороховой дым – густой и едкий. Кит сломя голову мчался к городским воротам, а около резиденции шла стрельба, и от диких воплей трещали барабанные перепонки. Кит покинул Бернса минут двадцать назад, не больше, но толпа, судя по всему, уже ворвалась внутрь. Охваченный ужасом, он свернул на улицу, ведущую к резиденции.
Казалось, там разверзся ад. Конюшня была охвачена пламенем, в широкие ворота вливались орды вопящих людей. Повсюду валялись изуродованные тела сипаев. Под ударами палок парадная дверь разлетелась в щепки, и толпа с диким воем устремилась в дом. Вскоре откуда-то с заднего двора донесся звук, от которого у Кита остановилось сердце и кровь застыла в жилах. Это был ликующий крик, перешедший в рев. Кит выпрямился и ослабил свою хватку. Почувствовав это, Айша стала яростно выворачиваться.
– Лежи смирно, черт тебя подери! – в бешенстве прошипел он. Как будто Айша не имела права протестовать по поводу неудобств, которым подверг ее Кит!
Но, охваченный ужасом и яростью, он в эти мгновения невольно воспринимал Айшу прежде всего как афганку, одну из тех, кто устроил резню в резиденции. Кит посильнее прижал ее рукой, не сводя глаз с кошмарной сцены.
Людской поток возвращался к парадному входу. Мятежники что-то несли, торжествующе крича. К горлу Кита подступила тошнота, и он пустил лошадь в галоп. Но долго еще стояла перед его глазами страшная эта картина: отрубленная голова Бернса, которую подняли вверх чьи-то руки.
Обессилевшая Айша перестала бороться. Ее немилосердно трясло, ребра ныли, она задыхалась под плотной накидкой. Гнев, захлестнувший Айшу, поглотил все остальные эмоции. Даже физические неудобства отступили на второй план под натиском слепящей ярости.
Она догадывалась, куда они держат путь, и нисколько не удивилась, когда Кит сбавил скорость у ворот военного городка и властно заговорил по-английски с солдатами.
Ворота распахнулись, и лошадь галопом понеслась к бунгало Кита – в свое спокойное стойло. Местные обитатели, в большей или меньшей степени охваченные паникой, полуодетые высыпали на улицу. Из своих палисадников они смотрели на город, откуда доносились ужасные звуки, сопровождавшие мятеж и убийства. По небу стелился густой пороховой дым. Люди кричали что-то вдогонку Киту, и лишь немногие узнавали в этом бешено скачущем всаднике с горящими глазами Рэлстона – лейтенанта кавалерийского полка Ост-Индской компании. А он мчался дальше, не отвечая на оклики, и резко отпустил поводья только у дверей своего бунгало.
Навстречу ему выбежал Харли:
– О Господи, сэр! Вы живы. Что же это творится?
– Подожди минуту, – отрывисто сказал Кит. Спешившись, он протянул руки, чтобы спустить Айшу на землю. Но она, почувствовав прилив сил, сама спрыгнула с лошади и повернулась к нему… Зеленоглазый василиск, подумал Кит. И тут же его оглушил поток ругательств. Когда Айше не хватало английских слов, она переходила на фарси и пушту.
Харли стоял как столб и во все глаза смотрел на удивительное это создание. Потом кто-то окликнул Кита. С противоположной стороны улицы к нему бежал Боб Мэркхем, на ходу делясь информацией:
– Ты из города, Кит? А старик орет, требует тебя. Он… – Увидев Айшу, Боб умолк и остановился как вкопанный. – Во имя всего святого! – закричал он. – Ты увез ее?
Когда Айша, ослепленная яростью, поняла смысл этих слов, она круто развернулась и залепила Киту увесистую пощечину.
– Значит, ты, Рэлстон-хузур, всем рассказал обо мне? С разными сальными подробностями, я полагаю?
Кит начал приходить в себя. У него горела щека, в ушах звенели оскорбительные слова Айши, а перед глазами все еще мелькали безумные, устрашающие картины резни. Он подобрал упавшую накидку, набросил на плечи Айши и потащил ее в бунгало, скрываясь от глаз и ушей любопытных прохожих.
Боб и Харли последовали за ним, вытаращив глаза от удивления.
– Аннабель, мне нужно идти в штаб, – нетерпеливо сказал Кит, подтолкнул ее в спальню и захлопнул дверь перед носом Харли и Боба. – Когда я вернусь, мы поговорим… что-нибудь придумаем.
Кит снял тюрбан и рассеянно провел рукой по волосам.
– Я ухожу немедленно, – объявила Айша, но уже более спокойным тоном. – Дай мне пройти.
Кит не верил своим ушам. После всего, что ему пришлось вынести… Неужели Аннабель всерьез думает, что он спокойно позволит ей вернуться обратно?
– Не глупи, Аннабель. Ты же среди англичан, людей твоей нации. Все будет хорошо, я обещаю.
Нет, он окончательно рехнулся! Айша в полном замешательстве уставилась на Кита, словно столкнулась с бешеной собакой.
Воспользовавшись ее растерянностью и молчанием, Кит устремился к двери.
– Харли позаботится о тебе. Принесет все, что нужно. Я скоро вернусь, только доложу генералу.
Оказавшись по ту сторону двери, Кит, враз ослабев, прислонился к косяку. Боб и денщик смотрели на него как зачарованные.
– Вы и представить не можете, какая там идет резня, – сказал Кит и начал тереть глаза, словно пытался прогнать воспоминания, разрывающие душу. – Они убили Александра Бернса, его брата Чарли и Бродфута, обстреляли казначейство. Не знаю, как там Джонсон. Весь город обезумел от ярости и восстал с оружием в руках.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49